Практикум по криптоистории
Мысль изреченная есть ложь. Почему так? Потому, что будучи неизречeнной, мысль нежится в извилинах мякоти головного мозга, заботливо укутанная контекстами и связанная прочной пуповиной с матерью-парадигмой. Исторгнутая наружу и закованная в застывшую плоть слов, мысль оказывается в неуютном и холодном мире голая, жалкая, открытая всякой критике. Сострадание побуждает поскорее одеть её контекстом, чтоб не смотрелась так ложно. Hо это только усугубляет - новые изреченные мысли сами требуют защиты, громоздятся друг на друга, куча изречeнного всё растёт... Например, весь этот постинг вырос из одной единственной фразы (кто угадает из какой - получит сладкий приз). И это ещё не самый худший вариант. Бывает, чтобы одеть одну единственную мысль творятся тома и тома. Счастливы те, кто умеет вырaжать себя образно, ибо образ содержит контекст в самом себе... Стоп-стоп-стоп. Это меня куда-то понесло.
Мда... О чём это я? A! Bот: сказанул я как-то здесь, мол предпочитаю начинать строить версию исходя из того, что люди говорят именно то, что думают (ну, может быть не всё что думают), и строю пока этому не начинает что-нибудь противоречить. Как и всякая изреченная мысль, это конечно ложь. Противоречия ведь самый грубый случай, а есть и тонкая подстройка. Всякие там привходящие обстоятельства типа взаимоотношений оратора и аудитории, подспудных желаний и т.п. Здесь мы как раз и подвигаемся поближе к криптоистроии.
Собственно, предлагается такая практическая задачка. В августе 1939 г., когда угроза войны выросла уже до размеров Альпийских гор, перед союзниками стоял вопрос выбора стратегии действий. Одним из оживлённо обсуждавшихся вариантов было повторение комбинации времён Первой Мировой с Салоникским фронтом, то, что позднее Черчилль назовёт ударом в мягкое подбрюшье. Вот как излагает развитие этой истории Эрнст Б. Мэй, в своей книге «Strange Victory. Hitler's Conquest of France» (с.343): Тем временем во Франции Гамелен управлялся с лихорадкой второго фронта приняв вид человека, открытого для любых предложений. Он ждал этой лихорадки. Она зародилась ещё во времена Первой мировой, когда общественное мнение было раздражено патовой ситуацией на Западном фронте. Маршал Фош тогда отстаивал высадку в Салониках; он и другие никогда не прекращали доказывать, что будь этот фронт открыт, Франция потеряла бы меньше жизней и война закончилась бы скорей. Опасаясь, что вопрос встанет опять, Гамелен, во время августовско-сентябрьской мобилизации вызвал из запаса фошевского последователя Вейгана и послал его в Сирию, сколачивать группировку которую можну будет двинуть как в Салоники, так и на помощь Турции или любому другому балканскому государству, которое решится выступить против Германии (в мемуарах адьютанта Вейгана майора Пьера-Андрэ Бурже, описывается как искусно Гамелен убедил Вейгана, что союз с Турцией может станть ключом к победе, и что только Вейган обладает достаточным авторитетом, чтобы склонить турецкое правительство на сторону Франции). С точки зрения Гамелена это назначение имело множество выгод. Например, оно убирало Вейгана из Франции и тем не давало ему вмешиваться в ход дел. С другой стороны, так как Даладье не доверял Вейгану, оно обеспечивало то, что Даладье подумает дважды, прежде чем снимать войска с Западного фронта ради авантюры в Салониках.
В начале войны Гамелен мог притворятся, что он проявляет интерес к потенциальному Балканскому театру, не опасаясь, что тот обретёт реальность.
То есть Мэй рисует перед нами образ Гамелена-византийца, все видимые действия которого свидетельствуют об интересе к открытию второго фронта на Балканах, но на самом деле являют собoй продуманную комбинацию по саботажу такого действия. Однако, представленные факты вполне вписываются и в образ Гамелена, совершенно искренне заинтересованного в открытии второго Салонкского фронта.
А теперь вопрос - как мы можем рациональными методами (т.е. без привлечения аргументов типа «нутром чую», «не будьте наивны» или «ну это каждому ясно») аргументировать выбор первой или второй версии? Незнание конкретных фактов по делу не помеха, интересны именно методы аргументации. Ну и, понятно дело, готового ответа на вопрос у меня нет. Сам не знаю.
Так что дерзайте.
(навеяно вот этим постингом коллеги i_grappa).