Вопрос 8
Предыдущая часть
На вопрос номер 7 мой ответ совпадает с солонинским, так что сразу перехожу с номеру 8-му:
В боевых действиях против японских войск у Халхин-Гола (20-31 августа 1939 г.) была задействована лишь очень малая доля от общей численности Вооруженных Сил СССР: 3 стрелковые дивизии (из 120), 2 танковые бригады (из 31), 500 танков (из 13 ( Read more... )
На вопрос номер 7 мой ответ совпадает с солонинским, так что сразу перехожу с номеру 8-му:
В боевых действиях против японских войск у Халхин-Гола (20-31 августа 1939 г.) была задействована лишь очень малая доля от общей численности Вооруженных Сил СССР: 3 стрелковые дивизии (из 120), 2 танковые бригады (из 31), 500 танков (из 13 ( Read more... )
Знаменательно :-)
Напомню вопрос #7 Марка Семеновича:
"Никто и никогда не видел планов высшего военно-политического руководства Германии, предполагавших вторжение в СССР в 1939 году. Никто и никогда не видел советских документов, которые бы свидетельствовали о том, что Сталин и руководство РККА ожидали (опасались) немецкого нападения в 1939 году. Учитывая, что советская пропаганда была бы очень рада найти и предъявить такие документы, их 70-летнее отсутствие может считаться доказательством того, что таких документов и не было вовсе. Есть другое мнение?"
Знак импликации в вопросе #8 увидели, а вот в вопросе #7 не заметили?
Тут вижу, там не вижу?
В общем, если сегодня паспорт гражданина Имярекова сжечь и пепел развеять, то через 70 лет добросовестных, но бесплодных поисков этого документа можно гарантированно утверждать, что гражданин Имяреков прожил беспаспортным? Или что даже и гражданина этого вовсе не существовало?
Поздравляю.
Получается, что Вы вместе с Марком Семёновичем ввели в истории два новых института:
- "институт давности", установив срок давности в 70 лет;
- "институт добросовестности поисков"
-----
Правильный ответ: только лишь на основании ненахождения каких-то конкретных документов (а в вопросе ТАК и написано. И Вы ещё в комментариях к ответу на вопрос #3 обещались отвечать на вопрос именно в том виде, в котором он поставлен) пусть хоть через 70 лет (хоть через 100 или даже тысячу), пусть и при самых добросовестных поисках, - НИКАК нельзя судить о том, существовали эти документы или нет.
Reply
Но можно рассуждать в вероятностных категориях. Документ редко существует сам по себе, не оставляя какого-либо следа (ссылки, упоминания, сопутствующие материалы) в других документах. И если от какого-либо нацистского гипотетического документа такого следа нет, то с очень высокой долей вероятности все же можно утверждать, что такого документа не было.
Reply
От факта физического существования человека по фамилии Имяреков ПО-ЛЮБОМУ должны были остаться какие-то "следы" (прямые или косвенные) - от его вдовы до его внуков/правнуков; от тетрадки с первыми его каракулями до надписи на могильной плите; от жалоб на него соседей до случайного попадания его в кадр при съёмке совсем других людей на улице; и тыды и тыпы...
По СОВОКУПНОСТИ таковых "следов" можно сделать вывод о его физическом существовании/несуществовании как человека в прошлом.
Если Имяреков (как человек) существовал, то опять же только по СОВОКУПНОСТИ зафиксированных "следов" от его деятельности можно судить о его гражданском состоянии - был ли он гражданином, лицом без гражданства, либо уклоняющимся от паспортизации. И, соответственно, сделать вывод о том - был ли у него паспорт или такового не было.
Но совсем НЕЛЬЗЯ УТВЕРЖДАТЬ, что раз мы 70 лет тщательно искали паспорт Имярекова и не нашли его, то, значит, ни паспорта, ни Имярекова и не было.
-----
Комиссия Съезда Нардепов в 1989 году не обнаружила секретных протоколов к ПМР (о "тщательности" её поисков не мне судить).
Но Съезд признал факт существования этих протоколов и осудил как факт их подписания, так и содержание этих протоколов.
Reply
Reply
Leave a comment