философия и гетеризм
Вобщем, они неразлучны с самого начала. Аристотель, таскавший на загривке гетеру, и Сократ, воспевший гетеру как софию, не дадут соврать.
Самое интересное, конечно, был на этом круглом столе "за филсоофию" - то, что говорил Козырев, и случившийся по ходу его речи спонтанный перфоменс - вызванные речью КОзырева психомоторные реакции в соме у Колерова.
Ведь почему Колеров так возбудился? Ведь казалось бы, странно, что человек, работающий на путинских гангстеров и сам как бы шестерка в банде, т.е. разделяющий с ними все их преступления, более того - активно участвовавший в гашении всякого обсуждения "советской вины" - вдруг ни с того ни с сего воспылал ненавистью к маленькой частичке советской мышины убийства всего живого. Более того - чего же он не кричал это Миронову, филосфак МГУ машина духовного (и не только) убийства в советские времена куда пострашнее ИФ. С чего бы это?
Во-первых, Козырев ударил в самое больное место - спонсорную природу современного интеллектуального блядословия. Т.е. в проблему клоунов при пидарасах. А Колеров заделался клоуном при пидарасах.
Во-вторых, Колеров страдает раздвоением анунса, ибо сам ведь был меценатом. Не знаю, существует ли еще его "Три квадрата". Но установка такая у него есть.
Т.е. он как бы одновременно с двух сторон уравнения.
это вызывает, наверно, дикую битву полушарий или полужопий, порождающую неконтролируемое психомоторное возбуждение.
Крик про убийц - результирующее это возбуждение двуголосое слово. Доктор Джекил и мистер Хайд кричат его другу другу. Война полужопий внутри самого ассамбляжа "колеров".
Борьба совести с сознанием за порождение субъективности.
Т.е. активного и пассивного "сознания". Подпольный человек как двойной агент - именно об этом.
Интересен, конечно, не сам Колеров как таковой.
А гетерическое в философии. Блядское в философии.
Вот здесь- самое интересное.
Аронсон в своей книжке про Богему показал, что идеальный субъект сообщества - блядь.
Блядь - вополощение данного как даримого.
Она - абсолютный двойной агент: трасгрессивная граница общей и ограниченной экономии.
Спор Сократа с софистами - про блядей. Общая и ограниченная экономия эйдосов.
И я не уверен, что позиция Сократа сильнее. Кассен показывает истину противоположной стороны.
А я бы сказал так: разделение искуственное. Каждый философ - он двойной агент, блядь как реле между двумя формами экономии мысли. Более того: в этом его функция - осуществлять экономию устроения пространства предвместимости мысли, существующую только как поиск баланса между кулу и гимвали.
Философ, как и блядь - работник койянискатсу. Пограничник и контрабандист "выхода за пределы".
Блядь - частный случай философа, вальдгенгера в мирах прикосновения к смерти существ частной экономии.
Именно поэтому производство мысли на глазах публики приводит публику в состояние оргазма.
Это одно и то же состояние.
Так вот, самое интересное: спонсор философии совершает парадоксальный акт, превращаясь в субьекта приписывания состояний оргазма. отчасти, конечно, он просто - клиент бляди. Но одновременно и сутенер. Тот, кому дарят наслаждение койянискатсу, одновременно оказывается и тем, кто следит за трансформацией энергий общей экономии в ограниченную.
Т.о. с дух сторон уравнения, выстраивающего отношения спонсора и философа, оказывается двоичность "субстанции-субъекта". Удвоение это разрешается как раз семиотикой распределения на клоунов и пидарасов.
Если государство в виде спонсора - законченный пидарас, то частный спонсор живет в непрестанной борьбе за место пидараса. И, что еще важнее: порождает в философе импульс становления пидарасом. Некоторые еще называют философа-пидараса социальным инженером. Им видней.
Борьба за социальную инженерию - вот непрестанная соблазнительная провокация для работника койянискатсу.
Власть как позитивная сила легко обращается в этом горизонте в нигилизм воли к воле, в редукцию власти к институциям и помещениям - вместилищам-кумирням.
В этом - глубокая мысль Облаков Аристофана (кстати, интересно анализируиемых Штраусом).
Надо бы сопоставить сюжет "Облаков" с ситуацией ИФ.
Вообще ОБлака - произведение о современной России и бытование философии в ее койянискатсу. С тем удивительным различием, что клиент хочет занять место облаков.
Так вот: в Колерове как асамбляже столкнулись обе позиции - спонсора и философа. Столкнулись не сами по себе, а вызванные речью Козырева. Ибо сама эта речь показалась построена двусмысленна, сразу испуская знаки с обоих полюсов - клоуна и пидараса.
Короче, Козырев как раз выполнил роль философа как двойного агента. Отсюда эффект на едиснтвенного адекватного слушателя. Остальные просто не были агентами этой речи.
Интерсно в этой связи сравнить реакции Кколерова с реакциями Павловского.
Как он вел себя во время козыревской речи - мне не известно.
Но зато могу судить о его выступлении.
Там самое интересное: определение власти как "волюнтаристов и конструктивистов". Это - переформулирование хрущевских "абстракционистов и пидарасов". Под знаком воли к воли за 60 лет произошло очень интересное: мутация институтов власти, интериоризировавших функцию "абстракциониста и пидараса". Это как Пу, рассказывающий консервативнму писателю про величие Шнитке.
Институционалжная редукция власти над собой к власти над другими ("государство" - принсипат) присвоило себе место вальдгенгера. КОнечно, за счет подмены "пространства предвместимости" на идеалы социальной инженерии.
Отличие от новоевропейских техник "поворота" здесь, однако, в том, что эта редукция не привела к потере сакральности или по крайней мере - запроса на сакральность со стороны "контролеров институциализации поворота".
"Эстетизация политического" - схожий процесс в Европе - не вполне описывает эту ситуацию.
грубо говоря: институциализированная властьиграет одновременно и на поле гимвали и на поле кулу. Блядь, которая сама себе сутенер.
т.е. Павловский прав, говоря о "власти как философе". Она (институциализация через принсипат и тиранна) заняла место философа, захватила место мысли.
Последствия огромные. Социальная инженерия, о которй с таки порноангелизмом говорил Ремизов (и мог бы сказать Ашкеров) - самое явное, но не исчерпывающее.
Мысль обратилась в социальную физику.
ПОчему это опасно? Потому что в результате потерян контроль над траснгессивными энергиями, над тем что приходит из мира общей экономии, утрачен контакт с НЕЭКСПОНИРЗУЕМЫМ, с трансцендентным сакральным объектом, исключенным из обмена, но составляющим его ядро.
Место этого объекта заняло тело тиранна и режим аркана империи.
тело деспота, которое касается всех, но неприкасаемо.
Не только потерян вякий доступ к балансировке ограниченнойни общей экономии.
Русский ммир ныне отключен от самого источника энергии. Утерял доступ в тем корням, из которых растет оргазм сущетсвования, койянискатсу. В этом смысле Россия стала самой капиталистической страной в мире, принсипатом, в котором тиранном - эффективный менеджер, он же социальный инженер.
Мир сухостоя.
здесь трахают куклу из латекса.
Это ли не парадиз радикального имманентизма?
Тиранн занял место бляди.
Тоталитарные режимы (типа фашизма и национал-социализма) - следующий этап в такой пищевой цепочке.
Почему? Потому что это единственный способ открыть доступ к источнику энергии ("Празднику") в такой ситуации.
Это - единстевнное койянискатсу, доступное миру социальной инженерии.
Философ - единственный, кто способен помешать такому развитию событий. Он создает иные пути доступа к Энергии.
Эти возможности ныне закрыты.
Их открытие требует совершенно новых стратегий сопротивления. В группе "Война" этих поисков больше, чем во всем том , что ныне именует себя "философией". Левая фраза, типа впередовской или там капустинской - лишь еще одно средство тиранна-бляди держать мир в узде социальной физики.
Клоуну из мира пидарасов так не выпрыгнуть.
Самое интересное, конечно, был на этом круглом столе "за филсоофию" - то, что говорил Козырев, и случившийся по ходу его речи спонтанный перфоменс - вызванные речью КОзырева психомоторные реакции в соме у Колерова.
Ведь почему Колеров так возбудился? Ведь казалось бы, странно, что человек, работающий на путинских гангстеров и сам как бы шестерка в банде, т.е. разделяющий с ними все их преступления, более того - активно участвовавший в гашении всякого обсуждения "советской вины" - вдруг ни с того ни с сего воспылал ненавистью к маленькой частичке советской мышины убийства всего живого. Более того - чего же он не кричал это Миронову, филосфак МГУ машина духовного (и не только) убийства в советские времена куда пострашнее ИФ. С чего бы это?
Во-первых, Козырев ударил в самое больное место - спонсорную природу современного интеллектуального блядословия. Т.е. в проблему клоунов при пидарасах. А Колеров заделался клоуном при пидарасах.
Во-вторых, Колеров страдает раздвоением анунса, ибо сам ведь был меценатом. Не знаю, существует ли еще его "Три квадрата". Но установка такая у него есть.
Т.е. он как бы одновременно с двух сторон уравнения.
это вызывает, наверно, дикую битву полушарий или полужопий, порождающую неконтролируемое психомоторное возбуждение.
Крик про убийц - результирующее это возбуждение двуголосое слово. Доктор Джекил и мистер Хайд кричат его другу другу. Война полужопий внутри самого ассамбляжа "колеров".
Борьба совести с сознанием за порождение субъективности.
Т.е. активного и пассивного "сознания". Подпольный человек как двойной агент - именно об этом.
Интересен, конечно, не сам Колеров как таковой.
А гетерическое в философии. Блядское в философии.
Вот здесь- самое интересное.
Аронсон в своей книжке про Богему показал, что идеальный субъект сообщества - блядь.
Блядь - вополощение данного как даримого.
Она - абсолютный двойной агент: трасгрессивная граница общей и ограниченной экономии.
Спор Сократа с софистами - про блядей. Общая и ограниченная экономия эйдосов.
И я не уверен, что позиция Сократа сильнее. Кассен показывает истину противоположной стороны.
А я бы сказал так: разделение искуственное. Каждый философ - он двойной агент, блядь как реле между двумя формами экономии мысли. Более того: в этом его функция - осуществлять экономию устроения пространства предвместимости мысли, существующую только как поиск баланса между кулу и гимвали.
Философ, как и блядь - работник койянискатсу. Пограничник и контрабандист "выхода за пределы".
Блядь - частный случай философа, вальдгенгера в мирах прикосновения к смерти существ частной экономии.
Именно поэтому производство мысли на глазах публики приводит публику в состояние оргазма.
Это одно и то же состояние.
Так вот, самое интересное: спонсор философии совершает парадоксальный акт, превращаясь в субьекта приписывания состояний оргазма. отчасти, конечно, он просто - клиент бляди. Но одновременно и сутенер. Тот, кому дарят наслаждение койянискатсу, одновременно оказывается и тем, кто следит за трансформацией энергий общей экономии в ограниченную.
Т.о. с дух сторон уравнения, выстраивающего отношения спонсора и философа, оказывается двоичность "субстанции-субъекта". Удвоение это разрешается как раз семиотикой распределения на клоунов и пидарасов.
Если государство в виде спонсора - законченный пидарас, то частный спонсор живет в непрестанной борьбе за место пидараса. И, что еще важнее: порождает в философе импульс становления пидарасом. Некоторые еще называют философа-пидараса социальным инженером. Им видней.
Борьба за социальную инженерию - вот непрестанная соблазнительная провокация для работника койянискатсу.
Власть как позитивная сила легко обращается в этом горизонте в нигилизм воли к воле, в редукцию власти к институциям и помещениям - вместилищам-кумирням.
В этом - глубокая мысль Облаков Аристофана (кстати, интересно анализируиемых Штраусом).
Надо бы сопоставить сюжет "Облаков" с ситуацией ИФ.
Вообще ОБлака - произведение о современной России и бытование философии в ее койянискатсу. С тем удивительным различием, что клиент хочет занять место облаков.
Так вот: в Колерове как асамбляже столкнулись обе позиции - спонсора и философа. Столкнулись не сами по себе, а вызванные речью Козырева. Ибо сама эта речь показалась построена двусмысленна, сразу испуская знаки с обоих полюсов - клоуна и пидараса.
Короче, Козырев как раз выполнил роль философа как двойного агента. Отсюда эффект на едиснтвенного адекватного слушателя. Остальные просто не были агентами этой речи.
Интерсно в этой связи сравнить реакции Кколерова с реакциями Павловского.
Как он вел себя во время козыревской речи - мне не известно.
Но зато могу судить о его выступлении.
Там самое интересное: определение власти как "волюнтаристов и конструктивистов". Это - переформулирование хрущевских "абстракционистов и пидарасов". Под знаком воли к воли за 60 лет произошло очень интересное: мутация институтов власти, интериоризировавших функцию "абстракциониста и пидараса". Это как Пу, рассказывающий консервативнму писателю про величие Шнитке.
Институционалжная редукция власти над собой к власти над другими ("государство" - принсипат) присвоило себе место вальдгенгера. КОнечно, за счет подмены "пространства предвместимости" на идеалы социальной инженерии.
Отличие от новоевропейских техник "поворота" здесь, однако, в том, что эта редукция не привела к потере сакральности или по крайней мере - запроса на сакральность со стороны "контролеров институциализации поворота".
"Эстетизация политического" - схожий процесс в Европе - не вполне описывает эту ситуацию.
грубо говоря: институциализированная властьиграет одновременно и на поле гимвали и на поле кулу. Блядь, которая сама себе сутенер.
т.е. Павловский прав, говоря о "власти как философе". Она (институциализация через принсипат и тиранна) заняла место философа, захватила место мысли.
Последствия огромные. Социальная инженерия, о которй с таки порноангелизмом говорил Ремизов (и мог бы сказать Ашкеров) - самое явное, но не исчерпывающее.
Мысль обратилась в социальную физику.
ПОчему это опасно? Потому что в результате потерян контроль над траснгессивными энергиями, над тем что приходит из мира общей экономии, утрачен контакт с НЕЭКСПОНИРЗУЕМЫМ, с трансцендентным сакральным объектом, исключенным из обмена, но составляющим его ядро.
Место этого объекта заняло тело тиранна и режим аркана империи.
тело деспота, которое касается всех, но неприкасаемо.
Не только потерян вякий доступ к балансировке ограниченнойни общей экономии.
Русский ммир ныне отключен от самого источника энергии. Утерял доступ в тем корням, из которых растет оргазм сущетсвования, койянискатсу. В этом смысле Россия стала самой капиталистической страной в мире, принсипатом, в котором тиранном - эффективный менеджер, он же социальный инженер.
Мир сухостоя.
здесь трахают куклу из латекса.
Это ли не парадиз радикального имманентизма?
Тиранн занял место бляди.
Тоталитарные режимы (типа фашизма и национал-социализма) - следующий этап в такой пищевой цепочке.
Почему? Потому что это единственный способ открыть доступ к источнику энергии ("Празднику") в такой ситуации.
Это - единстевнное койянискатсу, доступное миру социальной инженерии.
Философ - единственный, кто способен помешать такому развитию событий. Он создает иные пути доступа к Энергии.
Эти возможности ныне закрыты.
Их открытие требует совершенно новых стратегий сопротивления. В группе "Война" этих поисков больше, чем во всем том , что ныне именует себя "философией". Левая фраза, типа впередовской или там капустинской - лишь еще одно средство тиранна-бляди держать мир в узде социальной физики.
Клоуну из мира пидарасов так не выпрыгнуть.