плюс эйхманизация всей страны...
прочитал тут про скандал: реклама приезда протестатской проповедницы (внучки Гитлера, кстати) в большую харизматическую церковь города Ц. с лекцией на тему Шоаха сопровождается показом фотографий из лагерей смерти. Возмущения, критика еврейской общественности и все такое.
А я подумал: вот фотогрсфии из фашистских лагерей смерти медиатизированы по самое не могу, абсолютное зло в действии и все такое.
Но ведь таких же точно фотографий из бесчисленных советских лагерей смерти тоже могли бы быть тонны. Ан нет, не медиатизированы, крайне редки и именно таких - возможно, что и нет совсем. Было бы много, если бы немцы дошли до Колымы и освободили узников этих лагерей. Тогда бы сегодня изучали абсолютное зло на примере сталинского коммунистического режима.
Речь не идет о том, что лучше, а о том - как хитро устроился сталинский режим и его правопреемники по всем линиям.
За стихи в честь Гитлера или за гимн штурмовым отрядам СД авторы были стерты в порошок, подобные тексты и сегодня никто не осмелится издавать.
А в собраниях сочинений Маяковского и Пастернака такие вирши - на почетном месте, да и никакой диффамации авторы стихов не претерпели, совсем наоборот. Левый марш - вообще классика левой поэзии. А уже писал как-то, что союз тех же всюду таскаемых Шмитта и Хайдеггера с нацистским режимом был недолог - 3 года. Затем - глухой конфликт. В России это соответствует 17-20 годам, когда вообще много кто был в союзе с большевистским режимом - и ничего. Пеняют редко, глухо и без особого результата даже для какого-нить Брюсова.
Не то чтобы я призывал всех, кто славил режим, отправить в помойку (тогда вообще вся советская эпоха в культуре исчезнет). Но почему так выходит, что немцы . сволочи, а советские - в шоколаде, в "трудном диалоге с правопорядком и временем"?
Т.е. оно понятно, почему - горе побежденным. Победили бы немцы - было все наоборот.
То, что меня интересует, - не в этой очевидности.
Тут один френд вдруг начал мне выговаривать за применение слова "эйхман" в современным российским делам. Мол, он нацист, а мы то здесь при чем?
Здесь я вижу очень серьезную проблему.
Так вышло, что все зло было делегировано после 2й мировой войны специально сконструированному абсолютному другому - "нацистской германии", такому гомогенному царству зла, преформистскому и холистскому, так что всякий, кто там жил, если что вякнул в пользу нацистских властей, хоть когда, - уже часть абсолютного зла. такая конструкция была удобна для всех,она позволила французам не копаться в вишистком прошлом очень уж основательно, англичанам - в своих делах с нацистским режимом. Но больше всех, конечно, кремлевские коммунстические власти выиграли: приобрев ореол спасителей от абсолютного зла, они автоматически записались в абсолютное добро, как бы индульгенцию купили. Так что все то бесконечное зло, которое натворила советская власть, оказалось навсегда элегантно вынесено за скобки. Это у них там - Эйхман, а у нас "сложная историческая обстановка".
Опять, все это пока - банально.
Но делаем еще следующий ход:
значит, все то, что размышляется по поводу "банальности зла", по поводу тех, кто одной ногой стоял в тихом семейном кругу,а другой - в круге испонения приказов об уничтожении миллионов людей - относится только к ним, к носителям абсолютного зла. К нам, спасителям от, это никакого отношения не имеет. какой эйхман, зачем эйхман? Ну были отдельные негодяи. мы их преодолели и зажили светлой жизнью и спасением прочих народов.
Что выходит? Блокировка, радикальная, процесса мысли как такового. проблема соотнесения частного и публичного - вообще не способна выдвинуться в круг сознания. Абсолютный другой-нацист ее блокирует. Простейший результат, который мы видим на постсоветской истории: формирование сообщества ротожопов и бойких гестаповцев у них во главе. Ротожопы выбрали жить в частном, им насрать на политейу, на свое публичное существование. Поэтому запрос на историю уних один - славное прошлое, Сталин как кумир. За них - и ими же как детальками социальной машины - но они за это же не в ответе, их там нет - все то, где могла быть совместность жизни как общая проблема - занято силами советской тайной полиции. Ротожопам же и лучше, зачем им знать ненужные, осложняющие пищеварение детали дел там, где у других народов - политейя? Уних там - чистильщики, тихие и скрытные ребята в процессе непрестанного проведения спецопераций. И никого в сообществе ротожопов не удивляет и не беспокоит, что даже сроки правления ими их лучшие гестаповские друзья меняют в порядке внезапных спецопераций. Да какая нафиг разница?
иначе говоря: все то, что тысячу раз говорено относительно нацистского режима, каковы причины случившегося и почему каждый немец за это в ответе - все это - на альфе центавре для российского ойкообщества. Абсолютный другой закрыл российскому обществу возможность распасться на индивидов, способных подумать о себе и отношении с другими вокруг себя. Это и есть в точности нацистская ситуация: все неприятное, все, что связано с Решением - делегировано - причем помимо какого бы то ни было сознательного решения - фюреру. Функция фюрера в этой конструкция - необходима.
Иначе говоря, случилось тотальная эйхманизация российского общества. Да здравствует ойкос, мой семейный уют, а что там за пределами, в политическом - гори синим пламенем. Прочту в газетах, если надо будет, там плохого не напишут.
Люди, думающие иначе, в этом обществе проходят по разряду либо психов, либо клоунов. А на заднем плане всегда спасительная мыслишка: их проплатили, вот и бесятся. шакалят у всяких там ценностей и посольств.
Т.е. все общество превратилось в одного тотального Эйхмана. так что и судить за какие-то там политические преступления некого. А при слове "коллективная вина" - к примеру, за советские злодеяния - у ротожопа пена изо рта идет, а гестаповские любимые руководители начинают матом публично ругаться.
еще бы, я их понимаю! Ведь здесь знак на совсем другой способ жизни, на тот, где возможно мышление. А тот, кого мышление нанероком застигнет - сойдет с ума. С того ума, которым вся эта эйхманизация держится. Он уже будет другим, идиотом, который никогда не найдет себе места в теплом стаде ротожопов.
Зияние на месте российкой философии и вообще российской способности думать о человеке - оно вот здесь корень берет. Ибо такая конструкция радикального разрыва между публичным и приватным, уничтожающая способность судить, - она вместо мысли - коя есть попытка сопрячь приватное и публичное, ощутить себя голым в мире политейи - производит "пасхально-соборный" пердеж. Низводящее до уровня вони все, к чему прикасается, о чем желает говорить - Бога, церковь, совесть, историю, страдание.
И выходит дикая вещь: пока это общество не замажется окончательно, реально не превратится в то, что делегировало абсолютному нацистскому другому - оно не способно из этой эйхмановской ловушки выбраться. Пока оно - уже внешними силами - не придет к ситуации, когда само будет без возможности возразить редуцировано к силе абсолютного зла, отмерением дистанции от которого может вернуться в человеческое общество - до тех пор оно будет жить как идеальный алхимический брак ротожопов с гестапо.
Альтернативный вариант только один мне виден пока что: абсолютный развал этой сумма потестас, совершенное окончание истории кремлевского пруссачества. такое окончание, когда этому пруссачеству и будет делегирована роль абсолютного зла. Отмерением от становления которым и будет меряться дистанция человеческого сущствования по ту сторону тотального эйхманизма.
НО это все фантазии. А самое вероятное - что все так и будет длиться, постепенно скукоживаясь как шагреневая кожа. Пока этот коллективный эйхман не исчезнет в абсолютном небытии погони за наслаждением званской жизни. Поскольку он не способен в этом своем качестве помыслить о своей бытии - ему и больно не будет. Просто банальное завершение природного цикла. О превращении в который русской истории и пекутся эйхманообразные "историки".