(no subject)
Дома, освещенные солнцем, как будто улыбаются слегка.
Выходя в солнечную улицу, я ловлю себя на мысли о том, что это Бог улыбается нам, мне.
Я жмурюсь в небо, улыбаюсь ему в ответ.
И, не смотря на меня, на мои тяжести и грусти, приходят мысли о том, как устроен мир и как нам в нем жить. Эти мысли гораздо больше боли и страха, что во мне, и кажется, даже больше меня.
Под этими пухлыми, тронутыми розовым облаками, под этой синью и золотом не может быть неправильного, несправедливого мира.
Все сложится, все станет на места, если только верить Ему и жить по правде.
Выходя в солнечную улицу, я ловлю себя на мысли о том, что это Бог улыбается нам, мне.
Я жмурюсь в небо, улыбаюсь ему в ответ.
И, не смотря на меня, на мои тяжести и грусти, приходят мысли о том, как устроен мир и как нам в нем жить. Эти мысли гораздо больше боли и страха, что во мне, и кажется, даже больше меня.
Под этими пухлыми, тронутыми розовым облаками, под этой синью и золотом не может быть неправильного, несправедливого мира.
Все сложится, все станет на места, если только верить Ему и жить по правде.