Простопост
Очень рад внезапно наступившему после зимы лету, которое не портит даже холодный ветер, остудивший вчерашний день до +10, например. И даже то, что утром было всего +4 не способно обмануть опытный взгляд - лето никуда не денется, тчк. Это радует, поскольку я умудрился, игнорируя все болезни и штаммы пару лет, загрипповать аккурат перед майскими, две недели коту под хвост...
За прошедшее время случилось многое, царапнувшее если не душу, то мозг. Из Госархива убрали Сергея "подвига панфиловцев не было" Мироненко. Пили с приятелями три дня, порвали три баяна, всё, как положено. Читал сдержанно горестные комментарии некоторых членов научного сообщества, случалось читать или слышать сдержанно негативную реакцию и от тех, чьё мнение уважаю. Но, в данном случае, личное и эмоциональное превалирует над всеми мнениями и аргументами. Г-н Мироненко, на мой взгляд, постоянно так ли иначе демонстрировал свою пристрастность, поэтому, как бы прекрасно он не организовывал работу своего бывшего ведомства, я предпочту видеть его главой человека менее склонного к публичности, используемой для преподнесения публике своих взглядов под видом объективной беспристрастной подачи исторического материала. И "плач Ярославны" о том, что "историк пострадал за честное изложение событий" будет встречен мной в лучшем случае ироничной ухмылкой. Любой порядочный человек, знакомый с историей панфиловской дивизии, её боевых действий при обороне Москвы, на мой взгляд, сумел бы найти другие слова для комментария к факту фальсифицирования журналистом истории боя при Дубосеково, нежели "подвига панфиловцев не было". Время, которое экс-директор Росархива выбирал для выкладывания документов по этой теме или публичного изложения фактической стороны истории, обычно подавая её свежей сенсацией, только добавляет к пониманию его предвзятости. Не знаю, действительно ли представители нескольких стран СНГ, присутствовавших на его "разоблачительной" речи в 70-ую годовщину Победы, банально послали его "лесом", но даже если это миф, он слишком прекрасен, пусть себе живёт :) Не всем же быть "разоблачителями мифов", в которые, приняв благородно-жертвенную позу, записывает себя и г-н Мироненко, старательно забывая о расследовании относительно журналиста Кривицкого, проведённого за десятилетия до его "разоблачения". Характерно, что по итогам того расследования, историю подвига панфиловцев шельмовать или замалчивать не стали. Выполнив свою духоподъёмную роль во время войны, она продолжала оставаться памятником общего подвига панфиловцев, которые своей кровью и отданными за Родину жизнями навечно вписали себя в историю военной славы страны. Я не оправдываю Кривицкого, история которого, преданная огласке, стала уроком всем военным корреспондентам. Но и разоблачительный запал вокруг панфиловцев, как, впрочем, и в целом вокруг истории Великой Отечественной войны, наблюдаю с плохо сдерживаемым презрением. Ни к чему скрывать - я пристрастен и предвзят к людям, пытающимся переписать историю войны. Предки всё сказали своими делами, в третий раз, ЕМНИП, в истории России взяв Берлин и заставив капитулировать Германию, а её лидера покончить с собой. На фоне этого все попытки заузить рассмотрение истории войны рамками неудач её начала, или искусственно концентрироваться на теме пририсовывания предателю Власову ангельских крылышек, и т.п. априори смешны. Впрочем, будучи преподносимы навязчиво и часто, раздражают, не скрою. Но реагирую всё реже, настолько жалко все эти потуги выглядят.
Из прочитанного за прошедшее время упомяну книгу А.Боханова "Коллекционеры и меценаты в России" (кстати, один из рецензентов - упомянутый С.Мироненко). При всём интересе к Третьякову, моё увлечение стеклом, конечно, сконцентрировало всё внимание на персоне Саввы Мамонтова, узнал много нового, как, впрочем, и о Морозове. В русле увлечения и вторая книга, которую отмечаю - "Сыны Отечества (Таланцевы и другие)", пера Бориса Шингареева, замечательного краеведа, весьма "дотошного", благодаря которому не уйдут в забвение истории многих предприятий, не только стекольных. Рад-радёшенек, что довелось разыскать в Ижевске один из всего лишь семиста экземпляров книги. Зачитанный "до дыр" репринтный сборник Князькова "Из прошлого Русской земли. Время Петра Великого", 1908 года, дополнил интереснейшей "последовательной" информацией из сборника "Безвременье и временщики. Воспоминания об "эпохе дворцовых переворотов" (1720-е - 1760-е годы)" Е.Анисимова, где, кроме "увесистых" воспоминаний графа Миниха и его сына, собраны краткие записки княжны Н.Долгорукой (Шереметевой), письма леди Рондо, последовательно бывшей супругой двух английских дипломатов при русском дворе, а также мемуары М.Данилова.
Наряду с историей эпохи дворцовых переворотов, ради добавления знаний по которой книгу и купил, наткнулся на много интересных житейских историй, среди которых особенно запомнилась одна, которую процитирую (она является частью письма леди Рондо):
"...Мне довелось в продолжение нескольких дней беседовать с одной шведской дамой, которая попала в плен к татарам, прожила среди них восемнадцать лет и только теперь вернулась. Ее история, которую я услышала из ее собственных уст, такова. Она была женой шведского капитана, русские взяли ее в плен вместе с мужем и отправили с еще несколькими в Сибирь. По дороге на них напал отряд калмыцких татар, и пленники сражались вместе со своими охранниками, чтобы избежать второго плена. В стычке муж дамы был убит, а оставшиеся в живых схвачены. Захватившие их поделили свою добычу и разлучили пленников. Она и один русский, говоривший по-калмыцки, были уведены двумя татарами. Одному из них она так понравилась, что он решил склонить ее к любви и заставил русского быть переводчиком. Не добившись своего страстными мольбами, он попытался применить силу. Она, наконец, зубами вырвала у него из груди кусок мяса, за что он прибил бы ее, если бы не был остановлен своим товарищем.
Через несколько дней они прибыли к шатру хана, или короля, где этот второй татарин высмеял своего товарища за его приключение с пленницей. Хан велел привести ее и русского переводчика и спросил ее, почему она отказала в благосклонности этому мужчине. Хан, казалось, подивился тонкости ее чувств в отношении выбора возлюбленного, но сказал, что поскольку таков обычай ее страны, то никто не смеет принуждать ее или досаждать ей, и отдал ее одной из своих жен (у него их было две). Та спросила, умеет ли она рукодельничать, и дама показала ей кошелек, который сама вышила. Жене хана это чрезвычайно понравилось, она предоставила даме работать иглой и относилась к ней с большой добротой. Татары давали ей всевозможное мясо, и их забавляло, что она его готовит, поскольку сами они едят любое мясо сырым. Судьба занесла в это же место еще одного пленника из ее страны. Он научил татар нескольким полезным ремеслам и наконец отлил пушку, оказав этим такую большую услугу (татары тогда воевали с китайцами), что его отпустили на волю. По его просьбе отпустили и даму. Здесь они поженились и готовятся ехать в Швецию. Поскольку Вы любите новизну, как бы Вам понравилась поездка в гости к этому хану, который кажется мне замечательным парнем?.."
Не знаю, насколько реальна история, поскольку у леди Рондо в письмах встречаются и сплетни :) Но, по большей части, все они являются лишь приукрашенными и несколько романтизированными версиями реальных событий (забавна тирада, обращённая к Анне Монс, вкладываемая ею в уста Петра Великого при обнаружении измены). Так что, думаю, что, в том или ином виде, история "счастливого избавления" шведки имела место быть, в очередной раз показывая, как затейливо порой судьба играет с людьми.
За прошедшее время случилось многое, царапнувшее если не душу, то мозг. Из Госархива убрали Сергея "подвига панфиловцев не было" Мироненко. Пили с приятелями три дня, порвали три баяна, всё, как положено. Читал сдержанно горестные комментарии некоторых членов научного сообщества, случалось читать или слышать сдержанно негативную реакцию и от тех, чьё мнение уважаю. Но, в данном случае, личное и эмоциональное превалирует над всеми мнениями и аргументами. Г-н Мироненко, на мой взгляд, постоянно так ли иначе демонстрировал свою пристрастность, поэтому, как бы прекрасно он не организовывал работу своего бывшего ведомства, я предпочту видеть его главой человека менее склонного к публичности, используемой для преподнесения публике своих взглядов под видом объективной беспристрастной подачи исторического материала. И "плач Ярославны" о том, что "историк пострадал за честное изложение событий" будет встречен мной в лучшем случае ироничной ухмылкой. Любой порядочный человек, знакомый с историей панфиловской дивизии, её боевых действий при обороне Москвы, на мой взгляд, сумел бы найти другие слова для комментария к факту фальсифицирования журналистом истории боя при Дубосеково, нежели "подвига панфиловцев не было". Время, которое экс-директор Росархива выбирал для выкладывания документов по этой теме или публичного изложения фактической стороны истории, обычно подавая её свежей сенсацией, только добавляет к пониманию его предвзятости. Не знаю, действительно ли представители нескольких стран СНГ, присутствовавших на его "разоблачительной" речи в 70-ую годовщину Победы, банально послали его "лесом", но даже если это миф, он слишком прекрасен, пусть себе живёт :) Не всем же быть "разоблачителями мифов", в которые, приняв благородно-жертвенную позу, записывает себя и г-н Мироненко, старательно забывая о расследовании относительно журналиста Кривицкого, проведённого за десятилетия до его "разоблачения". Характерно, что по итогам того расследования, историю подвига панфиловцев шельмовать или замалчивать не стали. Выполнив свою духоподъёмную роль во время войны, она продолжала оставаться памятником общего подвига панфиловцев, которые своей кровью и отданными за Родину жизнями навечно вписали себя в историю военной славы страны. Я не оправдываю Кривицкого, история которого, преданная огласке, стала уроком всем военным корреспондентам. Но и разоблачительный запал вокруг панфиловцев, как, впрочем, и в целом вокруг истории Великой Отечественной войны, наблюдаю с плохо сдерживаемым презрением. Ни к чему скрывать - я пристрастен и предвзят к людям, пытающимся переписать историю войны. Предки всё сказали своими делами, в третий раз, ЕМНИП, в истории России взяв Берлин и заставив капитулировать Германию, а её лидера покончить с собой. На фоне этого все попытки заузить рассмотрение истории войны рамками неудач её начала, или искусственно концентрироваться на теме пририсовывания предателю Власову ангельских крылышек, и т.п. априори смешны. Впрочем, будучи преподносимы навязчиво и часто, раздражают, не скрою. Но реагирую всё реже, настолько жалко все эти потуги выглядят.
Из прочитанного за прошедшее время упомяну книгу А.Боханова "Коллекционеры и меценаты в России" (кстати, один из рецензентов - упомянутый С.Мироненко). При всём интересе к Третьякову, моё увлечение стеклом, конечно, сконцентрировало всё внимание на персоне Саввы Мамонтова, узнал много нового, как, впрочем, и о Морозове. В русле увлечения и вторая книга, которую отмечаю - "Сыны Отечества (Таланцевы и другие)", пера Бориса Шингареева, замечательного краеведа, весьма "дотошного", благодаря которому не уйдут в забвение истории многих предприятий, не только стекольных. Рад-радёшенек, что довелось разыскать в Ижевске один из всего лишь семиста экземпляров книги. Зачитанный "до дыр" репринтный сборник Князькова "Из прошлого Русской земли. Время Петра Великого", 1908 года, дополнил интереснейшей "последовательной" информацией из сборника "Безвременье и временщики. Воспоминания об "эпохе дворцовых переворотов" (1720-е - 1760-е годы)" Е.Анисимова, где, кроме "увесистых" воспоминаний графа Миниха и его сына, собраны краткие записки княжны Н.Долгорукой (Шереметевой), письма леди Рондо, последовательно бывшей супругой двух английских дипломатов при русском дворе, а также мемуары М.Данилова.
Наряду с историей эпохи дворцовых переворотов, ради добавления знаний по которой книгу и купил, наткнулся на много интересных житейских историй, среди которых особенно запомнилась одна, которую процитирую (она является частью письма леди Рондо):
"...Мне довелось в продолжение нескольких дней беседовать с одной шведской дамой, которая попала в плен к татарам, прожила среди них восемнадцать лет и только теперь вернулась. Ее история, которую я услышала из ее собственных уст, такова. Она была женой шведского капитана, русские взяли ее в плен вместе с мужем и отправили с еще несколькими в Сибирь. По дороге на них напал отряд калмыцких татар, и пленники сражались вместе со своими охранниками, чтобы избежать второго плена. В стычке муж дамы был убит, а оставшиеся в живых схвачены. Захватившие их поделили свою добычу и разлучили пленников. Она и один русский, говоривший по-калмыцки, были уведены двумя татарами. Одному из них она так понравилась, что он решил склонить ее к любви и заставил русского быть переводчиком. Не добившись своего страстными мольбами, он попытался применить силу. Она, наконец, зубами вырвала у него из груди кусок мяса, за что он прибил бы ее, если бы не был остановлен своим товарищем.
Через несколько дней они прибыли к шатру хана, или короля, где этот второй татарин высмеял своего товарища за его приключение с пленницей. Хан велел привести ее и русского переводчика и спросил ее, почему она отказала в благосклонности этому мужчине. Хан, казалось, подивился тонкости ее чувств в отношении выбора возлюбленного, но сказал, что поскольку таков обычай ее страны, то никто не смеет принуждать ее или досаждать ей, и отдал ее одной из своих жен (у него их было две). Та спросила, умеет ли она рукодельничать, и дама показала ей кошелек, который сама вышила. Жене хана это чрезвычайно понравилось, она предоставила даме работать иглой и относилась к ней с большой добротой. Татары давали ей всевозможное мясо, и их забавляло, что она его готовит, поскольку сами они едят любое мясо сырым. Судьба занесла в это же место еще одного пленника из ее страны. Он научил татар нескольким полезным ремеслам и наконец отлил пушку, оказав этим такую большую услугу (татары тогда воевали с китайцами), что его отпустили на волю. По его просьбе отпустили и даму. Здесь они поженились и готовятся ехать в Швецию. Поскольку Вы любите новизну, как бы Вам понравилась поездка в гости к этому хану, который кажется мне замечательным парнем?.."
Не знаю, насколько реальна история, поскольку у леди Рондо в письмах встречаются и сплетни :) Но, по большей части, все они являются лишь приукрашенными и несколько романтизированными версиями реальных событий (забавна тирада, обращённая к Анне Монс, вкладываемая ею в уста Петра Великого при обнаружении измены). Так что, думаю, что, в том или ином виде, история "счастливого избавления" шведки имела место быть, в очередной раз показывая, как затейливо порой судьба играет с людьми.