Активистам от экологии доступ к телу Владимира Владимировича был перекрыт
Александр Григорьев, Туапсинский район 26.11.2005
Речь идет о перевалочном комплексе удобрений компании «ЕвроХим» и комплексе, специализирующемся на перевалке за рубеж сжиженного газа. Это уже не первый митинг подобного рода, и уже не в первый раз письма с подписями отправляются в канцелярию президента России.
Результат пока таков: во время визита главы государства туапсинцев попросту «заперли». Причем, не только перекрыли улицы, заперли ворота, двери и окна организаций, расположенных близко к нефтекомплексу, выгнали всех с пляжа, но также заперли двери цехов и кабинетов на самих предприятиях «Роснефти», где, собственно и проходила историческая встреча.
Президент общался с особо отобранными представителями города, среди которых не оказалось даже мэра: последнего пригласили, по словам руководящих работников нефтепредприятия, только на протокольную встречу. Предприятия «Роснефть - Туапсенефтепродукт» и «Роснефть - Туапсинский НПЗ» пригласившие президента на свой юбилей. Приезд президента пришелся как раз в канун митинга.
Активистам от экологии доступ к телу Владимира Владимировича был перекрыт, зато вовсю с ним общались представители «противной» стороны - адептов развития перегрузочных комплексов. В результате президент озвучил идею строительства всего, что способно приносить прибыль. Об экологической опасности было сказано довольно расплывчато и вскользь: мол, надо не допускать… Дышите глубже… Не допускать - это хорошо.
Но экологическая обстановка в городе такова, что по действующим нормам санпина вообще никаких новых промышленных объектов строить нельзя! Сегодня только благодаря усилиям главного санврача города, Людмилы Папаценко, остановлено строительство обоих «экономически выгодных предприятий».
«Следует сначала привести экологию в норму, - считает Людмила Борисовна, - а потом уже выбирать, что строить, а от чего отказаться категорически». Туапсинцы же в своем большинстве склоняются к мнению, что реализовывать ни один из предложенных проектов вообще нельзя: порт расположен чуть ли не в центре города, нефтекомплекс - в его «теле», среди жилых кварталов. Расти Туапсе некуда - вокруг горы, да и граница Туапсинского района развиваться вширь не позволяет. Там свой административно-территориальный округ, свое руководство, свои планы развития.
Беда в том, что море у нас одно, общее, и морской волне, течению не прикажешь фильтровать воду: оставлять вредные примеси в акватории порта, а чистую гнать к пляжам курортов района, Сочи, Геленджика и Анапы. Та же история с ветром: пыль разносится по всей округе, попадает опять же в море. Но жители района в состоявшемся митинге участия не приняли: вероятно посчитали, что экологическая опасность их минует…
Хроника экологической беды
…В 1991 году в популярной многотиражной в те времена столичной газете «Хозяин» была опубликована статья «Урановые пляжи Туапсе», в которой рассказывалось о перегрузке в туапсинском порту в период с 1947 по 1964 год урановой руды. Первое время для строящегося тогда Арзамаса-40 руда переваливалась открытым способом, соответственно и везли ее через всю территорию страны также в открытых вагонах.
О лучевой болезни, других заболеваниях, связанных с радиацией тогда не догадывались. Ни о каких средствах индивидуальной защиты, типа респиратор или специальный отражающий комбинезон, перчатки и т.п. и речи не велось. Работали на так называемом «симеизовском грузе» тщательно отобранные, прошедшие не одну проверку на предмет надежности и верности партии комсомольцы.
Суда с урановой рудой из Болгарии приходили 1-3 раза в месяц. Предполагалось, что все делается в глубокой тайне. Но жители портового города узнавали о предстоящей перевалке какого-то важного государственного груза заранее: в Туапсе съезжались энкаведешники, военные. Чтобы попасть к месту работы, докеру приходилось пройти четыре кордона охраны. Каждому предоставлялся отдельный пропуск… Но работали ребята и девчата в самой обычной робе, пили-ели во время обеда прямо в трюмах, на горах урана, здесь же спали. Душа не было, раздевалок тоже. В той же одежде шли домой. Девушки-комсомолки собирали куски упавшей руды на причале и железнодорожных путях, сметали вениками мелкие «камешки»: все это в обязательном порядке учитывалось.
Был случай, когда рачительный завскладом уже после отправки последнего вагона обнаружил на территории порта несколько крупных кусков руды. Все это народное добро он сложил у себя в складе, под своим стулом. Так и сидел, практически на уране, целый месяц. К его удивлению, прибывшие в порт к заходу очередного судна из Симеиза сотрудники компетентных органов его не только не похвалили - пригрозили сроком за «кражу госсобственности». Тем не менее, пять тонн урана государство таки потеряло: оборвался грейфер, руда высыпалась в море. Много мелких «камешков», пыли падало в волны во время перевалки на протяжении без малого двадцати лет…
Время шло, работающие на особо охраняемом грузе комсомольцы знакомились, влюблялись, создавали семьи. Болели, правда, в таких семьях все: даже новорожденные. Начиналось заболевание обычно с кашля, сопровождавшегося нестерпимо зудящей сыпью…
В начале шестидесятых годов обогащенный уран стали поставлять в специальных контейнерах. А в 1964 перевалка урана прекратилась совсем. В город приехали, по словам очевидцев, какие-то специалисты в странных костюмах и со странными же приборами. Они обследовали всю территорию порта, городскую набережную, после чего многие тополя, росшие вблизи моря спилили. Дно акватории вычистили, но куда вывезли грунт и сколько его было, сегодня сказать невозможно: документы не сохранились. Без следов исчезли и медицинские карты работников порта, занятых в перевалке «симеизовского груза».
Только в девяностых годах восемь ветеранов порта (все тяжелые онкологические больные) обратились к руководству организации с просьбой помочь им добиться статуса пострадавших от радиации. Как выяснилось, все их товарищи, также некогда удостоенные чести работать на перевалке радиоактивной госсобственности, уже умерли. И все они также были тяжело больны, у всех был рак…
…Письма ветеранов порта были переданы бывшим начальником первого отдела организации журналисту «Хозяина». Примерно в это же время произошло событие, вынудившее сотрудников городского отдела гражданской обороны провести радиологический анализ морской воды и прибрежного грунта.
Выяснилось, что радиоактивный фон моря у берегов Туапсе такой же, как и осадочных пород, берега и почвы -20 миллирентген. Для суши эта цифра - норма. Но природный фон моря должен быть в пятьдесят раз ниже! Стало понятно, почему приезжающие на море поправить здоровье люди, уезжают отсюда с диагнозом «онко…»
Раком больны даже домашние животные …В девяностых стало понятно, что с экологией в Туапсе, мягко говоря, не все в порядке. В то время через порт вовсю гнали каменный уголь.
Жители домов, находящихся поблизости от порта, центральной исторической части города, возмущались количеством угольной пыли, оседающей на свежевыстиранном белье, подоконниках. Выяснилось, что на головы беспечных южан ежегодно ее выпадает до 50 тонн! Рядом стоящий стадион, издавна прельщающий руководство порта - «гуляющая» территория, вполне годящаяся под дополнительные перегрузочные мощности, завален этой пылью так, что впору строить предприятие по сбору и брикетированию: дармовое сырье, сбыт которого обеспечен!.. Между тем известно, что уголь - канцероген. В сочинском онкоцентре подавляющее большинство стоящих на учете больных - туапсинцы.
По заверениям ветеринаров, болеют и умирает от онкологических заболеваний даже домашние животные. Гибнут и деревья. Но ни один хозяин порта, а он сменил их уже трижды, не спешит вкладывать в экологические мероприятия деньги. Черный порошок …Сегодня перевалка угля увеличена. Соответственно, и количество пыли, поглощаемой легкими населения города, тоже увеличилось и теперь составляет около 100 тонн в год!
Переваливается через порт Туапсе также сахар, который, попадая в море, образует некий «кисель», никак для жизни фауны не приспособленный. Перерабатывает предприятие и удобрения, которые и ветром разносятся и в воду морскую попадают. Эти, далеко не безобидные грузы, создают экологический «фон» сегодняшнего Туапсе.
Особое слово о сероводороде, «атаки» которого частенько сопровождают перегрузку сырой нефти с повышенным содержанием серы - так называемой «тяжелой». Но не это самое страшное. В мае нынешнего года многие туапсинцы прямо на улице, в середине дня, одновременно заболели: приступы неукротимого кашля рвали гортань, не позволяли глубоко вдохнуть.
У некоторых людей на обнаженных участках кожи появилась странная зудящая сыпь.
-Удобрения, уголь?- гадали туапсинцы,- Чем сегодня «потчует» нас порт?..
Порт «потчевал», и, надо сказать, уже не в первый раз, некими свинцово-кадмиевым и медно-кадмиевым концентратами. Которые в несколько раз опаснее того же угля… - Перевозили мы этот черный порошок навалом в трюмах нашего судна еще в 2003 году, - рассказывает моряк Алексей С. ( фамилия изменена по просьбе интервьюируемого - авт.),- поголовно все заболели: кашель, некоторые чесались - сыпь появилась, похожая на укусы насекомых. Но сначала с нашим грузом это не связывали, думали, простыли - ветер, погода пасмурная. Средствами защиты не пользовались, нас никто не предупредил, насколько опасен этот самый порошок.
Груз мы должны были доставить в Турцию. Но на рейде порта нас остановили и перенаправили в порт, лежащий в безлюдной местности, за двадцать километров от города. И там, во время выгрузки, все встало на свои места: турецкие докеры поголовно все были в защитных костюмах и респираторах. Увидев, как мы беспечно вдыхаем пыль от нашего груза, они пальцами у висков покрутили: мол, ненормальные эти русские.
Конечно, ненормальные! Знали бы мы, как он вреден для здоровья, потребовали бы и надбавки и спецпитание и спецодежду. Мы ведь его в первый раз тогда везли. На мой вопрос, переваливают ли по-прежнему через порт концентрат, знакомый работник порта сначала возмутился: конечно нет! Он бы точно знал. Но буквально через пару часов позвонил мне с работы и сообщил, что я права, «черный порошок», от которого все кашляют и чешутся, действительно переваливают именно сегодня. И теперь он понимает, сказал знакомый, почему во время перевалки, если ветер дует в сторону города в море обычно выходит пожарный катер, создающий водяную завесу.
-Просто сегодня катер сломался, - сказал докер,- поэтому, видимо, ветер отнес пыль в город…
… В тот день пожелтели листья на платанах, вечнозеленых магнолиях, нераскрывшиеся еще бутоны порыжели, будто опаленные огнем. Что творится в море, даже представить страшно. У метеорологической станции давно уже нет своего судна, пробы воды на содержание кадмия не берутся.
На одной из встреч в администрации города с директоратом пожаровзрывоопасных предприятий, депутат Ервант Яйли задал уже бывшему гендиректору порта вопрос о концентрате.
Ответ был таков:
-Об этом мы говорить не будем!..
И не говорят. Продолжают грузить «черный порошок», благо он сегодня в цене. Чего не сделаешь ради сверхвысокой прибыли! Здоровье горожан, о котором так печется на словах руководство порта, в данном случае в расчет не принимается. Пока рак свистнет
…На митинге народ буквально зашикал директоров «ЕвроХима» и газового терминала. Им не дали сказать и слова. В резолюции митинга записали: «провести референдум и запретить строительство опасных объектов». Но от незадействованных терминалов пока вреда ноль, что, кстати, было некогда озвучено мэром города.
Экологическую обстановку сегодня диктуют предприятия действующие. И в первую очередь - Туапсинский морской торговый порт. Будут ли когда-нибудь приняты законные меры к его руководству, заставят ли хозяев раскошелиться не на городское мероприятие или новую клумбу с цветами, ремонт здания, а на серьезное техническое перевооружение предприятия, ликвидирующее пыление грузов - неизвестно.
Сегодня губернатор края Александр Ткачев и следом за ним мэр Туапсе Геннадий Прилуцкий с воодушевлением сообщают о грядущем строительстве в городе элеватора и комплекса по перевалке зерна.
Туапсинцы притихли: им кажется, что этот объект намного безопасней того же терминала химудобрений. Как бы не так! Пылить зерновой комплекс будет почище любого другого, причем, не только зерновой пылью, которая сама по себе является сильным аллергеном, но и пестицидами, гербицидами и прочей химией, которой в зерне хоть отбавляй. К тому же зерно положено регулярно фумигировать - обрабатывать ядохимикатами. Да и стоить будет зерно, переваливаемое через порт Туапсе не дешево: вокруг города нет ни одного зерноводческого предприятия, нет полей колосящейся пшеницы, все это за горами.
Так что придется везти пшеничку с Кубани вагонами. Нагрузка на экологию вырастет, факт. Количество раковых больных резко увеличится, а оно и так велико. Куда рентабельнее было бы переваливать его через порт Темрюк, где и поля пшеницы рядом, и элеваторы недалеко. И место под строительство новых мощностей есть. А не лепить в центре Туапсе на загаженной кадмием и углем территории порта еще один перегрузочный комплекс.
Если же так неймется властям чего-либо построить, ввести в край инвестиции - почему бы не вернуться к федеральной программе развития портов, к проекту, прошедшему уже не одну экспертизу, строительства сухогрузного порта в районе мыса Кадош. Там хватает места и углю, и удобрениям, да и роза ветров такова, что ни город ни здравницы района не пострадают от пылящих грузов. Что касается морской фауны, так именно в районе Кадоша она давно погублена сточными водами знаменитой туапсинской свалки, в которых и свинца и кадмия и прочих тяжелых металлов в избытке.
http://forum-msk.org/material/region/5167.html