Яна Вагнер - «Мне очень нравится "мучить" людей»
В Смоленском государственном университете прошла встреча с автором романов «Вонгозеро», «Живые люди» и «Кто не спрятался» Яной Вагнер. По произведениям писательницы сняли нашумевший сериал «Эпидемия». У смолян появилась уникальная возможность - послушать кусочек еще неопубликованного романа «Тоннель» из уст самой Яны Вагнер. Общение с писательницей получилось живым и душевным, и она ответила на все заданные вопросы.
- Вам не страшно? (писать хоррор-истории - прим. автора).
- Когда вы пишете страшные истории, вам должно быть страшно. Когда пишете про любовь, вы должны вспомнить, кого вы любите, или как вы любили, или как вам было плохо, когда вы любили. Когда вы хотите кого-то рассмешить, вам должно быть смешно. И тут ничего не поделаешь, если вы уже взялись писать страшные истории, то не бойтесь.
Купить бумажную книгу
Купить и скачать электронную книгу
Купить и скачать аудиокнигу
У меня мама говорит: «Ты всегда была такой веселой девочкой. Что случилось, Яна? Почему ты пишешь про это?». А я не знаю. Мне кажется, что наша литература, даже сентиментальная проза или детективы, каким-то образом «перемалывают» нашу окружающую действительность, наш характер.
- Почему для Вас важно «сломать» ваших героев?
- Поскольку меня часто об этом спрашивают, у меня появилась уже дежурная фраза - мне очень нравится «мучить» людей. Есть несколько вариантов заставить человека показать истинное лицо. Можно наблюдать за кем-то 20 лет и постепенно всё про него понять или погрузить его в некие обстоятельства и наблюдать. Я, между прочим, сама очень люблю романы, которые описывают жизнь героя. Как читателю мне нравится старомодный подход к истории, когда можно прочитать, как герой родился и умер, и мы всё про него узнаем, но не сразу. Но когда я начинаю писать книги, мне интереснее всего показать людей не хороших и не плохих, а самых обычных и поместить их в какие-нибудь абсолютно невыносимые обстоятельства, в которых им в считанные часы приходится принимать массу решений. У них нет времени на рефлексию, нет времени подумать. И в этот момент человек становится искренним на ваших глазах, потому что он не успевает притвориться, он начинает говорить правду. Человек в истерике, на грани страстей готов в равной степени как на жестокость, так и на великодушие. Он способен поступить вразрез собственным интересам, и это мне тоже очень нравится.
Если я жанровый автор, а я именно такой писатель, потому что написала уже две книги про конец света, то я должна придумывать дикие обстоятельства, в которые я этих людей помещаю. И раз так получается, почему бы их не «помучить»?
- В Ваших романах всё время сокращается время действия.
- Да. В романе «Тоннель» сюжет укладывается примерно в сутки - эта большая толстая книга про один день. В «Кто не спрятался» - 4 дня, в «Вонгозеро» - 11 дней». Критик Константин Мильчин говорит, что я пишу пьесы, и что мне надо работать для театра, потому что я любитель формата, когда шесть человек на сцене выясняют отношения. И это правда, но про театр я, к сожалению, ничего не понимаю, поэтому то, что люблю, я стараюсь исполнить именно в книжном формате. И по размеру мои книги тоже увеличиваются. Один день в «Тоннеле» занимает уже больше места, чем 4 дня в «Кто не спрятался» и чем 11 дней в «Вонгозеро», потому что там много персонажей.
Купить бумажную книгу
Купить и скачать электронную книгу
Купить и скачать аудиокнигу
- Почему попробовали рассказать полифоническую историю?
- Я пробовала разные варианты. «Вонгозеро» написано от первого лица. Это мой дебютный роман, и я это сделала неосознанно. Довольно быстро выяснилось, что это не самый простой способ рассказывать историю, ты можешь повествовать только о том, что твой рассказчик видел и слышал сам, а это сильно ограничивает твои возможности как автора. И всё, что происходит, когда твой рассказчик вышел из комнаты, очень трудно ввернуть в историю, а иногда и вовсе не получается. Не говоря уже о том, что ты как эмпатичный человек, начинаешь на себя примерять гораздо сильнее, будучи автором то, что происходит с твоим героем, если это я-история. А это не самое здоровое для психики состояние.
Поэтому в «Кто не спрятался» у меня уже 9 рассказчиков, и всех приходится на себя «примерять», а в «Тоннеле» даже приходится «выходить» из своего социального пузыря. В «Вонгозеро» и «Кто не спрятался» я очень хорошо представляю героев, потому что это очень хорошо знакомые мне люди. Они примерно моего возраста, рожденные там же, где и я и примерно с такими же жизненными обстоятельствами. Но представить себе, что весь «Тоннель» в воскресенье забит 45-летними москвичами с высшим образованием и желательно женского пола, можно с огромной натяжкой. Поэтому у меня там есть герой - водитель такси из Узбекистана, есть стоматолог, есть чиновница большого ранга, 16-летняя девушка. И вот это оказалось самой сложной задачей, потому что для того, чтобы представить, как думает каждый из них, требуется много времени. Может быть, поэтому я пишу эту книгу дольше других.
- Как происходит вживание в роли? Вы читаете соцсети, если нужно описать 16-летнюю девушку?
- Я всегда проповедую принцип - если ты чего-то не знаешь, лучше не писать об этом. Если ты пишешь о ком-то, ты должен очень аккуратно обходить те вещи, в которых ты можешь ошибиться. А когда герои заняты насущной проблемой, у тебя больше свободы, чтобы не погружаться в воспоминания 30-летней давности, где ты точно наврешь. Если ты не родился в Узбекистане в 1962 году, то точно не можешь человека с такой биографией сделать главным героем твоего произведения, но если он присутствует в книге в 8-10 участках, ты можешь, учитывая жанровые особенности и напряженность ситуации, представить определенные вещи, которые ты уже знаешь об этом человеке.
- Легче или тяжелее писать от лица нескольких?
- Легче. Скорее всего, еще легче писать от имени автора, но я пока не пробовала.
- А Вам не жалко своих героев?
- Мне часто задают этот вопрос так же, как и почему мои герои такие несимпатичные, почему они так неоднозначны и нехороши. Спрашивают, почему они слабые, нерешительные. Но, во-первых, мне очень их жалко. А, во-вторых, я как раз стараюсь залезть к ним в голову, потому что, мне кажется, очень важно показать человека, попавшего в сложные жизненные обстоятельства, даже если он поступает плохо, дает слабину. Если вы перемещаетесь в данный момент к этому человеку в голову, то вы поймете, почему он так сделал. Становится понятно, почему мы не можем быть героями или можем быть героями только в редких случаях. Ведь мы все живые люди, у нас много всяких сомнений. Мне кажется, нельзя писать о людях, которые поступают по-всякому, если их не жалеть.
- Есть ли какие-то навязчивые образы, которые Вы бы не хотели описывать, но без них никуда, и приходится их вставлять в свое произведение?
- У каждого из нас есть свои болезненные триггеры, которые очень не хочется трогать. Например, очень не хочется трогать что-то страшное, что может происходить с маленькими детьми. Всё, что связано с животными, для многих из нас тоже триггер. Да и всякая жестокость одного человека к другому неприятна, об этом писать страшно. Но нельзя отстраняться от этих тем. У меня есть лекция «Как писать о страшном». Я там привожу в пример Стивена Кинга, у которого нет никаких табу и барьеров. Он, кстати, человек, который умеет до сих пор по-детски бояться, человек, который слышит до сих пор детские страхи - это же невероятный талант. Взрослый человек уже не боится того, кто находится в шкафу, а Стивен Кинг напоминает тебе об том, что там кто-то есть.
Кинг не боится нарушать негласные законы, которые все остальные стараются не нарушать. В фильме «Оно» чудовище отгрызает маленькому мальчику руку, в другом его романе убивают щенка. Он вам рассказывает страшное, и вы должны понимать об этом, соглашаясь его читать. При этом Кинг ни себя не бережет, ни читателей - только так и можно работать с такими историями, фильтровать их невозможно.
- Отпустила ли Вас история «Вонгозеро»?
- Мне кажется, я поставила точку ровно в том месте, где хотела. Поскольку это был моя первая книга, то многое для меня было непонятно - я даже не знала, что пишу роман. Я не была писателем и у меня не было таких амбиций. Но я поставила точку и поняла, что на самом деле еще не договорила - самое интересное должно было начаться с героями, когда они добрались до озера. И тогда мне пришлось написать «Живые люди». На самом деле «Вонгозеро» и «Живые люди» - это одна книга, в которой автор по неопытности поставил точку в середине.
- Сравнение с какими авторами Вам было бы приятно?
- Стивен Кинг один из моих любимых писателей, я очень им восхищаюсь. Но кишка тонка мне сравниваться с Кингом - это Писатель с большой буквы. Мне кажется сравнивать себя с другими авторами довольно самонадеянно. Я бы умерла от счастья если бы написала такую повесть, как «Отель «У погибшего альпиниста» братьев Стругацких. Есть книги, которым я остро завидую, но это хорошее чувство зависти. Считаю, что во всех творческих профессиях зависть - двигатель прогресса. Как только вы видите что-то достойное восхищения, вы одновременно чувствуете зависть, потому что хотите сделать также.
- «Как получилось, что экранизация «Эпидемии» настолько сильно отличается от книги?
- Очень редко бывают точные экранизации. Есть идеальный пример - «Старикам тут не место». Это фильм, который сняли братья Коэн по роману Кормака Маккарти. Но обычно почти никто из писателей не бывает доволен экранизациями своих книг. У фильма и художественного текста совершенно разные форматы, не говоря уже про то, что в сериал невозможно поместить всё то, что есть в романе.
У создателей сериала «Эпидемия» была четкая задача - сделать первый русский сериал о конце света. И эту задачу реализовали, у них всё получилось. Сериал, действительно, громкий, он в топе Netflix и шорт-лист каннского конкурса сериалов, и его посмотрел даже Стивен Кинг. Другой вопрос: почему они выбрали мою неформатную книжку, когда в жанре фантастики есть много подходящих историй? Из динамичного повествования сериала, конечно, выпала вся драматургия. Герои стали персонажами с «наклейками» на лбу: буржуй, содержанка, малолетняя оторва… Экранного времени не хватило бы на более тонкую передачу характеров героев.
Автору книги, как правило, необходимо сделать выбор: прекратить нормально жить и посвятить себя борьбе с людьми, которые точно знают, чего хотят и не пойдут у писателя на поводу, либо стать Джорджем Мартином или Джоан Роулинг, которые могут ногой открывать дверь в сценарную комнату. А можно просто порадоваться тому, что есть шумный фильм, который непохож на твою книгу, но благодаря тому, что новое издание вышло в новой кинообложке, ее прочитало еще больше людей. Неудачная или не очень точная экранизация не может повредить книге, но пользы от этого очень много, не говоря уже про гонорар, который вы получите от продажи прав на экранизацию.
Купить бумажную книгу
Купить и скачать электронную книгу
Купить и скачать аудиокнигу
- Всё, что Вы описываете, настолько точно, что не возникает никаких сомнений, что Вы знаете абсолютно всё, начиная от того, как ловить рыбу и заканчивая тем, как оперировать. Как так получается?
- Если мне нужно описать, как ловить рыбу, я иду к людям, которые умеют это делать. Вначале я с ними разговариваю, а потом показываю кусок, где описано, как ловится рыба. У меня муж охотник, и когда мне нужно было описать запах оружейного масла, он разломил ружье, и я нюхала это масло. Если вы что-то описываете, в чем плохо разбираетесь, важно не углубляться в детали - там вас точно поймают. Я поворачиваю историю к читателям теми крошечными кусочками, которые я проверила.
- Важно ли писателю читать рецензии профессиональных критиков и массовых читателей на свое творчество? Или же писательство - процесс интимный, и нельзя никому позволять проникать в свой внутренний мир?
- На этот счет есть много мнений. Я знаю, что многие мои коллеги не читают отзывы ни критические, ни читательские или просят кого-то фильтровать отзывы, убирая максимально травмирующие моменты. Мне кажется этот путь неполезным. На мой взгляд, хорошо понять, что думают читатели про твою книжку. Полезно увидеть, как люди по-разному воспринимают одно и то же. Важен спектр отзывов и критических, и читательских. Но в первую очередь для писателя важно, как реагируют на него читатели.
- Яна, как Вам Смоленск? Уже успели что-то посмотреть?
- Я хожу по улицам и с восхищением смотрю по сторонам. Думаю, сюда сейчас подойду, сюда. Когда мы приехали, то целый день были заняты знакомствами, встречами. С завтрашнего дня (беседа прошла 11 ноября) я начинаю экскурсии. Я ни разу не была в Смоленске, и я увижу максимум.
Источник: readovka67.ru