Из старенького - 7
Решил поделиться еще...
Нет-нет, ну, конечно, ты всё это неспециально,
Живёшь там себе, дышишь и так приятно складываешь мне руки на плечи два года назад,
А мой каждый вечер опять вот такущими ножницами,
Будет все эти картиночки из меня вырезать...
Да нет, мне кажется ты и сама всем этим не так довольна,
Бражируешь в бесконечных подворотнях двух комнат, забываешь мне отвечать иногда,
А мой каждый день, не разувши чернющую обувь,
Почти что уже и не хочет ходить никуда.
Наверное, ты вовсе этого всего не хотела,
Выбросить совсем ещё новую весну прямо под моим окном,
Но вся моя жизнь без тебя здесь отдельно от тела,
Я не против...давай его просто когда-нибудь тоже к себе заберём?...
Ты подари мне все свои тревоги,
Ты подари мне этот лунный свет,
И разреши остаться на дороге,
Твоих беспечных и прекрасных лет.
Ты опоздай на снег и холода,
Вернись под вечер в хныкающий дождь,
Я перестану спрашивать «Когда?»,
Но только если буду знать, что ты придешь.
Что ты болишь от наших расстояний,
И не запоминаешь сны, в которых меня нет,
Ты знаешь, не давай мне обещаний,
Ты подари мне просто этот лунный свет…
Нет-нет, она давно уже не бог,
Она теперь скорее просто вздох, такой вот «ох»
И будто бы везде весна…
Да-да, вот в этом вся она.
Она безумно влюблена,
В себя, в тех полубедных кошек у окна,
Когда уснуть сначала не могла,
Ну, а потом на полуслове засопела.
Она, по-моему, всегда была со мной,
Вот сколько помню, столько и живой,
Мы родились, похоже, от одной и той же тени,
И встретились, и это было воскресенье,
И не назвать всё это громко так - спасеньем,
Скорее просто ощущенье, что долго я чего-то одинок.
Один урок, второй урок, и вот уже ещё один порог
Да-да, мне сахара не больше трёх. . .достаточно. . .
Она совсем негромкая внутри,
И до неё примерно две, но вру, что три
И любит, чтобы долго ей чесали спину.
Из глаз порой так выступает иней,
Да я сама, не нужно, отойди ты,
И сердце держит, как осанку, ровно так посередине,
А вдруг и правда кто-нибудь его найдет,
Она ж везде, она - полёт,
Пугает, что когда-нибудь уйдет,
Поёт, фальшиво так поёт об этом . . . и не только. . .
Она не любит сцен, не знает цен, не узнаёт измен
И не дай бог на палец выше линии колен
Ну, в общем я её неистово ревную.
Нас очень часто можно даже на живую,
Когда в очередную ночь спина к спине уснули,
Надеясь, что на утро всё же зарастём.
И так вот день за днём, и так вот день за днём,
Черкаю я какие-то страницы,
Она чуть слышно переложит из кармана в одну руку спицы,
И отвечая: «Всё на свете может пригодиться»,
Другою под ругу меня берёт. . .
Проговорилось небо каждому дождю,
И каждый пуговицей слёз закапал,
О том, что не останусь и уйду,
Куда-то так к черствеющим теперь закатам.
Что больше мне не хватит сил,
И ты постелью чистою нечаянно перестелила осень,
Что я ещё совсем не жил,
Что это дело я попробовал и бросил.
Проговорилось небо каждому дождю,
И так предательски внутри переменилось что-то,
Но я тебя по-прежнему люблю,
А ты кого-то…ты уже кого-то…
Нет-нет, ну, конечно, ты всё это неспециально,
Живёшь там себе, дышишь и так приятно складываешь мне руки на плечи два года назад,
А мой каждый вечер опять вот такущими ножницами,
Будет все эти картиночки из меня вырезать...
Да нет, мне кажется ты и сама всем этим не так довольна,
Бражируешь в бесконечных подворотнях двух комнат, забываешь мне отвечать иногда,
А мой каждый день, не разувши чернющую обувь,
Почти что уже и не хочет ходить никуда.
Наверное, ты вовсе этого всего не хотела,
Выбросить совсем ещё новую весну прямо под моим окном,
Но вся моя жизнь без тебя здесь отдельно от тела,
Я не против...давай его просто когда-нибудь тоже к себе заберём?...
Ты подари мне все свои тревоги,
Ты подари мне этот лунный свет,
И разреши остаться на дороге,
Твоих беспечных и прекрасных лет.
Ты опоздай на снег и холода,
Вернись под вечер в хныкающий дождь,
Я перестану спрашивать «Когда?»,
Но только если буду знать, что ты придешь.
Что ты болишь от наших расстояний,
И не запоминаешь сны, в которых меня нет,
Ты знаешь, не давай мне обещаний,
Ты подари мне просто этот лунный свет…
Нет-нет, она давно уже не бог,
Она теперь скорее просто вздох, такой вот «ох»
И будто бы везде весна…
Да-да, вот в этом вся она.
Она безумно влюблена,
В себя, в тех полубедных кошек у окна,
Когда уснуть сначала не могла,
Ну, а потом на полуслове засопела.
Она, по-моему, всегда была со мной,
Вот сколько помню, столько и живой,
Мы родились, похоже, от одной и той же тени,
И встретились, и это было воскресенье,
И не назвать всё это громко так - спасеньем,
Скорее просто ощущенье, что долго я чего-то одинок.
Один урок, второй урок, и вот уже ещё один порог
Да-да, мне сахара не больше трёх. . .достаточно. . .
Она совсем негромкая внутри,
И до неё примерно две, но вру, что три
И любит, чтобы долго ей чесали спину.
Из глаз порой так выступает иней,
Да я сама, не нужно, отойди ты,
И сердце держит, как осанку, ровно так посередине,
А вдруг и правда кто-нибудь его найдет,
Она ж везде, она - полёт,
Пугает, что когда-нибудь уйдет,
Поёт, фальшиво так поёт об этом . . . и не только. . .
Она не любит сцен, не знает цен, не узнаёт измен
И не дай бог на палец выше линии колен
Ну, в общем я её неистово ревную.
Нас очень часто можно даже на живую,
Когда в очередную ночь спина к спине уснули,
Надеясь, что на утро всё же зарастём.
И так вот день за днём, и так вот день за днём,
Черкаю я какие-то страницы,
Она чуть слышно переложит из кармана в одну руку спицы,
И отвечая: «Всё на свете может пригодиться»,
Другою под ругу меня берёт. . .
Проговорилось небо каждому дождю,
И каждый пуговицей слёз закапал,
О том, что не останусь и уйду,
Куда-то так к черствеющим теперь закатам.
Что больше мне не хватит сил,
И ты постелью чистою нечаянно перестелила осень,
Что я ещё совсем не жил,
Что это дело я попробовал и бросил.
Проговорилось небо каждому дождю,
И так предательски внутри переменилось что-то,
Но я тебя по-прежнему люблю,
А ты кого-то…ты уже кого-то…