Новый Новый год
(картинка для привлечения внимания, это обложка одного из выпусков Esquer за прошлый год)
Паттерсон открыл глаза. Впервые за долгие месяцы он проснулся не от холода, не от лязга стального засова и не от криков надсмотрщика. Он лежал на боку и смотрел, как на стене тончайшим кружевом узоров распускаются бежевые розы. Пат зажмурил глаза, боясь пошевелиться, затем снова посмотрел на стену. Рисунки никуда не делись. Он медленно откинул одеяло и повернулся.
В спальне на втором этаже его красивого викторианского коттеджа все было на своих местах. С точностью до миллиметра - статуэтки на полке выстроены четко в надлежащем порядке, книги в шкафу - строго по цвету корешков, солдаты-карандаши вытянулись на столе от короткого к длинному. Идеально. Ни пылинки, ни малейшего отклонения от десятилетиями соблюдаемых правил.
Пат c удовольствием потянулся и поднялся с кровати. Что за прекрасный день! Он вытянулся перед зеркалом, удовлетворенно вздохнул и улыбнулся своему отражению. Его волосы все еще длинные, ухоженные, мягкими волнами спадают на плечи. Такие не у каждой женщины встретишь, - с удовлетворением отметил он. Лицо не обезображено тем жутким шрамом, и зубы… Чудесные белые зубы. Пат подмигнул своему отражению и, посвистывая, спустился на первый этаж.
За окном медленно падал снег.
Паттерсон позавтракал под рождественские мелодии, льющиеся из радиоприемника и удовлетворенно хмыкнул, когда диктор поздравил слушателей с наступившим 2016 годом. Это слишком прекрасно даже для сна. За окном просигналила машина - доставка. Пат потер руки от нетерпения и подошел к двери. Круглый молодой парнишка протягивал Паттерсону посылку, которую уже доставлял год назад, 1 января 2016 года. В этот раз Пат сунул доставщику десятку, хотя в прошлый раз без церемоний захлопнул перед пацаном дверь.
Паттерсон знал, что внутри посылки. Он вернулся на кухню и принюхался к запаху влажного картона и снега. Затем не торопясь открыл коробку. Внутри, аккуратно отделенные друг от друга пузырчатой пленкой, лежали личные вещи девушки, которую он убил на рождество, в том городке… Шоно? Он присмотрелся к штампу отправления - Антиго. Да… Пат упоенно перебирал трофеи, добытые в захудалом городишке по ту сторону страны.
Это была его традиция. Он убивал исключительно молоденьких девушек и только в маленьких, тихих до отвращения городках. Как две капли воды похожих на его собственный. И обязательно отправлял себе посылку из каждого такого путешествия. Одежда, украшения, безделушки с места преступления. Ничего случайного, только вещи, прошедшие специальный отбор. Как потом, три месяца спустя, выяснит полиция, он никогда ничего не делал случайно.
Пат почесал переносицу и рассмеялся. Полиция! Вот он, целый и невредимый, на свободе, в своем собственном доме. И убийство, за которое его взяли, он еще не совершил. Не сорвался, не оступился, не сделал ошибки! Продолжая хохотать, Паттерсон зарылся носом в вещи из посылки.
Отправляясь в кофейню на единственной улице своего тихого городка, Пат улыбался. Знай все эти милые люди вокруг, какой подарок судьбы он только что получил, наверняка пришли бы в ужас. Подумать только, ожидающий смертной казни маньяк-убийца получает второй шанс! Как же сильно любит его Бог! Эта мысль делала его счастливым.
- Значит, такие люди как я, тоже нужны на этом свете, - думал он, посматривая на молоденькую официантку, за убийство которой его могли бы поймать в марте. - В этот раз, милая, я не буду торопиться. Мы все сделаем правильно.
Детектив Мати не сводил глаз с Патерсона Ли, мирно спящего на кушетке в коконе из проводов.
- В чем суть эксперимента? - спросил он, даже не взглянув на доктора.
- Как видите, он полностью принял созданную нами реальность.
- Я вижу, что эта тварь улыбается, - буркнул детектив.
- Наша задача - проверить, станет ли он убивать, если ему предоставить второй шанс.
- Надеюсь, это не повлияет на решение суда? Казнь назначена на следующий четверг.
- Нет, конечно, это просто… эксперимент, с его-то послужным списком… - доктор не стал продолжать.
- Целься я получше, глядишь, пристрелил бы при аресте, - сплюнул детектив и повернулся к заключенному. Изуродованное выстрелом лицо преступника расплылось в блаженной улыбке.