Любовь к чтению. Как читали в СССР
Оригинал взят у tanjand в Любовь к чтению. Как читали в СССР
Любовь к чтению в древности считалась болезнью и даже описывалась в медицинских справочниках
Склонность к чтению не всегда считалась добродетелью. Вплоть до XVIII века страсть к книгам считалась болезненной склонностью, которая была даже описана в медицинских справочниках тех лет.
К той же эпохе относится и появление обидных прозвищ для людей, увлеченных чтением, - «книжный червь» и «книжная крыса». А в сатирической поэме Себастьяна Бранта «Корабль дураков», написанной в XV веке, судно, отплывающее в царство глупости, вели именно библиофилы.
Лишь в середине XVIII века в Европе появилась первая общедоступная библиотека - Библиотека Залуских в Речи Посполитой. Братья Юзеф и Анджей Залуские собрали уникальную коллекцию книг и рукописей, которая комплектовалась литературой из самых разных стран Старого Света на строго научной основе.
Однако судьба этой библиотеки оказалась очень трагической: после подавления Александром Суворовым польского восстания 1794 года и взятия русскими войсками Варшавы эта библиотека, составлявшая 400 тысяч томов, была объявлена военным трофеем и отправлена в Санкт-Петербург, причём по дороге книги продавали всем желающим «корзинами».
В Петербурге несколько тысяч книг сгнило в погребах, ещё несколько тысяч были проданы с аукционов.
В конце концов, оставшаяся часть коллекции составила основу открывшейся в 1814 году Императорской публичной библиотеки в городе на Неве.
До конца XVIII века читали, в основном, газеты, календари и религиозную литературу. Однако для растущей группы интеллектуалов этого было уже недостаточно. В начале XIX века появилось понятие «образцовое чтение», при котором большой вес имели мораль и обучение.
С появлением такой литературы отношение общества к книгам стало меняться на одобрительное. А вскоре любовь к литературе и страсть к чтению стали восприниматься как нечто добродетельное и, безусловно, полезное.
Книголюбов становилось всё больше.
В 1899 основано первое в Европе Общество книголюбов.
Довольно скоро подобные общества стали появляться и в России.
Даже в годы Великой Отечественной войны советское библиофильство и любовь к книге не угасли. В газетах тех лет часто встречались рассказы о том, как воины спасали горевшие библиотеки, сохраняли и передавали людям экземпляры старинных и ценных книг.
В Москве энтузиасты тоже не прекращали своей работы: в Клубе писателей 19 и 20 июня 1943 года проходил книжный базар.
В газете «Ленинградская правда» от 11 апреля 1942 года была помещена заметка: «Окопные журналы» и «Библиотечка бойца», изготовлявшихся в 4-5 экземплярах. Среди читателей этих изданий оказались коллекционеры, которые хранили окопные рукописные журналы и армейские печатные газеты, пересылали их в тыл родственникам для своих библиотек.
А в 50-е годы в СССР случился настоящий читательский бум, тем более неожиданный, что всего за полвека до этого лишь пятая часть населения страны могли считаться грамотными.
Тогда же в СССР было проведено сравнительное международное исследование. Оно показало, что жители Страны Советов тратят на чтение книг, газет и журналов почти вдвое больше времени (около 11 часов в неделю), чем англичане, американцы, французы или кто-либо ещё. У нас читали везде: в метро, на пляже, в очереди, в парке на скамейке. Так и возникло знаменитое утверждение «СССР - самая читающая страна в мире», сразу же превратившееся в один из социалистических лозунгов.
В СССР читали везде
Явлению читательского бума в СССР можно найти много разных объяснений. Самое простое - дефицит ярких впечатлений. Возможно, правы те, кто говорит, что советские люди не имели доступа ко многим видам досуга, популярным в других странах.
Зачитывались, чем придётся. Образцовым советским гражданам предлагалась преимущественно производственная романтика: заводские героические эпопеи, повести из жизни зарубежных рабов прошлого и настоящего, вклад личности в революцию, моральный выбор борцов за свободу своего народа, чукча-писатель, люди Среднего Приобья и т.д. Но росла потребность и в других книгах.
Более 70% населения СССР к концу 1960-х испытывали «книжный голод» на качественную литературу. Утоляли его по-разному, иногда даже незаконно: не зная, где достать книги Драйзера, Дюма и Хэмингуэя, люди нередко воровали их из библиотек, платя потом за эти книги штрафы. Одним из легальных способов решения проблемы были книжные ярмарки.
«В стране с бумагой напряженка!» - эту мысль в эпоху «развитого социализма» очень активно внушали жителям СССР. Население убеждали, что лес надо беречь, а печатать больше книг можно будет только если все дружно начнут сдавать макулатуру. Довод о бумажной напряжёнке звучал неубедительно на фоне гигантских тиражей партийных изданий, тоннами выходящих из типографий.
Однако деваться было некуда, поэтому граждане, желающие заполучить любимого Дюма или Верна, стаскивали кипы старых газет и журналов в пункты приема макулатуры (многотомник Ленина же туда не понесёшь). Там в обмен на 10-20 килограммов старой прессы можно было получить талоны на редкую литературу. В списке особо дефицитных значились Дюма, Дрюон, Конан-Дойль, Сименон, Пикуль.
Очередь у книжного магазина в Киеве
Доставали книги и через подписки на собрания сочинений. Однако подписаться на популярные сборники было не проще, чем купить женские финские сапоги в ГУМе, так что подписку тоже оформляли «по большому блату» или отстаивали очереди, записываясь ночами.
Иметь в доме хорошую литературу становилось все более престижно и модно.
Поэтому некоторые «книголюбы» стремились приобрести дефицитные книги исключительно ради того, чтобы просто их иметь.
Так в очередях за подписками или «макулатурными» изданиями рядом с истинными ценителями литературы и заядлыми книгочеями оказывались те, кому очередное собрание сочинений подходило к цвету обоев или же просто хотелось в разговоре с «нужными людьми» упомянуть об обладании дефицитным фолиантом.
Магазин подписных изданий в Челябинске. На сегодня в ассортименте только 55-томник Ленина
Другими словами, к концу 1970-х годов книги в СССР стали устойчивым и быстро растущим дефицитом и предметом спекуляции. Бесспорная истина о том, что книга - лучший подарок, зазвучала с новым смыслом. Подарить хорошую книгу, значило не просто проявить внимание, отличиться хорошим вкусом, но и предоставить драгоценную возможность читать и перечитывать любимое произведение в любой момент, не выходя из дома.
В наши дни у библиофилов появилась масса возможностей для общения, обмена книгами.
Во второй половине 90-х годов по всему миру стали появляться общественные книжные шкафы.
Еще одно новомодное веяние - буккроссинг. Книгу можно оставить в любом общественном месте - в кафе, театре, поезде, метро, отеле, просто на скамейке в парке или в зонах буккроссинга. Дальнейшую судьбу оставленного издания можно затем отследить в специальной социальной сети.
Но даже эти библиофильские веяния уже не в силах справиться с заметным охлаждением россиян к чтению.
Так что если ещё несколько десятков лет назад в нашей стране библиофилы изнывали из-за дефицита книг, то в наше время всё обстоит с точностью до наоборот: дефицитом становятся уже сами «книжные черви».
полностью пост можно прочитать злесь
Проблема феномена «самой читающей страны» в том, что любовь к книгам власти использовали в своих внутриполитических интересах: каким-то изощренным способом стремилось контролировать умы населения - любишь читать - читай труды Ленина или материалы съездов. Прочел? Можешь почитать труды Брежнева.
Любовь к чтению в древности считалась болезнью и даже описывалась в медицинских справочниках
Склонность к чтению не всегда считалась добродетелью. Вплоть до XVIII века страсть к книгам считалась болезненной склонностью, которая была даже описана в медицинских справочниках тех лет.
К той же эпохе относится и появление обидных прозвищ для людей, увлеченных чтением, - «книжный червь» и «книжная крыса». А в сатирической поэме Себастьяна Бранта «Корабль дураков», написанной в XV веке, судно, отплывающее в царство глупости, вели именно библиофилы.
Лишь в середине XVIII века в Европе появилась первая общедоступная библиотека - Библиотека Залуских в Речи Посполитой. Братья Юзеф и Анджей Залуские собрали уникальную коллекцию книг и рукописей, которая комплектовалась литературой из самых разных стран Старого Света на строго научной основе.
Однако судьба этой библиотеки оказалась очень трагической: после подавления Александром Суворовым польского восстания 1794 года и взятия русскими войсками Варшавы эта библиотека, составлявшая 400 тысяч томов, была объявлена военным трофеем и отправлена в Санкт-Петербург, причём по дороге книги продавали всем желающим «корзинами».
В Петербурге несколько тысяч книг сгнило в погребах, ещё несколько тысяч были проданы с аукционов.
В конце концов, оставшаяся часть коллекции составила основу открывшейся в 1814 году Императорской публичной библиотеки в городе на Неве.
До конца XVIII века читали, в основном, газеты, календари и религиозную литературу. Однако для растущей группы интеллектуалов этого было уже недостаточно. В начале XIX века появилось понятие «образцовое чтение», при котором большой вес имели мораль и обучение.
С появлением такой литературы отношение общества к книгам стало меняться на одобрительное. А вскоре любовь к литературе и страсть к чтению стали восприниматься как нечто добродетельное и, безусловно, полезное.
Книголюбов становилось всё больше.
В 1899 основано первое в Европе Общество книголюбов.
Довольно скоро подобные общества стали появляться и в России.
Даже в годы Великой Отечественной войны советское библиофильство и любовь к книге не угасли. В газетах тех лет часто встречались рассказы о том, как воины спасали горевшие библиотеки, сохраняли и передавали людям экземпляры старинных и ценных книг.
В Москве энтузиасты тоже не прекращали своей работы: в Клубе писателей 19 и 20 июня 1943 года проходил книжный базар.
В газете «Ленинградская правда» от 11 апреля 1942 года была помещена заметка: «Окопные журналы» и «Библиотечка бойца», изготовлявшихся в 4-5 экземплярах. Среди читателей этих изданий оказались коллекционеры, которые хранили окопные рукописные журналы и армейские печатные газеты, пересылали их в тыл родственникам для своих библиотек.
А в 50-е годы в СССР случился настоящий читательский бум, тем более неожиданный, что всего за полвека до этого лишь пятая часть населения страны могли считаться грамотными.
Тогда же в СССР было проведено сравнительное международное исследование. Оно показало, что жители Страны Советов тратят на чтение книг, газет и журналов почти вдвое больше времени (около 11 часов в неделю), чем англичане, американцы, французы или кто-либо ещё. У нас читали везде: в метро, на пляже, в очереди, в парке на скамейке. Так и возникло знаменитое утверждение «СССР - самая читающая страна в мире», сразу же превратившееся в один из социалистических лозунгов.
В СССР читали везде
Явлению читательского бума в СССР можно найти много разных объяснений. Самое простое - дефицит ярких впечатлений. Возможно, правы те, кто говорит, что советские люди не имели доступа ко многим видам досуга, популярным в других странах.
Зачитывались, чем придётся. Образцовым советским гражданам предлагалась преимущественно производственная романтика: заводские героические эпопеи, повести из жизни зарубежных рабов прошлого и настоящего, вклад личности в революцию, моральный выбор борцов за свободу своего народа, чукча-писатель, люди Среднего Приобья и т.д. Но росла потребность и в других книгах.
Более 70% населения СССР к концу 1960-х испытывали «книжный голод» на качественную литературу. Утоляли его по-разному, иногда даже незаконно: не зная, где достать книги Драйзера, Дюма и Хэмингуэя, люди нередко воровали их из библиотек, платя потом за эти книги штрафы. Одним из легальных способов решения проблемы были книжные ярмарки.
«В стране с бумагой напряженка!» - эту мысль в эпоху «развитого социализма» очень активно внушали жителям СССР. Население убеждали, что лес надо беречь, а печатать больше книг можно будет только если все дружно начнут сдавать макулатуру. Довод о бумажной напряжёнке звучал неубедительно на фоне гигантских тиражей партийных изданий, тоннами выходящих из типографий.
Однако деваться было некуда, поэтому граждане, желающие заполучить любимого Дюма или Верна, стаскивали кипы старых газет и журналов в пункты приема макулатуры (многотомник Ленина же туда не понесёшь). Там в обмен на 10-20 килограммов старой прессы можно было получить талоны на редкую литературу. В списке особо дефицитных значились Дюма, Дрюон, Конан-Дойль, Сименон, Пикуль.
Очередь у книжного магазина в Киеве
Доставали книги и через подписки на собрания сочинений. Однако подписаться на популярные сборники было не проще, чем купить женские финские сапоги в ГУМе, так что подписку тоже оформляли «по большому блату» или отстаивали очереди, записываясь ночами.
Иметь в доме хорошую литературу становилось все более престижно и модно.
Поэтому некоторые «книголюбы» стремились приобрести дефицитные книги исключительно ради того, чтобы просто их иметь.
Так в очередях за подписками или «макулатурными» изданиями рядом с истинными ценителями литературы и заядлыми книгочеями оказывались те, кому очередное собрание сочинений подходило к цвету обоев или же просто хотелось в разговоре с «нужными людьми» упомянуть об обладании дефицитным фолиантом.
Магазин подписных изданий в Челябинске. На сегодня в ассортименте только 55-томник Ленина
Другими словами, к концу 1970-х годов книги в СССР стали устойчивым и быстро растущим дефицитом и предметом спекуляции. Бесспорная истина о том, что книга - лучший подарок, зазвучала с новым смыслом. Подарить хорошую книгу, значило не просто проявить внимание, отличиться хорошим вкусом, но и предоставить драгоценную возможность читать и перечитывать любимое произведение в любой момент, не выходя из дома.
В наши дни у библиофилов появилась масса возможностей для общения, обмена книгами.
Во второй половине 90-х годов по всему миру стали появляться общественные книжные шкафы.
Еще одно новомодное веяние - буккроссинг. Книгу можно оставить в любом общественном месте - в кафе, театре, поезде, метро, отеле, просто на скамейке в парке или в зонах буккроссинга. Дальнейшую судьбу оставленного издания можно затем отследить в специальной социальной сети.
Но даже эти библиофильские веяния уже не в силах справиться с заметным охлаждением россиян к чтению.
Так что если ещё несколько десятков лет назад в нашей стране библиофилы изнывали из-за дефицита книг, то в наше время всё обстоит с точностью до наоборот: дефицитом становятся уже сами «книжные черви».
полностью пост можно прочитать злесь
Проблема феномена «самой читающей страны» в том, что любовь к книгам власти использовали в своих внутриполитических интересах: каким-то изощренным способом стремилось контролировать умы населения - любишь читать - читай труды Ленина или материалы съездов. Прочел? Можешь почитать труды Брежнева.