Бронзовый век: Трансформация мифологии (2 из 3)
Оригинал взят у cultprosvet_mag в Бронзовый век: Трансформация мифологии (2 из 3)
Деревня работников комплекса гробниц в районе Долины Царей. XIII век до н.э. ( Stephen Biesty)
( предыдущая часть)
Городская цивилизация была значительным шагом в развитии общественной жизни. Она обеспечила существенный рост качества жизни, благодаря ей ускорилось динамика развитие общества, были созданы технологии, облегчавшие труд и делавшие его более производительным. Но вместе с тем городская цивилизация становилась еще более хрупкой, чем неолитическая. Города на протяжении жизни всего нескольких поколений могли возникать, достигать своего расцвета, а затем приходить в упадок или разрушаться завоевателями. Как только город-государство обретал военное преимущество перед соседями, он начинал грабить или уничтожать их. Культурные ценности, накопленные с таким трудом, приходилось то и дело восстанавливать и утверждать заново. Люди жили в постоянном страхе перед угрозой разрушения города и возврата к былым варварским обычаям. Страх и надежда слились воедино в новых городских мифах, повествующих о вечной борьбе между порядком и хаосом [3, 71].
Хетты грабят Вавилон XVI век до н. э. (Andrew Howat)
Получил дальнейшее развитие и миф о сотворении мира. Теперь он гласил, что первые божества, возникшие хаоса и неотделимые от стихий, аморфны и пассивны, и это как бы отражало мировоззрение палеолитических охотников, ощущавших вездесущее присутствие высших сил и растворявших себя в них. От первого поколения богов произошло следующее, функционально четче определенное и уже принимающее деятельное участие в жизни людей. Это поколение стало богами первых земледельцев. Оно свергло родителей и начало править миром вместо них, управляя погодой, стихиями, сменой времён года, плодородием, жизнью и смертью.
Три поколения богов. Греческий вариант
Но старые боги не смирились с поражением, они собрали силы и решили вернуть себе власть. В этот раз боги земледельцев оказались бессильными против родителей, и тогда на сцену вышло третье поколение - боги городов, которые, победив силы хаоса, в свою очередь, заняли место уже своих родителей. Таким образом, миф творения теперь не только объяснял возникновение мира, но и через преобразования в мире богов обосновывал и изменение в жизни людей. В нем нашел отражение весь путь развития человечества: от охотников и собирателей, до момента, когда городская цивилизация, отвергнув старые обычаи земледельческой общины, ставшие к тому времени примитивными и отсталыми, утвердила свое лидерство с помощью военной силы. Ведь победив, именно новое поколение богов основало города, в центре которых по образу и подобию святилищ из божественного мира были воздвигнуты храмы, являвшиеся резиденцией богов на земле. Произошла сакрализация власти, и была обоснована необходимость безусловного подчинения ей. Правитель города теперь являлся либо воплощением бога на земле, либо его представителем [3, 75-77].
Хатшепсут принимает подношения от покоренных народов
Но не все приняли новый уклад городской жизни. Для части населения, особенно для кочевников-скотоводов, развитие городов воспринималось как процесс отпадения от Бога. По их представлениям, городская жизнь зиждилась на убийствах, эксплуатации и насилии. Отражением этих взглядов полон Ветхий Завет, где первый город строит первый убийца - Каин, чьи потомки изобретают «городские» искусства и ремесла (Иувал «был отец всех играющих на гуслях и свирели», а Тувалкаин «ковачом всех орудий из меди и железа»). Огромные же городские храмы, как показано в мифе о Вавилонской башне, стали воплощением языческой гордыни, основанной на жажде самовозвеличения [3, 69].
Edwin Longsden Long. The Babylonian Marriage Market (1875)
В чем-то такие взгляды на городскую цивилизацию оказались верными. Люди и боги действительно начали отдаляться друг от друга. Городские жители благодаря развитию технологий начинали все меньше и меньше зависеть от сил природы, и все больше ощущали себя хозяевами собственной судьбы. Поэтому горожане начали иначе относиться к богам не так, как делали их предки, бывшие в полной зависимости от высших сил. Боги в городах перестали восприниматься как окружающая людей повседневность, до которой подать рукой, они начали уходить на небо, предпочитая общаться с миром людей через посредников [3, 86-87].
Этот процесс привел к тому, что богов и первопредков в мифах начали теснить люди. Возник культурный герой в более привычном для нас виде. Да, он все так же проделывал трудный и полный опасностей путь, для того чтобы принести благо своим соплеменникам, но теперь все чаще и чаще он начинает выступать и в новых для себя ролях. Культурный герой становится борцом с силами хаоса, помогая человеку отстаивать свои культурные завоевания. На этом этапе человек еще не выступал напрямую против богов, но его сакрализованные представители, такие как бог-гончар или бог-кузнец, стали соратниками богов, помогая им защищать человечество.
Греческий бог-кузнец Гефест, индийский бог-плотник Вишвакарман, египетский бог Хнум
В ряде подобных мифологических сюжетов божественные кузнецы выковывали оружие для богов, обеспечивая тем самым им победу. В ханаанейском мифе Кусар-и-Хусас выковал для Баала две палицы, которыми тот побивает Йамму, Повелителя морей и подземных вод. В египетской версии мифа Птах (бог-гончар) выковал оружие, позволяющее Гору победить Сета. Божественный кузнец Тваштар изготовил оружие Индре для сражения с Вритрой; Гефест выковал молнию, ударом которой Зевс побеждает Тифона [5, 55].
В этот период возникла еще одна новая ипостась культурного героя, который стал творцом, изменяющим природу и материю наравне с богами. Он выплавлял из руды металл, обжигая глину, создавал керамику, осушал болота и орошал засушливые земли. Он даже в каком-то, смысле начал управлять временем, ведь по мифологическим представлениям руда в земле вызревала в металл на протяжении очень длительного времени. Металлург же мог осуществить это превращение за несравненно более короткий срок, заменив «земную утробу» на металлургическую печь [5, 54].
Храм Соломона. Реконструкция
Смещается горизонт действия культурного героя, от мифов о подвигах и битвах богов или архетипических предков, живших на заре творения, он все больше приближался к реальному историческому миру. Например, вместо создания мира культурный герой горожан занимался созданием новых технологий, что нашло отражение в шумерской поэме III тысячелетия до н. э. «Энки и мироздание», где бог Энки показан главным образом изобретателем мотыги, формы для кирпича, строителем дома, хлева и овчарни, пахарем, словом, создателем «технических» достижений, которыми шумерский мир отличался от первобытного [4, 23-24]. Это отражало тенденцию, в соответствии с которой люди старались все больше вместо сакрального опираться на собственные силы, знания и изобретательность. На первый план для них в мифах о культурном герое выходили собственные деяния людей. И вообще, чем дальше, тем больше культура становилась не даром богов, а завоеванием людей, часто приобретенным вопреки божьей воле.
Культурный герой начал все чаще выступать не только в роли защитника мира от сил хаоса, но и защитником городской культуры от мира дикой природы. Это острое ощущение разности, противопоставленности, даже несовместимости мира культуры и мира природы выразительно воплотилось в образе Энкиду из «Эпоса о Гильгамеше».
( окончание следует)
Литература
Деревня работников комплекса гробниц в районе Долины Царей. XIII век до н.э. ( Stephen Biesty)
( предыдущая часть)
Городская цивилизация была значительным шагом в развитии общественной жизни. Она обеспечила существенный рост качества жизни, благодаря ей ускорилось динамика развитие общества, были созданы технологии, облегчавшие труд и делавшие его более производительным. Но вместе с тем городская цивилизация становилась еще более хрупкой, чем неолитическая. Города на протяжении жизни всего нескольких поколений могли возникать, достигать своего расцвета, а затем приходить в упадок или разрушаться завоевателями. Как только город-государство обретал военное преимущество перед соседями, он начинал грабить или уничтожать их. Культурные ценности, накопленные с таким трудом, приходилось то и дело восстанавливать и утверждать заново. Люди жили в постоянном страхе перед угрозой разрушения города и возврата к былым варварским обычаям. Страх и надежда слились воедино в новых городских мифах, повествующих о вечной борьбе между порядком и хаосом [3, 71].
Хетты грабят Вавилон XVI век до н. э. (Andrew Howat)
Получил дальнейшее развитие и миф о сотворении мира. Теперь он гласил, что первые божества, возникшие хаоса и неотделимые от стихий, аморфны и пассивны, и это как бы отражало мировоззрение палеолитических охотников, ощущавших вездесущее присутствие высших сил и растворявших себя в них. От первого поколения богов произошло следующее, функционально четче определенное и уже принимающее деятельное участие в жизни людей. Это поколение стало богами первых земледельцев. Оно свергло родителей и начало править миром вместо них, управляя погодой, стихиями, сменой времён года, плодородием, жизнью и смертью.
Три поколения богов. Греческий вариант
Но старые боги не смирились с поражением, они собрали силы и решили вернуть себе власть. В этот раз боги земледельцев оказались бессильными против родителей, и тогда на сцену вышло третье поколение - боги городов, которые, победив силы хаоса, в свою очередь, заняли место уже своих родителей. Таким образом, миф творения теперь не только объяснял возникновение мира, но и через преобразования в мире богов обосновывал и изменение в жизни людей. В нем нашел отражение весь путь развития человечества: от охотников и собирателей, до момента, когда городская цивилизация, отвергнув старые обычаи земледельческой общины, ставшие к тому времени примитивными и отсталыми, утвердила свое лидерство с помощью военной силы. Ведь победив, именно новое поколение богов основало города, в центре которых по образу и подобию святилищ из божественного мира были воздвигнуты храмы, являвшиеся резиденцией богов на земле. Произошла сакрализация власти, и была обоснована необходимость безусловного подчинения ей. Правитель города теперь являлся либо воплощением бога на земле, либо его представителем [3, 75-77].
Хатшепсут принимает подношения от покоренных народов
Но не все приняли новый уклад городской жизни. Для части населения, особенно для кочевников-скотоводов, развитие городов воспринималось как процесс отпадения от Бога. По их представлениям, городская жизнь зиждилась на убийствах, эксплуатации и насилии. Отражением этих взглядов полон Ветхий Завет, где первый город строит первый убийца - Каин, чьи потомки изобретают «городские» искусства и ремесла (Иувал «был отец всех играющих на гуслях и свирели», а Тувалкаин «ковачом всех орудий из меди и железа»). Огромные же городские храмы, как показано в мифе о Вавилонской башне, стали воплощением языческой гордыни, основанной на жажде самовозвеличения [3, 69].
Edwin Longsden Long. The Babylonian Marriage Market (1875)
В чем-то такие взгляды на городскую цивилизацию оказались верными. Люди и боги действительно начали отдаляться друг от друга. Городские жители благодаря развитию технологий начинали все меньше и меньше зависеть от сил природы, и все больше ощущали себя хозяевами собственной судьбы. Поэтому горожане начали иначе относиться к богам не так, как делали их предки, бывшие в полной зависимости от высших сил. Боги в городах перестали восприниматься как окружающая людей повседневность, до которой подать рукой, они начали уходить на небо, предпочитая общаться с миром людей через посредников [3, 86-87].
Этот процесс привел к тому, что богов и первопредков в мифах начали теснить люди. Возник культурный герой в более привычном для нас виде. Да, он все так же проделывал трудный и полный опасностей путь, для того чтобы принести благо своим соплеменникам, но теперь все чаще и чаще он начинает выступать и в новых для себя ролях. Культурный герой становится борцом с силами хаоса, помогая человеку отстаивать свои культурные завоевания. На этом этапе человек еще не выступал напрямую против богов, но его сакрализованные представители, такие как бог-гончар или бог-кузнец, стали соратниками богов, помогая им защищать человечество.
Греческий бог-кузнец Гефест, индийский бог-плотник Вишвакарман, египетский бог Хнум
В ряде подобных мифологических сюжетов божественные кузнецы выковывали оружие для богов, обеспечивая тем самым им победу. В ханаанейском мифе Кусар-и-Хусас выковал для Баала две палицы, которыми тот побивает Йамму, Повелителя морей и подземных вод. В египетской версии мифа Птах (бог-гончар) выковал оружие, позволяющее Гору победить Сета. Божественный кузнец Тваштар изготовил оружие Индре для сражения с Вритрой; Гефест выковал молнию, ударом которой Зевс побеждает Тифона [5, 55].
В этот период возникла еще одна новая ипостась культурного героя, который стал творцом, изменяющим природу и материю наравне с богами. Он выплавлял из руды металл, обжигая глину, создавал керамику, осушал болота и орошал засушливые земли. Он даже в каком-то, смысле начал управлять временем, ведь по мифологическим представлениям руда в земле вызревала в металл на протяжении очень длительного времени. Металлург же мог осуществить это превращение за несравненно более короткий срок, заменив «земную утробу» на металлургическую печь [5, 54].
Храм Соломона. Реконструкция
Смещается горизонт действия культурного героя, от мифов о подвигах и битвах богов или архетипических предков, живших на заре творения, он все больше приближался к реальному историческому миру. Например, вместо создания мира культурный герой горожан занимался созданием новых технологий, что нашло отражение в шумерской поэме III тысячелетия до н. э. «Энки и мироздание», где бог Энки показан главным образом изобретателем мотыги, формы для кирпича, строителем дома, хлева и овчарни, пахарем, словом, создателем «технических» достижений, которыми шумерский мир отличался от первобытного [4, 23-24]. Это отражало тенденцию, в соответствии с которой люди старались все больше вместо сакрального опираться на собственные силы, знания и изобретательность. На первый план для них в мифах о культурном герое выходили собственные деяния людей. И вообще, чем дальше, тем больше культура становилась не даром богов, а завоеванием людей, часто приобретенным вопреки божьей воле.
Культурный герой начал все чаще выступать не только в роли защитника мира от сил хаоса, но и защитником городской культуры от мира дикой природы. Это острое ощущение разности, противопоставленности, даже несовместимости мира культуры и мира природы выразительно воплотилось в образе Энкиду из «Эпоса о Гильгамеше».
( окончание следует)
Литература
- Андреев Ю.В. Островные поселения Эгейского мира в эпоху бронзы, М:Наука, 1989. - 231 с. ISBN 5-02-027163-2 {1}
- Кревельд, Мартин ван. Расцвет и упадок государства/ Мартин ван Кревельд ; пер. с англ. под ред. Ю. Кузнецова и А. Макеева. - М.: ИРИСЭН, 2006. 544 с. (Серия «Политическая наука») - ISBN 5-91066-006-3 {8}
- Армстронг К. Краткая история мифа, пер. с англ. А. Блейз. - М. : Открытый Мир, 2005. - 160 с. - (Мифы). ISBN 5-9743-0009-2 {3}
- Вейнберг И.П. Человек в культуре древнего ближнего востока, М:Наука, 1986, 208 с. {4}
- Элиаде М. История веры и религиозных идей. Том I. Перев. с фр. - М., Критерион, 2001.-464 с. ISBN 5-901337-02-6 ISBN 5-901337-03-4 (том I) {13}