ТАРКОВСКИЕ: ЖЕРТВОПРИНОШЕНИЕ (часть 131)
Оригинал взят у sergey_v_fomin в ТАРКОВСКИЕ: ЖЕРТВОПРИНОШЕНИЕ (часть 131)
Сколь веревочке не виться… (начало)
«После 15 лет борьбы, преследований, жертв, молодёжь Румынии должна знать, что час легионерской победы близок! Все покушения врага на нас будут задушены. Все планы соблазнить нас, все попытки купить наши души, все усилия разделить нас, а также любые измены - всё это закончится поражением. Смотрите им прямо в глаза - всем своим тиранам! Покорно терпите все несчастья, выдерживайте любые пытки, потому что наша жертва станет железной основой, из поломанных тел и загубленных душ, во имя победы».
Корнелиу ЗЕЛЯ КОДРЯНУ. 1937 г.
Еще весной 1938 г., сразу же после ареста Корнелиу Кодряну, оставшиеся на свободе легионеры создали группу, состоявшую из Иона Белджа, Раду Мироновича, Иордаке Никоарэ, Хории Симы и Иона Антониу.
Ответственным за восстановление Легиона и укрытие оставшихся на свободе товарищей, после реорганизации руководства движения в июне 1938 г., был назначен Хория Сима.
Эту возложенную на него миссию он исполнял, найдя убежище в Германии. Вряд ли, конечно, спецслужбы Рейха упустили случай, чтобы не завербовать его. У Симы же, учитывая склад его характера и принципы, не было оснований для отказа.
Хория Сима (1906†1993) - после окончания литературно-философского факультета Бухарестского университета работал преподавателем румынского языка в лицее в городе Карансебеш. В Легион вступил, будучи студентом, в 1927 г. В октябре 1937 г. Кодряну назначил его главой легионеров IX региона (Баната).
В Румынию Сима вернулся 15 августа 1939 г., незадолго до покушения на премьер-министра Арманда Кэлинеску, состоявшегося 21 сентября. С началом карлистского террора он снова бежал в Германию.
При переходе югославско-румынской границы 19 мая 1940 г. его арестовали и доставили в Бухарест. Однако уже 14 июня он был на свободе.
Исследователь истории румынских спецслужб Кристиан Тронкота пишет о том, что Сима был платным агентом шефа Сигуранцы Михаила Морузова, получая за свои услуги ежемесячное вознаграждение в 200 тысяч леев (сумма, равная 70 среднемесячным зарплатам).
Именно через посредство Михаила Морузова была установлена связь между остро нуждавшимся в то время в поддержке Каролем II и неожиданно становившегося во главе обезглавленного, но все еще сильного своим составом Легиона, - Хорией Симой.
Что касается Короля, то он уже давно начал подавать сигналы к примирению. Еще в марте 1940 г. все находившиеся в лагерях легионеры были освобождены.
18 июня, ровно через четыре дня после освобождения из-под стражи, Сима был принят Каролем II.
Дальнейшие события показывают, к какому соглашению во время нее они пришли.
Ушедших в подполье гардистов Сима призвал сдать оружие, а 23 июня он призвал легионеров вступить в новую правительственную организацию - «Партию нации» («Partidul Naţiunii»).
Для многих находившихся в подвешенном состоянии легионеров Сима в то время казался спасителем. (Это потом, когда станут известны некоторые факты и найдется время, чтобы их сопоставить и проанализировать, многие из ветеранов движения начнут подозревать его в предательстве и двурушничестве.)
28 июня Сима получает первое свое официальное назначение: становится помощником заместителя министра, а 4 июля - министром по делам религии и искусств. Кроме того, еще два гардиста получают аналогичные назначения в правительстве Иона Джигурту.
Однако ввиду разворачивавшихся как раз в это время событий (о чем мы расскажем далее) вхождение Симы в правительство многими легионерами рассматривалось как акт предательства, в результате чего он и принужден был заявить 7 июля, сразу же после аудиенции у Кароля II, о выходе в отставку.
Однако что же это были за события, которые привели к уходу Хории Симы из власти?
26 июня Председатель Совнаркома и наркоминдел СССР В.М. Молотов вручил румынскому послу в Москве Георге Давидеску заявление советского правительства о претензиях на Бессарабию и Буковину.
Мост, разделявший два берега Днестра - границу СССР и Румынии. 1938 г.
Сразу после этого он вылетел в Тирасполь - столицу Молдавской АССР (входившей в то время в состав Украины), откуда непосредственно координировал операцию по занятию территории Бессарабии и Северной Буковины, начавшейся ранним утром 28 июня.
Бессарабские крестьяне наблюдают за переправой советских войск через Днестр. 28 июня 1940 г.
Операция по занятию территории советскими войсками продлилась шесть дней. Причем продвижение советских войск шло гораздо быстрее, чем это было предусмотрено согласованным графиком.
Вечером 1 июля новая граница по Пруту и Дунаю уже контролировалась частями Красной армии.
3 июля в два часа дня граница по рекам Прут и Дунай была окончательно закрыта.
Румынских солдат, не успевших отступить в Румынию, задержали и обезоружили.
Обезоруженные румынские полицейские.
3 июля в Кишинёве состоялся парад советских войск и народная демонстрация по поводу присоединения Бессарабии к СССР.
Мне вспоминаются некоторые фотографии тех лет, а заодно уж задумываешься и о ближайших (в пределах всего лишь одного года) возможных судьбах тех, кто запечатлен на этих снимках.
На первой серии - сделанной фотографом американского журнала «Life» в самом начале 1940 г. - девочки одного из кишиневских лицеев.
Нынешние интерпретаторы последнего из этих снимков утверждают, что лицеистки «вскидывают руки в нацистском приветствии», а некоторые современные «коммунисты» и «антифашисты», а также ряд неразборчивых СМИ иллюстрируют ими публикации о нынешнем (!) румыно-французском лицее «Георге Асаки» в Кишиневе.
На деле, конечно, всё это ни к Легиону, ни к Железной Гвардии, ни к «нацизму», ни к «фашизму» не имеет никакого отношения.
Девочки на тех снимках - члены существовавшей в 1935-1940 гг. в Королевстве военизированной молодежной организации «Стража Страны» («Straja Țării»). И создана она была как раз со специальной целью противодействия растущему влиянию Легиона Михаила Архангела Королем Каролем II, именовавшимся «Великим Стражником» («Marele Străjer»).
В качестве приветствия «стражники» использовали древний «римский салют», а никак ни «нацистское приветствие».
С 1938 г. «Стража Страны» стала единственной формой организации румынской молодежи в возрасте от 7 лет до 21 года.
К сожалению, ни эта молодежная организация, ни более всеохватный «Фронт национального возрождения» («Frontul Renașterii Naționale»), единственная дозволенная политическая партия, не спасли положения. Более того, как отмечал Король II в своем дневнике, в самый момент присоединения Бессарабии к СССР многие местные лидеры фронтистов «одними из первых приветствовали советские войска красными флагами и цветами».
Но эйфория прошла, и настали обычные непростые советские будни. В той жестокой реальности судьба девочек и их родителей, едва ли успевших в течение шести дней собраться и убежать из Бессарабии, вряд ли была безоблачной.
В ночь с 12 на 13 июня 1941 г. началась высылка из Бессарабии и Северной Буковины так называемых «нежелательных элементов». Глав семей вывозили в лагеря для военнопленных, остальных же домочадцев - в ссылку.
Ссыльнопоселенцев отправляли в Казахскую ССР, Коми АССР, Красноярский край, Омскую и Новосибирскую области.
Общее число «изъятых» составило 29839 человек. Всего на Восток ушло 29 эшелонов.
Памятник жертвам сталинских депортаций у железнодорожного вокзала в Кишиневе.
Были варианты и похуже. О них, однако, известно пока что очень мало. Хотя в Румынии во время войны была создана «Комиссия по массовым преступлениям советских оккупантов против бессарабских румын после 28 июня 1940 г.», однако материалы эти до сих пор не стали гласными, а, возможно, и вовсе были уничтожены в годы коммунистического правления.
Пока что - для иллюстрации происходившего тогда - нам удалось обнаружить один вот этот снимок:
Наряду с уже приведенными, есть и другая серия фото, касающаяся еврейского населения Бессарабии.
Руководивший оперативной группой НКВД УССР нарком внутренних дел Украины И.А. Серов (впоследствии первый председатель КГБ СССР), прибывший в последние дни июня 1940 г. в Кишинев, вспоминал: «В городе много было евреев, которые быстро приспособились к нашим и ходили с красными бантиками на груди».
Вот один из снимков, сделанных во время военного парада и демонстрации «народной радости» в городе 3 июля.
На нем учащиеся и преподаватели 2-й женской еврейской школы. Значит, была, по крайней мере, еще и первая. И это при антисемитском-то режиме! Как там говорят, «не делайте мне смешно».
Их тоже ждали свои поезда и свои рвы. Правда, немного позже. Да возможностей и времени, чтобы бежать, у них было, все же, побольше, чем у тех лицеисток и их родителей.
Один из «поездов смерти» во время остановки.
Сборный пункт на Днестре. Осень 1941 г.
Рвы Транснистрии. Послевоенные раскопки.
Но еще прежде этого (до Бухарестского погрома в январе 1941 г. и Ясского - в июне-июле того же года) произошла обычно не столь часто упоминаемая серия погромов 1940 года внутри страны: в Галаце (30 июня) и Дорохое (1 июля).
Случились они под влиянием румынских частей, при очищении ими Бессарабии и Северной Буковины воочию видевших не только враждебное отношение, но и агрессивные действия по отношению к оставлявшей край Королевской армии и администрации со стороны многочисленного местного еврейского населения.
Вообще все эти вспышки румынского антисемитизма, как пишут некоторые современные авторы, связаны отнюдь не с «местью за неудачи и испытанные унижения» от советских войск или с «вымещением зла на слабых», а «с имевшими место реальными событиями».
Даже современные еврейские исследователи, ссылаясь на показания пострадавших единоплеменников, пишут, что погрому в Дорохое предшествовало появление там шедшей из Северной Буковины колонны солдат, по дороге вслух проклинавших только что пережитые ими предательские действия евреев. (По существу, например, до таких же насильственных действий могло дойти дело и в освобожденном во время войны Крыму, не высели оттуда советское правительство вовремя татар.)
При этом не следует забывать, что носящие, как правило, стихийный характер погромы - всегда сильное оружие в руках руководителей пострадавшей стороны, предоставляющее им (до сей поры) огромные моральные, а нередко даже и материальные преимущества. При этом из поля зрения «выпадают» - как «несущественные» - причины всех этих эксцессов. И, значит, можно, и дальше продолжать стричь купоны…
Жертвы Галацкого погрома 30 июня 1940 г.
Ими стали оказавшиеся в порту подданные Румынии, собравшиеся там с целью перебраться в СССР. Одновременно с востока шел многотысячный поток беженцев из Бессарабии, оставлявших родной край после советского ультиматума и хорошо знавших состав тамошней «пятой колонны социализма». Согласно сообщениям бухарестской газеты «Universul», к человеческим жертвам в Галаце привела авантюристическая попытка прорыва в Бессарабию группы из двух тысяч вооруженных людей, большинство из которых были евреи, хотя, конечно, имелись среди них и люди других национальностей (украинцы и русские).
Что касается румынского общества, то, получив внезапное известие о переходе Бессарабии и Северной Буковины под юрисдикцию СССР, оно испытало настоящий шок.
«28 июня 1940 г. - день траура, у Румынии была похищена Бессарабия». Заголовок в бухаресткой газете «Universul».
Еще недавно терроризировавший всю страну Король, устроившей по всей стране «охоту без правил» на легионеров, сдал две провинции страны без единого выстрела…
Акция скорби по утрате Бессарабии в Бухаресте. Лето 1940 г.
Но беда, как известно, не приходит одна: Бессарабией и Северной Буковиной дело не ограничилось.
В результате так называемого «Второго Венского арбитража» 30 августа 1940 г., состоявшегося при непосредственном участии Германии и Италии, Румыния лишилась другой своей провинции - Северной Трансильвании, отошедшей к Венгрии.
На передачу территории Румынии давалось ровно две недели.
5 сентября венгерская армия пересекла границу.
Демонстративное участие в этом принимал Регент Венгрии адмирал Миклош Хорти.
Адмирал Хорти в Клуже. 11 сентября 1940 г.
Процесс аннексии северной части Трансильвании был завершен 13 сентября.
Клуж, превратившийся в венгерский Коложвар, встречает Регента Хорти. 11 сентября 1940 г.
Новая территориальная потеря вызвала в Румынии волну гнева.
Запаниковавший Кароль II поручил маршалу Двора Эрнесту Урдэряну выйти, через шефа Сигуранцы Михаила Морузова, на новый контакт с Железной Гвардии, чтобы окончательно уладить конфликт. Памятником этой отчаянной попытки остался реферат, написанный Морузовым 31 августа 1940 г.
Формально Хория Сима пошел на контакт, но события на международной арене и поляризация настроений в обществе похоронили этот проект.
Лидер Железной Гвардии предложил Королю выход - доверить формирование нового правительства опальному генералу Иону Антонеску, а тот, мол, установит военную диктатуру, обезпечив, таким образом, спокойствие в стране.
У Симы с генералом, заметим, установились в это время тесные связи. Известно, например, об их приватной встрече, состоявшейся 27 июня (на следующий день после советского ультиматума) в бухарестском доме доктора Санду Поповича.
Хория Сима и генерал Ион Антонеску.
Антонеску согласился на условия, предложенные ему Симой: впоследствии он публично объявил себя адептом Капитана, одел зеленую рубашку. Генерала даже официально привели к присяге, как члена Легиона.
Кароль II также принял предложенные ему условия: 4 сентября Правительство генерала получает диктаторские полномочия.
Однако Симе, а в особенности Антонеску, этого уже было мало. Они почувствовали: настал момент, когда можно было достичь гораздо большего.
И они - устами улицы - заговорили о необходимости отречения.
На центральном проспекте румынской столицы Calea Victoriei. 6 сентября 1940 г.
А бухарестские площади и улицы, начиная с 3 сентября, действительно заполнили толпы народа.
Зеленые рубашки легионеров появились в эти дни буквально повсюду. Они пели свои песни, скандировали лозунги, требовавшие ухода Короля, расправы над его любовницей и ближайшим окружением.
Требовали крови королевской «Эстерки», укрывшейся в эти дни во дворце. Узнав об этом, манифестанты грозились не оставить от него камня на камне.
Перед зданием Университетского дворца Кароля I.
«Некоронованная королева Румынии» в течение двух дней спешно жгла могущие ее скопрометировать документы, не забывая попутно паковать багаж со всеми попадавшимися ей под руку ценностями.
В эти дни в Бухаресте были попытки захвата радио и телефонной станции. Подобного же рода акции происходили во многих крупных городах страны: в Констанце, Брашове, Тимишоаре.
Манифестанты у статуи Короля Кароля I. 6 сентября 1940 г.
Все эти события в Бухаресте с 3 по 6 сентября 1940 г. были названы потом «Легионерской революцией».
Марш членов организации «Стража Страны» у памятника Каролю I. 6 сентября 1940 г.
Между тем, ситуацию «дожимали» внешние обстоятельства.
7 сентября Румыния вынуждена была пойти на новые территориальные уступки.
В этот день был заключен румыно-болгарский Крайовский договор, согласно которому к Болгарии отходила Южная Добруджа, присоединенная к Румынии по Бухаресткому мирному договору 10 августа 1913 г., завершившему Вторую Балканскую войну.
При этом, по взаимному согласию, произошел обмен людьми: 110 тысяч румыноязычного населения покинуло эту область, а на их место из Румынии переселилось 77 тысяч болгар.
В результате всех этих трех «мирных договоров» Румынское Королевство, занимавшее до 1940 г. среди Балканских государств первенствующее место по численности населения, территории и военному потенциалу, - утратило былое свое положение.
В течение всего лишь трех с небольшим месяцев - без малейшего сопротивления - страна потеряла 99 926 квадратных километров своей территории.
Верхняя карта - представляет положение Румынии перед Второй мiровой войной (январь 1928 г. - июнь 1940 г.).
На нижней - представляющей положение дел с 7 сентября 1940 г. по 22 июня 1941 г. - хорошо видны понесенные страной утраты.
«Великая Румыния» как геополитическая реальность перестала существовать.
Такую цену народ заплатил за преступную политику Короля Кароля II, вдохновляемого любовницей Лупеску-Грюнберг и жировавшей за счет ограбления страны всей окружавшей их камарильей.
Продолжение следует.
Сколь веревочке не виться… (начало)
«После 15 лет борьбы, преследований, жертв, молодёжь Румынии должна знать, что час легионерской победы близок! Все покушения врага на нас будут задушены. Все планы соблазнить нас, все попытки купить наши души, все усилия разделить нас, а также любые измены - всё это закончится поражением. Смотрите им прямо в глаза - всем своим тиранам! Покорно терпите все несчастья, выдерживайте любые пытки, потому что наша жертва станет железной основой, из поломанных тел и загубленных душ, во имя победы».
Корнелиу ЗЕЛЯ КОДРЯНУ. 1937 г.
Еще весной 1938 г., сразу же после ареста Корнелиу Кодряну, оставшиеся на свободе легионеры создали группу, состоявшую из Иона Белджа, Раду Мироновича, Иордаке Никоарэ, Хории Симы и Иона Антониу.
Ответственным за восстановление Легиона и укрытие оставшихся на свободе товарищей, после реорганизации руководства движения в июне 1938 г., был назначен Хория Сима.
Эту возложенную на него миссию он исполнял, найдя убежище в Германии. Вряд ли, конечно, спецслужбы Рейха упустили случай, чтобы не завербовать его. У Симы же, учитывая склад его характера и принципы, не было оснований для отказа.
Хория Сима (1906†1993) - после окончания литературно-философского факультета Бухарестского университета работал преподавателем румынского языка в лицее в городе Карансебеш. В Легион вступил, будучи студентом, в 1927 г. В октябре 1937 г. Кодряну назначил его главой легионеров IX региона (Баната).
В Румынию Сима вернулся 15 августа 1939 г., незадолго до покушения на премьер-министра Арманда Кэлинеску, состоявшегося 21 сентября. С началом карлистского террора он снова бежал в Германию.
При переходе югославско-румынской границы 19 мая 1940 г. его арестовали и доставили в Бухарест. Однако уже 14 июня он был на свободе.
Исследователь истории румынских спецслужб Кристиан Тронкота пишет о том, что Сима был платным агентом шефа Сигуранцы Михаила Морузова, получая за свои услуги ежемесячное вознаграждение в 200 тысяч леев (сумма, равная 70 среднемесячным зарплатам).
Именно через посредство Михаила Морузова была установлена связь между остро нуждавшимся в то время в поддержке Каролем II и неожиданно становившегося во главе обезглавленного, но все еще сильного своим составом Легиона, - Хорией Симой.
Что касается Короля, то он уже давно начал подавать сигналы к примирению. Еще в марте 1940 г. все находившиеся в лагерях легионеры были освобождены.
18 июня, ровно через четыре дня после освобождения из-под стражи, Сима был принят Каролем II.
Дальнейшие события показывают, к какому соглашению во время нее они пришли.
Ушедших в подполье гардистов Сима призвал сдать оружие, а 23 июня он призвал легионеров вступить в новую правительственную организацию - «Партию нации» («Partidul Naţiunii»).
Для многих находившихся в подвешенном состоянии легионеров Сима в то время казался спасителем. (Это потом, когда станут известны некоторые факты и найдется время, чтобы их сопоставить и проанализировать, многие из ветеранов движения начнут подозревать его в предательстве и двурушничестве.)
28 июня Сима получает первое свое официальное назначение: становится помощником заместителя министра, а 4 июля - министром по делам религии и искусств. Кроме того, еще два гардиста получают аналогичные назначения в правительстве Иона Джигурту.
Однако ввиду разворачивавшихся как раз в это время событий (о чем мы расскажем далее) вхождение Симы в правительство многими легионерами рассматривалось как акт предательства, в результате чего он и принужден был заявить 7 июля, сразу же после аудиенции у Кароля II, о выходе в отставку.
Однако что же это были за события, которые привели к уходу Хории Симы из власти?
26 июня Председатель Совнаркома и наркоминдел СССР В.М. Молотов вручил румынскому послу в Москве Георге Давидеску заявление советского правительства о претензиях на Бессарабию и Буковину.
Мост, разделявший два берега Днестра - границу СССР и Румынии. 1938 г.
Сразу после этого он вылетел в Тирасполь - столицу Молдавской АССР (входившей в то время в состав Украины), откуда непосредственно координировал операцию по занятию территории Бессарабии и Северной Буковины, начавшейся ранним утром 28 июня.
Бессарабские крестьяне наблюдают за переправой советских войск через Днестр. 28 июня 1940 г.
Операция по занятию территории советскими войсками продлилась шесть дней. Причем продвижение советских войск шло гораздо быстрее, чем это было предусмотрено согласованным графиком.
Вечером 1 июля новая граница по Пруту и Дунаю уже контролировалась частями Красной армии.
3 июля в два часа дня граница по рекам Прут и Дунай была окончательно закрыта.
Румынских солдат, не успевших отступить в Румынию, задержали и обезоружили.
Обезоруженные румынские полицейские.
3 июля в Кишинёве состоялся парад советских войск и народная демонстрация по поводу присоединения Бессарабии к СССР.
Мне вспоминаются некоторые фотографии тех лет, а заодно уж задумываешься и о ближайших (в пределах всего лишь одного года) возможных судьбах тех, кто запечатлен на этих снимках.
На первой серии - сделанной фотографом американского журнала «Life» в самом начале 1940 г. - девочки одного из кишиневских лицеев.
Нынешние интерпретаторы последнего из этих снимков утверждают, что лицеистки «вскидывают руки в нацистском приветствии», а некоторые современные «коммунисты» и «антифашисты», а также ряд неразборчивых СМИ иллюстрируют ими публикации о нынешнем (!) румыно-французском лицее «Георге Асаки» в Кишиневе.
На деле, конечно, всё это ни к Легиону, ни к Железной Гвардии, ни к «нацизму», ни к «фашизму» не имеет никакого отношения.
Девочки на тех снимках - члены существовавшей в 1935-1940 гг. в Королевстве военизированной молодежной организации «Стража Страны» («Straja Țării»). И создана она была как раз со специальной целью противодействия растущему влиянию Легиона Михаила Архангела Королем Каролем II, именовавшимся «Великим Стражником» («Marele Străjer»).
В качестве приветствия «стражники» использовали древний «римский салют», а никак ни «нацистское приветствие».
С 1938 г. «Стража Страны» стала единственной формой организации румынской молодежи в возрасте от 7 лет до 21 года.
К сожалению, ни эта молодежная организация, ни более всеохватный «Фронт национального возрождения» («Frontul Renașterii Naționale»), единственная дозволенная политическая партия, не спасли положения. Более того, как отмечал Король II в своем дневнике, в самый момент присоединения Бессарабии к СССР многие местные лидеры фронтистов «одними из первых приветствовали советские войска красными флагами и цветами».
Но эйфория прошла, и настали обычные непростые советские будни. В той жестокой реальности судьба девочек и их родителей, едва ли успевших в течение шести дней собраться и убежать из Бессарабии, вряд ли была безоблачной.
В ночь с 12 на 13 июня 1941 г. началась высылка из Бессарабии и Северной Буковины так называемых «нежелательных элементов». Глав семей вывозили в лагеря для военнопленных, остальных же домочадцев - в ссылку.
Ссыльнопоселенцев отправляли в Казахскую ССР, Коми АССР, Красноярский край, Омскую и Новосибирскую области.
Общее число «изъятых» составило 29839 человек. Всего на Восток ушло 29 эшелонов.
Памятник жертвам сталинских депортаций у железнодорожного вокзала в Кишиневе.
Были варианты и похуже. О них, однако, известно пока что очень мало. Хотя в Румынии во время войны была создана «Комиссия по массовым преступлениям советских оккупантов против бессарабских румын после 28 июня 1940 г.», однако материалы эти до сих пор не стали гласными, а, возможно, и вовсе были уничтожены в годы коммунистического правления.
Пока что - для иллюстрации происходившего тогда - нам удалось обнаружить один вот этот снимок:
Наряду с уже приведенными, есть и другая серия фото, касающаяся еврейского населения Бессарабии.
Руководивший оперативной группой НКВД УССР нарком внутренних дел Украины И.А. Серов (впоследствии первый председатель КГБ СССР), прибывший в последние дни июня 1940 г. в Кишинев, вспоминал: «В городе много было евреев, которые быстро приспособились к нашим и ходили с красными бантиками на груди».
Вот один из снимков, сделанных во время военного парада и демонстрации «народной радости» в городе 3 июля.
На нем учащиеся и преподаватели 2-й женской еврейской школы. Значит, была, по крайней мере, еще и первая. И это при антисемитском-то режиме! Как там говорят, «не делайте мне смешно».
Их тоже ждали свои поезда и свои рвы. Правда, немного позже. Да возможностей и времени, чтобы бежать, у них было, все же, побольше, чем у тех лицеисток и их родителей.
Один из «поездов смерти» во время остановки.
Сборный пункт на Днестре. Осень 1941 г.
Рвы Транснистрии. Послевоенные раскопки.
Но еще прежде этого (до Бухарестского погрома в январе 1941 г. и Ясского - в июне-июле того же года) произошла обычно не столь часто упоминаемая серия погромов 1940 года внутри страны: в Галаце (30 июня) и Дорохое (1 июля).
Случились они под влиянием румынских частей, при очищении ими Бессарабии и Северной Буковины воочию видевших не только враждебное отношение, но и агрессивные действия по отношению к оставлявшей край Королевской армии и администрации со стороны многочисленного местного еврейского населения.
Вообще все эти вспышки румынского антисемитизма, как пишут некоторые современные авторы, связаны отнюдь не с «местью за неудачи и испытанные унижения» от советских войск или с «вымещением зла на слабых», а «с имевшими место реальными событиями».
Даже современные еврейские исследователи, ссылаясь на показания пострадавших единоплеменников, пишут, что погрому в Дорохое предшествовало появление там шедшей из Северной Буковины колонны солдат, по дороге вслух проклинавших только что пережитые ими предательские действия евреев. (По существу, например, до таких же насильственных действий могло дойти дело и в освобожденном во время войны Крыму, не высели оттуда советское правительство вовремя татар.)
При этом не следует забывать, что носящие, как правило, стихийный характер погромы - всегда сильное оружие в руках руководителей пострадавшей стороны, предоставляющее им (до сей поры) огромные моральные, а нередко даже и материальные преимущества. При этом из поля зрения «выпадают» - как «несущественные» - причины всех этих эксцессов. И, значит, можно, и дальше продолжать стричь купоны…
Жертвы Галацкого погрома 30 июня 1940 г.
Ими стали оказавшиеся в порту подданные Румынии, собравшиеся там с целью перебраться в СССР. Одновременно с востока шел многотысячный поток беженцев из Бессарабии, оставлявших родной край после советского ультиматума и хорошо знавших состав тамошней «пятой колонны социализма». Согласно сообщениям бухарестской газеты «Universul», к человеческим жертвам в Галаце привела авантюристическая попытка прорыва в Бессарабию группы из двух тысяч вооруженных людей, большинство из которых были евреи, хотя, конечно, имелись среди них и люди других национальностей (украинцы и русские).
Что касается румынского общества, то, получив внезапное известие о переходе Бессарабии и Северной Буковины под юрисдикцию СССР, оно испытало настоящий шок.
«28 июня 1940 г. - день траура, у Румынии была похищена Бессарабия». Заголовок в бухаресткой газете «Universul».
Еще недавно терроризировавший всю страну Король, устроившей по всей стране «охоту без правил» на легионеров, сдал две провинции страны без единого выстрела…
Акция скорби по утрате Бессарабии в Бухаресте. Лето 1940 г.
Но беда, как известно, не приходит одна: Бессарабией и Северной Буковиной дело не ограничилось.
В результате так называемого «Второго Венского арбитража» 30 августа 1940 г., состоявшегося при непосредственном участии Германии и Италии, Румыния лишилась другой своей провинции - Северной Трансильвании, отошедшей к Венгрии.
На передачу территории Румынии давалось ровно две недели.
5 сентября венгерская армия пересекла границу.
Демонстративное участие в этом принимал Регент Венгрии адмирал Миклош Хорти.
Адмирал Хорти в Клуже. 11 сентября 1940 г.
Процесс аннексии северной части Трансильвании был завершен 13 сентября.
Клуж, превратившийся в венгерский Коложвар, встречает Регента Хорти. 11 сентября 1940 г.
Новая территориальная потеря вызвала в Румынии волну гнева.
Запаниковавший Кароль II поручил маршалу Двора Эрнесту Урдэряну выйти, через шефа Сигуранцы Михаила Морузова, на новый контакт с Железной Гвардии, чтобы окончательно уладить конфликт. Памятником этой отчаянной попытки остался реферат, написанный Морузовым 31 августа 1940 г.
Формально Хория Сима пошел на контакт, но события на международной арене и поляризация настроений в обществе похоронили этот проект.
Лидер Железной Гвардии предложил Королю выход - доверить формирование нового правительства опальному генералу Иону Антонеску, а тот, мол, установит военную диктатуру, обезпечив, таким образом, спокойствие в стране.
У Симы с генералом, заметим, установились в это время тесные связи. Известно, например, об их приватной встрече, состоявшейся 27 июня (на следующий день после советского ультиматума) в бухарестском доме доктора Санду Поповича.
Хория Сима и генерал Ион Антонеску.
Антонеску согласился на условия, предложенные ему Симой: впоследствии он публично объявил себя адептом Капитана, одел зеленую рубашку. Генерала даже официально привели к присяге, как члена Легиона.
Кароль II также принял предложенные ему условия: 4 сентября Правительство генерала получает диктаторские полномочия.
Однако Симе, а в особенности Антонеску, этого уже было мало. Они почувствовали: настал момент, когда можно было достичь гораздо большего.
И они - устами улицы - заговорили о необходимости отречения.
На центральном проспекте румынской столицы Calea Victoriei. 6 сентября 1940 г.
А бухарестские площади и улицы, начиная с 3 сентября, действительно заполнили толпы народа.
Зеленые рубашки легионеров появились в эти дни буквально повсюду. Они пели свои песни, скандировали лозунги, требовавшие ухода Короля, расправы над его любовницей и ближайшим окружением.
Требовали крови королевской «Эстерки», укрывшейся в эти дни во дворце. Узнав об этом, манифестанты грозились не оставить от него камня на камне.
Перед зданием Университетского дворца Кароля I.
«Некоронованная королева Румынии» в течение двух дней спешно жгла могущие ее скопрометировать документы, не забывая попутно паковать багаж со всеми попадавшимися ей под руку ценностями.
В эти дни в Бухаресте были попытки захвата радио и телефонной станции. Подобного же рода акции происходили во многих крупных городах страны: в Констанце, Брашове, Тимишоаре.
Манифестанты у статуи Короля Кароля I. 6 сентября 1940 г.
Все эти события в Бухаресте с 3 по 6 сентября 1940 г. были названы потом «Легионерской революцией».
Марш членов организации «Стража Страны» у памятника Каролю I. 6 сентября 1940 г.
Между тем, ситуацию «дожимали» внешние обстоятельства.
7 сентября Румыния вынуждена была пойти на новые территориальные уступки.
В этот день был заключен румыно-болгарский Крайовский договор, согласно которому к Болгарии отходила Южная Добруджа, присоединенная к Румынии по Бухаресткому мирному договору 10 августа 1913 г., завершившему Вторую Балканскую войну.
При этом, по взаимному согласию, произошел обмен людьми: 110 тысяч румыноязычного населения покинуло эту область, а на их место из Румынии переселилось 77 тысяч болгар.
В результате всех этих трех «мирных договоров» Румынское Королевство, занимавшее до 1940 г. среди Балканских государств первенствующее место по численности населения, территории и военному потенциалу, - утратило былое свое положение.
В течение всего лишь трех с небольшим месяцев - без малейшего сопротивления - страна потеряла 99 926 квадратных километров своей территории.
Верхняя карта - представляет положение Румынии перед Второй мiровой войной (январь 1928 г. - июнь 1940 г.).
На нижней - представляющей положение дел с 7 сентября 1940 г. по 22 июня 1941 г. - хорошо видны понесенные страной утраты.
«Великая Румыния» как геополитическая реальность перестала существовать.
Такую цену народ заплатил за преступную политику Короля Кароля II, вдохновляемого любовницей Лупеску-Грюнберг и жировавшей за счет ограбления страны всей окружавшей их камарильей.
Продолжение следует.