Львов после российского вторжения.(Сентябрь-декабрь 1914г.)
Оригинал взят у bruchwiese в Львов после российского вторжения.(Сентябрь-декабрь 1914г.)
Рассказ очевидца.
Перед приходом российских войск.
Еще за неделю до прихода русских, то есть в последние дни августа 1914 года, Львов несколько раз потрясала роковая новость "Русские идут!" Разыгрывались невероятные сцены, среди людей царило большой переполох, в городе поднималось небывалое движение, повозки, перегруженные людьми и узлами, курсировали в направлении главного вокзала. Можно было увидеть даже представителей высших слоев общества на грузовых автомобилях (т. н. Streifwagen), верхом на своих кофрах и узлах, посильнее спешили на вокзал.
За перевозку платили невероятные суммы. Извозчики и владельцы перевозочных средств делали свои "кокосовые" интересы.
На подъезде к вокзалу и перед самым вокзалом царило движение, которого Львов не помнил.
То, что происходило уже на вокзале, трудно и описать. Давка, крик, детский плач, крики взрослых нарастали с каждым часом. Переполненные поезда уезжали, забирая с собой еще спокойных жителей. Казалось, что Львов напрочь опустеет.
Насколько велики были ужас и замешательство, характеризует такой случай.
Одна богатая купеческая семья, состоящая из отца, матери, двух дочерей, зятя и маленького ребенка, собралась в дорогу с несколькими чемоданами и узлами. Однако железная дорога не хотела - или не могла - принять столько багажа, и вся семья, кроме зятя, тут же села в вагон: решили немедленно уезжать, а зять должен был вернуться в город с вещами, чтобы оставить их у знакомых или родственников, которые еще там оставались. Следующим поездом должен их догнать. Встреча должна была состояться в Вене в отеле "Х".
Однако зятю уже не удалось выехать из Львова. Расставшись с женой и ребенком, с сестрой жены, с тестем и тещей, он остался во Львове - вместе с 40 тыс. крон наличных, которые тесть засунул ему за пазуху в полотняной сумке. Целая семья из четырех человек, с маленьким ребенком, уехала, имея, по словам зятя, едва двести крон на всех.
И таких случаев было очень много.
Однако существовало немало лиц, которые не верили, что российские войска могут вступить в город без ожесточенной борьбы на подступах к городу или даже в его пределах.
К ним принадлежал и я.
Еще в памятную среду 2 сентября 1914 вечером на Бернардинской площади я смотрел, как проходили наши доблестные полки, и успокаивал перепуганных этой картиной горожан что стояли подле меня. Я утверждал, что это лишь отделы, измученные прежние борьбой, идут на отдых, а их на линии боевых действий заменили свежие силы. Я был так в этом уверен, что без опасений или подозрений около полуночи вернулся домой и сладко заснул.
Вступление русских войск во Львов. Фотография. 3 сентября 1914 г.
Следующий исторический день, 3 сентября 1914 года, утром, где-то по 10:00, вернулся в дом мой друг, с которым мы вместе жили (он с спозаранку, когда я спал, выходил в город), и "на добрый день" поздравил меня незабываемыми словами: "Ну, вставай, ленивец, и иди поздравь казаков!"
По его мрачному лицу я понял, что это печальная правда. За пятнадцать минут я уже был на улице, где увидел конных русских воинов. Одни стояли, другие двигались, имели разные мундиры, но на боку непременно был скипетр культуры - плеть.
Вход российских войск в город.
Вице-президент Львова Рутовский вручает ключи от Львова генералу Роде, на Лычаковской рогатке, 1914 г.
Около полудня того незабываемого дня по телефонному вызову с Лычаковского и с Жовкивской рогаток туда двинулись представители правления городского муниципалитета. Там, на рогатке, состоялось официальное передачи города русской армии в месте с ключами от города.
После белые флаги, вывешенные на ратуше и правительственных зданиях, еще раз показали о капитуляции города.
Войска вошли под звуки музыки, без выстрелов. Везде запестрели разнообразные мундиры, совершенно для нас чужие, улицы запрудили бесчисленные телеги. Пораженные жители с недоверием присматривались к этой нашествия.
Будто по данному сигналу, на всех домах, где жили католики, даже и на еврейских, в которые поселились католики, появились образы Пресвятой Девы Марии, которые должны были защищать жителей от казацкой "культуры". Не знаю, кому первому пришла такая замечательная мысль, но убежден, что она была удивительно уместной, так как такие действия в какой-то степени уберегли жителей от диких инстинктов захватчиков, которые несмотря ни на что были христианами.
Ненависть русских к евреям оказалась первого же дня. Вот примеры. Где-то сразу после моего выхода из дома у часовой лавки меня задержал казак. Показывая на лавочку, он спросил: "Это еврей?" Когда я подтвердил, он махнул рукой и спросил, где найти часовщика-католика. Другой казак на соседней улочке слез с коня, привязал его к фонарю, зашел в магазин часовщика и попросил показать ему часы. Выбрав один и выяснив цену, он спросил: "А вы еврей?" Испуганный владелец ответил, что да. Тогда славный представитель русской культуры спрятал часы в карман и любезно сообщил, что забирает его как милую достопримечательность из Львова. В первые дни подобные случаи случались довольно часто. Группы солдат, особенно казаков, ходили по улицам, задерживали жителей и спрашивали их: "Вы еврей?"
Ознаменовать себя крестным знамением или показать медальон с изображением Христа или Пресвятой Девы Марии - это было лучшим способом убедить этого посланника "культуры". Хотя, иногда этого не хватало.
На улицах, лежащих немного дальше от центра города, случалось, что грабили даже католиков. Один чиновник из городского Комиссариата рассказывал мне, что на улице Лычаковской, недалеко от госпиталя, его задержали казаки. Они спросили, имеет при себе какое-то оружие. Заверения чиновника, что у него нет никакого оружия, не помогло. Казаки обыскали его карманы и позволили себе взять на память кошелек с 300 кронами в банкнотах.
Подобное случилось с казначеем одной известной кофейни. Когда он возвращался вечером домой, в центре города его задержал патруль. Казначея обыскали и отобрали 700 крон, что имел при себе. Потерпевший обратился с жалобой к тогдашнему военному губернатору города Львова. Тот выделил ему сопровождение и предложил разыскать виновных. Казначею удалось найти обидчиков. Но когда он показал на грабителя, то все отрицал: "Ей богу што нет!" Казначея за оскорбление военного патруля грозили отдать под военный суд. Лишь вмешательство нескольких энергичных членов городского почетного караула во главе с начальником этого бедняги, помогло избавить его ареста.
Таких случаев в первые дни после оккупации Львова было очень много, но журналистам не позволяли о них писать, так к сведению общественности они не доходили.
Первые приказы новой власти.
На второй день после вступления в город русских войск на домах появились объявления на польском и русском языках с подписью первого военного губернатора - им стал генерал фон Роде. В сентябре 1914 года, генерал был тяжело ранен в битве под Львовом. Его привезли с поля боя, вскоре он умер и был похоронен на Лычаковском кладбище. Через несколько дней состоялись похороны генерала Ванновского - его останки повезли в Россию.
Первые распоряжения губернатора были:
1. Вывесить на башне ратуши трехцветный российский флаг, а также заменить орла австрийского на орла российского.
2. Установить стоимость кроны в соотношении 1 крона = 30 копеек (т.е. 1 рубль равен 3,33 кроны).
3. Запретить продажу любых алкогольных напитков.
4. Запретить выходить на улицу после 9 часов вечера (петроградский время, равное 8:00 вечера времени среднеевропейского).
5. Сдать все оружие и амуницию, которая еще находится в частном владении жителей.
6. Запретить кражи, грабежи и поджоги.
7. Запретить словом или действием выступать против российской армии и ее членов.
8. Ввести в Львове петроградский время (то есть перевести часы на один час вперед) и т. д.
Все преступления против этих приказов влекли за собой военное суд, а фактически смертная казнь, или, в лучшем случае, длительное заключение.
Никто не сомневался в выполнении этих милых обещаний, поэтому общественность приспосабливалась к приказам. Исключение составляли разве буйные жители пригородов - лица хорошо известны львовской полиции. Эти типы, видя Львов, который оставила полицейская власть, просто брали на смех любые распоряжения, а затем с новой силой развернулись грабежи, кражи и разбои, как никогда раньше.
Первый и единственный в то время погром.
За неделю до еврейских праздников, погожего воскресного дня, сидя в кофейне Центральной на площади Галицкой, через окно я увидел какой-то необычный движение на боковых тротуарах. Заинтересованный, я вышел посмотреть, что там происходило, и наткнулся на казаков, стоявших на улице Галицкой и, повернувшись в сторону рынка, стреляли в небо.
Я подумал, что это опять появился австрийский аэроплан, как уже бывало. В этом меня еще убедили генералы и офицеры, стоявшие на балконе гостиницы "Жорж" и смотрели в небо. Не придавая значения стрельбе, я пошел домой. Однако, некоторое внутреннее беспокойство снова выгнал меня на улицу. Переходя по улице Барской [ныне И.Франко], площадью Бернардинской [пл.Соборная], я видел переполох и страх среди прохожих. На площади Галицкой я застал отряд казаков, которые стояли напротив домов №9, 11 и 13 на улице Валовой. Казаки залпом стреляли по домам. Вместе с другими людьми мне удалось раствориться в городской суете - в Торговой зале напротив - и там переждать добрый час. После сего пробился к улице Батория [ул.кн. Романа], а оттуда - на трамвае до Барской.
Кондуктор в трамвае сказал мне, что все трамваи направлено на ул. Св. Софии. На других улицах, из-за казацкой стрельбы, движение перекрыто.
Официально назвали причину погрома: будто кто-то неизвестный выстрелил из окна одной из домов в солдата. Причина вымышленная, ибо даже если бы было так, то это бы повлекло стрельбу сотен казаков на улицах Галицкой, Сербской, Краковской, Сикстуский [Дорошенко], Казимиривський [часть ул.Городоцкой до ул. Шевченко], Городецкой и Жовковской, то есть на улицах, где жили преимущественно евреи. Урожаем казацкого гулянки стали 47 трупов и много раненых, которые попрятались и даже не признавались, что получили раны, поэтому их число трудно определить.
Что при той возможности не обошлось без грабежей и разбоев, тоже вещь определенная. Как рассказывают, казаки, при обыске домов на улице Валовой в одной из пивных нашли п. Сасса, отца владельца фирмы "Dental depot Bruno Sass". Они его убили, а потом забрали с собой около тысячи из той суммы, которую несчастный имел при себе.
Этот погром стал причиной того, что евреи, опасаясь повторения чего-то подобного во время праздников, решили в те дни не идти к святыням на молитвы.
Когда эти сведения дошли до губернатора, он позвал к себе двух раввинов и поручил им заверить евреев, что им гарантирована безопасность на праздники и принадлежит отправить все молитвы, предписанные ритуалом. Раввины Бравде и Гавсер всю ночь ходили от дома к дому, успокаивая евреев и сообщая о распоряжении и заверения губернатора. Погрома действительно больше не было.
Военнослужащие Российской армии 1914 год.
Так проходили первые дни в российской неволе, при постоянном грохоте пушек, доносившийся с запада и с юга.
Царские торжества.
На время моей четырехмесячной неволи выпали два царских торжества, а именно именины вдовы царя и матери правящего царя Николая II. Последние - 19 декабря по римскому календарю. Согласно приказу господина губернатора, жители должны были украсить город. Жандармы и городовые обходили все дома и знакомили с этим приказом дворников. Послушные жители должны были выполнить этот приказ. Но какая огромная разница между теми украшениями 19 декабря 1914 и декорациями в городе, которые помню с давних времен, Львов делал по собственной воле и из чистого желания в праздничные дни в честь своего любимого монарха или кого-то из членов монаршей семьи! Скажу честно и откровенно, что если бы мои славные земляки в мою честь устроили такие декорации, я бы обиделся и навсегда покинул бы этот город. С некоторых четырехэтажных домов свисало одно-единственное трехцветное полотнище величине один квадратный метр. Действительно хороших пышных знамен я нигде не видел. Не заметил также, чтобы из одного дома свисало больше одного флага. Кроме тех флагов - часто бумажных, - не было никаких других декораций, разве что на доме "Под галками", нынешней резиденции гр. Бобринского, виднелся красивый транспарант с царскими инициалами.http://www.ji.lviv.ua/n29texts/29-zmist.htm
http://www.liveinternet.ru/users/3944113/post153730141/
Канун Рождества 1914 г., Львов. Худ. Тадеуш Рыбковски (Tadeusz Rybkowski)
Рассказ очевидца.
Перед приходом российских войск.
Еще за неделю до прихода русских, то есть в последние дни августа 1914 года, Львов несколько раз потрясала роковая новость "Русские идут!" Разыгрывались невероятные сцены, среди людей царило большой переполох, в городе поднималось небывалое движение, повозки, перегруженные людьми и узлами, курсировали в направлении главного вокзала. Можно было увидеть даже представителей высших слоев общества на грузовых автомобилях (т. н. Streifwagen), верхом на своих кофрах и узлах, посильнее спешили на вокзал.
За перевозку платили невероятные суммы. Извозчики и владельцы перевозочных средств делали свои "кокосовые" интересы.
На подъезде к вокзалу и перед самым вокзалом царило движение, которого Львов не помнил.
То, что происходило уже на вокзале, трудно и описать. Давка, крик, детский плач, крики взрослых нарастали с каждым часом. Переполненные поезда уезжали, забирая с собой еще спокойных жителей. Казалось, что Львов напрочь опустеет.
Насколько велики были ужас и замешательство, характеризует такой случай.
Одна богатая купеческая семья, состоящая из отца, матери, двух дочерей, зятя и маленького ребенка, собралась в дорогу с несколькими чемоданами и узлами. Однако железная дорога не хотела - или не могла - принять столько багажа, и вся семья, кроме зятя, тут же села в вагон: решили немедленно уезжать, а зять должен был вернуться в город с вещами, чтобы оставить их у знакомых или родственников, которые еще там оставались. Следующим поездом должен их догнать. Встреча должна была состояться в Вене в отеле "Х".
Однако зятю уже не удалось выехать из Львова. Расставшись с женой и ребенком, с сестрой жены, с тестем и тещей, он остался во Львове - вместе с 40 тыс. крон наличных, которые тесть засунул ему за пазуху в полотняной сумке. Целая семья из четырех человек, с маленьким ребенком, уехала, имея, по словам зятя, едва двести крон на всех.
И таких случаев было очень много.
Однако существовало немало лиц, которые не верили, что российские войска могут вступить в город без ожесточенной борьбы на подступах к городу или даже в его пределах.
К ним принадлежал и я.
Еще в памятную среду 2 сентября 1914 вечером на Бернардинской площади я смотрел, как проходили наши доблестные полки, и успокаивал перепуганных этой картиной горожан что стояли подле меня. Я утверждал, что это лишь отделы, измученные прежние борьбой, идут на отдых, а их на линии боевых действий заменили свежие силы. Я был так в этом уверен, что без опасений или подозрений около полуночи вернулся домой и сладко заснул.
Вступление русских войск во Львов. Фотография. 3 сентября 1914 г.
Следующий исторический день, 3 сентября 1914 года, утром, где-то по 10:00, вернулся в дом мой друг, с которым мы вместе жили (он с спозаранку, когда я спал, выходил в город), и "на добрый день" поздравил меня незабываемыми словами: "Ну, вставай, ленивец, и иди поздравь казаков!"
По его мрачному лицу я понял, что это печальная правда. За пятнадцать минут я уже был на улице, где увидел конных русских воинов. Одни стояли, другие двигались, имели разные мундиры, но на боку непременно был скипетр культуры - плеть.
Вход российских войск в город.
Вице-президент Львова Рутовский вручает ключи от Львова генералу Роде, на Лычаковской рогатке, 1914 г.
Около полудня того незабываемого дня по телефонному вызову с Лычаковского и с Жовкивской рогаток туда двинулись представители правления городского муниципалитета. Там, на рогатке, состоялось официальное передачи города русской армии в месте с ключами от города.
После белые флаги, вывешенные на ратуше и правительственных зданиях, еще раз показали о капитуляции города.
Войска вошли под звуки музыки, без выстрелов. Везде запестрели разнообразные мундиры, совершенно для нас чужие, улицы запрудили бесчисленные телеги. Пораженные жители с недоверием присматривались к этой нашествия.
Будто по данному сигналу, на всех домах, где жили католики, даже и на еврейских, в которые поселились католики, появились образы Пресвятой Девы Марии, которые должны были защищать жителей от казацкой "культуры". Не знаю, кому первому пришла такая замечательная мысль, но убежден, что она была удивительно уместной, так как такие действия в какой-то степени уберегли жителей от диких инстинктов захватчиков, которые несмотря ни на что были христианами.
Ненависть русских к евреям оказалась первого же дня. Вот примеры. Где-то сразу после моего выхода из дома у часовой лавки меня задержал казак. Показывая на лавочку, он спросил: "Это еврей?" Когда я подтвердил, он махнул рукой и спросил, где найти часовщика-католика. Другой казак на соседней улочке слез с коня, привязал его к фонарю, зашел в магазин часовщика и попросил показать ему часы. Выбрав один и выяснив цену, он спросил: "А вы еврей?" Испуганный владелец ответил, что да. Тогда славный представитель русской культуры спрятал часы в карман и любезно сообщил, что забирает его как милую достопримечательность из Львова. В первые дни подобные случаи случались довольно часто. Группы солдат, особенно казаков, ходили по улицам, задерживали жителей и спрашивали их: "Вы еврей?"
Ознаменовать себя крестным знамением или показать медальон с изображением Христа или Пресвятой Девы Марии - это было лучшим способом убедить этого посланника "культуры". Хотя, иногда этого не хватало.
На улицах, лежащих немного дальше от центра города, случалось, что грабили даже католиков. Один чиновник из городского Комиссариата рассказывал мне, что на улице Лычаковской, недалеко от госпиталя, его задержали казаки. Они спросили, имеет при себе какое-то оружие. Заверения чиновника, что у него нет никакого оружия, не помогло. Казаки обыскали его карманы и позволили себе взять на память кошелек с 300 кронами в банкнотах.
Подобное случилось с казначеем одной известной кофейни. Когда он возвращался вечером домой, в центре города его задержал патруль. Казначея обыскали и отобрали 700 крон, что имел при себе. Потерпевший обратился с жалобой к тогдашнему военному губернатору города Львова. Тот выделил ему сопровождение и предложил разыскать виновных. Казначею удалось найти обидчиков. Но когда он показал на грабителя, то все отрицал: "Ей богу што нет!" Казначея за оскорбление военного патруля грозили отдать под военный суд. Лишь вмешательство нескольких энергичных членов городского почетного караула во главе с начальником этого бедняги, помогло избавить его ареста.
Таких случаев в первые дни после оккупации Львова было очень много, но журналистам не позволяли о них писать, так к сведению общественности они не доходили.
Первые приказы новой власти.
На второй день после вступления в город русских войск на домах появились объявления на польском и русском языках с подписью первого военного губернатора - им стал генерал фон Роде. В сентябре 1914 года, генерал был тяжело ранен в битве под Львовом. Его привезли с поля боя, вскоре он умер и был похоронен на Лычаковском кладбище. Через несколько дней состоялись похороны генерала Ванновского - его останки повезли в Россию.
Первые распоряжения губернатора были:
1. Вывесить на башне ратуши трехцветный российский флаг, а также заменить орла австрийского на орла российского.
2. Установить стоимость кроны в соотношении 1 крона = 30 копеек (т.е. 1 рубль равен 3,33 кроны).
3. Запретить продажу любых алкогольных напитков.
4. Запретить выходить на улицу после 9 часов вечера (петроградский время, равное 8:00 вечера времени среднеевропейского).
5. Сдать все оружие и амуницию, которая еще находится в частном владении жителей.
6. Запретить кражи, грабежи и поджоги.
7. Запретить словом или действием выступать против российской армии и ее членов.
8. Ввести в Львове петроградский время (то есть перевести часы на один час вперед) и т. д.
Все преступления против этих приказов влекли за собой военное суд, а фактически смертная казнь, или, в лучшем случае, длительное заключение.
Никто не сомневался в выполнении этих милых обещаний, поэтому общественность приспосабливалась к приказам. Исключение составляли разве буйные жители пригородов - лица хорошо известны львовской полиции. Эти типы, видя Львов, который оставила полицейская власть, просто брали на смех любые распоряжения, а затем с новой силой развернулись грабежи, кражи и разбои, как никогда раньше.
Первый и единственный в то время погром.
За неделю до еврейских праздников, погожего воскресного дня, сидя в кофейне Центральной на площади Галицкой, через окно я увидел какой-то необычный движение на боковых тротуарах. Заинтересованный, я вышел посмотреть, что там происходило, и наткнулся на казаков, стоявших на улице Галицкой и, повернувшись в сторону рынка, стреляли в небо.
Я подумал, что это опять появился австрийский аэроплан, как уже бывало. В этом меня еще убедили генералы и офицеры, стоявшие на балконе гостиницы "Жорж" и смотрели в небо. Не придавая значения стрельбе, я пошел домой. Однако, некоторое внутреннее беспокойство снова выгнал меня на улицу. Переходя по улице Барской [ныне И.Франко], площадью Бернардинской [пл.Соборная], я видел переполох и страх среди прохожих. На площади Галицкой я застал отряд казаков, которые стояли напротив домов №9, 11 и 13 на улице Валовой. Казаки залпом стреляли по домам. Вместе с другими людьми мне удалось раствориться в городской суете - в Торговой зале напротив - и там переждать добрый час. После сего пробился к улице Батория [ул.кн. Романа], а оттуда - на трамвае до Барской.
Кондуктор в трамвае сказал мне, что все трамваи направлено на ул. Св. Софии. На других улицах, из-за казацкой стрельбы, движение перекрыто.
Официально назвали причину погрома: будто кто-то неизвестный выстрелил из окна одной из домов в солдата. Причина вымышленная, ибо даже если бы было так, то это бы повлекло стрельбу сотен казаков на улицах Галицкой, Сербской, Краковской, Сикстуский [Дорошенко], Казимиривський [часть ул.Городоцкой до ул. Шевченко], Городецкой и Жовковской, то есть на улицах, где жили преимущественно евреи. Урожаем казацкого гулянки стали 47 трупов и много раненых, которые попрятались и даже не признавались, что получили раны, поэтому их число трудно определить.
Что при той возможности не обошлось без грабежей и разбоев, тоже вещь определенная. Как рассказывают, казаки, при обыске домов на улице Валовой в одной из пивных нашли п. Сасса, отца владельца фирмы "Dental depot Bruno Sass". Они его убили, а потом забрали с собой около тысячи из той суммы, которую несчастный имел при себе.
Этот погром стал причиной того, что евреи, опасаясь повторения чего-то подобного во время праздников, решили в те дни не идти к святыням на молитвы.
Когда эти сведения дошли до губернатора, он позвал к себе двух раввинов и поручил им заверить евреев, что им гарантирована безопасность на праздники и принадлежит отправить все молитвы, предписанные ритуалом. Раввины Бравде и Гавсер всю ночь ходили от дома к дому, успокаивая евреев и сообщая о распоряжении и заверения губернатора. Погрома действительно больше не было.
Военнослужащие Российской армии 1914 год.
Так проходили первые дни в российской неволе, при постоянном грохоте пушек, доносившийся с запада и с юга.
Царские торжества.
На время моей четырехмесячной неволи выпали два царских торжества, а именно именины вдовы царя и матери правящего царя Николая II. Последние - 19 декабря по римскому календарю. Согласно приказу господина губернатора, жители должны были украсить город. Жандармы и городовые обходили все дома и знакомили с этим приказом дворников. Послушные жители должны были выполнить этот приказ. Но какая огромная разница между теми украшениями 19 декабря 1914 и декорациями в городе, которые помню с давних времен, Львов делал по собственной воле и из чистого желания в праздничные дни в честь своего любимого монарха или кого-то из членов монаршей семьи! Скажу честно и откровенно, что если бы мои славные земляки в мою честь устроили такие декорации, я бы обиделся и навсегда покинул бы этот город. С некоторых четырехэтажных домов свисало одно-единственное трехцветное полотнище величине один квадратный метр. Действительно хороших пышных знамен я нигде не видел. Не заметил также, чтобы из одного дома свисало больше одного флага. Кроме тех флагов - часто бумажных, - не было никаких других декораций, разве что на доме "Под галками", нынешней резиденции гр. Бобринского, виднелся красивый транспарант с царскими инициалами.http://www.ji.lviv.ua/n29texts/29-zmist.htm
http://www.liveinternet.ru/users/3944113/post153730141/
Канун Рождества 1914 г., Львов. Худ. Тадеуш Рыбковски (Tadeusz Rybkowski)