Как СССР Приморье европеизировал, Ч.1/2
Оригинал взят у slavikap_2 в Как СССР Приморье европеизировал, Ч.1/2
Оригинал взят у mamlas в Как СССР Приморье европеизировал, Ч.1/2
Оригинал взят у mamlas в Как СССР Приморье европеизировал, Ч.1/2
Ещё по теме репрессированных народов
Зачистка Дальнего Востока от азиатов
Китайцы на русском Дальнем Востоке
В 1920-х годах в Приморье проживали сотни тысяч китайцев, корейцев и японцев. Процесс их депортации начался в 1937 и закончился в 1949 году. ©
~~~~~~~~~~~
Японские военные во Владивостоке, 1918 год
В начале XX века азиаты - китайцы, корейцы, японцы - составляли почти половину населения российского Дальнего Востока. Однако в 1937 году СССР полностью зачистил регион от «желтой опасности», а затем убрал с карты Приморья даже азиатские географические имена.
Владивосток: японцы на китайской улице
В середине XIX столетия, когда Россия забрала у Цинской империи Приморье и северный берег Амура, эти земли были практически не заселены. Япония и вассальная Китаю Корея еще оставались закрытыми странами, подданным которых под страхом казни было запрещено покидать свои земли. А правившие Китаем маньчжуры до 1870 года законодательно запрещали китайцам селиться в Маньчжурии и окрестностях.
Поэтому Приморье и город Владивосток во второй половине XIX века русские, украинцы, корейцы, китайцы и японцы заселяли одновременно. Первые корейские деревни здесь возникли в 1863 году, десятилетием позже стали появляться китайские поселенцы и первые японцы.
К началу XX века количество заселивших регион китайцев и корейцев уже беспокоило и русско-украинских колонистов, и губернские власти. Впервые это прозвучало еще в 1893 году, когда первый Приамурский генерал-губернатор Корф, остзейский немец, собрал в Хабаровске съезд «сведущих людей», то есть местных авторитетов.
Дальневосточные чиновники, промышленники и купцы тогда заявили обеспокоенность по поводу роста численности корейских и китайских мигрантов, которые «хотя и приносили вначале пользу, то теперь, с увеличением здесь русского населения, надобность в них уменьшается из года в год, к тому же способ обработки ими почвы хищнический»
Но край уже не мог обходиться без дешевой рабочей силы азиатов. Так, Уссурийскую железную дорогу от Владивостока до Хабаровска в 1895 году строили русские солдаты и ссыльные вместе с китайскими, корейскими и японскими чернорабочими. Русских ссыльных на строительстве работало столько же, сколько японцев, а солдат в два раза меньше, чем китайцев и корейцев.
Владивосток во времена русско-японской войны
Через несколько лет, в 1900 году в Благовещенске случился антикитайский погром - так русское население ответило на восстание в близком северном Китае радикальных даосских и буддийских сект «ихэтуаней», убивавших китайских христиан и иностранцев. С китайского берега Амура восставшие стали обстреливать Благовещенск из пушек, убили несколько человек. В ответ напуганные «желтой опасностью» обыватели русского «фронтира» убили несколько тысяч живших в городе китайцев.
Китай тогда был слаб, в итоге русские войска провели, по сути, «миротворческую операцию» в Маньчжурии и даже заняли Пекин. А вот случившаяся вскоре война с Японией оказалась неудачной для русского оружия. К 1904 году японцы составляли почти 10% населения Владивостока, еще четверть горожан - китайцы, а почти половиной населения окружающих город сел были корейцы.
Хотя всех японцев Владивостока во время войны 1904-1905 годов выселили, по оценкам русской военной разведки, только в Приморье действовало около 2000 агентов японской разведки из числа корейцев, китайцев и маскировавшихся под них японцев. Фактически весь российский Дальний Восток был полностью прозрачен для Японии, что стало одной из причин неудачного для России исхода войны. В июле 1905 года японцы быстро захватили весь остров Сахалин - благодаря тысячам японских рыбаков, десятилетиями работавших на острове, они хорошо знали его побережье и удобные места высадки. После разгрома России японцы полностью подчинили себе Корею. Все это вызвало массовый поток корейских беженцев и переселенцев в русское Приморье. Сюда же отступили воевавшие против японцев корейские партизаны - русские власти их негласно поддерживали, но в итоге заселенные корейцами районы к югу от Владивостока контролировались не русской администрацией, а корейскими старейшинами и полевыми командирами с сомнительными связями в уже японской Корее.
К 1910 году число «русскоподданных» жителей Дальнего Востока достигло 620 тысяч, а число переселившихся сюда только китайцев составило 250 тысяч. К 1914 году по официальным данным во Владивостоке проживало 68 279 славян (69% от общего населения), 24 770 китайцев (25%), 3339 корейцев (3%), 1965 японцев (2%). При этом русской полиции удалось более-менее полно учесть только японцев, занимавших среди азиатского населения города высшие этажи социальной лестницы.
Японцы были в основном почтенными коммерсантами и квалифицированными ремесленниками, в то время как среди китайцев и корейцев Владивостока численно преобладали беднейшие и деклассированные элементы, не поддававшиеся учету, - нищие, чернорабочие, грузчики-кули. Реальный процент китайско-корейского населения города был в полтора-два раза выше, составляя половину населения Владивостока.
Китайский квартал во Владивостоке именовался «Миллионка», а корейский квартал незатейливо - «Корейка». Вот что писал о «Корейке» начала ХХ века очевидец: «Внешний вид этого квартала ужасен - узкие, грязные улицы, преобладают маленькие дома корейского типа, построенные внутри дворов с глинобитными стенами. Кое-где попадаются дома русского типа, принадлежащие более зажиточным корейцам. Санитарное состояние слободки так же ужасно, как и китайской части города».
Японский квартал во Владивостоке был благоустроеннее и изначально располагался на центральной Светланской улице. Однако затем, из-за многочисленных японских публичных домов (кстати, действовавших легально и считавшихся лучше китайских) был перемещен на тогдашнюю окраину, на улицу Пекинскую. Кстати, японское консульство во Владивостоке располагалось на улице Китайской - многие имена самого восточного города России были вот такими «азиатскими».
«Жёлтая Россия»
Если японцы селились только в крупных городах, а китайцы были рассеяны небольшими группками по всему Приморью, то корейцы компактно заселяли целые сельские районы на границе с Кореей. К тому же с 1911 года все корейцы по договору считались подданными Японской империи и наличие десятков тысяч «японских подданных» напрягало и русско-украинских переселенцев, и власти Российской империи. Первые конфликтовали с корейскими селами из-за земельных угодий, а вторые опасались политических последствий.
Еще в 1908 году Приамурский генерал-губернатор Павел Унтербергер первым предложил министру внутренних дел Российской империи подумать о высылке корейцев из Приморья в другие районы страны. Этот прибалтийский немец и атаман Уссурийского казачьего войска докладывал в Петербург: «Рассчитывать, что корейцы, даже перешедшие в наше подданство и принявшие православие, будут ассимилироваться с русским населением, нет никакого основания, так как опыт показал, что проживающие в Южно-Уссурийском крае уже 40 с лишним лет корейцы сохранили свою национальность в полной мере и остаются во всех отношениях чуждым нам народом. Нельзя также надеяться на лояльность этого элемента в случае войны с Японией или Китаем; напротив того, они тогда представят из себя чрезвычайно благоприятную почву для широкой организации врагами шпионства.
Следует здесь заметить, что вселение к нам корейцев является весьма выгодным для японцев, которые поэтому и поощряют это движение. В Корее, например, образовалось утвержденное японским правительством общество, имеющее целью содействовать переселению корейцев в Южно-Уссурийский край».
Действительно, японцы активно содействовали переселению корейцев на русские территории - это снижало социальное давление в оккупированной ими Корее и создавало удобные рычаги влияния на ситуацию в Приморье. Известный российский этнограф начала XX века.
Японские войска на параде во Владивостоке, 1918 год
Владимир Арсеньев так описал эту ситуацию: «Японцы стремятся объяпонить Корею и обкореить Южно-Уссурийский край». В первой четверти XX века доля корейцев в населении Приморья росла быстрее, чем остальных этнических групп: если по земской статистике в 1914 году их было около 15%, то к 1926 году уже свыше 25%. При этом речь идет только об учтенных корейцах, реальная их доля была еще выше.
В начале XX века, до поражения в Русско-японской войне в Петербурге были популярны геополитические замыслы о создании «Желтороссии» путем присоединении к Российской империи Маньчжурии и Кореи. Но в итоге настоящая «Желтая Россия» сама собой получалась в Приморье. Первая мировая война, революция и гражданская война в итоге еще больше способствовали росту числа трех азиатских этносов на русском Дальнем Востоке. После 1915 года и переориентации экономики России на военные нужды, промышленные товары Японии практически монополизировали рынок русского Дальнего Востока. Одновременно, после массовых мобилизаций на фронт, вызвавших нехватку рабочих рук, правительство России начало вербовку в Китае рабочей силы. В 1915-1917 годах на неквалифицированные работы в российские губернии завербовалось до 600 тысяч китайских «гастарбайтеров».
В итоге новые десятки тысяч китайцев осели на русском берегу Амура, а японская диаспора во Владивостоке достигла исторического максимума, превысив 10% населения города. Помимо многочисленных японских фирм в городе работали отделения японских банков, японские школы и даже издавалась газеты на японском и русском языках «Урадзио-Ниппо» и «Владиво-Ниппо». Активно действовало поддерживаемое японским правительством общество «Керюминкай» - объединение проживавших в России японцев.
С 1918 года японские войска присутствовали во Владивостоке, а с весны 1920 года японцы начали прямую оккупацию всего нашего Дальнего Востока. Это вызвало эйфорию местных японцев и ответные удары со стороны русских. Так, красные партизаны во главе с эсерами и анархистами убили 312 японцев, всех проживавших в городе Николаевске в устье Амура. В ответ японские войска сожгли несколько десятков русских сел со всем их населением.
Общее число жертв японской оккупации Дальнего Востока исчисляется десятками тысяч. Японцы вывели свои войска только в 1922 году, под давлением не столько красных войск, сколько США, опасавшихся чрезмерного усиления Японии в Тихоокеанском регионе.
Оккупированный северный Сахалин японцы удерживали до 1925 года.
«Все доступные меры для прекращения притока китайцев и корейцев»
В конце гражданской войны многие корейцы активно поддержали большевиков, и на Дальнем Востоке появились крупные отряды корейских коммунистов. «Красных корейцев» привлекала не только интернационалистическая риторика - ярко выраженная антияпонская направленность дальневосточных большевиков была им еще ближе.
Однако это не только укрепляло советское влияние в среде корейской диаспоры Приморья, но и создавало новые очаги напряжения. Среди атаманов и полевых командиров «красных корейцев» тут же началась борьба за власть, порой доходившая до открытых столкновений.
Китайская семья и американский солдат, Владивосток, 1919 год
Так, 28 июня 1921 года в районе поселка Свободный произошел настоящий бой между конкурирующими полками красных корейцев, счет убитым шел на сотни. Всего же вооруженные корейские отряды в Приморье тогда насчитывали 30 тысяч штыков. После завершения гражданской войны из них сформировали два корейских полка РККА.
Еще в 1919 году японцы жестоко подавили в Корее массовые восстания против их власти. И за несколько последующих лет на территорию русского Приморья в уже имевшиеся корейские села бежало свыше 100 тысяч новых корейских переселенцев. В итоге первая советская перепись населения 1926 года показала168 тысяч корейцев на русском Дальнем Востоке, свыше четверти населения Приморья. В южном Приморье корейцы составили 60% населения, а в Посьетском районе, на стыке границ Китая, Кореи и России корейцев насчитывалось 89% от числа жителей.
Китайцев по той же переписи в Приморье насчитывалось 65 тысяч, из них две трети проживали в районе Владивостока. При этом перепись охватила далеко не всех корейских и китайских «нелегалов». По оценкам милиции, среди местных китайцев «незарегистрированных» было около половины. Если корейцы селились в основном в деревнях, то китайцы предпочитали города и на 1926 год составляли треть всех городских рабочих Приморья. При этом 94,9% всех охваченных тогда переписью китайцев не имели гражданства СССР.
В отличие от царской власти большевики пытались вести активную социальную и просветительскую работу внутри корейских и китайских диаспор Приморья. Прежде всего была уничтожена дискриминация по национальному признаку в сфере трудовых прав. В корейских селах организовывались школы с преподаванием на национальном языке, издавались газеты и журналы на корейском и китайском. Во Владивостоке были открыты корейский институт и «Ленинская школа» для китайцев, корейский и китайский театры.
Однако все это не решало комплекс проблем, связанных с наличием в регионе двух пугающе огромных иностранных диаспор. Неудивительно, что при всем интернационализме большевиков первые мысли о массовом выселение из края корейцев и китайцев были озвучены еще в феврале 1923 года на заседании Дальневосточного бюро ЦК РКП(б).
Поводом стало появление доказательств, что японские власти Кореи, пользуясь отсутствием надлежащей охраны границы, через своих агентов активно влияли на проведение выборов в сельсоветы корейских районов Приморья.
Конечно, в 20-е годы такие радикальные меры не стали реальностью. Однако все первое десятилетие советской власти на Дальнем Востоке вопрос о диаспорах поднимался регулярно. Так, осенью 1925 года Президиум Приморского губисполкома почти с паникой констатировал, что «массовый переход госграницы корейцами принял угрожающие размеры». А в январе 1926 года приморские власти поддержал Народный комиссариат иностранных дел СССР, потребовав «принять все доступные меры для прекращения притока китайцев и корейцев на советскую территорию».
Первым делом ударили по иностранному капиталу, ограничив китайских и корейских предпринимателей, занимавших значительную долю в средней и мелкой торговле региона. Еще в начале 1923 года в Приморье запретили деятельностью всех китайских национальных союзов, бывших удобной «крышей» китайского купечества.
К концу 20-х годов усилением таможенного и налогового контроля легальный бизнес китайских купцов в Приморье был фактически ликвидирован. Сокращению китайской диаспоры способствовал и советско-китайский военных конфликт 1929 года. Тогда советские войска разгромили китайских генералов в Маньчжурии, а среди китайской диаспоры Приморья началось массовое бегство на родину после появления зафиксированных ОГПУ слухов, что «китайцев по примеру Русско-китайской войны 1900 года будут топить в Амуре».
Конец китайского квартала
С 1927 по 1932 годы вопросы о возможном выселении китайцев и корейцев из пограничных районов Приморья трижды рассматривались в Политбюро ЦК ВКП(б). Если в 20-е годы граница была фактически прозрачной, то к началу 30-х на Дальнем Востоке уже создали надежную систему погранохраны. И в 1931 году, под предлогом начала большой Японо-китайской войны в Маньчжурии, советские власти полностью закрыли свои границы на Дальнем Востоке и запретили въезд азиатских мигрантов в регион.
В 1930 году первая группа из 200 корейских семей переселилась из Приморья в южный Казахстан для организации там работ по выращиванию риса. Такое добровольное «экономическое переселение» шло все 30-е годы. Одновременно в Приморье советские власти попытались зачистить оставшийся нелегальный бизнес китайцев. Опиумный промысел, контролировавшийся китайской диаспорой, удалось ликвидировать еще к концу 20-х годов. В начале 30-х в крае ликвидировали несколько крупных предприятий купцов из Маньчжурии, существовавших под прикрытием фиктивных китайских колхозов. А в 1936 году приступили к зачистке «Миллионки» - китайского квартала Владивостока.
Вопрос о китайском квартале столицы Приморья был настолько серьезным, что обсуждался в Кремле на заседании Политбюро. В итоге 17 апреля 1936 года этот высший орган СССР постановил: «Ликвидировать “Миллионку” малыми порциями под тем или иным соусом в течение четырех-пяти месяцев, то есть к осени сего года».
Эта китайская часть Владивостока представляла собой сотни домов, фактически ночлежек для многих тысяч китайцев. Китайские купцы, собственники всей недвижимости на «Миллионке», покинули СССР еще в 20-е годы, но через своих доверенных лиц контролировали квартал все эти годы. Это был изолированный и недоступный местной милиции иностранный анклав.
Так, в январе-марте 1936 года Особый отдел Тихоокеанского флота обезвредил группу китайцев (12 человек), которые по заданию японской разведки собирали информацию об оборонительных сооружениях и военной инфраструктуре Приморья. От них были получены сведения о деятельности в области на протяжении ряда лет около сотни японских агентов, которые широко пользовались поддельными документами и справками, легко приобретаемыми в китайском квартале на «Миллионке».
Внутренний двор одного из домовладений в Чайна-тауне «Миллионка» во Владивостоке, начало1920-х годов
Ликвидация «Миллионки» проводилась почти как войсковая операция. Когда в мае 1936 года органы НКВД оцепили первые шесть домов «китайского квартала», выяснилось, что по прописке там проживало 1408 человек, из них 1165 китайцев, 223 русских (в основном женщины, сожительствовавшие с китайцами), 20 корейцев. Но сверх этого нелегально обитало еще около трех тысяч человек. Здесь было ликвидировано 96 «притонов» - подпольных курилен опиума, складов оружия, контрабанды и краденного. По итогам зачистки китайского квартала Владивостока к концу 1936 года было арестовано 807 китайцев, а 4202 выслано в Китай. Ликвидация «Миллионки» вызвала бурные возмущения местных китайцев, посольство Китая даже направило две ноты протеста. В официальном ответе дипломатов СССР китайскому правительству объяснялось, что главными причинами выселения было не негативное отношение к китайцам, а «критическое состояние зданий и криминальная обстановка».
Окончание
Оригинал взят у mamlas в Как СССР Приморье европеизировал, Ч.1/2
Оригинал взят у mamlas в Как СССР Приморье европеизировал, Ч.1/2
Ещё по теме репрессированных народов
Зачистка Дальнего Востока от азиатов
Китайцы на русском Дальнем Востоке
В 1920-х годах в Приморье проживали сотни тысяч китайцев, корейцев и японцев. Процесс их депортации начался в 1937 и закончился в 1949 году. ©
~~~~~~~~~~~
Японские военные во Владивостоке, 1918 год
В начале XX века азиаты - китайцы, корейцы, японцы - составляли почти половину населения российского Дальнего Востока. Однако в 1937 году СССР полностью зачистил регион от «желтой опасности», а затем убрал с карты Приморья даже азиатские географические имена.
Владивосток: японцы на китайской улице
В середине XIX столетия, когда Россия забрала у Цинской империи Приморье и северный берег Амура, эти земли были практически не заселены. Япония и вассальная Китаю Корея еще оставались закрытыми странами, подданным которых под страхом казни было запрещено покидать свои земли. А правившие Китаем маньчжуры до 1870 года законодательно запрещали китайцам селиться в Маньчжурии и окрестностях.
Поэтому Приморье и город Владивосток во второй половине XIX века русские, украинцы, корейцы, китайцы и японцы заселяли одновременно. Первые корейские деревни здесь возникли в 1863 году, десятилетием позже стали появляться китайские поселенцы и первые японцы.
К началу XX века количество заселивших регион китайцев и корейцев уже беспокоило и русско-украинских колонистов, и губернские власти. Впервые это прозвучало еще в 1893 году, когда первый Приамурский генерал-губернатор Корф, остзейский немец, собрал в Хабаровске съезд «сведущих людей», то есть местных авторитетов.
Дальневосточные чиновники, промышленники и купцы тогда заявили обеспокоенность по поводу роста численности корейских и китайских мигрантов, которые «хотя и приносили вначале пользу, то теперь, с увеличением здесь русского населения, надобность в них уменьшается из года в год, к тому же способ обработки ими почвы хищнический»
Но край уже не мог обходиться без дешевой рабочей силы азиатов. Так, Уссурийскую железную дорогу от Владивостока до Хабаровска в 1895 году строили русские солдаты и ссыльные вместе с китайскими, корейскими и японскими чернорабочими. Русских ссыльных на строительстве работало столько же, сколько японцев, а солдат в два раза меньше, чем китайцев и корейцев.
Владивосток во времена русско-японской войны
Через несколько лет, в 1900 году в Благовещенске случился антикитайский погром - так русское население ответило на восстание в близком северном Китае радикальных даосских и буддийских сект «ихэтуаней», убивавших китайских христиан и иностранцев. С китайского берега Амура восставшие стали обстреливать Благовещенск из пушек, убили несколько человек. В ответ напуганные «желтой опасностью» обыватели русского «фронтира» убили несколько тысяч живших в городе китайцев.
Китай тогда был слаб, в итоге русские войска провели, по сути, «миротворческую операцию» в Маньчжурии и даже заняли Пекин. А вот случившаяся вскоре война с Японией оказалась неудачной для русского оружия. К 1904 году японцы составляли почти 10% населения Владивостока, еще четверть горожан - китайцы, а почти половиной населения окружающих город сел были корейцы.
Хотя всех японцев Владивостока во время войны 1904-1905 годов выселили, по оценкам русской военной разведки, только в Приморье действовало около 2000 агентов японской разведки из числа корейцев, китайцев и маскировавшихся под них японцев. Фактически весь российский Дальний Восток был полностью прозрачен для Японии, что стало одной из причин неудачного для России исхода войны. В июле 1905 года японцы быстро захватили весь остров Сахалин - благодаря тысячам японских рыбаков, десятилетиями работавших на острове, они хорошо знали его побережье и удобные места высадки. После разгрома России японцы полностью подчинили себе Корею. Все это вызвало массовый поток корейских беженцев и переселенцев в русское Приморье. Сюда же отступили воевавшие против японцев корейские партизаны - русские власти их негласно поддерживали, но в итоге заселенные корейцами районы к югу от Владивостока контролировались не русской администрацией, а корейскими старейшинами и полевыми командирами с сомнительными связями в уже японской Корее.
К 1910 году число «русскоподданных» жителей Дальнего Востока достигло 620 тысяч, а число переселившихся сюда только китайцев составило 250 тысяч. К 1914 году по официальным данным во Владивостоке проживало 68 279 славян (69% от общего населения), 24 770 китайцев (25%), 3339 корейцев (3%), 1965 японцев (2%). При этом русской полиции удалось более-менее полно учесть только японцев, занимавших среди азиатского населения города высшие этажи социальной лестницы.
Японцы были в основном почтенными коммерсантами и квалифицированными ремесленниками, в то время как среди китайцев и корейцев Владивостока численно преобладали беднейшие и деклассированные элементы, не поддававшиеся учету, - нищие, чернорабочие, грузчики-кули. Реальный процент китайско-корейского населения города был в полтора-два раза выше, составляя половину населения Владивостока.
Китайский квартал во Владивостоке именовался «Миллионка», а корейский квартал незатейливо - «Корейка». Вот что писал о «Корейке» начала ХХ века очевидец: «Внешний вид этого квартала ужасен - узкие, грязные улицы, преобладают маленькие дома корейского типа, построенные внутри дворов с глинобитными стенами. Кое-где попадаются дома русского типа, принадлежащие более зажиточным корейцам. Санитарное состояние слободки так же ужасно, как и китайской части города».
Японский квартал во Владивостоке был благоустроеннее и изначально располагался на центральной Светланской улице. Однако затем, из-за многочисленных японских публичных домов (кстати, действовавших легально и считавшихся лучше китайских) был перемещен на тогдашнюю окраину, на улицу Пекинскую. Кстати, японское консульство во Владивостоке располагалось на улице Китайской - многие имена самого восточного города России были вот такими «азиатскими».
«Жёлтая Россия»
Если японцы селились только в крупных городах, а китайцы были рассеяны небольшими группками по всему Приморью, то корейцы компактно заселяли целые сельские районы на границе с Кореей. К тому же с 1911 года все корейцы по договору считались подданными Японской империи и наличие десятков тысяч «японских подданных» напрягало и русско-украинских переселенцев, и власти Российской империи. Первые конфликтовали с корейскими селами из-за земельных угодий, а вторые опасались политических последствий.
Еще в 1908 году Приамурский генерал-губернатор Павел Унтербергер первым предложил министру внутренних дел Российской империи подумать о высылке корейцев из Приморья в другие районы страны. Этот прибалтийский немец и атаман Уссурийского казачьего войска докладывал в Петербург: «Рассчитывать, что корейцы, даже перешедшие в наше подданство и принявшие православие, будут ассимилироваться с русским населением, нет никакого основания, так как опыт показал, что проживающие в Южно-Уссурийском крае уже 40 с лишним лет корейцы сохранили свою национальность в полной мере и остаются во всех отношениях чуждым нам народом. Нельзя также надеяться на лояльность этого элемента в случае войны с Японией или Китаем; напротив того, они тогда представят из себя чрезвычайно благоприятную почву для широкой организации врагами шпионства.
Следует здесь заметить, что вселение к нам корейцев является весьма выгодным для японцев, которые поэтому и поощряют это движение. В Корее, например, образовалось утвержденное японским правительством общество, имеющее целью содействовать переселению корейцев в Южно-Уссурийский край».
Действительно, японцы активно содействовали переселению корейцев на русские территории - это снижало социальное давление в оккупированной ими Корее и создавало удобные рычаги влияния на ситуацию в Приморье. Известный российский этнограф начала XX века.
Японские войска на параде во Владивостоке, 1918 год
Владимир Арсеньев так описал эту ситуацию: «Японцы стремятся объяпонить Корею и обкореить Южно-Уссурийский край». В первой четверти XX века доля корейцев в населении Приморья росла быстрее, чем остальных этнических групп: если по земской статистике в 1914 году их было около 15%, то к 1926 году уже свыше 25%. При этом речь идет только об учтенных корейцах, реальная их доля была еще выше.
В начале XX века, до поражения в Русско-японской войне в Петербурге были популярны геополитические замыслы о создании «Желтороссии» путем присоединении к Российской империи Маньчжурии и Кореи. Но в итоге настоящая «Желтая Россия» сама собой получалась в Приморье. Первая мировая война, революция и гражданская война в итоге еще больше способствовали росту числа трех азиатских этносов на русском Дальнем Востоке. После 1915 года и переориентации экономики России на военные нужды, промышленные товары Японии практически монополизировали рынок русского Дальнего Востока. Одновременно, после массовых мобилизаций на фронт, вызвавших нехватку рабочих рук, правительство России начало вербовку в Китае рабочей силы. В 1915-1917 годах на неквалифицированные работы в российские губернии завербовалось до 600 тысяч китайских «гастарбайтеров».
В итоге новые десятки тысяч китайцев осели на русском берегу Амура, а японская диаспора во Владивостоке достигла исторического максимума, превысив 10% населения города. Помимо многочисленных японских фирм в городе работали отделения японских банков, японские школы и даже издавалась газеты на японском и русском языках «Урадзио-Ниппо» и «Владиво-Ниппо». Активно действовало поддерживаемое японским правительством общество «Керюминкай» - объединение проживавших в России японцев.
С 1918 года японские войска присутствовали во Владивостоке, а с весны 1920 года японцы начали прямую оккупацию всего нашего Дальнего Востока. Это вызвало эйфорию местных японцев и ответные удары со стороны русских. Так, красные партизаны во главе с эсерами и анархистами убили 312 японцев, всех проживавших в городе Николаевске в устье Амура. В ответ японские войска сожгли несколько десятков русских сел со всем их населением.
Общее число жертв японской оккупации Дальнего Востока исчисляется десятками тысяч. Японцы вывели свои войска только в 1922 году, под давлением не столько красных войск, сколько США, опасавшихся чрезмерного усиления Японии в Тихоокеанском регионе.
Оккупированный северный Сахалин японцы удерживали до 1925 года.
«Все доступные меры для прекращения притока китайцев и корейцев»
В конце гражданской войны многие корейцы активно поддержали большевиков, и на Дальнем Востоке появились крупные отряды корейских коммунистов. «Красных корейцев» привлекала не только интернационалистическая риторика - ярко выраженная антияпонская направленность дальневосточных большевиков была им еще ближе.
Однако это не только укрепляло советское влияние в среде корейской диаспоры Приморья, но и создавало новые очаги напряжения. Среди атаманов и полевых командиров «красных корейцев» тут же началась борьба за власть, порой доходившая до открытых столкновений.
Китайская семья и американский солдат, Владивосток, 1919 год
Так, 28 июня 1921 года в районе поселка Свободный произошел настоящий бой между конкурирующими полками красных корейцев, счет убитым шел на сотни. Всего же вооруженные корейские отряды в Приморье тогда насчитывали 30 тысяч штыков. После завершения гражданской войны из них сформировали два корейских полка РККА.
Еще в 1919 году японцы жестоко подавили в Корее массовые восстания против их власти. И за несколько последующих лет на территорию русского Приморья в уже имевшиеся корейские села бежало свыше 100 тысяч новых корейских переселенцев. В итоге первая советская перепись населения 1926 года показала168 тысяч корейцев на русском Дальнем Востоке, свыше четверти населения Приморья. В южном Приморье корейцы составили 60% населения, а в Посьетском районе, на стыке границ Китая, Кореи и России корейцев насчитывалось 89% от числа жителей.
Китайцев по той же переписи в Приморье насчитывалось 65 тысяч, из них две трети проживали в районе Владивостока. При этом перепись охватила далеко не всех корейских и китайских «нелегалов». По оценкам милиции, среди местных китайцев «незарегистрированных» было около половины. Если корейцы селились в основном в деревнях, то китайцы предпочитали города и на 1926 год составляли треть всех городских рабочих Приморья. При этом 94,9% всех охваченных тогда переписью китайцев не имели гражданства СССР.
В отличие от царской власти большевики пытались вести активную социальную и просветительскую работу внутри корейских и китайских диаспор Приморья. Прежде всего была уничтожена дискриминация по национальному признаку в сфере трудовых прав. В корейских селах организовывались школы с преподаванием на национальном языке, издавались газеты и журналы на корейском и китайском. Во Владивостоке были открыты корейский институт и «Ленинская школа» для китайцев, корейский и китайский театры.
Однако все это не решало комплекс проблем, связанных с наличием в регионе двух пугающе огромных иностранных диаспор. Неудивительно, что при всем интернационализме большевиков первые мысли о массовом выселение из края корейцев и китайцев были озвучены еще в феврале 1923 года на заседании Дальневосточного бюро ЦК РКП(б).
Поводом стало появление доказательств, что японские власти Кореи, пользуясь отсутствием надлежащей охраны границы, через своих агентов активно влияли на проведение выборов в сельсоветы корейских районов Приморья.
Конечно, в 20-е годы такие радикальные меры не стали реальностью. Однако все первое десятилетие советской власти на Дальнем Востоке вопрос о диаспорах поднимался регулярно. Так, осенью 1925 года Президиум Приморского губисполкома почти с паникой констатировал, что «массовый переход госграницы корейцами принял угрожающие размеры». А в январе 1926 года приморские власти поддержал Народный комиссариат иностранных дел СССР, потребовав «принять все доступные меры для прекращения притока китайцев и корейцев на советскую территорию».
Первым делом ударили по иностранному капиталу, ограничив китайских и корейских предпринимателей, занимавших значительную долю в средней и мелкой торговле региона. Еще в начале 1923 года в Приморье запретили деятельностью всех китайских национальных союзов, бывших удобной «крышей» китайского купечества.
К концу 20-х годов усилением таможенного и налогового контроля легальный бизнес китайских купцов в Приморье был фактически ликвидирован. Сокращению китайской диаспоры способствовал и советско-китайский военных конфликт 1929 года. Тогда советские войска разгромили китайских генералов в Маньчжурии, а среди китайской диаспоры Приморья началось массовое бегство на родину после появления зафиксированных ОГПУ слухов, что «китайцев по примеру Русско-китайской войны 1900 года будут топить в Амуре».
Конец китайского квартала
С 1927 по 1932 годы вопросы о возможном выселении китайцев и корейцев из пограничных районов Приморья трижды рассматривались в Политбюро ЦК ВКП(б). Если в 20-е годы граница была фактически прозрачной, то к началу 30-х на Дальнем Востоке уже создали надежную систему погранохраны. И в 1931 году, под предлогом начала большой Японо-китайской войны в Маньчжурии, советские власти полностью закрыли свои границы на Дальнем Востоке и запретили въезд азиатских мигрантов в регион.
В 1930 году первая группа из 200 корейских семей переселилась из Приморья в южный Казахстан для организации там работ по выращиванию риса. Такое добровольное «экономическое переселение» шло все 30-е годы. Одновременно в Приморье советские власти попытались зачистить оставшийся нелегальный бизнес китайцев. Опиумный промысел, контролировавшийся китайской диаспорой, удалось ликвидировать еще к концу 20-х годов. В начале 30-х в крае ликвидировали несколько крупных предприятий купцов из Маньчжурии, существовавших под прикрытием фиктивных китайских колхозов. А в 1936 году приступили к зачистке «Миллионки» - китайского квартала Владивостока.
Вопрос о китайском квартале столицы Приморья был настолько серьезным, что обсуждался в Кремле на заседании Политбюро. В итоге 17 апреля 1936 года этот высший орган СССР постановил: «Ликвидировать “Миллионку” малыми порциями под тем или иным соусом в течение четырех-пяти месяцев, то есть к осени сего года».
Эта китайская часть Владивостока представляла собой сотни домов, фактически ночлежек для многих тысяч китайцев. Китайские купцы, собственники всей недвижимости на «Миллионке», покинули СССР еще в 20-е годы, но через своих доверенных лиц контролировали квартал все эти годы. Это был изолированный и недоступный местной милиции иностранный анклав.
Так, в январе-марте 1936 года Особый отдел Тихоокеанского флота обезвредил группу китайцев (12 человек), которые по заданию японской разведки собирали информацию об оборонительных сооружениях и военной инфраструктуре Приморья. От них были получены сведения о деятельности в области на протяжении ряда лет около сотни японских агентов, которые широко пользовались поддельными документами и справками, легко приобретаемыми в китайском квартале на «Миллионке».
Внутренний двор одного из домовладений в Чайна-тауне «Миллионка» во Владивостоке, начало1920-х годов
Ликвидация «Миллионки» проводилась почти как войсковая операция. Когда в мае 1936 года органы НКВД оцепили первые шесть домов «китайского квартала», выяснилось, что по прописке там проживало 1408 человек, из них 1165 китайцев, 223 русских (в основном женщины, сожительствовавшие с китайцами), 20 корейцев. Но сверх этого нелегально обитало еще около трех тысяч человек. Здесь было ликвидировано 96 «притонов» - подпольных курилен опиума, складов оружия, контрабанды и краденного. По итогам зачистки китайского квартала Владивостока к концу 1936 года было арестовано 807 китайцев, а 4202 выслано в Китай. Ликвидация «Миллионки» вызвала бурные возмущения местных китайцев, посольство Китая даже направило две ноты протеста. В официальном ответе дипломатов СССР китайскому правительству объяснялось, что главными причинами выселения было не негативное отношение к китайцам, а «критическое состояние зданий и криминальная обстановка».
Окончание