Про нацвопрос
Оригинал взят у dru1dess в Про нацвопрос
Нацисты, идите нахуй!
Я родилась и выросла в Советском Союзе, в России. Моя бабушка, по некоторым сведениям, родилась в Харбине, а прабабушка была буряткой. С дедовой стороны есть отчетливая иудейская ветвь. Вторая бабушка из семьи украинского крестьянина, благодаря ей первые свои слова я лепетала на украинском, а потом плавно перешла на русский. Второй дед - запорожский казак, от него моя прекрасная и веселая фамилия.
В детском саду у меня был друг-грузин и практикантка-воспитательница из Панамы. Моя подруга детства наполовину ливанка. В школе у меня мысли не было делить однокашников и учителей на русских и нерусских, просто подруги и не-подруги, а кто из них смуглее, у кого отчетливо-еврейская фамилия - я никогда не задумывалась. В университете я жила в одной комнате с полукореянкой с Ямала, дружила с девочками с русского Севера и мулаткой Жанной-Дитя-Олимпиады. Жанна любила русский фольклор и блэк-металл.
В 17 лет меня избили милые русские мальчики, бритоголовые, мать их, патриоты. Потом русоволосые славянские милиционеры нашли меня в слезах у метро Боровицкая: у меня украли кошелек и я не знала как попасть домой, на другой конец города. Они не забрали меня в кутузку, а дали носовой платок и денег на проезд, безвозмездно.
Московские индуисты подкармливали меня в тяжелые времена несмотря на то, что я христианка и всегда об этом говорю. Мой друг еврей женился на татарской мусульманке, скоро позовут на крестины сына. Мне уступают место в метро только азиатские мужчины и русские дедушки в орденских планках, последних стократно благодарю и усаживаю на место. Индусы на рынке азартно со мной торгуются, но мы по-русски ударяем по рукам, сойдясь в цене. Горские женщины, торгующие зеленью на нашем базарчике, добавляют мне пару чили или молодого чеснока - в подарок. Пекарь-узбек поет, когда сажает лепешки в тандыр.
На моей голове ямайская прическа, я ношу индийские сари и ковбойские сапоги. У меня есть индейский дом. У моей дочери льняные косы и нордический характер. У моей свекрови милейшая польская девичья фамилия. Моего мужа принимают за своего горские рабочие - если он не побреется и наденет оранжевую ветровку, кричат ему какие-то приветствия, а поравнявшись - "извини-бра-абазналси!" Моя собака несет в себе кровь среднеазиатских волкодавов.
Наши деды сражались против нацистов. Я это помню, и посылаю все нацистские высеры нахуй прямым текстом. Мне все равно, какой национальности спортсмены представляют нашу страну, какой национальности дети учатся в нашей школе. Лишь бы, как говорится, человек был хороший.
ps. Отдельно хочу заметить, что мой интернационал в голове не мешает мне восхищаться как исконно-славянской
языческой культурой, так и русским языком, и нашей огромной литературой, и фольклором. И я горжусь тем, что принадлежу и к русскому народу в том числе. И знаю свой язык и культуру куда лучше многих "ярусских".
Нацисты, идите нахуй!
Я родилась и выросла в Советском Союзе, в России. Моя бабушка, по некоторым сведениям, родилась в Харбине, а прабабушка была буряткой. С дедовой стороны есть отчетливая иудейская ветвь. Вторая бабушка из семьи украинского крестьянина, благодаря ей первые свои слова я лепетала на украинском, а потом плавно перешла на русский. Второй дед - запорожский казак, от него моя прекрасная и веселая фамилия.
В детском саду у меня был друг-грузин и практикантка-воспитательница из Панамы. Моя подруга детства наполовину ливанка. В школе у меня мысли не было делить однокашников и учителей на русских и нерусских, просто подруги и не-подруги, а кто из них смуглее, у кого отчетливо-еврейская фамилия - я никогда не задумывалась. В университете я жила в одной комнате с полукореянкой с Ямала, дружила с девочками с русского Севера и мулаткой Жанной-Дитя-Олимпиады. Жанна любила русский фольклор и блэк-металл.
В 17 лет меня избили милые русские мальчики, бритоголовые, мать их, патриоты. Потом русоволосые славянские милиционеры нашли меня в слезах у метро Боровицкая: у меня украли кошелек и я не знала как попасть домой, на другой конец города. Они не забрали меня в кутузку, а дали носовой платок и денег на проезд, безвозмездно.
Московские индуисты подкармливали меня в тяжелые времена несмотря на то, что я христианка и всегда об этом говорю. Мой друг еврей женился на татарской мусульманке, скоро позовут на крестины сына. Мне уступают место в метро только азиатские мужчины и русские дедушки в орденских планках, последних стократно благодарю и усаживаю на место. Индусы на рынке азартно со мной торгуются, но мы по-русски ударяем по рукам, сойдясь в цене. Горские женщины, торгующие зеленью на нашем базарчике, добавляют мне пару чили или молодого чеснока - в подарок. Пекарь-узбек поет, когда сажает лепешки в тандыр.
На моей голове ямайская прическа, я ношу индийские сари и ковбойские сапоги. У меня есть индейский дом. У моей дочери льняные косы и нордический характер. У моей свекрови милейшая польская девичья фамилия. Моего мужа принимают за своего горские рабочие - если он не побреется и наденет оранжевую ветровку, кричат ему какие-то приветствия, а поравнявшись - "извини-бра-абазналси!" Моя собака несет в себе кровь среднеазиатских волкодавов.
Наши деды сражались против нацистов. Я это помню, и посылаю все нацистские высеры нахуй прямым текстом. Мне все равно, какой национальности спортсмены представляют нашу страну, какой национальности дети учатся в нашей школе. Лишь бы, как говорится, человек был хороший.
ps. Отдельно хочу заметить, что мой интернационал в голове не мешает мне восхищаться как исконно-славянской
языческой культурой, так и русским языком, и нашей огромной литературой, и фольклором. И я горжусь тем, что принадлежу и к русскому народу в том числе. И знаю свой язык и культуру куда лучше многих "ярусских".