Сладкие сны Валерия Константиновича Белоусова
Слегка волнуясь, что отзывалось на работе потрепанного сердца, ВКБ, отдернул шелковый полог кровати и опустил загрубевшие, усталые ступни в прохладную полутьму одеял и простыней.
Прилег, сладко потянулся, зарылся лицом в нежную ткань и наконец-то спокойно вздохнул.
В последнее время Валерию Константиновичу приходилось очень много работать. Иной раз он даже клял себя, на чем свет стоит, зачем, ну зачем он согласился на уговоры Величкина, и принял свою новую - старую команду - Магнитогорский Металлург? Силы то уже не те. Годы не те. Нервов опять же не хватает на этих остолопов.
Работа - работой, поэтому плюнув на досужие размышления о тактике завтрашней игры с "Авангардом" он предался воспоминаниям. Вспоминал, конечно, последнюю свою великолепную "тройку", во главе с Сушинским. Незаметно для себя, дорогой сладких грез, он заснул.
Валерий Константинович шел по горячему цеху металлургического комбината. В спецовке, огромных сапогах, очках, перчатках. Вокруг - рукотворный ад. Раскаленный до тысяч градусов металл огненными ручьями растекался от жерла доменной печи. ВКБ почувствовал, как кожа его стала грубее, краснее. Руки - жестче, сильнее. Глаза привычно щурились и прятались за толстыми стеклами очков от невыносимой яркости жидкого металла.
В руках ВКБ сжимал здоровенный железный прут. Тяжесть его была привычна. Он ловко умел обходится с ним, помогая ковшам с металлом освободится от невыносимого внутреннего жара, изливая жидкую руду вон.
Но... Тягостное предчувствие беды вдруг заныло под високом ВКБ. Он огляделся. Вокруг - все тот же ад. Да только грохот - превратился в далекий гул. Да только люди - стали размытими тенями. А перед ним, заставив тяжко ухнуть сердце, легла тень.
- Да то не голова - подумал ВКБ - что ж за нос то? Клюв?
- Да то не руки - подумал ВКБ - на руках ведь перья не растут?
- Да то не ноги - билось в воспаленном мозгу ВКБ - это ж лапы какие-то!!!
Сжав до боли в руках железный прут, ВКБ медленно заглянул за угол.
Курица, потрепанная курица, с переломанными перьями испуганно вытаращилась на него.
Кудахтанье донеслось до слабеющего слуха ВКБ.
Черное покрывало обморока медленно накрывало воспаленный разум.
Последнее, что увидел падающий сталевар - нелепые цифры "68", кровавым клеймом, на правом крыле.
Проснулся.
- Как гулко ухает в груди. Чтож - за напасть пригрезилась? Уф. - Весь в поту. Валерий Константинович сидел на краю кровати и силился нашарить в потемках спасительную таблетку "валидола". Нашел, сунул под язык. Постепенно, тупая боль под сердцем рассосалась.
Но черной занозой, перед игрой с "Авангардом", под сердцем поселилась тревога...
Прилег, сладко потянулся, зарылся лицом в нежную ткань и наконец-то спокойно вздохнул.
В последнее время Валерию Константиновичу приходилось очень много работать. Иной раз он даже клял себя, на чем свет стоит, зачем, ну зачем он согласился на уговоры Величкина, и принял свою новую - старую команду - Магнитогорский Металлург? Силы то уже не те. Годы не те. Нервов опять же не хватает на этих остолопов.
Работа - работой, поэтому плюнув на досужие размышления о тактике завтрашней игры с "Авангардом" он предался воспоминаниям. Вспоминал, конечно, последнюю свою великолепную "тройку", во главе с Сушинским. Незаметно для себя, дорогой сладких грез, он заснул.
Валерий Константинович шел по горячему цеху металлургического комбината. В спецовке, огромных сапогах, очках, перчатках. Вокруг - рукотворный ад. Раскаленный до тысяч градусов металл огненными ручьями растекался от жерла доменной печи. ВКБ почувствовал, как кожа его стала грубее, краснее. Руки - жестче, сильнее. Глаза привычно щурились и прятались за толстыми стеклами очков от невыносимой яркости жидкого металла.
В руках ВКБ сжимал здоровенный железный прут. Тяжесть его была привычна. Он ловко умел обходится с ним, помогая ковшам с металлом освободится от невыносимого внутреннего жара, изливая жидкую руду вон.
Но... Тягостное предчувствие беды вдруг заныло под високом ВКБ. Он огляделся. Вокруг - все тот же ад. Да только грохот - превратился в далекий гул. Да только люди - стали размытими тенями. А перед ним, заставив тяжко ухнуть сердце, легла тень.
- Да то не голова - подумал ВКБ - что ж за нос то? Клюв?
- Да то не руки - подумал ВКБ - на руках ведь перья не растут?
- Да то не ноги - билось в воспаленном мозгу ВКБ - это ж лапы какие-то!!!
Сжав до боли в руках железный прут, ВКБ медленно заглянул за угол.
Курица, потрепанная курица, с переломанными перьями испуганно вытаращилась на него.
Кудахтанье донеслось до слабеющего слуха ВКБ.
Черное покрывало обморока медленно накрывало воспаленный разум.
Последнее, что увидел падающий сталевар - нелепые цифры "68", кровавым клеймом, на правом крыле.
Проснулся.
- Как гулко ухает в груди. Чтож - за напасть пригрезилась? Уф. - Весь в поту. Валерий Константинович сидел на краю кровати и силился нашарить в потемках спасительную таблетку "валидола". Нашел, сунул под язык. Постепенно, тупая боль под сердцем рассосалась.
Но черной занозой, перед игрой с "Авангардом", под сердцем поселилась тревога...