«Любовные чары», Гай Юлий Орловский
Пятая часть цикла «Юджин - повелитель времени» не содержит и намёка не то, что на привороты, а и, соббсно, на какие-то нежные чувства вообще...
«Неужели начал кому-то здесь сочувствовать, если не сочувствовал ни жертвам цунами на Таиланде, где погибли десять тысяч человек, кому это нужны эти таиландцы, если они так далеко, ни жертвам жестокой резни в Севилье, это тоже далеко и не наше...
- Да ладно, - пробормотал я мысленно, - успокойся, ты не заболел никаким благородством. Все проще, скажи себе честно: я - тварь хитрая, хочу еще что-нить поцупить для дома, для семьи, которой еще нет, но вдруг да будет?
Сразу стало легче, я ощутил себя хитрым, изворотливым и хапающим все, что могу хапнуть, как и положено либералу и демократу, красиво и многословно разглагольствующему о базовых ценностях культурного человека.»
Узнаваемо-специфический язык - в наличии:
«- Если собака и кошка заключают союз, - сказал я, - то он будет направлен против повара. Какие у них силы?
Он посмотрел с сомнением, на лице отчетливо видна борьба. К нам начали прислушиваться, а некоторые придворные, вроде невзначай и ох как занятые разговором, стали приближаться, я видел, как их уши удлиняются вдвое, а у самых продвинутых вчетверо.»
Как и редкие-забытые словечки - я вот, когда произношу «Рысью размашистой, но не раскидистой!», частенько недоумение наблюдаю:
«Чтоб он с галопа перешел на осторожную рысь. А то и на грунь.»
Автор, кажется, дипломатов с кем-то путает:
«- У дипломатов, - пояснил я, - нет и не должно быть даже совести или убеждений, а ты о культе, наивный юноша.
Он ухмыльнулся, а Эллиан, хоть и поморщился от такой откровенности, нельзя вслух о профпригодности и склонности к такой ответственной работе, но понимает, что я прав, потому промолчал.»
Как-то «водянисто» вышло...
«Неужели начал кому-то здесь сочувствовать, если не сочувствовал ни жертвам цунами на Таиланде, где погибли десять тысяч человек, кому это нужны эти таиландцы, если они так далеко, ни жертвам жестокой резни в Севилье, это тоже далеко и не наше...
- Да ладно, - пробормотал я мысленно, - успокойся, ты не заболел никаким благородством. Все проще, скажи себе честно: я - тварь хитрая, хочу еще что-нить поцупить для дома, для семьи, которой еще нет, но вдруг да будет?
Сразу стало легче, я ощутил себя хитрым, изворотливым и хапающим все, что могу хапнуть, как и положено либералу и демократу, красиво и многословно разглагольствующему о базовых ценностях культурного человека.»
Узнаваемо-специфический язык - в наличии:
«- Если собака и кошка заключают союз, - сказал я, - то он будет направлен против повара. Какие у них силы?
Он посмотрел с сомнением, на лице отчетливо видна борьба. К нам начали прислушиваться, а некоторые придворные, вроде невзначай и ох как занятые разговором, стали приближаться, я видел, как их уши удлиняются вдвое, а у самых продвинутых вчетверо.»
Как и редкие-забытые словечки - я вот, когда произношу «Рысью размашистой, но не раскидистой!», частенько недоумение наблюдаю:
«Чтоб он с галопа перешел на осторожную рысь. А то и на грунь.»
Автор, кажется, дипломатов с кем-то путает:
«- У дипломатов, - пояснил я, - нет и не должно быть даже совести или убеждений, а ты о культе, наивный юноша.
Он ухмыльнулся, а Эллиан, хоть и поморщился от такой откровенности, нельзя вслух о профпригодности и склонности к такой ответственной работе, но понимает, что я прав, потому промолчал.»
Как-то «водянисто» вышло...