(no subject)
Мысли не мои, взятые вот отсюда. Просто пусть полежит.
Последнее время я много думаю о тебе, и хочу утопить эти мысли в тексте. Этот текст - импровизация о сексуальности.
Я нашел для него вдохновение у Дерриды и Колмана. Не в масштабе размаха, а в границах интимности. Я отдаю отчет, что беру на себя слишком много, но так будет интереснее. Чем этот текст отличается от других? Я пишу его, не формулируя. Мне запрещено нажимать delete и возвращаться назад. Ради чистоты мысли. Еще я использую «я». В других случаях этого не происходит. Чем этот текст похож на импровизацию? Набором подготовленных тем. Одна из них звучит коротко. Всего три буквы, и это главное мое заклинание - «нет».
Первый раз я говорю тебе «нет», когда мы встречаемся на танцах. Ты появляешься из ниоткуда, и делаешь все, чтобы привлечь к себе внимание. У тебя есть на это полное право. Ты яркая и понимаешь людей вокруг именно так, но это не главное. В тебе много жизни - вот главное. Это встречается нечасто, и я хотел бы быть именно таким, но я совершенно нечто обратное. Мне нравится смотреть на тебя, на то, как твои движения формулируют эмоции, но я знаю, что скоро отведу взгляд. Уже сейчас я понимаю, что это ничем не закончится. Я говорю тебе «нет» отворачиваясь. Мне даже не нужно открывать рот. Это удобно - уйти в самом начале, без каких-либо обязательств. Я еще не знаю, что мы встретимся 8 раз.
Нет ничего страшного в том, чтобы быть собой. Страшно быть кем-то другим.
Другая тема звучит так -. Для начала я произнесу ее по-английски: demisexual. На английском все новое звучит правильно. Язык неологизмов и прогрессивного общественного знания. Demisexual. По-русски - полусексуал. Звучит смешно, как нечто незавершенное. Я чувствую себя примерно так же. Но чтобы не рассмеяться, я буду называть это состояние - демисексуальностью. Возможно, кто-то посчитает, что говорить о сексуальности вслух - дурной тон. Но тот факт, что в нашем обществе много глупых заблуждений, не помешает мне сделать этого. «Демисексуал - это человек, который не испытывает сексуального влечения, пока не сформирует сильную эмоциональную привязанность к другому человеку» - я скопировал это определение из словаря, который мы готовили с «Теориями и практиками». Как и половина всех новых терминов о гендере и сексе, демисексуальнотсь кажется надуманным оправданием. Но я также уверен, что подобная позиция еще более поверхностная и лучше подходит депутату Милонову. Эта позиция очень проста: «Хватит вы…ваться», и ее необходимо отвергать, как слабость окаменевшего разума.
Третья, и последняя тема - эротика непонимания. Точно не знаю, что это такое, но уверен в своих ощущения. Они появляются, когда взахлеб перечитываешь Карвера и его «О чем мы говорим, когда говорим о любви». Они появляются, когда смотришь на ту, другую, которая с тем, другим. Ты чувствуешь все, но не делаешь ничего, потому что кто ты такой, чтобы пускать слюни на чужое счастье. Жди несчастья. Они появляются, когда утром просыпаешься в чужой кровати в беспамятстве и первым делом просишь показать дорогу до метро. Они появляются, когда гладишь загулявшую кошку, и думаешь, что. Нет, нет, это совсем не то. Они появляются, когда мы встречаемся во второй раз. Это случается по работе. Ты много смеешься и что-то подозреваешь. Мы начинаем меняться словами. Ты сходу рассказываешь про какого-то парня. Точно не помню, но мне не нравится твоя откровенность. Я понимаю, почему это происходит. Я весело поддакиваю, но на самом деле говорю «нет». И ты понимаешь меня, но понимаешь по-своему. Как и другие, ты считаешь, что это робость.
Ага.
Страх, неуверенность, напряжение, скованность, неловкость - как эти острые слова умещаются в нежное «робость»? Это разговор для другой беседы, но все они так же представляют в чужом сознании демисексуальность. В обществе заряженных инстинктов нежелание сексуальной связи рассматривается как патология. Как кондиция. Ты застенчив, потому что что-то скрываешь. Ты недоволен самим собой. Пожалуй, у тебя проблемы. Ты урод, хватит стесняться. Может быть кто-то обижал тебя в детстве? Я знаю, ты гей. Никогда не пробовал играть с плеткой? Мало кто может простить такое легкомысленное отношение к сексу. Его легче сформулировать через неразрешенные травмы, чем через пересмотр позиции большинства. Смелый там найдет, где робкий потеряет. Я отдам ему все просто так сейчас, даже не надо искать.
Мы часто встречаемся по работе. Ты много говоришь о сексе. Он позволяет тебе расслабиться. Мне помогают расслабиться вещества. Я много говорю об этом, еще не понимая, как сильно в них заблуждаюсь. Ты не стесняешься в выражение чувств. Я тоже стараюсь тебе улыбаться. В следующий раз я скажу тебе «нет», когда ты специально упадешь на пол и попросишь помощи подняться. Я даю тебе руку, но знаю, что делаю это небрежно. Мне не нравятся такие мизансцены, хотя для такого отношения нет никаких причин. Через пару месяцев мы пойдем на свидание.
Свидания не противоречат демисексуальности. Они даже не противоречат асексуальности. Скорее это что-то из области аромантики. Но я не уверен, потому что до сих пор путаюсь в терминах новой любви и гендера. Кто их придумывает? Откуда берутся эти формулировки и названия. В какой-то верховной медицинской комиссии? Из работ современных философов? В двойном слепом исследовании? Я ищу ответ во вкладках браузера, и он мне не нравится. Демисексуальность придумали на форумах AVEN . Это плохо. Это слишком неопределенно. Это из ниоткуда. Я перестаю сопротивляться, когда понимаю, что именно так работает общественное сознание. Откровение идентичности возникает не на кушетке психолога, ни в лаборатории, ни в справочнике диагностики. Оно появляется из разлома идей о том, кто ты есть. Вот он итог сексуальной революции: розовые тентакли и новая сексуальность, отжатые у Бога, семьи, общественной морали и биологии.
Наше свидание аккуратно называется «поход на выставку». Это плохая выставка хорошего художника. Такое и свидание. Проходит несколько часов и я уже не знаю о чем говорить. Ты приглашаешь меня в кино, но я не хочу идти дальше. Я веду себя как кретин, потому что стараюсь быть соразмерным своему эмоциональному состоянию. Оно говорит мне, что пора сворачиваться. Я говорю тебе «нет». Я начинаю повторяться. Обычно работает на всех, но ты привыкла добиваться того, что хочешь. У тебя есть для этого силы и уверенность в себе. Ты красивая. За эти несколько часов я успел тебя хорошо рассмотреть. Знаешь, что мне в тебе нравится? Твои скулы. Мне нравится, как они вырезают пространство вокруг твоего лица. Знаешь, что еще? То, как ты небрежно укладываешь свои длинные волосы то на одну, то на другую сторону. Мне нравится, что это движение ты повторяешь несколько раз за встречу. Ты последовательна. Знаешь, что мне нравится еще? Как ты закусываешь нижнюю губу и иногда съедаешь согласные. Получается мило. Что еще? Как ты удивляешься, даже как ты хамишь. В этом есть что-то простое и честное. Я могу это оценить, но не чувствую эмоциональной, а значит и сексуальной привязанности.
Время приключений
Хороший друг пытается доказать мне, что демисекусалы - это все нормальные люди. Он говорит, что поиск отдельный ниши для своего несчастья - это элитизм и противоречит бритве Оккама. Я затрудняюсь ответить, но ловлю на слове несчастье. Кто сказал, что я несчастлив. А счастлив ли ты? Он говорит, о том, что любовь - это общее чувство. Я пытаюсь объяснить ему, что дело не в любви, все дело в сексуальной привлекательности и эмоциях. С друзьями всегда хорошо, но иногда приходится приукрашивать. «Смотри какая горячая цыпочка. Ууу.» Да я бы тоже ее (на самом деле нет). Игра «Назови свой топ-3». Я хз, давай совру тебе на ходу. Мы заканчиваем разговор на теме либидо. Ему кажется, что это болезнь и это состояние надо лечить. Low libido - расскажи об этом моей левой руке.
Ты не устаешь, и продолжаешь свою игру. Мы обедаем, ты пытаешься меня понять, проходит еще месяц, ты пишешь странное письмо, и я не хочу тебе отвечать. Нет, нет, нет, нет. Откуда берется эмоциональная привязанность? Я не знаю, но точно не из внешности и желания. Я хочу сформулировать что-то простое и ясное, но получается грубое. Грубое - это когда в ответ на честное чувство ты больше не находишь сил оставаться самим собой. Нам не по пути, но только развернувшись к тебе спиной, я начинаю думать о тебе по-другому.
Нет ничего страшного в том, чтобы быть собой. Страшно быть кем-то другим.
Идея демисексуальности растет в саду так называемой серой сексуальности, где-то под Ace Umbrella - термин, для которого в русском языке нет адекватного перевода. Это можно понять. Когда культура скатывается в ненависть к не таким как все, а публичная защита ЛГБТ считаются преступлением, серые зоны сексуальности кажутся глупыми выдумками болезненных подростков. Сиди тихо, если тебя никто не лишает прав. Но в мире идей это так не работает. Идентифицируй себя смело, до самых деталей. И хотя словарь серой сексуальности читается как набор причудливых рас в ролевой игре: гиноромантик, грейсексуал и все в таком духе - быть смешным это тоже смело. Смысл серой сексуальности в том, чтобы не бояться выделяться и гнать от себя метлой людей, вооруженных вокабуляром унижения. Несите фригидность, подавленное либидо и прочие эвфемизмы культуры добровольной эксплуатации к фантомам карательной психиатрии. Нет ничего страшного в том, чтобы быть собой. Страшно быть кем-то другим.
Наше последняя встреча происходит неожиданно. Ты совсем не изменилась и просишь поцеловать себя. Я уворачиваюсь как могу, потому что чувствую, что это неправильно. Если бы я мог выбирать, то сделал бы именно так. Но решение диктует не разум, а эмоция. Эмоция артикулирует «нет», и, кажется, в этот раз навсегда. Я вижу досаду в твоих глазах, и от этого тоже грустно. Я чувствую, как обрывается наша пусть дурацкая, но интересная связь. Она помогла мне сформулировать до конца позицию, незнание которой мешало жить. Я не уверен, что помог тебе. С приходом весны, я часто думаю обо всем этом. Я понимаю, что противоречу себе. Но где-то в трещинах демисексуальности я нахожу совсем другое, параллельное ощущение. Про себя я называю его - эротика непонимания. Она увлекает своей настойчивой тщетностью понять другого, раскрываясь красотой ценящего любовь сознания. Вместо невозможного поцелуя, я хочу тебе подарить это чувство, надеюсь, тебе понравится.
Текст этот оказался у меня стараниями одного человека. Комменты не отключаю. Хотя их и не будет.
Последнее время я много думаю о тебе, и хочу утопить эти мысли в тексте. Этот текст - импровизация о сексуальности.
Я нашел для него вдохновение у Дерриды и Колмана. Не в масштабе размаха, а в границах интимности. Я отдаю отчет, что беру на себя слишком много, но так будет интереснее. Чем этот текст отличается от других? Я пишу его, не формулируя. Мне запрещено нажимать delete и возвращаться назад. Ради чистоты мысли. Еще я использую «я». В других случаях этого не происходит. Чем этот текст похож на импровизацию? Набором подготовленных тем. Одна из них звучит коротко. Всего три буквы, и это главное мое заклинание - «нет».
Первый раз я говорю тебе «нет», когда мы встречаемся на танцах. Ты появляешься из ниоткуда, и делаешь все, чтобы привлечь к себе внимание. У тебя есть на это полное право. Ты яркая и понимаешь людей вокруг именно так, но это не главное. В тебе много жизни - вот главное. Это встречается нечасто, и я хотел бы быть именно таким, но я совершенно нечто обратное. Мне нравится смотреть на тебя, на то, как твои движения формулируют эмоции, но я знаю, что скоро отведу взгляд. Уже сейчас я понимаю, что это ничем не закончится. Я говорю тебе «нет» отворачиваясь. Мне даже не нужно открывать рот. Это удобно - уйти в самом начале, без каких-либо обязательств. Я еще не знаю, что мы встретимся 8 раз.
Нет ничего страшного в том, чтобы быть собой. Страшно быть кем-то другим.
Другая тема звучит так -. Для начала я произнесу ее по-английски: demisexual. На английском все новое звучит правильно. Язык неологизмов и прогрессивного общественного знания. Demisexual. По-русски - полусексуал. Звучит смешно, как нечто незавершенное. Я чувствую себя примерно так же. Но чтобы не рассмеяться, я буду называть это состояние - демисексуальностью. Возможно, кто-то посчитает, что говорить о сексуальности вслух - дурной тон. Но тот факт, что в нашем обществе много глупых заблуждений, не помешает мне сделать этого. «Демисексуал - это человек, который не испытывает сексуального влечения, пока не сформирует сильную эмоциональную привязанность к другому человеку» - я скопировал это определение из словаря, который мы готовили с «Теориями и практиками». Как и половина всех новых терминов о гендере и сексе, демисексуальнотсь кажется надуманным оправданием. Но я также уверен, что подобная позиция еще более поверхностная и лучше подходит депутату Милонову. Эта позиция очень проста: «Хватит вы…ваться», и ее необходимо отвергать, как слабость окаменевшего разума.
Третья, и последняя тема - эротика непонимания. Точно не знаю, что это такое, но уверен в своих ощущения. Они появляются, когда взахлеб перечитываешь Карвера и его «О чем мы говорим, когда говорим о любви». Они появляются, когда смотришь на ту, другую, которая с тем, другим. Ты чувствуешь все, но не делаешь ничего, потому что кто ты такой, чтобы пускать слюни на чужое счастье. Жди несчастья. Они появляются, когда утром просыпаешься в чужой кровати в беспамятстве и первым делом просишь показать дорогу до метро. Они появляются, когда гладишь загулявшую кошку, и думаешь, что. Нет, нет, это совсем не то. Они появляются, когда мы встречаемся во второй раз. Это случается по работе. Ты много смеешься и что-то подозреваешь. Мы начинаем меняться словами. Ты сходу рассказываешь про какого-то парня. Точно не помню, но мне не нравится твоя откровенность. Я понимаю, почему это происходит. Я весело поддакиваю, но на самом деле говорю «нет». И ты понимаешь меня, но понимаешь по-своему. Как и другие, ты считаешь, что это робость.
Ага.
Страх, неуверенность, напряжение, скованность, неловкость - как эти острые слова умещаются в нежное «робость»? Это разговор для другой беседы, но все они так же представляют в чужом сознании демисексуальность. В обществе заряженных инстинктов нежелание сексуальной связи рассматривается как патология. Как кондиция. Ты застенчив, потому что что-то скрываешь. Ты недоволен самим собой. Пожалуй, у тебя проблемы. Ты урод, хватит стесняться. Может быть кто-то обижал тебя в детстве? Я знаю, ты гей. Никогда не пробовал играть с плеткой? Мало кто может простить такое легкомысленное отношение к сексу. Его легче сформулировать через неразрешенные травмы, чем через пересмотр позиции большинства. Смелый там найдет, где робкий потеряет. Я отдам ему все просто так сейчас, даже не надо искать.
Мы часто встречаемся по работе. Ты много говоришь о сексе. Он позволяет тебе расслабиться. Мне помогают расслабиться вещества. Я много говорю об этом, еще не понимая, как сильно в них заблуждаюсь. Ты не стесняешься в выражение чувств. Я тоже стараюсь тебе улыбаться. В следующий раз я скажу тебе «нет», когда ты специально упадешь на пол и попросишь помощи подняться. Я даю тебе руку, но знаю, что делаю это небрежно. Мне не нравятся такие мизансцены, хотя для такого отношения нет никаких причин. Через пару месяцев мы пойдем на свидание.
Свидания не противоречат демисексуальности. Они даже не противоречат асексуальности. Скорее это что-то из области аромантики. Но я не уверен, потому что до сих пор путаюсь в терминах новой любви и гендера. Кто их придумывает? Откуда берутся эти формулировки и названия. В какой-то верховной медицинской комиссии? Из работ современных философов? В двойном слепом исследовании? Я ищу ответ во вкладках браузера, и он мне не нравится. Демисексуальность придумали на форумах AVEN . Это плохо. Это слишком неопределенно. Это из ниоткуда. Я перестаю сопротивляться, когда понимаю, что именно так работает общественное сознание. Откровение идентичности возникает не на кушетке психолога, ни в лаборатории, ни в справочнике диагностики. Оно появляется из разлома идей о том, кто ты есть. Вот он итог сексуальной революции: розовые тентакли и новая сексуальность, отжатые у Бога, семьи, общественной морали и биологии.
Наше свидание аккуратно называется «поход на выставку». Это плохая выставка хорошего художника. Такое и свидание. Проходит несколько часов и я уже не знаю о чем говорить. Ты приглашаешь меня в кино, но я не хочу идти дальше. Я веду себя как кретин, потому что стараюсь быть соразмерным своему эмоциональному состоянию. Оно говорит мне, что пора сворачиваться. Я говорю тебе «нет». Я начинаю повторяться. Обычно работает на всех, но ты привыкла добиваться того, что хочешь. У тебя есть для этого силы и уверенность в себе. Ты красивая. За эти несколько часов я успел тебя хорошо рассмотреть. Знаешь, что мне в тебе нравится? Твои скулы. Мне нравится, как они вырезают пространство вокруг твоего лица. Знаешь, что еще? То, как ты небрежно укладываешь свои длинные волосы то на одну, то на другую сторону. Мне нравится, что это движение ты повторяешь несколько раз за встречу. Ты последовательна. Знаешь, что мне нравится еще? Как ты закусываешь нижнюю губу и иногда съедаешь согласные. Получается мило. Что еще? Как ты удивляешься, даже как ты хамишь. В этом есть что-то простое и честное. Я могу это оценить, но не чувствую эмоциональной, а значит и сексуальной привязанности.
Время приключений
Хороший друг пытается доказать мне, что демисекусалы - это все нормальные люди. Он говорит, что поиск отдельный ниши для своего несчастья - это элитизм и противоречит бритве Оккама. Я затрудняюсь ответить, но ловлю на слове несчастье. Кто сказал, что я несчастлив. А счастлив ли ты? Он говорит, о том, что любовь - это общее чувство. Я пытаюсь объяснить ему, что дело не в любви, все дело в сексуальной привлекательности и эмоциях. С друзьями всегда хорошо, но иногда приходится приукрашивать. «Смотри какая горячая цыпочка. Ууу.» Да я бы тоже ее (на самом деле нет). Игра «Назови свой топ-3». Я хз, давай совру тебе на ходу. Мы заканчиваем разговор на теме либидо. Ему кажется, что это болезнь и это состояние надо лечить. Low libido - расскажи об этом моей левой руке.
Ты не устаешь, и продолжаешь свою игру. Мы обедаем, ты пытаешься меня понять, проходит еще месяц, ты пишешь странное письмо, и я не хочу тебе отвечать. Нет, нет, нет, нет. Откуда берется эмоциональная привязанность? Я не знаю, но точно не из внешности и желания. Я хочу сформулировать что-то простое и ясное, но получается грубое. Грубое - это когда в ответ на честное чувство ты больше не находишь сил оставаться самим собой. Нам не по пути, но только развернувшись к тебе спиной, я начинаю думать о тебе по-другому.
Нет ничего страшного в том, чтобы быть собой. Страшно быть кем-то другим.
Идея демисексуальности растет в саду так называемой серой сексуальности, где-то под Ace Umbrella - термин, для которого в русском языке нет адекватного перевода. Это можно понять. Когда культура скатывается в ненависть к не таким как все, а публичная защита ЛГБТ считаются преступлением, серые зоны сексуальности кажутся глупыми выдумками болезненных подростков. Сиди тихо, если тебя никто не лишает прав. Но в мире идей это так не работает. Идентифицируй себя смело, до самых деталей. И хотя словарь серой сексуальности читается как набор причудливых рас в ролевой игре: гиноромантик, грейсексуал и все в таком духе - быть смешным это тоже смело. Смысл серой сексуальности в том, чтобы не бояться выделяться и гнать от себя метлой людей, вооруженных вокабуляром унижения. Несите фригидность, подавленное либидо и прочие эвфемизмы культуры добровольной эксплуатации к фантомам карательной психиатрии. Нет ничего страшного в том, чтобы быть собой. Страшно быть кем-то другим.
Наше последняя встреча происходит неожиданно. Ты совсем не изменилась и просишь поцеловать себя. Я уворачиваюсь как могу, потому что чувствую, что это неправильно. Если бы я мог выбирать, то сделал бы именно так. Но решение диктует не разум, а эмоция. Эмоция артикулирует «нет», и, кажется, в этот раз навсегда. Я вижу досаду в твоих глазах, и от этого тоже грустно. Я чувствую, как обрывается наша пусть дурацкая, но интересная связь. Она помогла мне сформулировать до конца позицию, незнание которой мешало жить. Я не уверен, что помог тебе. С приходом весны, я часто думаю обо всем этом. Я понимаю, что противоречу себе. Но где-то в трещинах демисексуальности я нахожу совсем другое, параллельное ощущение. Про себя я называю его - эротика непонимания. Она увлекает своей настойчивой тщетностью понять другого, раскрываясь красотой ценящего любовь сознания. Вместо невозможного поцелуя, я хочу тебе подарить это чувство, надеюсь, тебе понравится.
Текст этот оказался у меня стараниями одного человека. Комменты не отключаю. Хотя их и не будет.