Ярмольник разоблачил диссиденствующих паникеров
Анатолий Лысенко и Леонид Ярмольник в эховской программе «Телехранитель». Не сильно люблю эту программу, редко слушаю. Не очень мне нравится, как работает Елена Афанасьева. Но сегодня задержался. Речь шла - естественно - о демарше Леонида Парфенова на вручении премии им. Владислава Листьева, о его как бы благодарственной речи. С участием героя дня, подключившегося к эфиру по телефону из Еревана.
Задержался, послушал - и очень, очень неприятное впечатление произвел на меня г-н Ярмольник, который присутствовал в студии в качестве члена жюри премии Листьева. Как-то даже упал в моих глазах, хотя, по правде, и стоял-то в них не бог весть как высоко.
Казалось бы, нормальным для такой программы является обсуждение того, насколько соответствует то, о чем говорил Парфенов, реалиям российского (чуть было не написал: «нашего»; нет, не нашего - российского) ТВ. Ну, и, натурально, - что в этой ситуации делать.
Но Ярмольнику оказалось нечего сказать о российском телевидении. Зато он нашел слова для «Эха Москвы». «Эхо» вызывает у него раздражение, а отнюдь не наше славное и принципиальное ТВ.
Л.ЯРМОЛЬНИК: Знаете, что меня больше всего удивляет? Что премия эта получилась наверняка, что вот мы уже полчаса говорим, и даже с Леней, которого мы очень любим, уважаем как талантливого коллегу, мне все равно наш разговор напоминает разговор на коммунальной кухне, потому что мы долго говорим, а люди, которые, например, не слышали того, что сказал Леня, вы все время говорите, не называя ничего, и поэтому это вряд ли может представлять интерес для радиослушателей, которые сейчас…
Л.ЯРМОЛЬНИК: Лен, зачем вы нас позвали? А я думаю, я мечтаю о тех годах, когда никому ее вручать не будут. Мы ее вручаем не потому что некуда девать эту премию. Может быть, их будет двое-трое. А ТЭФИ есть у всех уже. Выйдите на улицу, пять человек встретите, у которых нету.
Е.АФАНАСЬЕВА: Вы сейчас не так меня поняли. Я говорю о том, что я надеюсь, что в следующем году будет эта премия, что все, что произошло, ее не угробит.
Л.ЯРМОЛЬНИК: Да не бойтесь вы! Что ж вы такие паникеры здесь на «Эхе Москвы»! Будет премия Листьева! И от нашего обсуждения это не зависит.
Е.АФАНАСЬЕВА: Прекрасно.
Л.ЯРМОЛЬНИК: Меня немножко беспокоит, что вы как-то подсказываете те вещи, которых мы боялись столько лет при «совке». Не волнуйтесь, премия будет. Она, слава богу, сегодня не зависит ни от чьих денег. У нас есть свои возможности, свои связи, свои силы. И премия Листьева будет, не волнуйтесь. Вы какие-то паникеры здесь. Диссидентствующие.
А.ЛЫСЕНКО: Да Лен, ничего не произошло. Вот почему все говорят - «что-то произошло»? Да ничего не произошло!
Л.ЯРМОЛЬНИК: Да потому что «Эхо Москвы», вы все время ищете, как желтая пресса, во всем скандал.
А.ЛЫСЕНКО: Вручили премию, выступил лауреат, сказал свою точку зрения.
Л.ЯРМОЛЬНИК: Позвали абсолютно умного, добродушного человека - Анатолия Григорьевича Лысенко. Что ж вы все время хотите скандал? Или у вас без этого рейтинга нет?
Во-первых, Леонид Исаакович, если «Эхо» - сборище диссидентствующих паникеров, то зачем вы сюда приходите? Потусоваться на коммунальной кухне?
И, во-вторых, - а не могли бы Вы при случае повторить то, что говорили об «Эхе Москвы» у, мягко говоря, весьма неконфликтной Елены Афанасьевой в эфире Венедиктова или Ганапольского? А я бы послушал. Публичные экзекуции, проводимые этими товарищами, не всегда бывают корректными, временами попахивают хамством, но порой оказываются занимательными…
Впрочем, возможно, я зря наехал на Ярмольника - он просто живет в ином, параллельном мире. В мире удивительной гармонии и справедливости, в мире порядочных и мужественных людей… В студии обсуждали вопрос - а не приведет ли выступление Парфенова к неприятностям для него самого и для руководителя первого канала Константина Эрнста, его начальника? У Ярмольника сам этот поворот разговора вызвал раздражение.
Л.ЯРМОЛЬНИК: А нет у вас ощущения, что мы, ведя этот разговор, даже шутя, абсолютно плодим сплетни? Вот не кажется вам? Кого-то снять. Даже произносить эти слова… Просто наступило время - мы никого не боимся. От этого разговора… А почему возникает, что если у нас в стране в YouTube появилось, на телевидении появилось - человек сказал правду, почему мы до сих пор боимся, что кого-то снимут?
Да конечно, Леонид Исаакович, никто никого не боится. Все смелые. Только те слова почему-то произнесли не Вы, а Леонид Парфенов… Да и чего бояться? В России уже давно появилась традиция говорить правду прямо в лицо начальству, особенно телевизионному. И бояться, что за критику кого-то снимут, - это атавизм, у нас теперь за критику, за правду только поощряют, продвигают, награждают…
Славно, наверное, живется в том царстве правды и справедливости, где обитает Леонид Ярмольник.
Задержался, послушал - и очень, очень неприятное впечатление произвел на меня г-н Ярмольник, который присутствовал в студии в качестве члена жюри премии Листьева. Как-то даже упал в моих глазах, хотя, по правде, и стоял-то в них не бог весть как высоко.
Казалось бы, нормальным для такой программы является обсуждение того, насколько соответствует то, о чем говорил Парфенов, реалиям российского (чуть было не написал: «нашего»; нет, не нашего - российского) ТВ. Ну, и, натурально, - что в этой ситуации делать.
Но Ярмольнику оказалось нечего сказать о российском телевидении. Зато он нашел слова для «Эха Москвы». «Эхо» вызывает у него раздражение, а отнюдь не наше славное и принципиальное ТВ.
Л.ЯРМОЛЬНИК: Знаете, что меня больше всего удивляет? Что премия эта получилась наверняка, что вот мы уже полчаса говорим, и даже с Леней, которого мы очень любим, уважаем как талантливого коллегу, мне все равно наш разговор напоминает разговор на коммунальной кухне, потому что мы долго говорим, а люди, которые, например, не слышали того, что сказал Леня, вы все время говорите, не называя ничего, и поэтому это вряд ли может представлять интерес для радиослушателей, которые сейчас…
Л.ЯРМОЛЬНИК: Лен, зачем вы нас позвали? А я думаю, я мечтаю о тех годах, когда никому ее вручать не будут. Мы ее вручаем не потому что некуда девать эту премию. Может быть, их будет двое-трое. А ТЭФИ есть у всех уже. Выйдите на улицу, пять человек встретите, у которых нету.
Е.АФАНАСЬЕВА: Вы сейчас не так меня поняли. Я говорю о том, что я надеюсь, что в следующем году будет эта премия, что все, что произошло, ее не угробит.
Л.ЯРМОЛЬНИК: Да не бойтесь вы! Что ж вы такие паникеры здесь на «Эхе Москвы»! Будет премия Листьева! И от нашего обсуждения это не зависит.
Е.АФАНАСЬЕВА: Прекрасно.
Л.ЯРМОЛЬНИК: Меня немножко беспокоит, что вы как-то подсказываете те вещи, которых мы боялись столько лет при «совке». Не волнуйтесь, премия будет. Она, слава богу, сегодня не зависит ни от чьих денег. У нас есть свои возможности, свои связи, свои силы. И премия Листьева будет, не волнуйтесь. Вы какие-то паникеры здесь. Диссидентствующие.
А.ЛЫСЕНКО: Да Лен, ничего не произошло. Вот почему все говорят - «что-то произошло»? Да ничего не произошло!
Л.ЯРМОЛЬНИК: Да потому что «Эхо Москвы», вы все время ищете, как желтая пресса, во всем скандал.
А.ЛЫСЕНКО: Вручили премию, выступил лауреат, сказал свою точку зрения.
Л.ЯРМОЛЬНИК: Позвали абсолютно умного, добродушного человека - Анатолия Григорьевича Лысенко. Что ж вы все время хотите скандал? Или у вас без этого рейтинга нет?
Во-первых, Леонид Исаакович, если «Эхо» - сборище диссидентствующих паникеров, то зачем вы сюда приходите? Потусоваться на коммунальной кухне?
И, во-вторых, - а не могли бы Вы при случае повторить то, что говорили об «Эхе Москвы» у, мягко говоря, весьма неконфликтной Елены Афанасьевой в эфире Венедиктова или Ганапольского? А я бы послушал. Публичные экзекуции, проводимые этими товарищами, не всегда бывают корректными, временами попахивают хамством, но порой оказываются занимательными…
Впрочем, возможно, я зря наехал на Ярмольника - он просто живет в ином, параллельном мире. В мире удивительной гармонии и справедливости, в мире порядочных и мужественных людей… В студии обсуждали вопрос - а не приведет ли выступление Парфенова к неприятностям для него самого и для руководителя первого канала Константина Эрнста, его начальника? У Ярмольника сам этот поворот разговора вызвал раздражение.
Л.ЯРМОЛЬНИК: А нет у вас ощущения, что мы, ведя этот разговор, даже шутя, абсолютно плодим сплетни? Вот не кажется вам? Кого-то снять. Даже произносить эти слова… Просто наступило время - мы никого не боимся. От этого разговора… А почему возникает, что если у нас в стране в YouTube появилось, на телевидении появилось - человек сказал правду, почему мы до сих пор боимся, что кого-то снимут?
Да конечно, Леонид Исаакович, никто никого не боится. Все смелые. Только те слова почему-то произнесли не Вы, а Леонид Парфенов… Да и чего бояться? В России уже давно появилась традиция говорить правду прямо в лицо начальству, особенно телевизионному. И бояться, что за критику кого-то снимут, - это атавизм, у нас теперь за критику, за правду только поощряют, продвигают, награждают…
Славно, наверное, живется в том царстве правды и справедливости, где обитает Леонид Ярмольник.