(no subject)
WAREHOUSE
Здесь русской словесной не место кляузе.
Все золушки - в менопаузе.
Немного старпёров, с десяток реднеков,
с полдюжины глупых юнцов…
И ты незаметно становишься роботом,
Работая в вэйрхаусе -
Любого в команде знаешь по номеру.
Любую коробку - в лицо.
Здесь рефрижератор - и все мы в куртках,
Перчатках и вязаных шапках.
И часто мне пальцы греет дыханьем
Мой водородный тягач.
И даже не странно, что все мы курим…
Выходишь походкой шаткой
наружу, а там - поземка и ветер
в лицо. Досадно, хоть плачь…
И каждый в команде похож на солдата
Зимы - в полевой спецовке.
Мы схожи снаружи, как мерзлые лужи.
Снаружи - не изнутри.
Их мир неизбежно навязчив, когда ты
сменку снимаешь в бытовке.
И ты им сказал бы…
О, ты им сказал бы!
Но - смейся, не говори.
Скучны их дела и банальны проделки.
Они - как собственные подделки.
Я, каюсь, пытался однажды с ними
о чем-то поговорить.
Когда я вижу, с какими глазами
они судачат про деньги,
Опять забываю про снег и ветер…
И ухожу курить.
Увы, не усвоил смолоду
быть проще - по местной моде.
Мне чужд этот смысл жизни,
Хоть труд и не чужд любой…
Когда привыкаешь к холоду,
он никуда не уходит.
Просто - просачивается в поры
и ты его носишь с собой.
Мне виден мой грех воочию -
Да мертвые сраму имут ли?!
Наивность, пусть даже себе в угоду,
уже не вернуть назад…
Я возвращаюсь поздно ночью,
Заиндевевший изнутри.
Ложусь в горячую воду
и закрываю глаза.
Здесь русской словесной не место кляузе.
Все золушки - в менопаузе.
Немного старпёров, с десяток реднеков,
с полдюжины глупых юнцов…
И ты незаметно становишься роботом,
Работая в вэйрхаусе -
Любого в команде знаешь по номеру.
Любую коробку - в лицо.
Здесь рефрижератор - и все мы в куртках,
Перчатках и вязаных шапках.
И часто мне пальцы греет дыханьем
Мой водородный тягач.
И даже не странно, что все мы курим…
Выходишь походкой шаткой
наружу, а там - поземка и ветер
в лицо. Досадно, хоть плачь…
И каждый в команде похож на солдата
Зимы - в полевой спецовке.
Мы схожи снаружи, как мерзлые лужи.
Снаружи - не изнутри.
Их мир неизбежно навязчив, когда ты
сменку снимаешь в бытовке.
И ты им сказал бы…
О, ты им сказал бы!
Но - смейся, не говори.
Скучны их дела и банальны проделки.
Они - как собственные подделки.
Я, каюсь, пытался однажды с ними
о чем-то поговорить.
Когда я вижу, с какими глазами
они судачат про деньги,
Опять забываю про снег и ветер…
И ухожу курить.
Увы, не усвоил смолоду
быть проще - по местной моде.
Мне чужд этот смысл жизни,
Хоть труд и не чужд любой…
Когда привыкаешь к холоду,
он никуда не уходит.
Просто - просачивается в поры
и ты его носишь с собой.
Мне виден мой грех воочию -
Да мертвые сраму имут ли?!
Наивность, пусть даже себе в угоду,
уже не вернуть назад…
Я возвращаюсь поздно ночью,
Заиндевевший изнутри.
Ложусь в горячую воду
и закрываю глаза.