После провинциальной Вероны и тихой Венеции столица Италии ворвалась в нашу жизнь стремительным домкратом. Другой ритм жизни, другой архитектурный облик, другие опасности на дорогах. Я еще нигде не видел такого бешеного движения, как в Риме. Да, в Москве куда как больше автомобилей. Здесь же больше мотоциклов. На них удобнее маневрировать. Важно другое. Каждый водитель считает, что если он по пути на работу/домой/к любовнице никого не подрезал, то день прошел зря. Подрезают даже велосипедисты, которые не жмутся к обочине, как у нас, а смело катаются на всех полосах.
На каждом шагу в Риме история. Колизей с толпами туристов. Пантеон с незаметными дырками в полу, куда стекает дождевая вода. Несметное число фонтанов и памятников. В фонтанах, кстати, никто не купается. Говорят, кто пытался, уже сидит в тепленьком месте. Все это настраивает на определенный угол зрения, и когда возвращаешься в Питер, богадельня 19-го века, что дышит твоему дому в ребро, уже не кажется чем-то старым.
Очень трудно не стать в столице Италии шовинистом. Очень много баклажанчиков и индусов. Первые продают сумки, вторые всякий хлам, вроде игрушки лизуна или шейных платков. Ведут они себя примерно как и наши приезжие. Имели счастье столкнуться с ними при посадке на поезд до Турина. Очень трудно не стать шовинистом. Потому вместо их фоты покажу лучше окрестности Колизея.
"Стадио Олимпико" - вот, что круто. На стадионе умеют болеть. Я побывал на матче "Рома" - "Ювентус", и это было волшебно. Я сидел среди местных фанатов, когда "Юве", команда, за которую я болею с 8 лет, забила в добавленное время победный мяч. Главное было подавить эмоции и не получить по шапке. Что касается организации процесса, то он такой же, как и везде. Автобусы до стадионы битком, очередь внутрь километровая.
А еще мы побывали в разрушенном городе
Остия (7-й век до нашей эры) и у
Тирренского моря. Марина даже помочила там ножки. Карта говорит, что если лечь на доску, то можно выплыть в Средиземное море.
В Остии же можно найти развалины античного театра, кусочки мозаик, которыми украшали термы, публичный туалет и даже одну таверну.