мясницкая
история каждого из нас ограничена набором свойств, признаков, параметров - вроде паттернов. Напр., я вырос в доме Перлова - и вот смотрю на фото: патрон Гнесиных Фигуровская и Каверина (родственница по маме) сидят в Перловке ("родовом гнезде"). Мой прапрадед Евг. Трефан был врачом в больнице на Мясницкой, б. филиале Старо-Екатерининской - а моя мать на этой улице проработала полжизни. На деньги ее дв. деда Каверина построен корпус в Старо-Екатерининской, а и она с сестрами, и я там родились (ныне МОНИКИ). Он же финансировал строительство домовой церкви в приюте, где потом была б-ка им.Грибоедова - а мать постоянно делала в ней уроки. На его же деньги соорудили раку прп. Сергия, а в той же Лавре о. Венедикт благословил меня креститься. Колокольню в храме при Троицко-Александровской мануфактуре, в к-й прапрапрадед Трефан (из семьи лютеран) был управляющим, проектировал Клейн (из семьи лютеран), и он же - арх. дома Перлова, в к-й мать пришла жить к отцу, и дома другого Перлова - "Чай" на Мясницкой. Фигуровская познакомила Гнесиных с Кавериным, и он купил 1е рояли для их школы. А я в ней проучился 12 лет. И таких примеров слишком много, чтобы все списать на вероятность.
С рождения и по сей день я постоянно живу в Москве, покидая ее в теч. 60 лет максимум на 3 месяца. Самые константные в ней точки: дом чаеторговца Перлова на 1й Мещанской (просп. Мира), в к-м я жил до 14 лет в квартире прапрадеда по отцу, дом 88 на Ленинском, в квартире, полученной матерью от работы (она была замдиректора Профиздата на Мясницкой) - в котором я живу с 14 лет и по сию пору, и офис, в к-м я работал в теч. 18 лет - на ул. Солженицына (она связана разными узами и с историей Вежливого Отказа) со свт. Мартыном с 88 колоннами, где находился дом 3го брата Перлова, вышедшего из бизнеса (это как раз "родовой" дом Перловых - усадьба основателя династии, ещё Петровских времен купца). На Мясницкую мать пришла из бывшей типографии Левенсона в том же году, когда я пошел в нулёвку в Гнесинке - и работала там с 1968 до пенсии.
Главное, чем для москвичей запомнился Каверин - это строительство на его деньги храма Всех скорбящих, затиснутого нынче среди корпусов МОНИКИ - красивейшего, красного кирпича неорусского... (др. мамин дв. дед был ктитором прп. Сергия на Ходынке, тоже неорусского). И чайные Перловы ктиторствовали: "мещанский" (Семён Васильевич) содержал храм Адриана и Натальи (и был в нем 27 лет старостой), в к-м отпевали "лучшего врача России" Захарьина и Виктора Васнецова (на этом месте теперь скверик между домами №11 и 13), "мясницкий" (Сергей Васильевич) - благодетель Шамордино.
Дом на Мещанской Василий и Иван Перловы купили в 1836 (прежде в нем жил Александр Кошелев, а рядом - Иван Киреевский), в 1893 здание перестроил Роман (Роберт) Клейн, и в те же годы Клейн построил на Мясницкой для сына Василия, Сергея, магазин "Чай", к-й Карл Гиппиус переоформил потом в кит. стиле в связи с визитом на Коронацию кит. посла - но тот остановился на 1й Мещанской). В конце века у "Василия Перлова с сыновьями" было 88 (!) магазинов в России и Европе, и 14 (!) в Москве.
В 1855 Александр II повелел обратить на устройство Старо-Екатерининской и ее филиалов все пожертвованное имущество - 500 тыс. руб. серебром - умершего издателя Бекетова, его дом на Мясницкой тоже стал филиалом, а лет через 20 уже самостоятельной больницей. Но прежде - это была усадьба Барышникова, построенная Казаковым и не пострадавшая в пожар 1812. Здесь Грибоедов написал "Горе от ума", но это уже вектор к его дому около Дявятинского пер. (в к-м был некогда магазин "Книги", теперь - новоделу), около посольства США, к 1й квартире моей "независимой" жизни: учась неподалёку в Гнесинском, я покинул семейное гнездо и поселился в отданной приятелем старой однушке с роялем и пятью окнами. Здесь мне пришлось однажды жечь в унитазе "Большой террор", тк навестивший меня хозяин испугался наружки. Затея была нервическо-бессмысленной: увесистый самиздат не поддавался, а дым грозил проникнуть на лестницу.
Непременный атрибут этих констант - книжный магазин (а другой - библиотека) - был и напротив дома Перлова на 1й Мещанской (дом 2 по пр. Мира) и - с моего переезда и по сей день - напротив моего дома на Ленинском (хотя уже не через улицу, а через двор), в случае же с Мясницкой - он ее замыкает, дальше - только музей Маяковского, где - на вечере Головина - в начале 21 века переводчица Эволы предложила мне завести дневник в livejournal, что я и сделал.
Вообще Мясницкая более связана именно с линией матери, даже несмотря на прапрадеда-врача. И родственница с ее стороны училась на Мясницкой во ВХУТЕМАСе... Мысль о Грибоедове скользит к "каверинке", двору ее и моего детства, в к-м была фабрика Каверина (девичья фамилия моей бабушки) - собственно, и храм он построил для своих рабочих (да и гинекологическое отд. в Старо-Екатерининской - для своих ткачих) - северной стороной "каверинка" выходила на библиотеку им. Грибоедова, в читалке к-й мать делала уроки, так как дома был 1 стол на 4х сестер. Затем Северо-вост. путь от Лубянки к Лавре сменился еще более ориентированным по оси Северо-Восток - Юго-Запад, а это уже 1я дорога в моей жизни: от дома у Сухаревской - к яслям на Ленинском (за нынешним универмагом "Москва"). И даже в прейскуранте 1929 года магазина муз. инструментов на Мясницкой, 11 - я увидел большой выбор 4х струнных домр, а дед по матери был сторонником именно 4х струнных, всю жизнь отдав ОРНИ без балалаек, приняв в 20-х оркестр от Любимова и сохранив его (уже в ДК Чкалова) до конца 70х... его идеей было "воспитание через музыку" (для 4х струнных было легко перекладывать классику). Отличный пример такого подхода - слова его ученицы в 60х (он брал в самодеятельность ребят из бараков и криминальной среды - другую половину составляли офицеры акад. Жуковского): "я устроилась на работу, чтобы кормить семью, а там надо воровать, иначе уволят. Но я не могу воровать и играть "Неоконченную" Шуберта. Поэтому я пока ходить не буду".
К теме московских констант можно присовокупить и недавнее уничтожение на Мясницкой одного из немногих оставшихся в городе старинных торговых мест - Магазина Фарфора (Кузнецова) - теперь там будет Центр Крутого, к-й был прежде на ул. Солженицына. У Кузнецовых был дом и на 1й Мещанской, а Дом Фарфора теперь остался лишь на Ленинском - все 4 константы тут как тут...
прапрадед Евгений Трефан (2й слева) с коллегами, врач и виолончелист-любитель (иногда подменял виолончелиста в Большом театре). Потомственный почётный гражданин Москвы.