(no subject)
Из телеграм-канала Keep Calm & Young Adult:
"В череде мнений по поводу происходящей нынче в твиттере истории с домогательствами и изнасилованиями есть одна позиция, которая меня сильно тригерит: это мужчины, которые недоуменно спрашивают «но почему им всем вот так просто верят на слово?»
Им всем - это женщинам, которые говорят о домогательствах. А тригерит меня это потому, что сразу становится очевидно, как мало мужчины знают о жизни и опыте окружающих их женщин. О том, что все эти хватания, залезания под юбку, сальные комментарии, кэтколлинг и «ну чо ты ломаешься» становятся частью женской бытовой рутины, начиная лет с четырнадцати, а иногда даже и раньше, и продолжаются годами, пока ты не начинаешь выглядеть как тру тётка. И этот опыт настолько сливается с пейзажем, превращается в часть твоего ежедневного существования, что в какой-то момент даже перестаешь отслеживать его и как-то процессить. Вырвалась, отпихнула, убежала - и хорошо. Кажется, это называется интернализацией травмы.
Казалось бы, причем тут книжки для подростков? Я думаю, при том, что литература - это тот самый источник информации о чужом опыте и образе жизни, к которому мы прибегаем, когда собственный опыт каких-то ситуаций не покрывает. В нише янг-адалта превалируют женщины-писательницы и женщины-героини, и так выходит в последние лет пять, что эта еще позавчера легонькая беллетристика довольно далеко шагнула от Беллы и Эдварда в сторону жесткой социалки, причем не только в реалистичном фикшене, но и в условно сказочных поджанрах, от магического реализма («Светлая печаль Авы Лавендер») до военного фэнтези («Опиумная война») и ретеллингов сказок («Дочь леса»).
Но есть один маленький нюанс - контента о женском опыте точно становится больше, но становится ли у него больше мальчиков-читателей? В публичных онлайн-пространствах их особо не видно - читаешь, бывало, рецензии на Goodreads, а там из мужчин один Рик Риордан. Меж тем, ответственные отцы продолжают спрашивать «почему все книги для девочек, моему тринадцатилетнему сыну нечего читать», и это такая немного стремная штука, потому что если вы задавались вопросом, откуда в нашем интеллектуальном пространстве берутся мужчины, не просто игнорирующие литературу, написанную женщинами, считающие ее несерьезной, нишевой и уж точно менее великой, но и мужчины, никогда не видавшие сильных женских персонажей - то вот отсюда. Так что когда мне в следующий раз кто-то скажет «почему им все верят на слово», я в ответ спрошу «когда ты в последний раз читал книгу, написанную женщиной?», и посмотрю на корреляцию
Лет десять назад один лайфстайловый журнал взял мой текст про поездку в Албанию - ничего особенного, просто впечатления, я и заезжала-то туда на один день. Мой папа прочитал текст и сказал - ну так-то в принципе нормально, но было бы лучше, если бы ты сделала не просто зарисовку, а добавила к ней какой-то женский взгляд.
Я тогда сделала фейспалм («типичный папа») и махнула рукой - ну какой, к черту, женский взгляд, что может быть женского в путевых заметках. А сейчас тема, похоже, вернулась ко мне бумерангом - вот же он, женский взгляд. Приезжаешь, бывало, в некоторые страны и выясняешь, что на улицу без сопровождения мужчины выходить некомфортно - огребаешь и выкрики из проезжающих машин, и навязчивые попытки вступить в разговор, и непрошенные прикосновения. Этого ли ты хотел, папа, когда заказывал женский взгляд? Ха-ха, что-то я не уверена.
Нет, я, конечно, не питаю иллюзий, что мир мгновенно станет лучше, если мальчики с юных лет начнут читать книги про женский опыт. Но, возможно, им станет немного понятнее и колоссальный масштаб проблемы, и почему другие женщины «так просто верят на слово» пострадавшим. Такая у нас жиза, мальчики, такая жиза".
/lj-cut>
"В череде мнений по поводу происходящей нынче в твиттере истории с домогательствами и изнасилованиями есть одна позиция, которая меня сильно тригерит: это мужчины, которые недоуменно спрашивают «но почему им всем вот так просто верят на слово?»
Им всем - это женщинам, которые говорят о домогательствах. А тригерит меня это потому, что сразу становится очевидно, как мало мужчины знают о жизни и опыте окружающих их женщин. О том, что все эти хватания, залезания под юбку, сальные комментарии, кэтколлинг и «ну чо ты ломаешься» становятся частью женской бытовой рутины, начиная лет с четырнадцати, а иногда даже и раньше, и продолжаются годами, пока ты не начинаешь выглядеть как тру тётка. И этот опыт настолько сливается с пейзажем, превращается в часть твоего ежедневного существования, что в какой-то момент даже перестаешь отслеживать его и как-то процессить. Вырвалась, отпихнула, убежала - и хорошо. Кажется, это называется интернализацией травмы.
Казалось бы, причем тут книжки для подростков? Я думаю, при том, что литература - это тот самый источник информации о чужом опыте и образе жизни, к которому мы прибегаем, когда собственный опыт каких-то ситуаций не покрывает. В нише янг-адалта превалируют женщины-писательницы и женщины-героини, и так выходит в последние лет пять, что эта еще позавчера легонькая беллетристика довольно далеко шагнула от Беллы и Эдварда в сторону жесткой социалки, причем не только в реалистичном фикшене, но и в условно сказочных поджанрах, от магического реализма («Светлая печаль Авы Лавендер») до военного фэнтези («Опиумная война») и ретеллингов сказок («Дочь леса»).
Но есть один маленький нюанс - контента о женском опыте точно становится больше, но становится ли у него больше мальчиков-читателей? В публичных онлайн-пространствах их особо не видно - читаешь, бывало, рецензии на Goodreads, а там из мужчин один Рик Риордан. Меж тем, ответственные отцы продолжают спрашивать «почему все книги для девочек, моему тринадцатилетнему сыну нечего читать», и это такая немного стремная штука, потому что если вы задавались вопросом, откуда в нашем интеллектуальном пространстве берутся мужчины, не просто игнорирующие литературу, написанную женщинами, считающие ее несерьезной, нишевой и уж точно менее великой, но и мужчины, никогда не видавшие сильных женских персонажей - то вот отсюда. Так что когда мне в следующий раз кто-то скажет «почему им все верят на слово», я в ответ спрошу «когда ты в последний раз читал книгу, написанную женщиной?», и посмотрю на корреляцию
Лет десять назад один лайфстайловый журнал взял мой текст про поездку в Албанию - ничего особенного, просто впечатления, я и заезжала-то туда на один день. Мой папа прочитал текст и сказал - ну так-то в принципе нормально, но было бы лучше, если бы ты сделала не просто зарисовку, а добавила к ней какой-то женский взгляд.
Я тогда сделала фейспалм («типичный папа») и махнула рукой - ну какой, к черту, женский взгляд, что может быть женского в путевых заметках. А сейчас тема, похоже, вернулась ко мне бумерангом - вот же он, женский взгляд. Приезжаешь, бывало, в некоторые страны и выясняешь, что на улицу без сопровождения мужчины выходить некомфортно - огребаешь и выкрики из проезжающих машин, и навязчивые попытки вступить в разговор, и непрошенные прикосновения. Этого ли ты хотел, папа, когда заказывал женский взгляд? Ха-ха, что-то я не уверена.
Нет, я, конечно, не питаю иллюзий, что мир мгновенно станет лучше, если мальчики с юных лет начнут читать книги про женский опыт. Но, возможно, им станет немного понятнее и колоссальный масштаб проблемы, и почему другие женщины «так просто верят на слово» пострадавшим. Такая у нас жиза, мальчики, такая жиза".
/lj-cut>