с покатых крыш
А В ЛЕСУ СОСНОВОМ...
А в лесу сосновом сосны
Щекотали хвоей звезды,
Я стояла и смотрела,
Как безумствовал огонь.
Я стояла и смотрела,
Как одна сосна горела,
Я сама сгореть хотела -
Протянула к ней ладонь.
Ла, ла, ла-ла-ла,
Ла, ла, ла.
Ла, ла, ла,
Ла, ла.
Ла, ла, ла-ла-ла,
Ла, ла, ла.
Ла, ла, ла.
А в лесу сосновом лица
Стали музыкой светиться,
И забытая столица
Пропадала за рекой.
На волне баржа качалась,
У пустынного причала,
Утешитель мой печальный
Волны сглаживал рукой.
Ла, ла, ла-ла-ла,
Ла, ла, ла.
Ла, ла, ла,
Ла, ла.
Ла, ла, ла-ла-ла,
Ла, ла, ла.
Ла, ла, ла.
В котелке вода вскипала,
Тихо музыка играла,
Чья-то радость ликовала
У меня над головой.
Ты сказал, что точно знаешь,
От любви не умирают.
Я живу, я выбираю
Между жизнью и тобой.
Ла, ла, ла-ла-ла,
Ла, ла, ла.
Ла, ла, ла,
Ла, ла.
Ла, ла, ла-ла-ла,
Ла, ла, ла.
Ла, ла, ла.
С КРЫШИ ГОРОД
С крыши город светился дальше,
С крыши города было больше,
Упирались в перила пальцы,
Черный воздух глотался горше.
Голос рвался на дне гортани,
Захотелось дневного света.
Ветер щепкой швырял по крыше
Два разорванных силуэта.
Только боги и только дети
Восходили в такие выси,
Выше крыши клубилось небо,
Выше неба была любовь:
Недоступная, неземная,
Уходящая в звездный холод,
Леденила чужие души,
Согревала уснувший город.
Вот и все, я тебя не вижу.
Этот омут такой бездонный!
Остаешься под звездным небом,
Не любимый и не влюбленный.
Ухожу по ночной дороге
Из весеннего сумасбродства,
С каждой улицей нестерпимей
Ощущаю свое сиротство.
ВСЕГО ЛИШЬ СМЕРТЬ
Летят воздушные шары,
И самый светлый в вышине - твоя душа.
Он отрывается легко,
А мы стоим и смотрим в небо, не дыша.
И, слава Богу, дождь пошел,
И сквозь завесу ты моих не видишь слез.
Ты выше радуги уже!
Сияют лица горожан: воскрес Христос!
Весь город празднует весну,
Гуляют пары по разбуженным мостам.
А там, где ты, уже не знают,
Как скучать по этим призрачным местам.
Цветет сирень, играет музыка,
Бежит по рельсам праздничный трамвай,
Летят воздушные шары,
И чья-то девочка кричит:
Не улетай!
ПЛЯСОВАЯ
Отвернулся. Ни жива, ни мертва...
Соль да горечь запеклась на губах,
Под ногами колыхнулась трава
Да от качки помутилось в глазах.
А потом, когда утих листопад,
А потом, когда снега улеглись,
Я по снегу побрела наугад,
А за мной его шаги раздались.
Побежала от мучителя прочь,
И молила - отпустить - Небеса,
А с небес зияла ночь, а сквозь ночь
На меня его глядели глаза.
Сорвала с себя платок расписной
И пошла плясать, чтоб слез не видал,
А со струн срывался голос хмельной,
Пел не мне, да мне житья не давал.
Опустилась средь зимы, чуть дыша,
Ни лучины, ни окошка окрест,
А во мне его пылала душа
И шептала: "Это крест, это крест..."
КОМНАТА
Я в этой комнате жила,
Садилась в креслои смотрела
На острый краешек стола,
Где лампа рыжая горела.
Я приходила и лгала,
И пела, и вязала свитер.
И где ж я столько слов брала,
Таких ненужных и избитых?
Казался лишним каждый звук,
Несвоевременным дыханье.
Началом всех земных разлук
Казалось каждое свиданье.
Под потолком качался шар,
Уже почти не пахла елка.
Дуэт расстроенных гитар
Молчал в углу за книжной полкой.
И все не так, и все не то:
То он чужой, то я чужая.
Снимаю с вешалки пальто,
До остановки провожает.
Он жив, и я едва жива,
Стихи зачеркнуты в тетради.
А в это кресло кто-то сядет
И будет говорить слова.
Сначала разобьется шар,
Потом порвется старый свитер.
И мы, друг другом позабыты,
Уйдем по грифам двух гитар.
ДЕВОЧКА
На скрипке девочка играла,
Соната струйками стекала
И капли звонкие роняла
На лепестки его ресниц.
Безумству музыки внимая,
Прохладный мрамор зала таял,
Вспорхнула акварелей стая
С разбуженных и нервных лиц.
Он шел ко мне неторопливо,
И огнедышащая грива,
Вздымаясь, пенилась как пиво,
Ужом вилась вины спина.
Но я его не замечала,
На скрипке девочка играла.
Он бросил взгляд острей кинжала,
И все. И кончилась весна.
МУЗЫКА
Через несколько лет
Я куплю себе новую гитару,
И спотыкаясь о струны,
И выбиваясь из такта,
Я научусь играть твою музыку.
Я научусь играть твою музыку.
Мой удивленный дом
Ревниво хлопнет дверью,
Зашуршит крахмальными пеленками,
Запахнет подгорелым кофе.
Мои интеллигентные соседи
Будут слушать Сибелиуса,
Вежливо здороваться в лифте,
Пропуская вперед мою бесстрастную персону.
Я никогда не научусь рисовать,
Я никогда не научусь любить,
Я никогда не научусь стоять
В очереди за "лимонными дольками".
Но однажды зимой,
Разогрев дыханием стеклянные пальцы,
Я научусь играть твою музыку.
Я научусь играть твою музыку.
Я научусь играть твою музыку.
Я научусь играть твою музыку.
Я научусь играть твою музыку.
МАЛЫШ
Здесь женщины так румяны, что просто жуть,
И все на одно лицо, и умом не блещут.
Малыш, ты очень расстроился? Я - ничуть.
А может быть, это сон и к тому ж не вещий.
Мужчины очень похожи на хищных птиц,
И им по длине хвоста подгоняют фраки.
Я думаю, глядя на их выраженье лиц,
Пора нам с тобой, Малыш, заводить собаку.
А та, в которую ты все еще влюблен,
Летит на всех парусах, чтоб прибиться к стае.
Забудь о ней, пойдем с тобой полетаем,
Я тоже хорош собой и весьма окрылен.
Взгляни, милый Малыш,
Наш дворик заброшенный, старенький,
А люди такие маленькие,
Отсюда, с покатых крыш.
Забудь, милый Малыш,
Ну, хочешь, устроим праздник?
Давай их чуть-чуть подразним
Отсюда, с покатых крыш!
Здесь нечего делать, милый, таким как мы,
У нас с тобой свитера на локтях потерты,
И наше дело с тобой - сочинять аккорды,
И петь - нас услышат те, кто глухонемы.
Здесь все уже решено на века вперед,
Давай-ка над картой мира подбросим фишку.
И, если это только не вечный лед, -
Рванем, и черт с ним, Малыш, надевай манишку.
А та, в которую ты все еще влюблен,
Подумай сам, ну, разве она виновата,
Что так хороша собой и притом перната,
И в том, что ты в нее все еще влюблен?
Забудь, милый, забудь,
Она красивая птица,
И очень этим кичится,
Но мы отправляемся в путь!
Взгляни, милый Малыш,
Наш дворик заброшенный, старенький,
А люди такие маленькие,
Отсюда, с покатых крыш.
Ля-ля-ля, ля-ля-ля, ля-ля-ля-ля-ля.
Ля-ля-ля, ля-ля-ля, ля-ля-ля-ля-ля.
Ля-ля-ля, ля-ля-ля, ля-ля-ля-ля-ля.
Ля-ля-ля, ля-ля-ля, ля-ля-ля.
ТАК ВОСХОДИТ ЛУНА
Я не знаю, что ты решил,
Я не знаю, кто там с тобой.
Ангел небо ниткой зашил
Синей и голубой.
Я не помню вкуса потерь,
Я не в силах противиться злу,
Каждый раз, выходя за дверь,
Я иду к твоему теплу.
Это там, в тенистом саду
Белый стол, как белый олень,
Высекает копытом звезду -
Так начинается день.
Ты выносишь огромный зонт,
Он похож на крылья сосны,
Заслоняешь зонтом горизонт -
Так начинаются сны.
Там в камине теплится жар,
Ты толкаешь створки окна
И из рук выпускаешь шар -
Так восходит луна.
Я не знаю, что ты решил,
Я не знаю, кто там с тобой.
Ангел небо ниткой зашил
Синей и голубой.
ТАМ
Там - горячо, словно солнце в руке, с позолотою блюдце.
Там - девушки носят на плечиках хрупких кувшины.
Там - ленты серебряных рек по ущелиям вьются.
Там - как огромные белые птицы застыли вершины.
Там - ты будешь самым желанным из всех иноверцев,
Там - я надену сандалии, шляпку и платье простое,
Там - на вершине вершин, как воробышек, выпорхнет сердце,
Там - если мы доберемся туда, я скажу тебе кто я...
Там - на вершине вершин, как воробышек, выпорхнет сердце,
Там - если мы доберемся туда, я скажу тебе кто я...