Картофельный принц или жизнь и необычайные приключения князя Виндишгреца. Часть вторая
Рассказ о любом историческом деле не является полным без раскрытия мотивов поступков действующих лиц. Без этого, в лучшем случае, получится описание исторического курьёза. Меня не покидает мысль, что дело князя Виндишгреца могло произойти только в Венгрии, причём в Венгрии после Трианонского мира.
Из Центральных держав Венгрия заключила мирный договор последней. На то были веские причины: Революция астр, образование Венгерской советской республики и война соседей против неё повторяли события Весны народов - Венгерской революции 1848 года.
Революция астр
Трианонский мир, заключённый 4 июня 1920 г., стоил Венгрии двух третей территории и населения, причём за вновь проведёнными границами осталось три миллиона венгров.
До войны Венгерское королевство было вполне развитой по европейским меркам страной, построившей своими силами и всего за три года дредноут. По сложности это вполне соответствует нынешним космическим программам.
"Сент-Иштван" в гавани
Теперь же Венгрия не могла самостоятельно изготавливать ничего сложнее винтовок, пистолетов и паровозов. Промышленность полностью лишилась своего угля и руды, а также 83% производства чугуна и стали. За границей оказалось и почти 70% банковского капитала. Как следствие, промышленное производство в 1921 году составляло 47% от довоенного, а валовой урожай лишь 75%.
В целом, по сравнению с довоенным уровнем реальные зарплаты упали на две трети, а дневной заработок батрака в страду был теперь лишь чуть больше платы за проезд в будапештском трамвае. Кроме того, исчезла возможность для эмиграции, поскольку с 1924 года США ввели весьма строгие ограничения для иммигрантов, тоже к началу 30-х сделали и латиноамериканские страны.
"Учись и уедешь в Америку" говорит школьнику премьер-министр Иштван Тиса
Вдобавок, бывшие обитатели общего габсбургского дома вкривь и вкось разделили фанерными перегородками некогда просторные залы и жили большой и недружной Вороньей слободкой. Только вместо мыла в суп и синьки в бельё они азартно вели торговые войны. В иные годы списки товаров, на которые Венгрия вводила заградительные пошлины (при этом, большая часть их в королевстве не выпускалась), состояли из 40 тысяч наименований.
Бронепоезд Венгерской красной армии
Своеобразием теперь отличалось и политическое устройство страны. Венгрия по-прежнему оставалась королевством, да и Карой IV не отрекался от престола, что сохранило преемственность власти, однако подходящего монарха найти было непросто. Ноябрьская революция лишила Германию славы всемирной фабрики коронованных особ, а Габсбурги не годились по политическим соображениям. Революцию делали совсем не для повторной передачи им короны Святого Стефана.
Провозглашение адмирала Хорти регентом
Во главе государства теперь стоял регент или местоблюститель, которым в результате парламентского голосования, проведённом 1 марта 1920 г. под прицелом верных войск, стал адмирал Миклош Хорти, боевой офицер и последний командующий императорско-королевским флотом. Исполнительная власть принадлежала премьер-министру, назначение которого регентом зависело от расстановки сил в парламенте после очередных выборов.
Избирательное право охватывало чуть менее 40% взрослых венгров и не распространялось на женщин. Тайным голосование было только в Будапеште, в прочих же городах и весях выбирали открыто, благодаря чему в политику шли люди уважаемые и с деньгами. Исключение составляли социалисты и коммунисты (когда те не находились под запретом), за которых голосовали «красные районы» рабочего Будапешта.
Будапештская улица Иштвана Тисы, 1928 год
Несмотря на ожесточённые парламентские баталии венгерские политики из старых и новых партий чётко разделяли работу и личную жизнь. Так, острые разногласия относительно государственных вопросов не мешали оставаться друзьями регенту и премьер министру, графу Бетлену.
Ещё одной необычной чертой межвоенной Венгрии стали всевозможные тайные, полутайные и легальные военизированные общества, и организации, объединявшие зачастую людей диаметрально противоположных взглядов.
Иные из них, подобно влиятельнейшим MOVE (Венгерской ассоциации национальной обороны) и обществу «Пробуждение мадьяр», действовали совершенно открыто, другие же окружала плотная завеса тайны.
По современным оценкам эти союзы и организации объединяли более 15 тысяч человек, что превышало установленную Трианонским договором численность венгерской армии (13 тысяч солдат и офицеров).
Один из отрядов "Гвардии голодранцев" Дьюлы Гёмбёша
Размах их деятельности был столь велик, что уже в мае 1921 года премьер-министр, граф Бетлен создал так называемое Объединение общественных союзов, во главе которого встал его предшественник, граф Телеки. Задачами объединения являлись контроль и организация деятельности всех этих союзов и обществ, которые действовали, в том числе, среди венгерских меньшинств, проживавших в сопредельных странах.
Любопытная деталь. В 1920 году MOVE обосновалась в здании на улице Подманицкого (Podmaniczky utca) 45, выстроенном в своё время будапештскими масонами для своих собраний. После войны в нём разместился ÁVO или Департамент государственной безопасности.
Тот самый дом
И без того сложную обстановку в стране накаляли беженцы, число которых в конце концов достигло 800 тысяч человек или более 10% всех жителей королевства. Подавляющую часть их составляли государственные служащие старого королевства с семьями: железнодорожники, работники почты, полицейские, учителя и чиновники, которых массово увольняли новые власти. Они перебирались в Венгрию из родных мест в поисках работы, которой не было. В иные годы безработица охватывала почти половину трудоспособного населения.
Распятая Венгрия, взял у ЖЖ друга bambuch
А уезжать было от чего. Став самостоятельными бывшие обитатели Транслейтании хорошо помнили и не собирались прощать «наступательную мадьяризацию», развернувшуюся после провозглашения Австро-Венгрии двуединой монархией в 1867 году. В Королевстве сербов, хорватов, словенцев и Словакии оказавшихся там венгров считали омадьяренными славянами, а вот в Румынии к венграм и секеям относились как к пятой колонне Будапешта. Дело доходило до официальных запретов разговаривать на венгерском в общественных местах.
Плакат, призывающий помочь вагонным жителям - венгерским беженцам из сопредельных стран. Тысячи человек жили в вагонах вплоть до 1927 года
Несмотря на все притеснения венгры по-прежнему жили в сопредельных странах, причём не в меру ретивый чиновник или жандарм из «коренной нации» мог запросто нарваться на пулю из-за угла. Как водится, гонения сплачивают, поэтому беглецы от новых властей или гости из закордонной Венгрии с оружием и подрывной литературой всегда находили радушный приём.
В этой грозной обстановке вновь созданные соседи Венгрии одни за другими провели земельные реформы, заключавшиеся в раздаче местным крестьянам-венграм, большая часть которых до войны имела мельчайшие наделы и батрачила на помещиков, части конфискованных магнатских земель.
На первый взгляд реформы сбили недовольство, но они превратили открытый огонь в торфяной пожар, медленно, но неотвратимо разгоравшийся под зеленеющей травкой. Они проводились за счёт магнатов, стоявших у власти, и превратили их в непримиримых врагов Малой Антанты.
Борьба против Трианона превратилась теперь в личное дело каждого венгра вне зависимости от доходов или места проживания. Разница была лишь в тактике.
Активисты, во главе которых стоял премьер-министр граф Бетлен, требовали немедленных действий, а легитимисты, лидером которых был граф Телеки, призывали не рубить с плеча и создать для начала благоприятные политические условия для возвращения отторгнутых земель. Малая Антанта (в неё вошли Чехословакия, Румыния и Королевство сербов, хорватов, словенцев), созданная Парижем против Венгрии, была образованием рыхлым и державшимся исключительно на венгерской угрозе.
Пал Телеки, граф Секей
Итак, в 1920 году князь Виндишгрец побывал в Венгрии, а на следующий год окончательно перебрался на Родину. Однако уменьшенная страна стала тесной и для политиков, поэтому князь, которому уже было под 40, обосновался в родовом гнезде - замке Шарошпатак и взялся за мемуары.
Граф Иштван Бетлен
У него было бойкое перо, за три года он издал четыре довольно объёмистые книги: «Борьба (дневниковые записи)», Будапешт, 1920 г.; «От красного принца к чёрному», Берлин, 1920 г.; «Мои мемуары», Бостон, 1921 г. и «Воспоминания принца», Париж, 1923 год. Несмотря на лёгкий слог и интересные факты воспоминания особым спросом у читателей не пользовались, на книжном рынке был уже явный переизбыток мемуаров «бывших».
Разделение страны здорово ударило по карману князя, он лишился наследных земель в Словакии и Трансильвании. Конечно, Виндишгрецу не нужно было садиться за баранку парижского такси, оставшиеся венгерские земли приносили неплохой доход. Но князь привык жить на широкую ногу, а прежнего богатства уже не было. Кроме того, в венском Жокей-клубе князю Людвигу совершенно перестало вести в карты, а играл-то он всегда по-крупному.
В своё время Наполеон говорил: «Для войны нужны три вещи: деньги, деньги и ещё раз деньги», венгерские противники Трианона быстро убедились, что на голом энтузиазме много не сделаешь.
Империи редко уходят в историю не оставляя следов, столетия спустя они зримо напоминают о себе потомкам постройками, дорогами, сводами законов и денежной системой. Не стала исключением и Австро-Венгрия.
В двуединой монархии эмиссия банкнот находилась в ведении общеимперского министерства финансов, поэтому от былых вольностей Венгрия сохранила лишь монетный двор. Уступкой венграм стал уникальный дизайн купюр, имевших совершенно одинаковые лицевую и оборотную стороны. Различия были только в надписях, выполненных на немецком и венгерском языках.
Возникшие на руинах Австро-Венгрии страны и отхватившие лакомые куски соседи не скоро смогли заменить бумажные деньги, оставшиеся от ушедшей империи. Изготовление бумажных денег дело не простое и до сих пор под силу отнюдь не всем странам. Правда венгерское правительство в ноябре 1918 года позаботилось о доставке из Вены комплектов клише и нескольких печатных машин. Валюту возрождённого государства не мудрствуя назвали венгерской кроной, а осуществление эмиссии поручили Почтово-сберегательному банку.
К выпуску венгерских крон приступило уже правительство Венгерской советской республики, но бурные события 1919 года подорвали доверие к новым банкнотам.
Для других стран единственным способом разделения денежных систем стало штемпелевание находившихся в обороте банкнот Австро-венгерского банка. Первыми начали хорваты, проведя штемпелевание уже в январе 1919 г., в марте Чехия и Моравия наклеила подтверждающие марки, в июне штемпелевание австро-венгерских банкнот провела Румыния.
Австро-венгерская крона со штемпелем Немецкой Австрии
Нештемпелеванные купюры теперь валом хлынули в Венгрию и Словакию, которые сильно задержались со штемпелеванием, проведя его лишь в марте 1920 года.
Впрочем, подделка штемпелей не составляла особого труда и ей не занимался только ленивый. В Венгрии были большие запасы банкнот австро-венгерского образца, их-то после нанесения поддельных штемпелей и пускали на закупку оружия и создание вооружённых отрядов. В подходящий момент они должны были поднять восстание, после чего на помощь направлялись «добровольцы» из Венгрии.
Изъятие из обращения купюр Банка Австро-Венгрии заставило венгерских политиков, мечтающих о немедленном реванше, всерьёз заняться выпуском иностранных денег. Начали с чехословацкой кроны, однако первый блин, как водится, вышел комом.
В 1921 году в австрийском Граце открылся филиал Гознака Чехословацкой Республики, правда его работа с Прагой согласована не была. Возглавил его профессор Дьюла Месарош (Mészáros Gyula), известный учёный-тюрколог. Профессор нашёл несколько знающих людей, германские «блинопёки» подобрали бумагу и чернила, в общем первая партия из 200 фальшивых банкнот была изготовлена уже к июлю.
Над дизайном первых серий чехословацких крон работал Альфонс Муха
Однако столь удачно начавшееся дело сгубил исполнитель. Андраш Гюрфи (Györffy Andrást) доверенное лицо профессора, попытался разменять фальшивки прямо на Венской валютной бирже, но был немедленно арестован и на первом же допросе «сдал» профессора. Нагрянувшая полиция задержала Месароша прямо в типографии.
Министру иностранных дел Миклошу Банфи (Bánffy Miklós) и премьер-министру Бетлену пришлось воспользоваться всем влиянием, чтобы вытащить фальшивомонетчиков из австрийской тюрьмы и не допустить суда.
Неприятный опыт показал, что с уголовниками нельзя иметь дело, выпуск фальшивых денег необходимо наладить в Венгрии и необходим знающий и ловкий человек, которому можно доверять. И такой человек в Венгрии был.
На святочную неделю 1922 года, когда князь Виндишгрец как обычно работал над очередной книгой, привычное течение тихого зимнего дня нарушил остановившийся у ворот замка автомобиль. Несколько минут спустя дворецкий доложил, что князя желает видеть директор Почтово-сберегательного банка господин Габор Барош (Baross Gábor). И вместе с нежданным гостем, порог кабинета бывшего разведчика переступила судьба.
Из Центральных держав Венгрия заключила мирный договор последней. На то были веские причины: Революция астр, образование Венгерской советской республики и война соседей против неё повторяли события Весны народов - Венгерской революции 1848 года.
Революция астр
Трианонский мир, заключённый 4 июня 1920 г., стоил Венгрии двух третей территории и населения, причём за вновь проведёнными границами осталось три миллиона венгров.
До войны Венгерское королевство было вполне развитой по европейским меркам страной, построившей своими силами и всего за три года дредноут. По сложности это вполне соответствует нынешним космическим программам.
"Сент-Иштван" в гавани
Теперь же Венгрия не могла самостоятельно изготавливать ничего сложнее винтовок, пистолетов и паровозов. Промышленность полностью лишилась своего угля и руды, а также 83% производства чугуна и стали. За границей оказалось и почти 70% банковского капитала. Как следствие, промышленное производство в 1921 году составляло 47% от довоенного, а валовой урожай лишь 75%.
В целом, по сравнению с довоенным уровнем реальные зарплаты упали на две трети, а дневной заработок батрака в страду был теперь лишь чуть больше платы за проезд в будапештском трамвае. Кроме того, исчезла возможность для эмиграции, поскольку с 1924 года США ввели весьма строгие ограничения для иммигрантов, тоже к началу 30-х сделали и латиноамериканские страны.
"Учись и уедешь в Америку" говорит школьнику премьер-министр Иштван Тиса
Вдобавок, бывшие обитатели общего габсбургского дома вкривь и вкось разделили фанерными перегородками некогда просторные залы и жили большой и недружной Вороньей слободкой. Только вместо мыла в суп и синьки в бельё они азартно вели торговые войны. В иные годы списки товаров, на которые Венгрия вводила заградительные пошлины (при этом, большая часть их в королевстве не выпускалась), состояли из 40 тысяч наименований.
Бронепоезд Венгерской красной армии
Своеобразием теперь отличалось и политическое устройство страны. Венгрия по-прежнему оставалась королевством, да и Карой IV не отрекался от престола, что сохранило преемственность власти, однако подходящего монарха найти было непросто. Ноябрьская революция лишила Германию славы всемирной фабрики коронованных особ, а Габсбурги не годились по политическим соображениям. Революцию делали совсем не для повторной передачи им короны Святого Стефана.
Провозглашение адмирала Хорти регентом
Во главе государства теперь стоял регент или местоблюститель, которым в результате парламентского голосования, проведённом 1 марта 1920 г. под прицелом верных войск, стал адмирал Миклош Хорти, боевой офицер и последний командующий императорско-королевским флотом. Исполнительная власть принадлежала премьер-министру, назначение которого регентом зависело от расстановки сил в парламенте после очередных выборов.
Избирательное право охватывало чуть менее 40% взрослых венгров и не распространялось на женщин. Тайным голосование было только в Будапеште, в прочих же городах и весях выбирали открыто, благодаря чему в политику шли люди уважаемые и с деньгами. Исключение составляли социалисты и коммунисты (когда те не находились под запретом), за которых голосовали «красные районы» рабочего Будапешта.
Будапештская улица Иштвана Тисы, 1928 год
Несмотря на ожесточённые парламентские баталии венгерские политики из старых и новых партий чётко разделяли работу и личную жизнь. Так, острые разногласия относительно государственных вопросов не мешали оставаться друзьями регенту и премьер министру, графу Бетлену.
Ещё одной необычной чертой межвоенной Венгрии стали всевозможные тайные, полутайные и легальные военизированные общества, и организации, объединявшие зачастую людей диаметрально противоположных взглядов.
Иные из них, подобно влиятельнейшим MOVE (Венгерской ассоциации национальной обороны) и обществу «Пробуждение мадьяр», действовали совершенно открыто, другие же окружала плотная завеса тайны.
По современным оценкам эти союзы и организации объединяли более 15 тысяч человек, что превышало установленную Трианонским договором численность венгерской армии (13 тысяч солдат и офицеров).
Один из отрядов "Гвардии голодранцев" Дьюлы Гёмбёша
Размах их деятельности был столь велик, что уже в мае 1921 года премьер-министр, граф Бетлен создал так называемое Объединение общественных союзов, во главе которого встал его предшественник, граф Телеки. Задачами объединения являлись контроль и организация деятельности всех этих союзов и обществ, которые действовали, в том числе, среди венгерских меньшинств, проживавших в сопредельных странах.
Любопытная деталь. В 1920 году MOVE обосновалась в здании на улице Подманицкого (Podmaniczky utca) 45, выстроенном в своё время будапештскими масонами для своих собраний. После войны в нём разместился ÁVO или Департамент государственной безопасности.
Тот самый дом
И без того сложную обстановку в стране накаляли беженцы, число которых в конце концов достигло 800 тысяч человек или более 10% всех жителей королевства. Подавляющую часть их составляли государственные служащие старого королевства с семьями: железнодорожники, работники почты, полицейские, учителя и чиновники, которых массово увольняли новые власти. Они перебирались в Венгрию из родных мест в поисках работы, которой не было. В иные годы безработица охватывала почти половину трудоспособного населения.
Распятая Венгрия, взял у ЖЖ друга bambuch
А уезжать было от чего. Став самостоятельными бывшие обитатели Транслейтании хорошо помнили и не собирались прощать «наступательную мадьяризацию», развернувшуюся после провозглашения Австро-Венгрии двуединой монархией в 1867 году. В Королевстве сербов, хорватов, словенцев и Словакии оказавшихся там венгров считали омадьяренными славянами, а вот в Румынии к венграм и секеям относились как к пятой колонне Будапешта. Дело доходило до официальных запретов разговаривать на венгерском в общественных местах.
Плакат, призывающий помочь вагонным жителям - венгерским беженцам из сопредельных стран. Тысячи человек жили в вагонах вплоть до 1927 года
Несмотря на все притеснения венгры по-прежнему жили в сопредельных странах, причём не в меру ретивый чиновник или жандарм из «коренной нации» мог запросто нарваться на пулю из-за угла. Как водится, гонения сплачивают, поэтому беглецы от новых властей или гости из закордонной Венгрии с оружием и подрывной литературой всегда находили радушный приём.
В этой грозной обстановке вновь созданные соседи Венгрии одни за другими провели земельные реформы, заключавшиеся в раздаче местным крестьянам-венграм, большая часть которых до войны имела мельчайшие наделы и батрачила на помещиков, части конфискованных магнатских земель.
На первый взгляд реформы сбили недовольство, но они превратили открытый огонь в торфяной пожар, медленно, но неотвратимо разгоравшийся под зеленеющей травкой. Они проводились за счёт магнатов, стоявших у власти, и превратили их в непримиримых врагов Малой Антанты.
Борьба против Трианона превратилась теперь в личное дело каждого венгра вне зависимости от доходов или места проживания. Разница была лишь в тактике.
Активисты, во главе которых стоял премьер-министр граф Бетлен, требовали немедленных действий, а легитимисты, лидером которых был граф Телеки, призывали не рубить с плеча и создать для начала благоприятные политические условия для возвращения отторгнутых земель. Малая Антанта (в неё вошли Чехословакия, Румыния и Королевство сербов, хорватов, словенцев), созданная Парижем против Венгрии, была образованием рыхлым и державшимся исключительно на венгерской угрозе.
Пал Телеки, граф Секей
Итак, в 1920 году князь Виндишгрец побывал в Венгрии, а на следующий год окончательно перебрался на Родину. Однако уменьшенная страна стала тесной и для политиков, поэтому князь, которому уже было под 40, обосновался в родовом гнезде - замке Шарошпатак и взялся за мемуары.
Граф Иштван Бетлен
У него было бойкое перо, за три года он издал четыре довольно объёмистые книги: «Борьба (дневниковые записи)», Будапешт, 1920 г.; «От красного принца к чёрному», Берлин, 1920 г.; «Мои мемуары», Бостон, 1921 г. и «Воспоминания принца», Париж, 1923 год. Несмотря на лёгкий слог и интересные факты воспоминания особым спросом у читателей не пользовались, на книжном рынке был уже явный переизбыток мемуаров «бывших».
Разделение страны здорово ударило по карману князя, он лишился наследных земель в Словакии и Трансильвании. Конечно, Виндишгрецу не нужно было садиться за баранку парижского такси, оставшиеся венгерские земли приносили неплохой доход. Но князь привык жить на широкую ногу, а прежнего богатства уже не было. Кроме того, в венском Жокей-клубе князю Людвигу совершенно перестало вести в карты, а играл-то он всегда по-крупному.
В своё время Наполеон говорил: «Для войны нужны три вещи: деньги, деньги и ещё раз деньги», венгерские противники Трианона быстро убедились, что на голом энтузиазме много не сделаешь.
Империи редко уходят в историю не оставляя следов, столетия спустя они зримо напоминают о себе потомкам постройками, дорогами, сводами законов и денежной системой. Не стала исключением и Австро-Венгрия.
В двуединой монархии эмиссия банкнот находилась в ведении общеимперского министерства финансов, поэтому от былых вольностей Венгрия сохранила лишь монетный двор. Уступкой венграм стал уникальный дизайн купюр, имевших совершенно одинаковые лицевую и оборотную стороны. Различия были только в надписях, выполненных на немецком и венгерском языках.
Возникшие на руинах Австро-Венгрии страны и отхватившие лакомые куски соседи не скоро смогли заменить бумажные деньги, оставшиеся от ушедшей империи. Изготовление бумажных денег дело не простое и до сих пор под силу отнюдь не всем странам. Правда венгерское правительство в ноябре 1918 года позаботилось о доставке из Вены комплектов клише и нескольких печатных машин. Валюту возрождённого государства не мудрствуя назвали венгерской кроной, а осуществление эмиссии поручили Почтово-сберегательному банку.
К выпуску венгерских крон приступило уже правительство Венгерской советской республики, но бурные события 1919 года подорвали доверие к новым банкнотам.
Для других стран единственным способом разделения денежных систем стало штемпелевание находившихся в обороте банкнот Австро-венгерского банка. Первыми начали хорваты, проведя штемпелевание уже в январе 1919 г., в марте Чехия и Моравия наклеила подтверждающие марки, в июне штемпелевание австро-венгерских банкнот провела Румыния.
Австро-венгерская крона со штемпелем Немецкой Австрии
Нештемпелеванные купюры теперь валом хлынули в Венгрию и Словакию, которые сильно задержались со штемпелеванием, проведя его лишь в марте 1920 года.
Впрочем, подделка штемпелей не составляла особого труда и ей не занимался только ленивый. В Венгрии были большие запасы банкнот австро-венгерского образца, их-то после нанесения поддельных штемпелей и пускали на закупку оружия и создание вооружённых отрядов. В подходящий момент они должны были поднять восстание, после чего на помощь направлялись «добровольцы» из Венгрии.
Изъятие из обращения купюр Банка Австро-Венгрии заставило венгерских политиков, мечтающих о немедленном реванше, всерьёз заняться выпуском иностранных денег. Начали с чехословацкой кроны, однако первый блин, как водится, вышел комом.
В 1921 году в австрийском Граце открылся филиал Гознака Чехословацкой Республики, правда его работа с Прагой согласована не была. Возглавил его профессор Дьюла Месарош (Mészáros Gyula), известный учёный-тюрколог. Профессор нашёл несколько знающих людей, германские «блинопёки» подобрали бумагу и чернила, в общем первая партия из 200 фальшивых банкнот была изготовлена уже к июлю.
Над дизайном первых серий чехословацких крон работал Альфонс Муха
Однако столь удачно начавшееся дело сгубил исполнитель. Андраш Гюрфи (Györffy Andrást) доверенное лицо профессора, попытался разменять фальшивки прямо на Венской валютной бирже, но был немедленно арестован и на первом же допросе «сдал» профессора. Нагрянувшая полиция задержала Месароша прямо в типографии.
Министру иностранных дел Миклошу Банфи (Bánffy Miklós) и премьер-министру Бетлену пришлось воспользоваться всем влиянием, чтобы вытащить фальшивомонетчиков из австрийской тюрьмы и не допустить суда.
Неприятный опыт показал, что с уголовниками нельзя иметь дело, выпуск фальшивых денег необходимо наладить в Венгрии и необходим знающий и ловкий человек, которому можно доверять. И такой человек в Венгрии был.
На святочную неделю 1922 года, когда князь Виндишгрец как обычно работал над очередной книгой, привычное течение тихого зимнего дня нарушил остановившийся у ворот замка автомобиль. Несколько минут спустя дворецкий доложил, что князя желает видеть директор Почтово-сберегательного банка господин Габор Барош (Baross Gábor). И вместе с нежданным гостем, порог кабинета бывшего разведчика переступила судьба.