Сказка про До и Короля-Ворона, ч.2
Продолжение. Начало: http://ezhewichnye-skz.livejournal.com/5136.html
Выпустив изо рта кольца дыма, профессор продолжил:
-- Вызволять До из лап Короля-Ворона нам будет непросто. Ведь браслет пока не разомкнут. Да-да, там, в стране фей, браслет всё ещё крепко держится на её запястье. А ключ висит, прикреплённый к поясу Короля-Ворона.
Мы с тобой сделаем вот что. Сначала тебе нужно отправиться на Британские острова, к моему другу, монаху-капуцину Лоренцо, он живёт неподалёку от Гластонберри и хранит реликвии монастыря. О том, что делать дальше, проинструктирует тебя он. А потом... потом тебе придётся добыть меч.
Путь в страну фей лежит через Гластонберри. То, что было с тобой тут, -- лишь образы, видения. Возможно, Доминика вызвала Короля-Ворона, сама того не зная, просто прочтя в библиотеке какое-нибудь старинное заклинание. Магистр... Кстати, где он сейчас?
-- Никто не знает. На галерее он не появлялся почти неделю, с тех пор, как надел на До браслет и познакомил её с ведьмами. Я расспрашивал всех, кого можно, никто его не видел, никто о нём ничего не знает.
-- Что ж, неудивительно. Король неплохо поохотился и отбыл в свой замок, ты был тому свидетель. У нас мало времени. Доминика будет угасать до тех пор, пока в Стране фей не спадёт с её руки железная безделушка. Если она всё ещё Доминика, а не подменыш Короля-Ворона. Я смогу продлить её жизнь, и брат Лоренцо отслужит обедню, но тебе нужно торопиться. Если она сама отдалась во власть злых сил, спасти её может лишь твоя любовь и её свободная воля. Поэтому тебе нужно увидеть её в стране фей, и нужно, чтобы она позволила тебе разомкнуть браслет. Итак, тебе надо срочно отправляться в Британию, а я буду искать в волшебных книгах, которые я захватил из Иных краёв... да-да, мой мальчик, я там был, но об этом я расскажу в другой раз... я буду искать в волшебных книгах временное противоядие. Вернее, заклинание, которое сдержит чары Короля. Однако сдержит до поры-до времени, пока Король не доберётся до меня и моей библиотеки. Мы с ним ни разу не встречались и он не знает о моём существовании, я был в царстве цветочных фей, укрытом от Короля ещё в незапамятные времена и сохранившем независимость, но слыхал я конечно о Короле многое... итак, я выхлопочу для тебя грант и позабочусь о скором оформлении всех документов, и ты уедешь в Британию на учёбу. Когда разомкнётся браслет, Доминика выздоровеет, и возвращаться сюда тебе нужды не будет. Но ты уж постарайся учиться хорошо, не подведи меня. И ещё вот что... я дам тебе рекомендательное письмо к королеве цветочных фей. Её магия может тебе помочь в выполнении твоей нелёгкой миссии. Вот тут я пишу адрес деревеньки, в которой живёт одна милая старушка. Когда-то она была маленькой девочкой, прославившейся на всю Англию тем, что, вместе с сестрой, сфотографировала пляшущих у ручья фей. Многие до сих пор считают обеих мисс ловкими обманщицами... впрочем, старушка давно миссис, и уже успела овдоветь. Конечно фотографии были простым розыгрышем, но старушка вовсе не так проста, и к королеве фей отведёт тебя именно она. Итак, Ланселот, вспомни своих католических предков, закажи обедню за здравие Доминики и отправляйся учить английский. У тебя две недели на то, чтобы освоить язык в совершенстве.
Профессор кивнул, давая понять, что аудиенция окончена, Ланс встал, поставил чашку с недопитым чаем на маленький дубовый столик у камина и направился к входной двери. Вышел на лестницу и закрыл за собой дверь, раздался щелчок автоматического замка. А Ланс пытался унять мысленный сумбур в голове... и вдруг услыхал рычание. Очень знакомое рычание... вспыхнули два жёлтых огня, чьи-то глаза, какого-то зверя, который ждал его во тьме... Ланс отчаянно забарабанил в дверь, она распахнулась и на пороге возник мистер Даллбрингер. В руке у него был зажжённый факел, он размахивал им и кричал какие-то непонятные слова, на секунду Л. почудилось, что это древневаллийский, и подумалось тут же, что всё логично, чёрный пёс Шак, вестник смерти, -- персонаж кельтского фольклора...
Мистер Даллбрингер размахивал факелом и шёл вперёд, чёрный огромный пёс рыча отступал, а у Ланса вдруг исчез всякий страх, и наступила собранность, так нужная в минуты опасности. Он шёл за профессором, твёрдо ступая в неверном свете факела, и готовился сорваться с места и бежать, бежать. Меж тем профессор сотворил в воздухе крест и произнёс очередное громовое заклинание... и вдруг пёс исчез.
Профессор шумно выдохнул, опустил факел, потрепал Ланса по плечу и подтолкнул его к лестнице:
-- Иди и ничего не бойся. Он больше не вернётся. С миром духов я договорюсь... на ближайшие две недели, а ты закажи обедню и действуй по моим инструкциям. Иди.
Ланс запинаясь пробормотал слова прощания и с колотящимся после пережитого страха сердцем спустился по тёмной лестнице и вышел на ночную улицу...
***
На холме за кручей
Вырос дикий мак.
Солнца тёплый луч
В нежных лепестках.
Золотое кресло
В чашечке цветка,
Королева фей
Восседает там.
Свежий ветерок,
Лёгкое дыхание,
В сердце у неё
Снежное молчание,
Слёзы у неё
Вешних рос светлей,
И от века в век
Мечтаем мы о ней.
В тёмные глаза
Стоит лишь взглянуть,
Прежде чем уйдёт
Фея на рассвете
В свой волшебный путь, --
Тут же нас рассеет
В поле дикий ветер.
Ива изогнулась
В почтительном поклоне,
Полевые травы
Величеству покорны.
Кто не поклонится?
Кто не удивится?
Кто не пожелает
И не влюбится?
Песня из репертуара Blackmore's Night, перевод автора сказки.
Л. стоял перед очень старым каменным двухэтажным домом, увитым плющом, и стучал тяжёлым дверным кольцом. Чтобы попасть сюда, в эту деревеньку, он проехал пол-Англии на попутках. Проезжал между прочим мимо Стоунхэджа. Но ему нужна была совсем другая достопримечательность, холм Святого Михаила. И брат Лоренцо, который должен обитать в том самом домике
, чей покой он теперь беззастенчиво нарушал, колотя в дверь. Наконец дверь открылась, и Л. приветствовал высокий, худой человек в коричневом балахоне.
-- Добрый день, -- сказал Л. по-английски. -- Я из России, от мистера Даллбрингера.
Измождённое лицо монаха осветила лучезарная улыбка, и он радушно пригласил Л. войти.
Полчаса спустя они сидели за простым деревянным столом, пили вино и ели хрустящий, горячий каравай. Брат Лоренцо извинился, он не ждал гостей и еды в доме почти нет, только хлеб, вино и кое-какие зелень и овощи. Но и хлеб, и вино, и зелень были так вкусны, что Л., с набитым ртом, горячо заверил, что нет ничего лучше ужина вином и хлебом, это его любимое средство утоления голода, правда-правда...
И вообще у него в рюкзаке галеты, консервы и растворимый кофе, хотел добавить он, но осёкся, ведь монаху это всё наверное нельзя, а значит и он, Л., не будет нарушать законы гостеприимства и правила вежливости. Тем более, что есть заботы понасущнее... и Л. заговорил о стране фей, о Гластонберри, о Доминике, потом перешёл на рассказ о своих приключениях в далёкой России... брат Лоренцо слушал очень внимательно, не перебивая, и лишь иногда переспрашивал, если Л. путано излагал что-то по-английски... ведь, разумеется, за три недели, протёкшие со времени разговора с профессором, его английский не улучшился так чтобы очень сильно...
После ужина Л. впервые присутствовал на католической службе. Это была вечерня в маленькой часовне, брат Лоренцо читал, а вернее пел часы высоким красивым баритоном, по латинскому бревиарию (*бревиарий -- часослов в латинской Церкви, прим. автора сказки), и читал-пел так долго, что Л. сморил сон и он чуть не свалился с лавки, за что ему было очень стыдно перед смиренным монахом, но тот сделал вид, что ничего не заметил. После вечерни брат Лоренцо отвёл Л. в светлую комнату, облицованную полированными досками, комната была почти пуста, если не считать кровати, застеленной свежайшими простынями, небольшого письменного стола и плетёного кресла у окна. На стене у изголовья висело тёмное распятие.
-- Завтра у нас насыщенный день, -- сказал брат Лоренцо. Утром я разбужу тебя, чтобы ты присутствовал на службе, а затем мы отправимся на семиярусную гору. Неподалёку сейчас проходит музыкальный фестиваль, поэтому на горе могут быть посетители кроме нас, так что чем раньше мы выйдем, тем лучше. К тому же нам нужно застать миг перед рассветом, "время между времён", ты ведь знаешь, что это?
Л. знал. Время между времён, снова понятие из кельтских легенд, время перед рассветом, когда мир сказок вплотную приближается к миру, населяемому людьми...
Л. сонно закивал. Брат Лоренцо с улыбкой взглянул на него, прервал свой монолог и вышел из комнаты. А Л. полез в рюкзак за зубной щёткой...
...Разбудил брат Лоренцо Ланса затемно. Снова была долгая служба в часовне, а потом короткая месса. Завтрак, кофе с молоком, бутерброды с сыром и паштетом, неизменная зелень... Л. не успел удивиться, где брат раздобыл за ночь сыр и паштет, им нужно было спешить.
Брат Лоренцо облачился в джинсы, штормовку и альпийские ботинки, подхватил небольшой рюкзак, и они отправились на семиярусную гору.
И вот они стояли у развалин древней церкви на вершине холма, развалин, похожих на странную готическую арку, и ждали первых лучей рассвета. Брат Лоренцо читал какие-то молитвы на латыни из маленькой потрёпанной книжицы, в левой руке у него было небольшое распятие. Первые лучи солнца позолотили холм... брат Лоренцо продолжал читать, только голос его стал громче и слегка задрожал. Розовый луч упал на крест, крест вспыхнул и сноп лучей из него засиял под аркой. Тогда монах поднял голову и велел жестом Лансу идти вперёд. Ланс ступил в древние развалины... неожиданно пейзаж вокруг поменялся. Перед ним расстилалась водная гладь, по ней клочьями стелился молочно-белый туман. Откуда-то послышалась тихая музыка и пение, как будто в отдалении хор подхватил псалмы, что читал брат Лоренцо, и вдруг из темноты выплыл челнок и ткнулся в песчаный берег. Л. постоял минуту и ступил в челнок, и лодка тут же отошла от берега, рассекая туман, и шла так довольно долго, сопровождаемая заунывным пением. Затем во мгле показался скалистый остров, и тут же лодка остановилась, пристав к берегу. Л. ступил на остров и увидел прямо перед собой зев огромной пещеры. Какая-то неведомая сила подталкивала его идти вперёд, и он ступил под высокие сумрачные своды. Пройдя сквозь тёмный коридор, он вышел в грот, освещённый светом факелов. Посреди грота возвышалось ложе, покрытое пурпурной тканью, а на ложе покоился бородатый человек в короне. У его ног лежал меч в ножнах. Л. понял, что это король Артур, истинный король, в отличие от подмёныша-Ворона, и что ему, Л., предстоит сражаться его мечом... взять этот меч в руки было страшновато... но будь что будет. Ланс ступил вперёд, зажмурился и схватил прохладную рукоять. Ничего не произошло, только пение стало громче. Ланселот открыл глаза, поднял тяжеленный меч и направился к выходу. Челнок ждал его на прежнем месте, и едва Л. ступил на его дно, весело заскользил по сумрачным водам. Когда лодочка пристала к берегу и юноша выпрыгнул на песчаную косу, пейзаж снова поменялся, теперь Ланселот стоял в нежно окрашенных восходящим солнцем розовых развалинах Гластонберрийского аббатства и держал в руке меч короля Артура.
Брат Лоренцо бережно обернул меч брезентовой тканью, и они отправились домой. После обеда, или второго завтрака, -- потому что вообще-то было ещё утро, -- брат Лоренцо сел за руль старенького автомобиля, и они поехали в деревню К., в которой жила старушка, общавшаяся с феями.
Домик старушки, в отличие от дома отца Лоренцо, увитого плющом, был до самой крыши увит штокрозами. В крохотном палисадничке росли яблони и сливы, живая изгородь была аккуратно пострижена, трава зеленела, словно изумруды, а на пёстрые цветочные клумбочки было любо-дорого глядеть. Сама старушка оказалась такой же аккуратной, чистенькой и ухоженной, как её палисадник. Она лучезарно улыбаясь расспросила их о цели их прихода, напоила чаем со свежайшими плюшками и не теряя времени повела к холму, в котором по её словам обитал маленький народец, ведь закат, время общения с феями, уже близился. Шли они через лес, который становился всё дремучее и сырее, и наконец остановились у старой коряги. Тьма сгущалась, солнце садилось, над землёй стелился туман, наводя на сердце сырую дрёму... лес определённо обладал сонными чарами. Старушка ступила в туман и пропала из глаз, потом появилась снова, промолвила вполголоса: "Тебя ждут. Иди", -- и отошла назад, а Л. двинулся в белёсую пелену, и вдруг увидел перед собой зелёный холм, туман вокруг него висел клочьями, но сам холм не был покрыт мглой и сиял в лучах заходившего солнца... Л. нащупал за пазухой письмо профессора, вынул его и протянул вперёд... и вдруг письмо исчезло, а через несколько мгновений холм надвинулся и поглотил его, и он упал как подкошенный, хватая ртом воздух, не в силах издать ни звука... и наступило беспамятство.
ПРОДОЛЖЕНИЕ: http://ezhewichnye-skz.livejournal.com/5718.html