Майкл Розефф За свободу политических объединений (2008)
Примечание Майкл Розефф доводит до логического завершения идею о том, что свобода вероисповедания (свобода беспрепятственно исповедовать веру по своему выбору) должна сопровождаться свободой политических объединений (свободой выбирать, в какой политической системе участвовать или не выбирать никакой политической системы вообще). В ближайшие месяцы и годы обретение свободы также и в сфере политических объединений может быть и, вероятно, должно быть целью каждого рационального и логичного человека, который совсем не чувствует себя комфортно в условиях ограниченной политической свободы.
Мой тезис прост. Если у нас есть свобода вероисповедания, которая в свою очередь вытекает из свободы объединений, то почему у нас нет также свободы политических объединений?
Почему у нас нет также свободы политики?Конституция США гласит: «Конгресс не должен издавать ни одного закона, относящегося к установлению религии или запрещающего свободное исповедание ее…» Томас Джефферсон решительно поддерживал свободу вероисповедания. Свобода вероисповедания - американский идеал. Почему бы не сделать свободу политики также идеалом?
Свобода вероисповедания в Америке не идеальна. Есть проблемы с освобождением от налогов, слова и инкорпорации. Но я думаю, мы можем согласиться, что в этой стране в очень высокой степени свобода вероисповедания. Однако у нас нет свободы политики.
Если у нас есть свобода вероисповедания, почему у нас не должно быть свободы политики? Если мужчина или женщина могут свободно выбирать религию или не исповедовать никакой религии, почему мужчина или женщина не могут свободно выбирать, в какой политической системе участвовать или не выбирать никакой политической системы?
Человек может войти в церковь, и он может выйти из церкви. Он может сделать это, не покидая страну, в которой он родился. Входя в церковь, он свободно выбирает, с кем общаться. Он свободно выбирает свой способ поклонения. Свобода вероисповедания является следствием свободы объединений.
Первая поправка к Конституции не гарантирует свободу объединений в явном виде. Но свобода объединений является необходимым условием для свободы вероисповедания, свободы собраний и свободы подачи петиций правительству. Первая поправка предполагает свободу объединений. В противном случае другие свободы, которые она упоминает, бессодержательны. Верховный суд США постановил, что свобода объединений необходима для свободы слова. Действительно, большая часть остальной части Конституции не имеет смысла, если нет свободы объединений. Как вообще может существовать «Мы, народ», если народ не объединится? Как это «Мы, народ» может вообще выражать себя, если народ не объединится? Какой смысл имело бы это объединение, если бы оно не было свободным?
Другой вопрос, действительно ли люди свободно объединились в разработке и утверждении Конституции. То, что концепция свободной ассоциации является необходимым условием для того, чтобы этот документ имел хоть какой-то смысл, бесспорно.
Свобода объединений - это базовая свобода. Она необходима, субстратна, элементарна и существенна. Она необходима для других свобод, таких как свобода вероисповедания. Если мы поддерживаем свободу объединений, то из этого следует, что мы должны поддерживать свободу вероисповедания.
Но если мы поддерживаем свободу объединений, то отсюда следует, что мы должны поддерживать свободу политических объединений, или свободу политики. Религиозное объединение, политическое объединение - в чем разница?
Есть ли у нас свобода политических объединений? Есть ли у нас свобода политики? Безусловно, нет. Хотя существует очень много религий и церквей, в США существует только одна политическая система. Нельзя войти в политическую систему в США и покинуть ее, чтобы присоединиться к другой по своему желанию. В политическую игру в США можно играть только в рамках системы США. Это как если бы была одна церковь. Можно выбрать красную или синюю скамью, но нельзя покинуть эту церковь, чтобы основать другую церковь. Нужно покинуть страну, чтобы участвовать в другой политической системе. Но нет никаких земных причин, по которым человек должен покидать место своего рождения и оставлять свою семью, работу и отношения, чтобы выбрать другую политическую систему.
Если мы чтим свободу, то мы чтим свободу объединений. И если у нас есть свобода объединений как предварительное условие для свободы вероисповедания, то она есть и для свободы политики. Если мы не можем осуществлять эту свободу политических объединений, то это потому, что нам мешают это делать. Как ни странно, Конституция не поддерживает свободу политических объединений ясно и явно. Она установила монопольную политическую систему, которая у нас есть, но она оставила сецессию, которая является актом свободного политического объединения, под вопросом. Война за независимость Юга подвергла проверке фактическую реализацию свободы объединений. США не прошли проверку. Война определила, что в политике США не должно быть свободы объединений. Грубая сила - это постоянная и существующая причина (я бы не назвал ее причиной), по которой у нас нет свободы политики.
Свобода вероисповедания приносит в эту страну определенную долю мира. Мы терпим религии друг друга, даже когда критикуем друг друга, спорим друг с другом и пытаемся обратить друг друга в свою веру. У нас есть мирный договор по этому вопросу (иногда нарушаемый). Мы не делаем религиозный конфликт центральным элементом нашей жизни. Мы знаем, что если бы мы это сделали, нам было бы хуже. Религиозные конфликты на самом деле доходят до кипения из-за нашей политической системы, которая запрещает свободу политических объединений.
Свобода политики также должна быть идеалом для нас. Она также принесла бы Америке меру мира. При наличии только одной политической системы большинство неизменно подавляет меньшинство. Мы боремся из-за религиозных вопросов. Мы боремся друг с другом за доходы и передачу богатства, организованные через эту единую политическую систему, которая претендует на право облагать налогом всех, волей-неволей, согласны ли мы с использованием этих налогов или нет, в соответствии с тайными правилами, принятыми в далеких залах, которые бросают вызов справедливости и простому пониманию, потому что они организованы по причинам власти и привилегированной выгоды.
При наличии только одной политической системы мы все загнаны в одно место политического поклонения. Мы не можем выйти из войны в Ираке или войны с наркотиками или любой другой постоянной войны системы, если только мы не готовы жить в Италии, Новой Зеландии, Коста-Рике или какой-то другой далекой стране. Мы - пленная политическая клиентура.
У нас нет свободы политических объединений. Если бы она была, это означало бы конец США, то есть государства, которое является доминирующим политическим аппаратом этой огромной страны. Это означало бы, что мы могли бы формировать гораздо меньшие политические объединения. Это не исключало бы те более крупные объединения, которые мы могли бы счесть полезными и захотеть создать, но они были бы необязательными и добровольными. Так же, как церкви объединяются и объединяются добровольно, нет никаких причин, по которым меньшие политические объединения не могли бы делать то же самое для определенных целей.
Свобода политики означает, что наши политические объединения становятся субъектами этого процесса, который является неотъемлемым компонентом свободы объединений, а именно добровольного выхода. А добровольный выход - это конечная сдержка и противовес, которая действительно работает! Создатели Конституции приступили к созданию сдержек и противовесов в рамках Конституции. Они создали монопольную политическую систему и смягчили ее возможные крайности с помощью внутренних сдержек и противовесов.
Они ограничили страну этой системой в 1787 году, и с тех пор мы находимся в этих рамках. Сдержки и противовесы добровольного выхода выводят людей и деньги из системы, которая, по мнению людей, не действует в их интересах. Какая проверка может быть лучше, быстрее и отзывчивее, чем такое выражение личных предпочтений? Выход ограничивает систему, которая работает ниже номинала. Он говорит неэффективной политической системе, что нужно подтянуться или продолжать терять поддержку. С добровольным выходом у системы больше нет заложников, которым больше некуда бежать.
Свобода вероисповедания представляет собой подходящую модель для свободы политики. Наш опыт в области свободы вероисповедания оказался успешным в плане разрядки напряженности, поскольку в основе лежит свобода объединений с ее предохранительным клапаном добровольного выхода. Люди, которые не согласны, могут уйти сами и жить по-своему. Так же и наш опыт в области свободы политики может быть успешным.
Свобода политических объединений не означает просто право объединяться и затем принимать участие в управлении монопольным государством, хотя такое значение предпочтительнее ситуации, когда есть только одна политическая партия. Такое ограниченное право ограничивает индивида одной политикой, одной политической системой и одним государством. Свобода политики означает право выбирать свою политическую систему в целом. И это означает конец монопольного политического государства, каким мы его знаем.