Империя на полставки
Место силы
Дмитрий Петровский
Писатель, сценарист, публицист. Автор книг «Роман с автоматом» и «Дорогая, я дома».
Если Санкт-Петербург - бывшая столица белой Российской Империи и отрада всех монархистов - любителей хруста французских булок, то Москва - это столица империи красной. Мощь размаха революционного проекта до сих пор чувствуется в каждом камне этого города. Попавший сюда берлинец глохнет и слепнет от скорости, масштаба и разнообразия. Приехавшие из Мекки современного искусства (каковой по какому-то странному недоразумению принято считать Берлин), мы носимся по выставкам, лекциям и книжным магазинам. Москва, как и Берлин, перекопана вдоль и поперёк. В Берлине за заграждениями и красно-белыми ленточками чаще всего нет никого - стройка идёт в рабочее время с девяти до шести, а если подрядчику выпадет счастье, и он начнёт ремонт дороги или моста в зимний период, замораживается совсем: солдат спит - служба идёт, деньги налогоплательщика исправно переходят в карманы «строителей» хоть летом, хоть зимой. Московские стройки не останавливаются ни на минуту.
Культурную гегемонию буржуазии на русскоязычной версии наводящего на весь мир ужасного монстра пропаганды RT вяло вершат какие-то интеллектуальные ничтожества.
Ренегаты из левых и либералов вроде Лимонова и Бабицкого, отдельно розовый православный еврей Шамир, комсомолка Марина, простигосподи, "Юденич", сын Цоя, все достоинство которого в том, что он сын Цоя, православный WarGonzo (= "свальный грех войны"), ряд безликих и никому не известных постаревших советских диссидентов разной степени оппозиционности и вот теперь этот на отъебись написанный панегирик закручинившегося берлинского резидента. Где вы находите весь этот интеллектуальный шлак, госпожа Симонян и господин Киселев?
Дмитрий Петровский
Писатель, сценарист, публицист. Автор книг «Роман с автоматом» и «Дорогая, я дома».
Если Санкт-Петербург - бывшая столица белой Российской Империи и отрада всех монархистов - любителей хруста французских булок, то Москва - это столица империи красной. Мощь размаха революционного проекта до сих пор чувствуется в каждом камне этого города. Попавший сюда берлинец глохнет и слепнет от скорости, масштаба и разнообразия. Приехавшие из Мекки современного искусства (каковой по какому-то странному недоразумению принято считать Берлин), мы носимся по выставкам, лекциям и книжным магазинам. Москва, как и Берлин, перекопана вдоль и поперёк. В Берлине за заграждениями и красно-белыми ленточками чаще всего нет никого - стройка идёт в рабочее время с девяти до шести, а если подрядчику выпадет счастье, и он начнёт ремонт дороги или моста в зимний период, замораживается совсем: солдат спит - служба идёт, деньги налогоплательщика исправно переходят в карманы «строителей» хоть летом, хоть зимой. Московские стройки не останавливаются ни на минуту.
Культурную гегемонию буржуазии на русскоязычной версии наводящего на весь мир ужасного монстра пропаганды RT вяло вершат какие-то интеллектуальные ничтожества.
Ренегаты из левых и либералов вроде Лимонова и Бабицкого, отдельно розовый православный еврей Шамир, комсомолка Марина, простигосподи, "Юденич", сын Цоя, все достоинство которого в том, что он сын Цоя, православный WarGonzo (= "свальный грех войны"), ряд безликих и никому не известных постаревших советских диссидентов разной степени оппозиционности и вот теперь этот на отъебись написанный панегирик закручинившегося берлинского резидента. Где вы находите весь этот интеллектуальный шлак, госпожа Симонян и господин Киселев?