12) ТРЕТЬЯ СЕКСУАЛЬНАЯ РЕВОЛЮЦИЯ.
Волна социальной революции 1905 года в России вовлекла в круговорот событий сексуальные отношения. В обществе на какое-то время возник нравственный вакуум: старая, отжившая свой век религиозная мораль расшаталась, утратила своё былое значение и силу, а новая ещё не утвердилась и люди очутились на перепутьи. В условиях вакуума секс выдвинулся на передовые позиции не только в повседневной, но и в культурной жизни. Пуританские моралисты с ужасом свидетельствовали: «Если на улицах царило насилие, то литература и печать отличались различного вида сексуальными вольностями, изобиловали порнографическими картинками. Повсеместно можно было купить непристойные открытки, порнографическую литературу; не составляло труда посмотреть порнографический фильм».
Возникшие протестные движения говорили о том, что народ устал жить под гнётом религиозного аскетизма, который навязала ему церковь, и спустя тысячу лет после акта Крещения Руси восстал против навязанной ему силой «общественной нравственности». Это была вторая сексуальная революция в России.
Положение осложнялось тем, что эта революция не имела своих теоретиков, своих вождей, которые могли бы внятно объяснить народу происходящее, сформулировать новый нравственный идеал, наметить основные задачи и реализовать их на практике. Ничего такого сделано не было, поэтому сексуальная революция протекала стихийно, в виде возникавших «то там, то сям» протестных движений против религиозных догм и предрассудков, против возникших на их основе бессмысленных запретов. Самым безобидным из них было движение нудистов.
Движение это возникло в Германии. Там в 1903 году была опубликована книга Ричарда Унгевитера «Нагота». Немного позднее учитель, ставший фермером, Пауль Цимерман, который растил своих четырёх дочерей в духе презрения к одежде тогда и там , где в ней не было практической необходимости, открыл первый в мире нудистский кемпинг под названием «Природный парк» в Клингберге у моря. Этот парк быстро завоевал успех у посетителей. Через 20 лет в Германии насчитывалось 50 000 нудистов. Эта идея быстро распространилась в Швеции, в
Скандинавии, в Англии. В 1929 году нудисты появились в США. К этому времени нудизм в Германии праздновал свой триумф. В этом году в Берлинском народном театре нудистская труппа показывала водевиль, состоявший из композиции танцевальных и акробатических номеров. Все номера исполнялись артистами без одежды.
В начале века движение нудистов появилось и в России. Сперва это были (как в банях) отдельные мужские и женские пляжи предназначенные для воздушных и солнечных ванн, проведения водных процедур и гимнастических упражнений на открытом воздухе без купальных костюмов. Для более «продвинутых» нудистов устраивались общие бани и пляжи «как в старину». Причём, нудисты выступали не против одежды вообще, а против ношения её там, где никакой практической необходимости в этом, кроме как «ради приличия», не было. То есть, когда одежда была просто глупой помехой.
Становясь нудистом, человек избавлялся от ложной стыдливости, от ложных сексуальных страхов. Он вновь обретал утраченную когда-то «невинность» - способность неэротически воспринимать вид голого тела другого человека в неэротических условиях.
Нудистская община предоставляла её членам возможность реализовать простую и естественную человеческую потребность: «на людей посмотреть и себя показать». Она принимала всех людей такими, какие они есть. Это помогало новичкам избавляться от комплексов собственной неполноценности, а также способствовало формированию не повышенных и нездоровых, а нормальных и естественных сексуальных интересов личности. Первая мировая война внесла свои коррективы и в деятельность защитников «основ христианской веры», и в движение нудистов. «Обиды добрых нравов» на какое-то время забылись и перестали будоражить больное воображение впечатлительных стражей «общественной нравственности».
Но вскоре грянула Октябрьская революция. На карте мира появилось новое государство - СССР, которое Лига Наций поначалу не признавала, поэтому его представители не принимали участия в работе анти порнографического конгресса в Женеве в 1923 году. Да и необходимости тогда такой у нас не было. Принятая в 1917 году Декларация прав народов России положила конец господствующему положению канонического права и религиозной морали и вопрос о защите «общественной нравственности», моду на защиту которой мы однажды переняли у Запада, решился сам собой. С «милицией Христа» нам было совсем не по пути. К тому же, большевики вначале не выдвигали никакой этической доктрины в качестве господствующей, поэтому при принятии первых советских Уголовных кодексов 1922 и 1926 гг. авторы вообще отказались от выделения «общественной нравственности» в качестве самостоятельного объекта уголовно-правовой охраны.
Соответственно, в новом законодательстве не было статей, специально предусматривавших ответственность за порнографию. Зато была статья за нарушение правил размножения и выпуска в свет печатных произведений, а равно правил фотокиноцензуры. И было распоряжение Ленина «.. изъять порнографию и книги духовного содержания, отдав их в Главбум на бумагу». Порнография и религиозная литература одинаково расценивались вождём как контрреволюционная идеология и пропаганда.
В то же время, в 20-ые годы отношение советской власти к сексуальности внешне выглядело нормальным. Наряду с социальной в стране началась и активно протекала третья по счёту сексуальная революция, по поводу которой В.И. Ленин прозорливо писал: «В области брака и половых отношений близится революция, созвучная пролетарской революции». Преодоление религиозных воззрений на сущность половых отношений в советском обществе привели к признанию допустимыми фактических, т.е. гражданских браков и половых связей, возникающих для удовлетворения индивидуальной половой потребности. Возобновилось и стало более массовым движение нудистов. Но и эта революция продлилась не долго: уже к 1926 году началось её торможение, а к началу 30-х годов пуриатнская идеология снова взяла верх.
Причина поражения сексуальной революции была всё та же: отсутствие своих вождей, отсутствие единой программы, единой тактики и стратегии, грамотных лозунгов и пр..Плюс явные просчёты и обыкновенные перекосы, без которых, видимо, не может обойтись ни одно новое начинание. Например, те же нудисты своим появлением в голом виде в неподходящих местах с лозунгом: «Долой стыд!» больше пугали новую власть, чем располагали её к себе.
В 1934 году, после выхода из Лиги Наций фашистской Италии и Германии, Сталин принял предложение о вступлении в эту организацию, что сопровождалось подписанием международных договоров и соглашений. В результате, 1 апреля 1934 года в Уголовном кодексе СССР, в редакции 1926 года, появилась статья, карающая за мужеложство, с санкцией от трёх до пяти лет лишения свободы, а при отягчающих обстоятельствах - до восьми лет. В числе других документов, которые СССР тогда подписал, была и международная Конвенция о пресечении обращения непристойных изданий и торговли ими, в русском тексте которой слово «непристойных» было заменено словом «порнографических». Юридического определения понятию «порнография» не дали. Тем не менее, в развитие положений этой конвенции 25 ноября 1935 г. был издан соответствующий закон, в УК РСФСР появилась соответствующая статья № 182 - 1, с санкцией до 5-ти лет лишения свободы, и таким образом борьба с порнографией, прерванная на некоторое время Октябрьской революцией, вновь возобновилась и стала ещё более жестокой, чем была в дореволюционной России. Подписав эту конвенцию и другие международные документы антисексуальной направленности, Сталин-семинарист фактически выразил симпатию инквизиторскому стилю руководства страной (за малозначительный проступок следовало суровое наказание), а также приверженность идеалам религиозного аскетизма, но открыто партия заявила об этом лишь на 22-ом съезде КПСС, когда заимствованный у пуритан идеал «моральной чистоты» был ею прямо вписан в моральный кодекс строителя коммунизма. Случаи внебрачных связей рядовых партийцев официально стали рассматриваться как признак моральной неустойчивости личности и становились предметом разбирательства на партийных собраниях.
Советских людей вновь стали преследовать за употребление в общественных местах «нецензурных слов и выражений». Первый раз за это полагался штраф, а оштрафованный дважды в течение года гражданин мог быть привлечён уже к уголовной ответственности «за хулиганство».
В общем, Октябрьская революция не внесла особо радикальных изменений в дело отношения властей к сексуальности вообще, к жанру эротики в частности. Временная оттепель 20-ых годов закончилась возвращением к старым моральным традициям, но в обновлённом идеологическом переплёте. КПСС свергла власть церкви, но заняла сама её место в деле борьбы с «развратом» и продолжила антисексуальные репрессии, поэтому третья сексуальная революция под натиском новой власти снова захлебнулась. На смену воинственным, религиозным фанатам прошлых лет пришли не менее воинственные охранители коммунистический морали, одержимые маниакальной страстью борьбы за «охрану общественной нравственности» с той лишь разницей, что выпускники многочисленных зарубежных духовных школ у себя за рубежом выставляли порнографию как результат гигантского антихристианского заговора, инспирированного евреями с целью захвата страны коммунистами. Не менее многочисленные выпускники советских партийных школ, специалисты по агитации и пропаганде, всегда мотивировали эту борьбу желанием «уберечь сознание советских людей от разлагающего воздействия буржуазной идеологии и морали»!