В гостях у самого себя.
Здесь и Сейчас.
Кожа горела, трещала и черная кровь хлестала из неё. Океан в это время года горяч, протуберанцы забирают принадлежащее им по праву.
Мой кокон спокойно плыл, пропуская особо ужасные вспышки серого пламени. Чертова зима, сплошная серость и жара!
Здесь и Сейчас.
Некоторые живут в них как в двух измерениях. Некоторые растягивают в четыре. Некоторые вообще в n.
Зачем - неясно, когда можно обойтись и двумя. Хотя, говорят, помогает более явно решать вопросы самоидентификации. Мне это было неинтересно, поэтому я просто недоумевал.
Просто плыл внутри огненного океана. Жар проникал до костей, иссушал до состояния мумии. Плевать, это лишь дискомфорт временного Сейчас. Гораздо важнее Сейчас вечное.
Здесь и Сейчас.
Я стоял на внешней оболочке океана. На внутренней жил Не-Я, от которого я только что ушёл. Я убил его, и теперь должен был найти другого, Я.
Я жил где-то здесь. Найти меня нетрудно. Я представил небольшой домик, постучал в него, снял ботинки, открыл дверь, прошёл внутрь.
- Привет, - сказал Я. - Я давно тебя жду! Садись пить чай, с твоим любимым печеньем!
Мне было не до этой неважной ерунды.
- Я пришёл убить тебя! - сказал Я.
- Я знаю, - ответил Я. - Но ты ведь не можешь пренебречь правилами. Поэтому присаживайся, я принёс твоё любимое печенье.
Проклятые правила...
Здесь и Сейчас.
Я сидел и пил с печеньем чай.
Печенье было и правда тем самым, которое я люблю больше всего. Что ж, неплохо.
Когда с трапезой было покончено, я встал, обратился к Я, и произнёс:
- Ты должен умереть. Я вызываю тебя на бой.
Я ничего не ответил.
Я ждал.
Сейчас и Здесь.
Бьют барабаны наших сердец.
Здесь и Сейчас.
Мы стояли друг напротив друга.
Похоже, это противостояние длилось целую вечность.
- Ты же знаешь, что от себя не убежишь и себя по-настоящему не убьёшь? - спросил вдруг Я.
- Да. Знаю, - ответил Я. - Но я всегда буду стараться.
Я улыбнулся и в следующий момент исчез.
* * *
Почему говорят "Душераздирающий"? Насколько сильным должен быть крик, чтобы разодрать душу? Или страшным? Или же совсем наоборот?
- У вас мальчик!
Мать улыбалась в обессиленной радости. Маленькому комочку отрезали пуповину, завернули в пелёнку и вручили ей в руки.
Я снова улыбался. Я снова не смог убежать и не смог победить. Как и всегда. Может быть это и к лучшему. Может быть когда-то я смогу преодолеть и то, и другое.
Но не Здесь и не Сейчас.
И Я снова отправился в путь. Океан в это время года должен быть ярко-зелёным и холодно-сухим.
Кожа горела, трещала и черная кровь хлестала из неё. Океан в это время года горяч, протуберанцы забирают принадлежащее им по праву.
Мой кокон спокойно плыл, пропуская особо ужасные вспышки серого пламени. Чертова зима, сплошная серость и жара!
Здесь и Сейчас.
Некоторые живут в них как в двух измерениях. Некоторые растягивают в четыре. Некоторые вообще в n.
Зачем - неясно, когда можно обойтись и двумя. Хотя, говорят, помогает более явно решать вопросы самоидентификации. Мне это было неинтересно, поэтому я просто недоумевал.
Просто плыл внутри огненного океана. Жар проникал до костей, иссушал до состояния мумии. Плевать, это лишь дискомфорт временного Сейчас. Гораздо важнее Сейчас вечное.
Здесь и Сейчас.
Я стоял на внешней оболочке океана. На внутренней жил Не-Я, от которого я только что ушёл. Я убил его, и теперь должен был найти другого, Я.
Я жил где-то здесь. Найти меня нетрудно. Я представил небольшой домик, постучал в него, снял ботинки, открыл дверь, прошёл внутрь.
- Привет, - сказал Я. - Я давно тебя жду! Садись пить чай, с твоим любимым печеньем!
Мне было не до этой неважной ерунды.
- Я пришёл убить тебя! - сказал Я.
- Я знаю, - ответил Я. - Но ты ведь не можешь пренебречь правилами. Поэтому присаживайся, я принёс твоё любимое печенье.
Проклятые правила...
Здесь и Сейчас.
Я сидел и пил с печеньем чай.
Печенье было и правда тем самым, которое я люблю больше всего. Что ж, неплохо.
Когда с трапезой было покончено, я встал, обратился к Я, и произнёс:
- Ты должен умереть. Я вызываю тебя на бой.
Я ничего не ответил.
Я ждал.
Сейчас и Здесь.
Бьют барабаны наших сердец.
Здесь и Сейчас.
Мы стояли друг напротив друга.
Похоже, это противостояние длилось целую вечность.
- Ты же знаешь, что от себя не убежишь и себя по-настоящему не убьёшь? - спросил вдруг Я.
- Да. Знаю, - ответил Я. - Но я всегда буду стараться.
Я улыбнулся и в следующий момент исчез.
* * *
Почему говорят "Душераздирающий"? Насколько сильным должен быть крик, чтобы разодрать душу? Или страшным? Или же совсем наоборот?
- У вас мальчик!
Мать улыбалась в обессиленной радости. Маленькому комочку отрезали пуповину, завернули в пелёнку и вручили ей в руки.
Я снова улыбался. Я снова не смог убежать и не смог победить. Как и всегда. Может быть это и к лучшему. Может быть когда-то я смогу преодолеть и то, и другое.
Но не Здесь и не Сейчас.
И Я снова отправился в путь. Океан в это время года должен быть ярко-зелёным и холодно-сухим.