О трусости. В смысле, про трусы
Занимательная штука - засранное за долгие годы философскими конструкциями сознание, способное увидеть аксиологическую идею даже в простейших бытовых обстоятельствах. Вчера в очередной раз всплыла в сознании мысль, возникающая временами под тем или иным углом в разных вариациях слов. Мысль о том, что иногда человек в попытке что-то внутри себя обрести идёт на некоторые жертвы, а потом, когда обрёл, не знает порою, что с этим делать. И отпустить жалко, и хранить незачем. Но это ещё хорошо, если в сознании действительно встаёт такая проблема, а чаще ведь человек просто что-то хранит, носит в себе зачем-то. Не видоизменяет и не выбрасывает. И оно там, внутри, потихоньку гниёт.
Мысль эта вчера возникла в связи с тем, что несколько дней назад в очередной раз попались на глаза трусы. Нет, я не настолько ёбнутый, чтобы от одного вида нижнего белья философскими идеями проникаться. Или настолько. В общем, это были те самые трусы, которые упоминаются в записи "Аутодрочинг", расположенной несколько ниже. Поведаю их историю.
Почти три года назад одна из ЖЖ-пользовательниц вывесила у себя в блоге фотографию своих трусов с нанесённым на них изображением юного вампира из какого-то молодёжно-вампирского фильма. Трусы - такая тема, которую нельзя обойти стороной. Не настолько важная, как сиськи, например, но тоже не что попало. И где-то в комментариях договорились мы с этой самой ЖЖ-пользовательницей о том, что для симметрии вывешу у себя в блоге трусы с изображением Юрия Визбора. Тут-то и возникла проблема: трусы широкого потребления обнаружились только со всякими картинко-узорчиками. На такие неприлично наносить изображение. Стал искать белые. Нашёл. В силу какой-то особой их фирменности, с таким ценником, будто это не трусы, а целый пиджак. Купил. И как-то всё руки не доходили взяться на них изображение нанести. Почти три года трусняк валялся в ожидании своей участи. А намедни я понял, что просто не хочу этого делать. Хрен знает, почему. Просто не хочу. Тут-то в этом хлопчатобумажном предмете я и увидел не холст для нанесения картинки, а простые человеческие трусы. Находясь почти три года в прокуренном помещении, внешняя сторона трусов несколько пожелтела от витающей в воздухе смолы, по поводу чего я их заботливо постирал и высушил. Трусы расцвели и приготовились к новой жизни. Посетил вчера душ, взял белый трусняк, подобного коему в жизни не нашивал, и собрался вступить в новую эру онтогенеза. А хуй там: не налезли трусы. Почти три года они бережно хранились, и всё это время я даже не знал, что они слишком малы для того, чтобы уместить в себе широту моего характера. Прекратил насилие над тряпицею и надумал выбросить. А жалко же, уплочено же как за пиджак с карманами. И тогда протёр ими зеркало в ванной, чтобы хоть какая-то польза была. Потом выбросил. Тут-то и посетила изложенная в начале мысль. А потом ещё одна: о том, что, возможно, предназначением этих трусов было сделать однажды чище зеркало в моей ванной. Так сказать, для того, чтобы позволить мне лучше увидеть себя. Метафорически, разумеется. Но и буквально тоже. Такая вот пафосная хуетень.
Мысль эта вчера возникла в связи с тем, что несколько дней назад в очередной раз попались на глаза трусы. Нет, я не настолько ёбнутый, чтобы от одного вида нижнего белья философскими идеями проникаться. Или настолько. В общем, это были те самые трусы, которые упоминаются в записи "Аутодрочинг", расположенной несколько ниже. Поведаю их историю.
Почти три года назад одна из ЖЖ-пользовательниц вывесила у себя в блоге фотографию своих трусов с нанесённым на них изображением юного вампира из какого-то молодёжно-вампирского фильма. Трусы - такая тема, которую нельзя обойти стороной. Не настолько важная, как сиськи, например, но тоже не что попало. И где-то в комментариях договорились мы с этой самой ЖЖ-пользовательницей о том, что для симметрии вывешу у себя в блоге трусы с изображением Юрия Визбора. Тут-то и возникла проблема: трусы широкого потребления обнаружились только со всякими картинко-узорчиками. На такие неприлично наносить изображение. Стал искать белые. Нашёл. В силу какой-то особой их фирменности, с таким ценником, будто это не трусы, а целый пиджак. Купил. И как-то всё руки не доходили взяться на них изображение нанести. Почти три года трусняк валялся в ожидании своей участи. А намедни я понял, что просто не хочу этого делать. Хрен знает, почему. Просто не хочу. Тут-то в этом хлопчатобумажном предмете я и увидел не холст для нанесения картинки, а простые человеческие трусы. Находясь почти три года в прокуренном помещении, внешняя сторона трусов несколько пожелтела от витающей в воздухе смолы, по поводу чего я их заботливо постирал и высушил. Трусы расцвели и приготовились к новой жизни. Посетил вчера душ, взял белый трусняк, подобного коему в жизни не нашивал, и собрался вступить в новую эру онтогенеза. А хуй там: не налезли трусы. Почти три года они бережно хранились, и всё это время я даже не знал, что они слишком малы для того, чтобы уместить в себе широту моего характера. Прекратил насилие над тряпицею и надумал выбросить. А жалко же, уплочено же как за пиджак с карманами. И тогда протёр ими зеркало в ванной, чтобы хоть какая-то польза была. Потом выбросил. Тут-то и посетила изложенная в начале мысль. А потом ещё одна: о том, что, возможно, предназначением этих трусов было сделать однажды чище зеркало в моей ванной. Так сказать, для того, чтобы позволить мне лучше увидеть себя. Метафорически, разумеется. Но и буквально тоже. Такая вот пафосная хуетень.