Два смысла
В слова вкладывается одно, а понимается подчас другое, причём хорошо, если не противоположное. И сила, которую имеет слово, также будет зависеть от того, кто говорит. Вспомнить хотя бы "…и Павла знаю, а ты кто?"
Это проливает связь на то, что представляют собой массовые религии, и что вычитывает из книг, написанных святыми и мистиками, "обычный" человек, живущий нормальной мирской жизнью.
Вначале притча в качестве иллюстрации.
Суфия до смерти забили камнями за то, что он называл себя Богом. Один из свидетелей его смерти, попав в рай, встретил там этого суфия и в негодовании воззвал к Богу:
Господи, как этот человек мог оказаться здесь, на небесах, когда фараон за те же слова горит в аду?
И Господь ответил:
- Фараон, говоря, что он Бог, имел в виду себя, а суфий - Меня.
Побившие суфия камнями были обычными людьми, посещающими мечеть, имеющими своё представление о праведности и о неверных, о том, что можно и чего нельзя. Не имея опыта обожения (пусть здесь будет термин, более понятный христианам), они приписали суфию богохульство и осудили на смерть, действуя из своего понимания и убеждения, что они и есть истинные носители веры. Они верили идее. Суфий же опирался на реальность. И, возможно, дав обет не лгать, вынужден был произнести роковые слова. Так бывает.
Книги пишутся людьми. Большинство из них - простые люди, точно так же опирающиеся на собственное понимание, идеи и убеждения. Их понимать легче всего, потому что они не пишут ничего нового по сравнению с тем, что люди и так знают и могут себе вообразить. Из таких книг составлено учение большинства. Не потому, что есть какое-то тайное эзотерическое знание, а потому, что люди с обычными мирскими заботами могут понять лишь то, что способны понять. Сказать "мы не можем вместить, как Господь может присутствовать в человеке" может каждый. Сказать, подобно суфию, "Я есть Бог" и не солгать при этом могут немногие, и иногда они вынуждены говорить такое, несмотря на риски.