Кораблик
В конце Октября в центральном Нью Джерси начинает портиться погода, заметно холодает и бывают пасмурные дни с дождями. Это в любом случае лучше чем на Родине, где уже и первый снег прошел, и следующего ждут. Тем не менее осень вот она, рядом. Так как на выходные выдался теплый и солнечный день, +20, я решил сьездить на океан, проверить все ли там в порядке и хоть немного развеяться. Ехать мне отсюда недолго, около часу, поэтому выехав в 12 в час я уже был на месте. Припарковал машину и вышел на набережную.
Океан, конечно, внушает в любую погоду и в любое время года. Особенно нам, людям выросшим там где до ближайшего океана около 2000 миль и океан этот - Северный Ледовитый. Странное это сравнение с Ледовитым океаном, на самом деле, конечно, не так странно. Я заметил что людям, которые здесь, в Штатах, не местные, свойственно постоянно сравнивать ("то у них, а вот у нас") и сам с трудом избегаю этого соблазна. Тем не менее, конечно, это свойство вредное, потому что нет ничего радостного в таких сравнениях, и получается что те места, откуда мы здесь все взялись, это ад кромешный на земле. И мы, получается, посланцы ада в новые земли. И то у нас не так и это не то. И даже погода у нас приводит в исступление, хотя, по сути только она и достойна оценок, в отличие от политических всяких штук. Посудите сами, с погодой у себя дома мы могли как то справляться? Нет! А, значит, нашей вины нет и тут все, вполне даже, органично. А с политическими вопросами? Лузеры, да. Здесь, конечно, есть некая кривизна, потому что если по Гумилеву (я не помню что он написал в точности, но мне кажется что кроме него некому было это описывать), то вполне логично что мы, как нация лузеров живем в самом мерзком климате, вытесненные в жуткую сибирь более целеустремленными и сильными народами, вроде Европейцев или тех же Американцев. Эти ребята и политиков смогли поставить на место и жизнь себе организовать в мягком и солнечном климате. Мы же, дальше боев за переименование охранки в полицию не продвинулись, и понятно что наше место на задворках глобуса. В любом известном обарьеренном социуме так происходит размещение сильных и слабых, и расположение стран на земном шаре не исключение.
Так вот, получается что все мы приехали из такого животного ужаса, что даже странно, как там, на родине, вообще живые еще остаются. А между тем, до приезда сюда мы вполне себе жили, и даже смеялись, и шутили даже и любили. А многие, даже, и детей позаводили. Поэтому получается что и ад там довольно относительный и рай тут не то чтобы рай. Лучше, но не рай же? Все относительно, знаю. Старик Эйнштейн наверное сейчас плачет. Потому что он имел ввиду совсем другие вещи.
Ну и если всем рассказывать как тут хорошо и как там плохо, то, наверное вместо того чтобы делать ТАМ лучше, все кинутся сюда, где уже лучше, и тут, безусловно, сразу станет так как ТАМ. Посмотрите, хоть, на норд-ист в Филадельфии. Туда уже все сьехались, и перевезли свою Одессу с собой.
Между тем я прошел по набережной до площадки со скамьями и занял одну из свободных. Несмотря на тепло и солнце народу было немного. Сезон отпусков закончился и по дорожке бегали редкие пенсионеры, прогуливались несколько пар моего возраста и просто отдыхающие. После муравейника в Нью Йорке и в Нью Брансвике, где я и живу, казалось что здесь только те, кто смог самостоятельно пробежать 100 км до берега и пара полицейских. Вместе с исходом отдыхающих исчезли и владельцы домов вдоль линии берега, и все эти красивые особняки стоят пустые и безжизненные. Но океану, конечно, нет дела до людей. Он всегда живой. Я устроился на скамейке поудобней, натянув капюшон от ветра, чтобы не продуло голову и уши. Океан был неспокоен из за сильного ветра и вода казалась темной. Полоса пляжа преходила в полосу воды и видна четкая граница на горизонте между водой и небом. Бывают в жизни такие моменты, некоторое безвременье, когда нет никаких срочных дел и есть время подумать о будущем. Просто посидеть и подумать. И вот ты приезжаешь на берег, с высунутым языком предвкушая как сейчас сядешь и будешь думать, но вместо мудрых мыслей ты только и можешь что смотреть вдаль. И пустота в голове необыкновенная. Вот и я угодил в ту же ловушку. Большой катер или небольшой кораблик упрямо пробирался вдоль берега навстречу ветру и волнам, двигаясь столь медленно, что казалось все силы его уходят на преодоление ветра. Чуть дальше него стая птиц также летела против ветра, и также, почти не продвигаясь вперед. Они выглядели настолько гармонично со всем окружающим и друг с другом что казалось будто они тут плывут и летят всегда, и днем и ночью. Парень, сидевший на песке на берегу, встал и кинул в воду монетки, они сверкнули на солнце. Он развернулся и пошел прочь от воды. Я подумал что этой традиции, должно быть, уже тысячи лет. Кинуть монетки, чтобы вернуться сюда может быть через год а может через десять. Кто знает, когда суждено вернуться? С другой стороны, если жить прямо здесь, то можно до самой старости ходить к воде и кидать в нее монетки. Каждый день ходить и кидать, зная наверняка что завтра вернешься снова. И нехитрое это колдовство, должно быть может избавить и от смерти, потому что если монетка брошена, то не можешь же ты не вернуться сюда. Ну а коли вернулся, то начинай все по новой. Я представил себе старика, который каждый день приходит и кидает такую такую монетку, и ему должно быть уже тысячи лет, но он ходит как заведенный, не потому уже что боится смерти, а потому что так должно быть, потому что брошенная монетка это надежда на новый день завтра. И конечно в этом есть своя мудрость.
Я встал со скамьи и спустился к воде, шагая по твердому песку. Кораблик уже уплыл довольно далеко, но на смену ему плыл следующий, а за тем еще один один, и это все было, конечно, частью гигантской неостановимой карусели. Мимо по песку, смешно наклонясь набок, в сторону ветра чтобы не сдуло, пробежала чайка. Я постоял еще, достал монетки и бросил в воду.
Океан, конечно, внушает в любую погоду и в любое время года. Особенно нам, людям выросшим там где до ближайшего океана около 2000 миль и океан этот - Северный Ледовитый. Странное это сравнение с Ледовитым океаном, на самом деле, конечно, не так странно. Я заметил что людям, которые здесь, в Штатах, не местные, свойственно постоянно сравнивать ("то у них, а вот у нас") и сам с трудом избегаю этого соблазна. Тем не менее, конечно, это свойство вредное, потому что нет ничего радостного в таких сравнениях, и получается что те места, откуда мы здесь все взялись, это ад кромешный на земле. И мы, получается, посланцы ада в новые земли. И то у нас не так и это не то. И даже погода у нас приводит в исступление, хотя, по сути только она и достойна оценок, в отличие от политических всяких штук. Посудите сами, с погодой у себя дома мы могли как то справляться? Нет! А, значит, нашей вины нет и тут все, вполне даже, органично. А с политическими вопросами? Лузеры, да. Здесь, конечно, есть некая кривизна, потому что если по Гумилеву (я не помню что он написал в точности, но мне кажется что кроме него некому было это описывать), то вполне логично что мы, как нация лузеров живем в самом мерзком климате, вытесненные в жуткую сибирь более целеустремленными и сильными народами, вроде Европейцев или тех же Американцев. Эти ребята и политиков смогли поставить на место и жизнь себе организовать в мягком и солнечном климате. Мы же, дальше боев за переименование охранки в полицию не продвинулись, и понятно что наше место на задворках глобуса. В любом известном обарьеренном социуме так происходит размещение сильных и слабых, и расположение стран на земном шаре не исключение.
Так вот, получается что все мы приехали из такого животного ужаса, что даже странно, как там, на родине, вообще живые еще остаются. А между тем, до приезда сюда мы вполне себе жили, и даже смеялись, и шутили даже и любили. А многие, даже, и детей позаводили. Поэтому получается что и ад там довольно относительный и рай тут не то чтобы рай. Лучше, но не рай же? Все относительно, знаю. Старик Эйнштейн наверное сейчас плачет. Потому что он имел ввиду совсем другие вещи.
Ну и если всем рассказывать как тут хорошо и как там плохо, то, наверное вместо того чтобы делать ТАМ лучше, все кинутся сюда, где уже лучше, и тут, безусловно, сразу станет так как ТАМ. Посмотрите, хоть, на норд-ист в Филадельфии. Туда уже все сьехались, и перевезли свою Одессу с собой.
Между тем я прошел по набережной до площадки со скамьями и занял одну из свободных. Несмотря на тепло и солнце народу было немного. Сезон отпусков закончился и по дорожке бегали редкие пенсионеры, прогуливались несколько пар моего возраста и просто отдыхающие. После муравейника в Нью Йорке и в Нью Брансвике, где я и живу, казалось что здесь только те, кто смог самостоятельно пробежать 100 км до берега и пара полицейских. Вместе с исходом отдыхающих исчезли и владельцы домов вдоль линии берега, и все эти красивые особняки стоят пустые и безжизненные. Но океану, конечно, нет дела до людей. Он всегда живой. Я устроился на скамейке поудобней, натянув капюшон от ветра, чтобы не продуло голову и уши. Океан был неспокоен из за сильного ветра и вода казалась темной. Полоса пляжа преходила в полосу воды и видна четкая граница на горизонте между водой и небом. Бывают в жизни такие моменты, некоторое безвременье, когда нет никаких срочных дел и есть время подумать о будущем. Просто посидеть и подумать. И вот ты приезжаешь на берег, с высунутым языком предвкушая как сейчас сядешь и будешь думать, но вместо мудрых мыслей ты только и можешь что смотреть вдаль. И пустота в голове необыкновенная. Вот и я угодил в ту же ловушку. Большой катер или небольшой кораблик упрямо пробирался вдоль берега навстречу ветру и волнам, двигаясь столь медленно, что казалось все силы его уходят на преодоление ветра. Чуть дальше него стая птиц также летела против ветра, и также, почти не продвигаясь вперед. Они выглядели настолько гармонично со всем окружающим и друг с другом что казалось будто они тут плывут и летят всегда, и днем и ночью. Парень, сидевший на песке на берегу, встал и кинул в воду монетки, они сверкнули на солнце. Он развернулся и пошел прочь от воды. Я подумал что этой традиции, должно быть, уже тысячи лет. Кинуть монетки, чтобы вернуться сюда может быть через год а может через десять. Кто знает, когда суждено вернуться? С другой стороны, если жить прямо здесь, то можно до самой старости ходить к воде и кидать в нее монетки. Каждый день ходить и кидать, зная наверняка что завтра вернешься снова. И нехитрое это колдовство, должно быть может избавить и от смерти, потому что если монетка брошена, то не можешь же ты не вернуться сюда. Ну а коли вернулся, то начинай все по новой. Я представил себе старика, который каждый день приходит и кидает такую такую монетку, и ему должно быть уже тысячи лет, но он ходит как заведенный, не потому уже что боится смерти, а потому что так должно быть, потому что брошенная монетка это надежда на новый день завтра. И конечно в этом есть своя мудрость.
Я встал со скамьи и спустился к воде, шагая по твердому песку. Кораблик уже уплыл довольно далеко, но на смену ему плыл следующий, а за тем еще один один, и это все было, конечно, частью гигантской неостановимой карусели. Мимо по песку, смешно наклонясь набок, в сторону ветра чтобы не сдуло, пробежала чайка. Я постоял еще, достал монетки и бросил в воду.