иногда написанное сбывается
Эту миниатюру я написала десять лет назад.
Иногда написанное сбывается.
Новогодняя сказка.
Старый год никогда не вернется, как и прошлое.
Еще с ноября стали раздаваться звонки:
-Ламбада на пляже Рио-де-Жанейро надоела, новый год встречаем у тебя.
-Не могу уже смотреть на вечерние платья на Венском балу, все решено едем к тебе.
-Осточертело наряжать кактусы и пить текилу, встречай на новый год нас.
-Они, что там сговорились, - подумала Луша, - что же делать, думай Луша, думай, дедом морозом, снегурочкой, камерным оркестром, своей или заокеанской звездой их не удивишь, а надо чтобы просто и душевно было.
Уже через неделю семья держала совет: мужу был заказан первач и спирт, дети и их друзья нужны были для репитиций. Луше досталось все остальное. Подготовка к празднику началась.
Муж нашел самогонный аппарат, несколько дней колдовал, и вот появились бутылочки с клюковкой, с перчиком, с лимонными дольками. Все это он отнес в подвал, пусть настаивается.
Луша из городской столовой привезла тарелки, вилки, ложки, стаканы. Достала из кладовки глину, приготовила ее для лепки, и в один из вечеров налепили, а потом обожгли: свитулек в виде птичек и поросят. На следующий день, когда они остыли, их разрисовали, какими же они красивыми получились, и разложили в подарочные коробочки.
Ёлку нарядили во дворе, разноцветными гирляндами и бусами, самодельными фонарики и снежинками.
Обзвонив всех гостей, Луша предупредила, что вечерние платья и смокинги оставить в шкафах вместе со своей работой, иметь при себе волшебное настроение и самую удобную одежду.
И вот стали съезжаться гости с нерешенными проблемами старого года в надежде решить их сейчас, поэтому телефоны не молчали.
-Луша! А где Луша?
Но дом отвечал им тишиной, хозяев дома не было. Вот и старый год пора проводить, но никто не звал их за столы, и ни один телевизор в доме не работал. Все собрались в гостиной. В это время на улице заиграл духовой оркестр, и все гости увидели среди играющих на альте Лушу, она смешно раздувала щеки.
Когда музыка закончилась, Луша всех пригласила за стол, до Нового года оставалось десять минут.
Увидев угощение на столе, гости застыли в изумлении не от печени зайца жареной с медом и малиновым вином, не от сторганины из белой рыбы муксун, не от форели с миндалем и соусом из крыжовника, не от поросят со сливочно-мятным соусом.
На столе стояла квашеная капуста с клюквой, селедка была покрыта кольцами лука, огурчики из дубовой бочки с остатками хренового листа гордо показывали свои бока с пупырышками, в середине стола стоял соленый арбуз, а хороводом обступили моченые яблоки, кольцами на блюдах лежала кровяная и домашняя колбаса с капельками янтарного жира, в чугунках томились мясо и картошка, только что вытащенные из русской печки, тонкие ломтики розового сала с чесноком распластались на общепитовском блюде, а рядом с черными груздями стояли белые грибы.
Под звуки марша "Прощание славянки" гости дружно проводили и встретили Новый год.
А из-за стола раздавалось:
-Подай мне грибов.
-Давно я не ел винегрет.
-Ах, до чего хороша капуста.
-А мясо во рту тает.
-А вареники... как у моей бабушки были.
-Ну, Луша, и хитрюга, ребята, она вернула нас в молодость. У меня за окном в общежитии висела сетка с салом и домашней уткой.
-А у меня всегда была домашняя колбаса, как же она мне надоела, и как я хотел попробовать сосисок.
-А мы вместо масла покупали маргарин, как вкусно было.
-И посуда столовская - из нашей молодости.
Долго еще в эту ночь банкир, телеведущая, директор института, бизнесмены, депутат играли в "ручеек" и чехарду, ходили на ходулях, крутили бутылочку, пели частушки и зажигали в танцах. А за ними наблюдали охранники.
-Да и ничем они от нас не отличаются,- говорил один другому,- вот только на ходулях мы не ходим. Во, чудаки!
А по миру шел новый год, старый год уже никогда не вернется, как не вернется и прошлое.
Иногда написанное сбывается.
Новогодняя сказка.
Старый год никогда не вернется, как и прошлое.
Еще с ноября стали раздаваться звонки:
-Ламбада на пляже Рио-де-Жанейро надоела, новый год встречаем у тебя.
-Не могу уже смотреть на вечерние платья на Венском балу, все решено едем к тебе.
-Осточертело наряжать кактусы и пить текилу, встречай на новый год нас.
-Они, что там сговорились, - подумала Луша, - что же делать, думай Луша, думай, дедом морозом, снегурочкой, камерным оркестром, своей или заокеанской звездой их не удивишь, а надо чтобы просто и душевно было.
Уже через неделю семья держала совет: мужу был заказан первач и спирт, дети и их друзья нужны были для репитиций. Луше досталось все остальное. Подготовка к празднику началась.
Муж нашел самогонный аппарат, несколько дней колдовал, и вот появились бутылочки с клюковкой, с перчиком, с лимонными дольками. Все это он отнес в подвал, пусть настаивается.
Луша из городской столовой привезла тарелки, вилки, ложки, стаканы. Достала из кладовки глину, приготовила ее для лепки, и в один из вечеров налепили, а потом обожгли: свитулек в виде птичек и поросят. На следующий день, когда они остыли, их разрисовали, какими же они красивыми получились, и разложили в подарочные коробочки.
Ёлку нарядили во дворе, разноцветными гирляндами и бусами, самодельными фонарики и снежинками.
Обзвонив всех гостей, Луша предупредила, что вечерние платья и смокинги оставить в шкафах вместе со своей работой, иметь при себе волшебное настроение и самую удобную одежду.
И вот стали съезжаться гости с нерешенными проблемами старого года в надежде решить их сейчас, поэтому телефоны не молчали.
-Луша! А где Луша?
Но дом отвечал им тишиной, хозяев дома не было. Вот и старый год пора проводить, но никто не звал их за столы, и ни один телевизор в доме не работал. Все собрались в гостиной. В это время на улице заиграл духовой оркестр, и все гости увидели среди играющих на альте Лушу, она смешно раздувала щеки.
Когда музыка закончилась, Луша всех пригласила за стол, до Нового года оставалось десять минут.
Увидев угощение на столе, гости застыли в изумлении не от печени зайца жареной с медом и малиновым вином, не от сторганины из белой рыбы муксун, не от форели с миндалем и соусом из крыжовника, не от поросят со сливочно-мятным соусом.
На столе стояла квашеная капуста с клюквой, селедка была покрыта кольцами лука, огурчики из дубовой бочки с остатками хренового листа гордо показывали свои бока с пупырышками, в середине стола стоял соленый арбуз, а хороводом обступили моченые яблоки, кольцами на блюдах лежала кровяная и домашняя колбаса с капельками янтарного жира, в чугунках томились мясо и картошка, только что вытащенные из русской печки, тонкие ломтики розового сала с чесноком распластались на общепитовском блюде, а рядом с черными груздями стояли белые грибы.
Под звуки марша "Прощание славянки" гости дружно проводили и встретили Новый год.
А из-за стола раздавалось:
-Подай мне грибов.
-Давно я не ел винегрет.
-Ах, до чего хороша капуста.
-А мясо во рту тает.
-А вареники... как у моей бабушки были.
-Ну, Луша, и хитрюга, ребята, она вернула нас в молодость. У меня за окном в общежитии висела сетка с салом и домашней уткой.
-А у меня всегда была домашняя колбаса, как же она мне надоела, и как я хотел попробовать сосисок.
-А мы вместо масла покупали маргарин, как вкусно было.
-И посуда столовская - из нашей молодости.
Долго еще в эту ночь банкир, телеведущая, директор института, бизнесмены, депутат играли в "ручеек" и чехарду, ходили на ходулях, крутили бутылочку, пели частушки и зажигали в танцах. А за ними наблюдали охранники.
-Да и ничем они от нас не отличаются,- говорил один другому,- вот только на ходулях мы не ходим. Во, чудаки!
А по миру шел новый год, старый год уже никогда не вернется, как не вернется и прошлое.