Утро второго июля я встретил в поезде близ Питера. Угрозы Герасима о том, что поезд увезет меня обратно в Москву - страшная штука, я вам скажу, бодрит мгновенно.
Спустя несколько минут мы выгрузились из поезда и вышли из здания вокзала, где нас уже ждала нацистская повозка Михаила, сам Михаил и его друг Антон. После короткой, но яркой встречи чад угара кутежа таки стартовал.
Короткая поездка по утреннему городу привела нас к скромному жилищу Михаила. Решив затариться разным, навроде жрат и пит, отправились в супермаркет "Окей", благо он рядом. Там нам был продемонстрировал питерский подход к посещению магазинов, ящитаю, единственно верный. По возвращению в дом незамедлительно употребили по прямому назначению алкоголь в виде "Финляндии". Отличная штука, надо сказать, не удержусь и процитирую слова гостеприимного хозяина: "Когда ты пьешь "Финляндию", ты чувствуешь, как в тебя возвращается часть тебя". Дальше была расово верная белорусская водка, называющаяся, правда, почему-то аж "Рашн культ", но это ничего. Потом мы надули говно (об этом позже) и улеглись спать, чтобы проснуться ближе к вечеру, пожрать и отправиться смотреть на разведение мостов.
Разведение мостов - говно, в отличие от белых ночей и просто ночного Питера. Белые ночи и ночной Питер - ок, разведение мостов - унылое разрекламированное говно, я также умею. Короче, будете в Питере - не смотрите, пусть у вас будет одной приятной иллюзией больше.
Вечором того же дня (ну как веч0р - полчетвертого ночи) зашли в макдак, где нам раз надцать сообщили, что они закрываются в четыре, и помогли помочь парню индусской внешности из Нью-Йорка получить вожделенные френч фрайз.
Вообще, первый день был охуенным в терминальной степени, моего примитивного изложения не хватит, чтобы описать такую феерию, просто поверьте.
В следующем псто расскажу, что было потом, например, про достопримечательности, про жральни и все такое.
P.S. А почему говно?
По причине того, что оный матрас был в каком-то говне, он был наречен говном, и Герасим и Михаил спали в говне, такие дела. А меня не пускали, сволочи!