Про книжки
Я сейчас читаю Габи -- восьмилетней -- про Цацики ( уже четвертую книгу), и порой мне так не по себе! :)) Именно вслух читать ей некоторые места. Но это, кажется, первые книжки вслух, которые на нее производят большое впечатление. А я с утра потом Насте -- двадцатилетней -- пересказываю с восторгом.
С Фрэнком читаем про бабушку и Фридера, тоже у меня порой чувство, что я что-то запретное читаю под одеялом, очень нравится. smile emoticon
"Тоню Глиммердал" я читала пока только сама себе, читала и ревела от восторга.
Вот у Дины Сабитовой обсуждение, что мамы многие возмущены этими и подобными книгами, да что там современными, "Бармалея" и "Муху-Цокотуху"-то не читают детям, боясь повредить хрупкой детской психике...
У моих детей, у всех троих, когда маленькие были, Чуковский рулил. И "Сказка о глупом мышонке" нараспев была любимой колыбельной. Правда, я ее без перерыва читала вместе со "Сказкой об умном мышонке", ну вроде как в двух частях песенка. В Америке в библиотеке однажды услышала стихотворение читали вслух: "Mother, mother, I want another!" -- та же история, только смысл другой: мама никак не могла дослушать мышонка и бегала в поисках новых нянь, а он всего лишь хотел еще один поцелуй на ночь! smile emoticon До сих пор интересно -- это Маршак "страшную историю" сделал из сюжета, или американцы перепугались за детскую психику и переделали окончание :))
С Фрэнком читаем про бабушку и Фридера, тоже у меня порой чувство, что я что-то запретное читаю под одеялом, очень нравится. smile emoticon
"Тоню Глиммердал" я читала пока только сама себе, читала и ревела от восторга.
Вот у Дины Сабитовой обсуждение, что мамы многие возмущены этими и подобными книгами, да что там современными, "Бармалея" и "Муху-Цокотуху"-то не читают детям, боясь повредить хрупкой детской психике...
У моих детей, у всех троих, когда маленькие были, Чуковский рулил. И "Сказка о глупом мышонке" нараспев была любимой колыбельной. Правда, я ее без перерыва читала вместе со "Сказкой об умном мышонке", ну вроде как в двух частях песенка. В Америке в библиотеке однажды услышала стихотворение читали вслух: "Mother, mother, I want another!" -- та же история, только смысл другой: мама никак не могла дослушать мышонка и бегала в поисках новых нянь, а он всего лишь хотел еще один поцелуй на ночь! smile emoticon До сих пор интересно -- это Маршак "страшную историю" сделал из сюжета, или американцы перепугались за детскую психику и переделали окончание :))