Было дело...
Она сидела в легкой дымке
У сонного немого озерка.
Сияла отраженным лунным светом
Ее лукавая русалочья краса.
И расчесав свои небрежно кудри,
Сосновый гребень выронив из рук,
Взмахнула, чешуей переливаясь,
Своим хвостом - услышав легкий звук.
То старую, усохшую корягу
Тащил домой, в глухой водоворот
Усталый Водяной. Из той коряги
Дорогу делал, что вела бы в грот.
И тут, завидев хрупкую русалку,
Ухмылку злобную он задавил свою.
Шептал: «Не уплывай, послушай
Я для тебя здесь все переверну.
Захочешь - бурю для тебя устрою,
Иль хочешь - пестрых рыбок напущу.
А хочешь - из глубин достану
Корону, самоцветную красу.
А может, по душе тебе придутся
Усыпанные звездами снега,
Что на плаще волшебном вышивали
Два маленьких морских конька».
Русалка его слушала, прищурив
Свои зеленой глубины глаза.
Вдруг, улыбнувшись, руку протянула,
Согласная кивнула голова.
И с жутким хохотом, схватив ее на руки
Помчался с ней безумный Водяной
В пучину бурную, в глубокое ущелье.
Он увлекал ее в водоворот, домой.
А там, в глухом водовороте,
Где строил Водяной свой жуткий грот
Русалку приковал он ржавой цепью.
И кляп засунул в ее алый рот.
В песке он рыл свое творенье.
Свой грот, камнями обложив,
Пустил узор из белизны жемчужин
И маленьких хрустальных красных рыб.
И те коньки морские, что застыли
Холодным изваянием из льда.
Все было в гроте том, лишь не хватало
Русалочьего яркого хвоста.