"Чертополох и крапива" Наталья Иванова
Так получилось, что этот текст, как и текст "Большие" о табуированном - о том, что есть, но о чём молчат.
Проснувшись в 2.15, понял, хочу взять / почитать / прочитать книгу "Чертополох и крапива". Всплыла она у меня в сознании своей обложкой - белая с цветами чертополоха и крапивы.
Ох, Рута Ванагайте также начала с мебели - расследование, закончившееся написанием книги "Свои".
Также экспроприированная, вывезенная и вынесенная мебель, не своя. И это не упрёк. Это данность. Законы такие. Официально такие законы нигде не прописаны, но так делается - унизить, обезличить побеждённого. Такое происходит при смене эпох - революция, война и другие социально-экономические изменения в стране или организации.
Уточню. В диком племени у побежденного врага вырывали сердце из груди, съев его, "желая стать сильнее", например. А женщину изнасиловать, но не для того, чтобы кайфануть, а чтобы увеличить количество своего племени. В наше время не так, но принцип такой же. Ухудшить условия труда "старой команде", новыми коллегами, которые пришли в след за новым начальством. Ну, или разборки в 90-ых между преступными бандами.
Когда-то сильное меньшинство (элита) становится реальным меньшинством и на правах поверженных у них изьемают предметы их жизни, но роскоши для большинства, ставшего элитой. (Об этом писал Джордж Оруэлл в повести "Скотный двор".)
А предметов жизни у бывшей элиты не так много и не хватает на всю новую элиту, поэтому мой дед с войны привез новогоднюю игрушку в виде колокольчика. А, кто-то, слухи такие, вывозил поездами всю обстановку замков Германии к себе на дачи.
Очень невесомый, фиолетового цвета колокольчик с языком на проволочке. А когда-то он висел на рождественской ёлке в фашистский Германии, может быть даже до ВОВ.
Как он так был упакован? Во что? Что не позволило ему сломаться? Так сильно его хотели сберечь, показать, как бывает у других...
Была передача по телевизору, где два российских антиквара ходили по заброшенным деревням, заходили в дома, выбирали вещи. Я запомнил статуэтку и лафитник. Мне было непонятно, почему они выбрали именно это, а не, например, мебель с резьбой.
В итоге, статуэтка оказалась французской XVIII века, предположительно ее привезли в Россию после войны с Наполеоном, стояла она в барском доме, а после революции попала в крестьянский дом. Каким образом она туда попала, неизвестно. Лафитник был кривым, что означает - изготовленный руками, нефабричное производство, с тех же времён.
Такое же происходит сейчас - перераспределение людских, материальных и интеллектуальных ресурсов. Раньше бы мы сказали - с нарушением социальных иерархий. А теперь это данность - блогеры и другие люди без образования, но с харизмой становятся миллиардерами, а военный с СВО - представителем президента.
Сейчас вообще есть уникальная возможность тому самому, с позиции социальной иерархии, кто был никем, изменить это. Участник СВО может улучшить не только свой социальный уровень, статус, но и статус своих близких.
Необычные у меня фантазии для начала книги.
Судя по описанию книги, она всё же не про материальное, о чем я уже много написал. Она о создании материального из голов писателей писателями и их менеджерами - о книгах. И, как, следствие - культура, история, "литературная жизнь".
Книга состоит из трёх частей. В первой части воспоминания из жизни автора книги, Наталья Ивановой. Встречи как с известными мне людьми, так и с неизвестными. А некоторых она вообще скрывает, как в самом начале психоаналитика Амадео. На слуху только Амадео Модильяни, не психоаналитик, а художник, скульптор и друг Анны Андреевны Ахматовой. А, вот, свекр писательницы вполне реальный человек - Анатолий Рыбаков, создатель повестей "Кортик", "Бронзовая птица", "Дети Арбата", которые он создавал на вывезенном из поверженной фашистский Германии столе.
Не нравится мне этот акцент на мебели. Не нравится. Но он сопровождает меня на протяжении всей книги. Мне нравится, как мозг, талант и другие особенности воплатились, например в писателе Анатолие Рыбаковке, и он создал великие произведения, обменяв их на материальное.
И еще мне нравится, что в таких книгах - опубликованы некоторые истории о публичных и известных сейчас людях. Истории, возможно, которые бы они сами хотели забыть, но, другие помнят и передают. Что позволяет менять отношение к этому безупречному сейчас человеку, научившемуся правильно вести на публике, нанимать правильных пиар-менеджеров и так далее, делать все то, что характеризует человека, как социально надёжного, успешного, нужного (в зависимости от контекста). К примеру, некоторые политики, как отечественные, так и импортные, ранее придерживались противоположных принципов - нацистских.
Вторая часть посвящена тем самым "чертополохам и крапивам". Полагаю, что название самой книги навеяно стихами А.А.Ахматовой, взятыми к эпиграфу книги.
Вот они: "Когда погребают эпоху, надгробный псалом не звучит. Крапиве, чертополоху украсить её предстоит".
При смене эпох, все старое отменяется, появляется новое. Например, писатели, не поддержавшие изменений в России, признанные иноагентами, их творческое влияние в стране уменьшается, что даёт возможность проявиться другим, новым писателям, несущим новое знание об изменившемся мире.
Третья часть включает в себя примеры из жизни страны и писателей, собственно, то, чему и посвящены предыдущие две части книги. О писателях и поэтах, которые появились на волне перемен в стране и о тех, которые пытались приспособиться под изменившиеся обстоятельства.
Книга мне понравилась подачей материала, каждая глава дополняет предыдущую и будущую. Взгляд на одно, с разных сторон, написанные одним человеком - Натальей Ивановой. В первой части, автобиографические воспоминания о смене эпох изнутри - студенткой, специалистом, женщиной. Во второй части - наблюдение специалиста за сменой эпохи 80-ые - 90-ые. В третьей части - тексты критика о писателях и их жизни при смене эпох с 30-ых годов XX века до начала XXI века.
Завершая и подытоживая (подытоживая, как выпуская стадо ёжиков).
Анатолий Рыбаков, свекр критика Натальи Ивановой, автора данной книги, так же был "чертополохом и крапивой", начав писать после возвращения с ВОВ, в итоге и в истории, став классиком. Из автомеханика стал писателем - вот, что творит время перемен.
В 50-ых годах, когда творческая деятельность Анатолия Рыбакова начала приносим плоды - Сталинская премия за роман, творческая деятельность всемирно известного поэта и писателя Бориса Пастернака завершалась, и не очень хорошо - травлей за присуждение Нобелевской премии.
В начале 90-ых, при смене режима, развале СССР, Анатолий Рыбаков, уезжает жить в США, где и умирает, оставив / освободив свое творческое место для других "чертополохов с крапивами" появившихся при смене эпохи.
"А при чем тут мебель?" - возможно, спросят те, кто дочитал мой текст до конца. Хорошая, старая и качественная мебель - признак хорошего социального уровня и вкуса, не всегда хороших людей. Если эта мебель перешла не по-наследству, то она чья-то, взята у кого-то. Или, как у Пастернака, его жена распродовала имущество во время его травли и в конце его жизни, приобретенное во времена его популярности, когда он был в системе, делал эпоху - создавал ее и поддерживал.
А ещё у чертополоха и крапивы есть лечебные свойства - кровоостанавливающее и ранозаживляющее, то, что так необходимо после смены эпох. Это при условии, что ими правильно пользуются. Если неправильно, то крапива - жалит, репей прилипает. И то и другое может привести к печальным последствиям.
Так то книжка жесть. Автор "мягко стелит, да жёстко спать". И здесь не эзопов язык, о котором она говорит. Здесь важен подтекст.