Не стыжусь слез
Читаю сегодня многие посты и не стыжусь слез.
Никто ни в моей семье не погиб, ни даже у родственников.
Но пули свистели рядом, вернее взрывы грохали. Две дочкины подружки-сестрички Эстер и Лена погибли с разрывом неделю в 2002. Теперь в Гиват Ольге на центральном кикаре стоит камень с Их именами.
Моя Аня, хоть она и не солдат, трижды оказывалась буквально в сотне метров от взрыва.
Однажды ее мама уперлась вместе с ней ехать на рынок в Хадеру, а тот автобус взорвался. И в нем ранило двух соседей из нашего подъезда.
Однажды на рынке был взрыв, а Аня была там. Но решила в книжный заглянуть - вот и спаслась.
В другой раз забрал ее с автобусной остановки в Хадере. Только отъехали от нее - взрыв и черный дым.
В 2006 я попадал под ракетные обстрелы. Но Б-г миловал.
В скверике рядом с моим домом стоит постамент с мемориальными досками погибших в районе Хадеры с 1991 по 2003 год. Где по 2, где по 4, а где и 10 имен на них. И досок немало.
Но назло всем Израиль стоял и стоять будет!
Никто ни в моей семье не погиб, ни даже у родственников.
Но пули свистели рядом, вернее взрывы грохали. Две дочкины подружки-сестрички Эстер и Лена погибли с разрывом неделю в 2002. Теперь в Гиват Ольге на центральном кикаре стоит камень с Их именами.
Моя Аня, хоть она и не солдат, трижды оказывалась буквально в сотне метров от взрыва.
Однажды ее мама уперлась вместе с ней ехать на рынок в Хадеру, а тот автобус взорвался. И в нем ранило двух соседей из нашего подъезда.
Однажды на рынке был взрыв, а Аня была там. Но решила в книжный заглянуть - вот и спаслась.
В другой раз забрал ее с автобусной остановки в Хадере. Только отъехали от нее - взрыв и черный дым.
В 2006 я попадал под ракетные обстрелы. Но Б-г миловал.
В скверике рядом с моим домом стоит постамент с мемориальными досками погибших в районе Хадеры с 1991 по 2003 год. Где по 2, где по 4, а где и 10 имен на них. И досок немало.
Но назло всем Израиль стоял и стоять будет!