Остроградье - КОШЕВОй-продолжение
Продолжение (начало в предыдущем посте - автор неизвестен, псевдоним Кошевой, материал взят из открытых источников интернета)
Кто же такие славяне? В первых веках н.э. лидеры домов-кланов аней-ванов сформировали на Балканах народ словенск, который, во избежание сепаратизма, специально подбирался из воинов разных исторических культур (общин, племен). Преобладали бывшие наемники династии Елиса общины полы, пивы, феды и евы, а также сарматская община митов-меотов. В славянских фамилиях сохранились корни названий этих общин: Нефедов, Нерадивый, Немытый, Непейный, Неполов, Никитин и др. С ними появились и красы-красные - общины карийцев, ранее служившие династии Елиса. Появились они на нашей территории потому, что на их стороне оказались потомки касситов. Об этом говорят этнонимы Касьян, Кунник, Куська. Для усиления своей колониальной армии коалиция аней-ванов создала на территории западной Белоруссии союз Двор из племен авар и рыжеволосых удов, родов и будов. Великий Двор окажется под Кимрами. Фамилии Новодворский, Дворкин, Дворников говорят о том, что новы и дворяне пошли на восток и на север примерно в одно и то же время. С новами связаны фамилии Невзоров, Новак, Новатный, Невзрачный, Новиков.
Из всего этого следует, что даже после поражения славян потомки аней, ванов и ганей, жившие в Генуе, Венеции и Ганзе, пытались вернуть свои позиции. Однако судьба самих славян, дворян, новых, а также касситов (фатьяновцев челов) их абсолютно не волновала. Они не собирались жить ни в Новгороде, ни в Рязани среди агрессивных племен черни и славян. Они замышляли создать колонию, которая бы поставляла им меха, шкуры, воск, серебро, поташ и т.д. Вот почему Новгород оказался на стороне Ярослава, союзника саксонского короля, а, следовательно, и Ганзы. Саксонцы и Ганза объявили Смоленску и Полоцку торговую блокаду, а в Новгороде открыли свой торговый дом.
В истории Франции главными действующими сторонами были племена галлов, франков, бургундов и норманов, и потому французам понятна их этническая история. Известный российский историк академик Платонов написал монографию по историческим событиям времен Смуты.
Пожалуй, это лучшая книга о нашей истории, но он умудрился ни разу не назвать по имени одно из главных действующих сил тех событий - шляхту. Из его книги следует, что рязанские дворяне Ляпунова сыграли роковую роль в нашей истории во времена Смуты. Платонов, конечно же, знал, что к власти пришла шляхта, что Кремль захватили не поляки, а запорожцы и отряды литвы. Но писать об этом означало выступить против концепции Карамзина, согласно которой у нас был единый народ руссо-славяне, мордва же была «окончательно обрусевшей», «меря вымершей», а все остальные общины и народы были сословиями. Таким образом, получалось, что дворяне и бояре были не народами, а сословиями. Общины дворян при Иване Грозном действительно становились служилым сословием - земствами, и только при Петре I дворяне окончательно стали служилым сословием. Только тогда термин дворянин потерял свои этнические, славянские корни. Однако они появятся у Екатерининских дворян, среди которых преобладали выходцы из общин черни и потомки шляхтичей - Чичиковы, Собакевичи, Коробочки и т.д.
Все изложенное потребуется для правильного понимания следующих материалов. Вот что писал Костомаров о событиях 1210 года: «Вдруг на следующий 1210 год является Новгороду защитник. То был Мстислав Торопецкий князь по прозвищу Удалой. Не видно чтоб его звали: он сам добровольно явился на выручку Великого Новгорода…. Зимой он неожиданно напал на Торжок, схватил дворян Святослава, Всеволода и посадника Торжка, сторонника суздальской партии и заковал их. После этого послал Новгороду приветствие: «Кланяюсь Св. Софии и гробу отца моего и всем новгородцам, пришел есьм к вам, слышав насилие от князей, и жаль мне своей отчины». Тогда в Новгороде воодушевились, арестовали князя Святослава сына Всеволодова и его дворян взяли под стражу на владычном дворе и послали к Мстиславу с честной речью «Поиди, княже на стол».
Мы не станем повторять описания героических подвигов Мстислава Удалого. Одна из его главных заслуг - это решающая победа над суздальскими полками под Липецами. Мстислав отвел страшную угрозу, которая возникла для нашей исторической культуры со стороны коалиции агрессивных славян. За словами «суздальская партия» скрывались славяне. И дело здесь вовсе не в желании посадить своего сына в Новгороде. Суздальцы захватывали и грабили новгородских купцов, среди которых преобладали бояре. Они действовали так же жестоко, как и рязанцы, которые регулярно осуществляли походы вглубь территории Московии. Всеволод и его сыновья не были главными политическими фигурами, более того, они были ставленниками Византии. Таким же ставленником был и Андрей Боголюбский, который долгое время жил в Византии. Не случайно он погиб от рук Кучковичей, представителей московского боярства. Убили его в то время, когда он уже объединил вокруг себя заговорщиков, т.е. возникла угроза войны.
В Московии никогда не было независимых князей, так Ярослав был зависим от саксонцев, Иван Ш - сначала от татар, а позже от Рима. Самостоятельностью и величием их наделил Карамзин. Однако этого нельзя сказать о Ключевском, у которого князья - отсталые и грубые.
События 1210 года говорят о том, что потомки коалиции аней и ванов, которые жили в Византии и в Генуе, хотели взять реванш. Их главная цель - вернуть под свой контроль торговый путь по Дону, который в 7-9 веке назывался Славянской рекой. Такую же попытку повторит ставленник генуэзцев Мамай, за походами которого внимательно следили и в Ганзе. Не случайно на его стороне собирались выступить рязанцы. На Куликовом поле главной военной силой были бояре со своими людьми, однако воевать пришли и общины черни, которые понимали, что решалась и их судьба. В дружинах Мстислава Удалого не случайно оказались и смоленские бояре - его правой рукой был смоленский боярин Явольд. Мы можем предположить, что именно смоленские бояре подвигли Удалого пойти на дворян Ярослава. Назревала война не между партиями, а борьба между историческими противниками: между боярами, смолянами-кривичами и славянами-дворянами. Битва под Липецами для нашей истории не менее значима, чем победа на Куликовом поле.
Из книги Костомарова следует, что часть информации о подвигах Удалого он позаимствовал у Татищева, который пользовался неизданными летописями. Это свидетельствует о том, что большая часть материалов о Мстиславе Удалом была уничтожена, как впрочем, и вся письменная информация об истории Остроградья. Вот почему в дошедших до наших дней документах имеется информация о Твери, Торжке, Бежицке и Кашине, которой хватило для написания истории Тверского края. Однако нам почти не известны архивные сведения о Ржеве, Торжке, Великих Луках и Торопце - главных центрах Остроградья. До нас дошли только обрывочные данные об этих городах. Из анализа текстов связанных с событиями 1210 года и дальнейших, следует, что Остроградье в то время было самым мощным политическим образованием на нашей территории. Именно остроградцы, а не новгородцы, одержали верх в борьбе с суздальцами. Необходимо отметить, что московские и тверские князья не представляли тогда значительной силы. Кроме того, московские бояре в то время были полностью заняты отражением походов рязанцев.
Совершенно очевидно, что нашу ближайшую историю правильнее начинать с истории Остоградья, а не Московии. Москва и Тверь в то время являлись захолустными провинциями, по той простой причине, что торговые пути тогда не проходили ни через Москву, ни через Тверь. В дошедшем до нас сочинении о «зачале Москвы» говорится о том, что в середине ХП века «стояли на Москве-реке села красные боярина хорошего Кучка Степана Ивановича». Принято считать, что Москва стала Стольным Градом после появления князя Данилы в 1270 году. Но где информация и доказательства?
Тверской историк В.И.Колосов установил, что в Усть-Твери (Твери) в 1181 году появился Святополк Всеволодович князь черниговский, который захватил киевский престол. Он пошел на Великого князя владимирского Всеволода Ш Большое Гнездо, сына Юрия Долгорукова. Всеволод одержал верх, и согласно Татищеву, именно он основал крепость Тверь. Однако речь может идти лишь о предположении Татищева. Дело в том, что Всеволод не оставил своего сына княжить в Твери, следовательно не было необходимости сооружать крепость. В Воскресенской летописи под 1208 год сказано: «Великий князь Всеволод послал сыны своя Константина, Юрья, Ярослава к Торжку, и бывших им на Твери с полками своими. Новгородцы уже убояшася пустиша Святослава на Тверь ко братии своей и взяша мир». Не было в Твери своего князя и в 1238 году, когда деревянные стены города сожгли татары. Только в 1241 году Ярослав Ярославич был назначен князем тверским, своим отцом Ярославом Всеволодовичем, которого на княжение поставили татары. Опустошенная татарами, Москва также не имела своего князя до появления Данилы. Таким образом, московский князь, как и тверской, были поставлены татарами для того, чтобы собирать «дани-выходы» ордынские.
Сообщалось о большой битве с татарами на Бораньей (Браньей) Горе, расположенной недалеко от Вышнего Волочка. Но нет ни одного известия о появлении татар на территории Остроградья, как нет сообщений об осаде и тем более взятии ими Ржева, Торопца или Великих Лук. Конечно, хорошей защитой здесь были дремучие леса. Но только ли в этом дело? Вероятнее всего дело здесь в том, что татары не хотели ссориться с Литвой и воевать на два фронта. Татары избегали воевать с Литвой после нескольких тяжелых поражений. Необходимо отметить, что главной ударной силой Литвы были общины смоленских бояр и кривичей. Признанным фактом является то, что именно Литва освобождала в то время целые регионы от татаро-монгольского ига. Татары отказались от намерения послать своих баскаков и в Галицкое княжество, где они встретили жесткий отпор местных боярских общин и вынуждены были отступить.
На землях, контролируемых потомками Юрия Долгорукова, у татаро-монголов сложилась совершенно иная ситуация. Здесь местные князья, несмотря на отчаянное сопротивление, понесли ряд тяжелых поражений: были взяты Суздаль, Владимир и Рязань. Князья, потеряв свои владения, тем не менее, не сложили оружия, и хотя многие из потомков Всеволода Большое Гнездо погибли, оставшиеся продолжали отчаянно сопротивляться. В этих условиях потомки Всеволода не могли не быть кровниками татаро-монголов, а потому князья из этого клана не могли быть ставленниками Орды для сбора «дани-выхода» в Москве и Твери. Следовательно, версия о том, что Калита был потомком Долгорукова не состоятельна.
Теперь же вернемся в Прибалтику. В 1215 году неожиданно скончался князь Владимир Полоцкий, стоявший во главе коалиции князей, предки которых владели этими землями с тех времен, когда власть на Немане и прилегающих территориях принадлежала коалиции племен руси. Так, князья росомоны владели землями на территории Минска. Появление в Твери, с согласия монголов, князя из росомонов рода Евмон вполне закономерно. Племена калов на территории западной Белоруссии назывались калитами, поскольку они были союзниками сарматов-рутенов. Кроме того, там жили племена балты и вельты. Монголам необходимо было иметь князей-подручников непременно из другой коалиции. (Вот отчего позже, при Иване Грозном, Владимирских и Суздальских князей станут называть «старыми» и поместная реформа была направлена именно против них). В это же время началось массовое переселение боярских общин (Морозовы, Свибловы, Серкизовичи и др.) из «прус и немец», и именно они вышли сражаться на Куликово поле.
На территории Селигера есть река Остречина, озеро Остречина, селение Острецы. Западнее Селигера - два селения с названием Острешно. Мне доподлинно известно, что жители этих мест называют себя острецами. На Селигере местные жители окуня называют остреченок или острец. Замена окончаний -чин в названиях Остречина и Хотчин на Селигере произошло после того, как здесь появились общины бойцев, борцев и братцев. Племен черни здесь не было. Окончание -чен свидетельствует о том, что общины черни появились здесь при господстве славян в 7-9 веках. Фамилии Острецов, Остроглазов, Острозубов, Остроумов, Остроградский, Остроносов являются местными, аборигенными. Вторые корни - глаз, зуб, нос, ум - так же местные, имеющие древние фатьяновские корни.
Как мы уже выше выяснили, на Волге были образованы хозяйственные союзы Стар, а на землях аров союз Устье назывался Астра-Стар, корень которого остался в названии городов Астрахань и Старов. Срубная культура (племена союза Елис) тоже активно развивалась на берегах Волги. С Елисом на север пришли и общины старов. Племена, оказавшиеся под опекой Елиса, добавляли окончание -ов,-ва (боров, голова, мордва, литва и др.), а потому появившаяся система торговых центров называлась Остров. Однако в 7 веке на север переселились племена дьяковской культуры, которые основали свои торговые центры с общим названием Город. Таким образом, общины, жившие в Островах, оказались не у дел. На Селигере сохранилось название Городец, так как при дьяковцах здесь был Город. Общины остров жившие в Острове, по традиции подселялись к сильным общинам зубов, носов и глазов.
Но в 11-12 веке племена черни были изгнаны дорийцами и бойцами, и тогда остречины, теперь называвшиеся острецами, вновь стали заниматься торгово-хозяйственной деятельностью. Потому и закрепилось название Остроградье, и появилась фамилия Остроградов, Остроградский. История Остроградья началась в конце 11 века и продолжалась по начало 17 века, т.е. в течение около 500 лет! Как независимая республика Остроградье была упразднена во времена Смуты, когда «тушинцы», послали отряды литвы и запорожцев в Тверь, в Селижарово и на Селигер.
Во времена Ивана Ш в Селижарово был сооружен монастырь, однако он не подчинялся Московии. Во владении монастыря были верхневолжские озера Волго, Вселуг и Стерж. Часть выловленной здесь рыбы, в качестве налога, отправлялось в Селижарово, где пересекались водные пути на Москву и Западную Двину. Здесь же пересекались и главные торговые пути, которые вели на берега Днепра и Западной Двины. Таким образом, только Селижарово могло быть главным торговым, а, следовательно, и административным центром Остроградья, поскольку находилось в центре территории и на пересечении торговых путей. Граница проходила у Ржева и Зубцова. Следует отметить, что архитектура указанного монастыря не является традиционной для церковного здания. Внутреннее устройство двухэтажного детинца говорит о торговом доме, к которому была пристроена церковь. Напротив торгового дома, на другом берегу Волги, по преданиям, сохранившимся у местных жителей, находились конюшни. Именно в Селижарово товары перегружались с барж на телеги, и по сухопутным дорогам перевозились на Днепр и Западную Двину. Аналогичным перевалочным пунктом в Остроградье были Андреаполь и Торопец, куда из Селижарова была проложена прямая сухопутная дорога. Здесь товары перегружались на баржи, которые далее следовали в Ригу. Рядом с монастырем, согласно рассказам местных жителей, находилось гульбище. Корень гуль говорит о племенах галах союзниках Елиса.
Я присутствовал при прокладке коммуникаций к стенам этого монастыря, когда во время земельных работ, рядом со стенами монастыря были обнаружены гроты, укрепленные кладкой. Рабочие, проникшие в эти гроты, рассказали о том, что они уходят в разные стороны и там много человеческих останков. Я видел почерневшие черепа с отверстиями от запорожского чекана, грозного оружия, острый стальной наконечник которого легко пробивал шлем противника. Согласно местным преданиям, при появлении отрядов литвы и запорожцев жители города «ударили в забеги». Забеги - это местность на окраине Селижарова, откуда начинался путь в болота. Вместе с собравшимися там жителями соседних сел, они выступили против отрядов литвы и запорожцев. Однако силы были не равны. После проведенной вскоре переписи населения Селижарова в городе осталось только несколько бобылей.
В это время жители Осташкова сумели собрать достаточно ополченцев для решающей битвы, которая произошла в центре города. В честь победы над запорожцами и отрядами литвы, и в память о погибших здесь стоит лишь колокольня. Нет только никакого достойного памятника или часовни на месте героической гибели жителей Селижарова и окрестных сел. Ничего, кроме большого деревянного креста. Так трагически закончилась история Остроградья. Тем не менее, несмотря на огромные потери населения этой суверенной республики, в то время была сохранена историческая культура и самобытность жителей этого края. Из книги по истории города Осташкова мы узнаем, что до 60% профессуры Петербурга и до 40% профессуры Москвы составляли выходцы из Верхневолжья, т.е. с территории Остроградья. Не случайно лучшие в мире кожи изготовлялись в свое время на заводе Савина в Осташкове.
Петр I, посетив Тверь, просил местных купцов наладить выпуск стали. Вскоре Мосягин основал здесь производство высококачественной стали, из местных болотных руд. Инструменты и топоры из этой стали, поставлялись не только в Петербург и Москву, но и быстро расходились по всей Европе. Мой дед рассказывал мне, что особенно высоко ценились мосягинские топоры, которыми можно было бриться. Не случайно Осташков считался передовым городом. Здесь впервые появились банки, которые выдавали кредиты под поручительство местных граждан, в то время как в Москве под поручительство кредиты не выдавались. Все это наследие высокого уровня культуры Остроградья.
Напрашивается совершенно очевидный вопрос: почему наша история ведется от Москвы, территория и народонаселение которой было в разы меньше населения и территории Остроградья? Темное пятно на истории Остроградья появилось по воле придворных «историков», которые старались искусственно «расширить» время правления правящей династии. История Остроградья нам важна не столько сама по себе. Мы подробно рассмотрели ее и для того, чтобы убедиться, что именно здесь проходил последний этап в формировании современного русского языка. В силу того, что в Остроградье переселялись в достаточно большом количестве жители Полоцка, Смоленска, боярские общины из Галицкого княжества и те, кто жил на берегах Припяти, здесь естественным путем происходило отбрасывание диалектных форм, сочетавшееся с заимствованием. Появлялись новые суффиксы, уточняющие смысловое значение слов. Здесь в окончательном варианте сформировался язык, на котором мы говорим сегодня.
История Остроградья-Верхневолжья явно выпала из нашей общепринятой истории и представлениям, к которым мы привыкли. Подавляющее большинство иностранцев посещавших Московию в 15-16 веках начинали свой путь в Риге, затем поднимались по Западной Двине и оказывались в Верхневолжье, на территории Остроградья, т.е. они повторяли путь датчан. Именно от иностранцев мы узнали о необычайно высокой плотности населения Остроградья: здесь можно было докричаться от села до села. Я сам хорошо знаком с окрестностями Селижарова и Оковец, где количество сел сократилось в десятки раз, однако сохранились каменные фундаменты домов исчезнувших сел. Так вот по этим фундаментам и видно, что села здесь находились в прямой видимости друг от друга. От археологов нам известно о процветании крестьянских хозяйств Остроградья. О зажиточности можно судить по завещаниям местных крестьян того времени, когда они, уже во времена Василия Темного, передавали по наследству не только шубы и несколько лошадей, но и немалые суммы серебром. Процветание и благополучие здесь продолжалось до начала Опричнины, одним из результатов которой был повальный голод. Не случайно на территории Оковец и соседних сел периодически находят клады с серебряными и золотыми монетами, закопанными отнюдь не помещиками, а обычными крестьянами. Таковым был и мой дед по матери, а также и его дед, золотые монеты которого возможно когда-нибудь найдут в Оковцах. Его внезапно разбил паралич, и он не успел сообщить родным место, где были зарыты его сбережения.
Тверской историк В.Колосов причину благополучия крестьян видит в том, что они успешно занимались отхожими ремеслами, плотничали. Однако, по словам моего деда, тверские не плотничали, а жили за счет мелкой торговли, перепродажи товаров из Петербурга, а также производства гвоздей и веревок. Жители Торжка жили за счет изготовления и продажи войлочных накидок. Славой умелых плотников пользовались только мастера Верхневолжья и Ярославля. На вопрос о крепостном праве дед поведал мне, что помещики были, но крепостного права на верхней Волге никогда не было. Не было здесь и больших поместий и богатых помещиков, которыми часто называли хозяина одного двора. Крепостного права не было и на нашем севере, по той простой причине, что у крестьянина была альтернатива - если их не устраивал помещик, то они, вместе со своими семьями, уходили на заработки. Именно таким образом заселялся Петербург, основу которого составляли выходцы из Вервневолжья. Многие из них оказались в Москве.
Когда царица Анна Иоанновна ввела крепостное право в Смоленском крае, то едва ли не половина его населения мигрировала на запад в Польшу. Однако там их ожидала та же кабала, и вскоре они были вынуждены вернуться. У верхневолжцев была другая ситуация, поскольку они владели ремеслами, их охотно принимали и в Финляндии, и в Петербурге.
Из сведений, которые сообщает Герберштейн и другие иностранцы, верхневолжские города Ржев, Великие Луки и Торопец не были подчинены Твери. Твери принадлежала половина Торжка, а вторая принадлежала Новгороду. Ключевский описывает участников Освященного собора, который состоялся в 1566 году, на котором решался вопрос, следует ли царю продолжать Ливонскую войну. Но здесь для нас больший интерес представляет состав участников, описанный Ключевским: « 1) Духовенство 2) бояре, окольничии и другие сановники с 7 дьяками в числе 30 человек, т.е. Боярская дума 3) дворяне первой статьи 4) дворяне и дети боярские второй статьи. Кроме тех, кто представляет Москву, есть особая местная группа, которую представляют три торопецких и шесть великолуцких помещика». Это говорит о том, что Остроградье-Верхневолжье сохраняло свой особый независимый статус, и хотя оказалось под опекой Москвы и вошло в состав Государства Московского, тем не менее, обладало особыми правами. Так сохранено было право самостоятельной торговли. А потому через Селижаровский монастырь, который был и торговым домом, товары потоком шли в Ригу. Отметим, что представителей Твери на соборе не было, поскольку она была покорена при Иване Ш.
Колосов пишет о том, что в Твери сохранилась старинная песня, где есть слова: «Тверь та старая, Тверь та богатая». Далее он пишет о том, что говорили о Твери, как о городе «более пространном и великолепном, чем Москва», и что по населению Тверское княжество было самым густонаселенным. И при этом, на худших землях и худшем климате, Тверской край каждую зиму отправлял в Москву многочисленные обозы с хлебом, с мясом, с холстами, что приносило, как пишет Колосов,большую прибыль. Это, несмотря на то, что Тверской край был гораздо больше разорен после Смуты, чем Москва. Так, значит, права была Екатерина П, когда писала, что Радищев преувеличил бедствия крестьян. Мой дед рассказывал, что в районе Оковец и Селижарова были села, жителей которых трудно было отличить от петербуржцев. Они приезжали в «барской», по словам деда, одежде и жили у себя в деревне, как на даче, не забывая, конечно, о ржаном и овсяном поле.
Вот история моего деда по матери Василия Афанасьевича Соловьева. В детстве он осиротел, рано освоил плотницкое дело, научился изготавливать мебель. Служил в Кремле, делал мебель генералам и сановникам. Научился строить барские дома. Именно Василий Афанасьевич построил комплекс для камергера царского двора в Териоках. Этот комплекс трижды на моей памяти показывали по телевидению, как образец высокого зодчества. За эту работу дед получил, от побывавшего там царя, награду - императорский серебряный рубль. Перед революцией он стал столь состоятельным, что собирался купить имение в Самаре. Однако дед никогда не хвалился своими успехами, поскольку выходцы из его села достигали и больших высот. Одни оказались среди петербуржской профессуры, другие стали крупными предпринимателями. Но по его же словам были и бедные села, поскольку в силу нашей истории в разных селах жили представители разных исторических этнокультур.
Обнищание населения в Тверском крае началось, как пишет Колосов, после освобождения крестьян. Казалось, что после их освобождения наступит процветание, но на деле вышло все наоборот. Часть помещиков, освобожденных от крестьян, устроилась рабочими на заводы. Вот почему доля бывших дворян среди рабочих Петербурга составляла 20%. Речь идет о тех, кто получил дворянство при Екатерине П, доля которых, как было подсчитано, составляла до 80%. Другая часть помещиков подалась в революционеры. Мой дед Василий Афанасьевич сначала помогал революционному движению, но вскоре, когда узнал что все они из освобожденных, как он их называл, помещиков немедленно прекратил свою помощь.
Третья часть помещиков зарегистрировалась в купцы. Количество купцов к этому времени в городе Осташково возросло более чем в 10 раз. Однако жили они не за счет рыночной торговли. Они скупали у крестьян зерно, у рыбаков рыбу и устраивали вязку цен, т.е. не продавали долгое время скупленное зерно, в результате чего цены на хлеб в Твери повысились в 7-10 раз. Для того чтобы заработать на хлеб жителям Твери приходилось работать круглые сутки, но произведенные ими гвозди не могли покупать разоренные крестьяне. В результате всего этого в Тверском крае прекратилось производство хлеба селянами и изготовление гвоздей и других изделий горожанами. Начался экономический коллапс, который и привел к Октябрю 1917 года. Проблема была не Тверская, она была общей по стране. Слово вязка появилось во времена союза Елис, когда были созданы союзы Вяз-Зев. Слова маклак и кулак появились при касситах.
Уже в 16 веке половину жителей Москвы составляли маклаки (посредники).
Кулаки - это те, кто охранял торговцев за плату (телохранители).
Таким образом, представители исторических этнокультур, вошедшие в нашу общую Русскую культуру, вернулись к своему старому, традиционному для себя укладу и занятиям. То же самое происходит и сегодня, а потому у нас нет рынка и быть не может. По оценке современных экономистов половина жителей Москвы - это маклаки-посредники, которые используют вязку цен, для повышения своих личных доходов. Не стоит забывать о том, что подобная ситуация привела к коллапсу в октябре 1917 года и к экономическому кризису, который произошел при президенте Горбачеве, а «либеральные преобразователи», воспользовавшись экономическим и идеологическим упадком, разорили нашу страну и лишили нас исторических провинций... Продолжение в следующем посте...
Кто же такие славяне? В первых веках н.э. лидеры домов-кланов аней-ванов сформировали на Балканах народ словенск, который, во избежание сепаратизма, специально подбирался из воинов разных исторических культур (общин, племен). Преобладали бывшие наемники династии Елиса общины полы, пивы, феды и евы, а также сарматская община митов-меотов. В славянских фамилиях сохранились корни названий этих общин: Нефедов, Нерадивый, Немытый, Непейный, Неполов, Никитин и др. С ними появились и красы-красные - общины карийцев, ранее служившие династии Елиса. Появились они на нашей территории потому, что на их стороне оказались потомки касситов. Об этом говорят этнонимы Касьян, Кунник, Куська. Для усиления своей колониальной армии коалиция аней-ванов создала на территории западной Белоруссии союз Двор из племен авар и рыжеволосых удов, родов и будов. Великий Двор окажется под Кимрами. Фамилии Новодворский, Дворкин, Дворников говорят о том, что новы и дворяне пошли на восток и на север примерно в одно и то же время. С новами связаны фамилии Невзоров, Новак, Новатный, Невзрачный, Новиков.
Из всего этого следует, что даже после поражения славян потомки аней, ванов и ганей, жившие в Генуе, Венеции и Ганзе, пытались вернуть свои позиции. Однако судьба самих славян, дворян, новых, а также касситов (фатьяновцев челов) их абсолютно не волновала. Они не собирались жить ни в Новгороде, ни в Рязани среди агрессивных племен черни и славян. Они замышляли создать колонию, которая бы поставляла им меха, шкуры, воск, серебро, поташ и т.д. Вот почему Новгород оказался на стороне Ярослава, союзника саксонского короля, а, следовательно, и Ганзы. Саксонцы и Ганза объявили Смоленску и Полоцку торговую блокаду, а в Новгороде открыли свой торговый дом.
В истории Франции главными действующими сторонами были племена галлов, франков, бургундов и норманов, и потому французам понятна их этническая история. Известный российский историк академик Платонов написал монографию по историческим событиям времен Смуты.
Пожалуй, это лучшая книга о нашей истории, но он умудрился ни разу не назвать по имени одно из главных действующих сил тех событий - шляхту. Из его книги следует, что рязанские дворяне Ляпунова сыграли роковую роль в нашей истории во времена Смуты. Платонов, конечно же, знал, что к власти пришла шляхта, что Кремль захватили не поляки, а запорожцы и отряды литвы. Но писать об этом означало выступить против концепции Карамзина, согласно которой у нас был единый народ руссо-славяне, мордва же была «окончательно обрусевшей», «меря вымершей», а все остальные общины и народы были сословиями. Таким образом, получалось, что дворяне и бояре были не народами, а сословиями. Общины дворян при Иване Грозном действительно становились служилым сословием - земствами, и только при Петре I дворяне окончательно стали служилым сословием. Только тогда термин дворянин потерял свои этнические, славянские корни. Однако они появятся у Екатерининских дворян, среди которых преобладали выходцы из общин черни и потомки шляхтичей - Чичиковы, Собакевичи, Коробочки и т.д.
Все изложенное потребуется для правильного понимания следующих материалов. Вот что писал Костомаров о событиях 1210 года: «Вдруг на следующий 1210 год является Новгороду защитник. То был Мстислав Торопецкий князь по прозвищу Удалой. Не видно чтоб его звали: он сам добровольно явился на выручку Великого Новгорода…. Зимой он неожиданно напал на Торжок, схватил дворян Святослава, Всеволода и посадника Торжка, сторонника суздальской партии и заковал их. После этого послал Новгороду приветствие: «Кланяюсь Св. Софии и гробу отца моего и всем новгородцам, пришел есьм к вам, слышав насилие от князей, и жаль мне своей отчины». Тогда в Новгороде воодушевились, арестовали князя Святослава сына Всеволодова и его дворян взяли под стражу на владычном дворе и послали к Мстиславу с честной речью «Поиди, княже на стол».
Мы не станем повторять описания героических подвигов Мстислава Удалого. Одна из его главных заслуг - это решающая победа над суздальскими полками под Липецами. Мстислав отвел страшную угрозу, которая возникла для нашей исторической культуры со стороны коалиции агрессивных славян. За словами «суздальская партия» скрывались славяне. И дело здесь вовсе не в желании посадить своего сына в Новгороде. Суздальцы захватывали и грабили новгородских купцов, среди которых преобладали бояре. Они действовали так же жестоко, как и рязанцы, которые регулярно осуществляли походы вглубь территории Московии. Всеволод и его сыновья не были главными политическими фигурами, более того, они были ставленниками Византии. Таким же ставленником был и Андрей Боголюбский, который долгое время жил в Византии. Не случайно он погиб от рук Кучковичей, представителей московского боярства. Убили его в то время, когда он уже объединил вокруг себя заговорщиков, т.е. возникла угроза войны.
В Московии никогда не было независимых князей, так Ярослав был зависим от саксонцев, Иван Ш - сначала от татар, а позже от Рима. Самостоятельностью и величием их наделил Карамзин. Однако этого нельзя сказать о Ключевском, у которого князья - отсталые и грубые.
События 1210 года говорят о том, что потомки коалиции аней и ванов, которые жили в Византии и в Генуе, хотели взять реванш. Их главная цель - вернуть под свой контроль торговый путь по Дону, который в 7-9 веке назывался Славянской рекой. Такую же попытку повторит ставленник генуэзцев Мамай, за походами которого внимательно следили и в Ганзе. Не случайно на его стороне собирались выступить рязанцы. На Куликовом поле главной военной силой были бояре со своими людьми, однако воевать пришли и общины черни, которые понимали, что решалась и их судьба. В дружинах Мстислава Удалого не случайно оказались и смоленские бояре - его правой рукой был смоленский боярин Явольд. Мы можем предположить, что именно смоленские бояре подвигли Удалого пойти на дворян Ярослава. Назревала война не между партиями, а борьба между историческими противниками: между боярами, смолянами-кривичами и славянами-дворянами. Битва под Липецами для нашей истории не менее значима, чем победа на Куликовом поле.
Из книги Костомарова следует, что часть информации о подвигах Удалого он позаимствовал у Татищева, который пользовался неизданными летописями. Это свидетельствует о том, что большая часть материалов о Мстиславе Удалом была уничтожена, как впрочем, и вся письменная информация об истории Остроградья. Вот почему в дошедших до наших дней документах имеется информация о Твери, Торжке, Бежицке и Кашине, которой хватило для написания истории Тверского края. Однако нам почти не известны архивные сведения о Ржеве, Торжке, Великих Луках и Торопце - главных центрах Остроградья. До нас дошли только обрывочные данные об этих городах. Из анализа текстов связанных с событиями 1210 года и дальнейших, следует, что Остроградье в то время было самым мощным политическим образованием на нашей территории. Именно остроградцы, а не новгородцы, одержали верх в борьбе с суздальцами. Необходимо отметить, что московские и тверские князья не представляли тогда значительной силы. Кроме того, московские бояре в то время были полностью заняты отражением походов рязанцев.
Совершенно очевидно, что нашу ближайшую историю правильнее начинать с истории Остоградья, а не Московии. Москва и Тверь в то время являлись захолустными провинциями, по той простой причине, что торговые пути тогда не проходили ни через Москву, ни через Тверь. В дошедшем до нас сочинении о «зачале Москвы» говорится о том, что в середине ХП века «стояли на Москве-реке села красные боярина хорошего Кучка Степана Ивановича». Принято считать, что Москва стала Стольным Градом после появления князя Данилы в 1270 году. Но где информация и доказательства?
Тверской историк В.И.Колосов установил, что в Усть-Твери (Твери) в 1181 году появился Святополк Всеволодович князь черниговский, который захватил киевский престол. Он пошел на Великого князя владимирского Всеволода Ш Большое Гнездо, сына Юрия Долгорукова. Всеволод одержал верх, и согласно Татищеву, именно он основал крепость Тверь. Однако речь может идти лишь о предположении Татищева. Дело в том, что Всеволод не оставил своего сына княжить в Твери, следовательно не было необходимости сооружать крепость. В Воскресенской летописи под 1208 год сказано: «Великий князь Всеволод послал сыны своя Константина, Юрья, Ярослава к Торжку, и бывших им на Твери с полками своими. Новгородцы уже убояшася пустиша Святослава на Тверь ко братии своей и взяша мир». Не было в Твери своего князя и в 1238 году, когда деревянные стены города сожгли татары. Только в 1241 году Ярослав Ярославич был назначен князем тверским, своим отцом Ярославом Всеволодовичем, которого на княжение поставили татары. Опустошенная татарами, Москва также не имела своего князя до появления Данилы. Таким образом, московский князь, как и тверской, были поставлены татарами для того, чтобы собирать «дани-выходы» ордынские.
Сообщалось о большой битве с татарами на Бораньей (Браньей) Горе, расположенной недалеко от Вышнего Волочка. Но нет ни одного известия о появлении татар на территории Остроградья, как нет сообщений об осаде и тем более взятии ими Ржева, Торопца или Великих Лук. Конечно, хорошей защитой здесь были дремучие леса. Но только ли в этом дело? Вероятнее всего дело здесь в том, что татары не хотели ссориться с Литвой и воевать на два фронта. Татары избегали воевать с Литвой после нескольких тяжелых поражений. Необходимо отметить, что главной ударной силой Литвы были общины смоленских бояр и кривичей. Признанным фактом является то, что именно Литва освобождала в то время целые регионы от татаро-монгольского ига. Татары отказались от намерения послать своих баскаков и в Галицкое княжество, где они встретили жесткий отпор местных боярских общин и вынуждены были отступить.
На землях, контролируемых потомками Юрия Долгорукова, у татаро-монголов сложилась совершенно иная ситуация. Здесь местные князья, несмотря на отчаянное сопротивление, понесли ряд тяжелых поражений: были взяты Суздаль, Владимир и Рязань. Князья, потеряв свои владения, тем не менее, не сложили оружия, и хотя многие из потомков Всеволода Большое Гнездо погибли, оставшиеся продолжали отчаянно сопротивляться. В этих условиях потомки Всеволода не могли не быть кровниками татаро-монголов, а потому князья из этого клана не могли быть ставленниками Орды для сбора «дани-выхода» в Москве и Твери. Следовательно, версия о том, что Калита был потомком Долгорукова не состоятельна.
Теперь же вернемся в Прибалтику. В 1215 году неожиданно скончался князь Владимир Полоцкий, стоявший во главе коалиции князей, предки которых владели этими землями с тех времен, когда власть на Немане и прилегающих территориях принадлежала коалиции племен руси. Так, князья росомоны владели землями на территории Минска. Появление в Твери, с согласия монголов, князя из росомонов рода Евмон вполне закономерно. Племена калов на территории западной Белоруссии назывались калитами, поскольку они были союзниками сарматов-рутенов. Кроме того, там жили племена балты и вельты. Монголам необходимо было иметь князей-подручников непременно из другой коалиции. (Вот отчего позже, при Иване Грозном, Владимирских и Суздальских князей станут называть «старыми» и поместная реформа была направлена именно против них). В это же время началось массовое переселение боярских общин (Морозовы, Свибловы, Серкизовичи и др.) из «прус и немец», и именно они вышли сражаться на Куликово поле.
На территории Селигера есть река Остречина, озеро Остречина, селение Острецы. Западнее Селигера - два селения с названием Острешно. Мне доподлинно известно, что жители этих мест называют себя острецами. На Селигере местные жители окуня называют остреченок или острец. Замена окончаний -чин в названиях Остречина и Хотчин на Селигере произошло после того, как здесь появились общины бойцев, борцев и братцев. Племен черни здесь не было. Окончание -чен свидетельствует о том, что общины черни появились здесь при господстве славян в 7-9 веках. Фамилии Острецов, Остроглазов, Острозубов, Остроумов, Остроградский, Остроносов являются местными, аборигенными. Вторые корни - глаз, зуб, нос, ум - так же местные, имеющие древние фатьяновские корни.
Как мы уже выше выяснили, на Волге были образованы хозяйственные союзы Стар, а на землях аров союз Устье назывался Астра-Стар, корень которого остался в названии городов Астрахань и Старов. Срубная культура (племена союза Елис) тоже активно развивалась на берегах Волги. С Елисом на север пришли и общины старов. Племена, оказавшиеся под опекой Елиса, добавляли окончание -ов,-ва (боров, голова, мордва, литва и др.), а потому появившаяся система торговых центров называлась Остров. Однако в 7 веке на север переселились племена дьяковской культуры, которые основали свои торговые центры с общим названием Город. Таким образом, общины, жившие в Островах, оказались не у дел. На Селигере сохранилось название Городец, так как при дьяковцах здесь был Город. Общины остров жившие в Острове, по традиции подселялись к сильным общинам зубов, носов и глазов.
Но в 11-12 веке племена черни были изгнаны дорийцами и бойцами, и тогда остречины, теперь называвшиеся острецами, вновь стали заниматься торгово-хозяйственной деятельностью. Потому и закрепилось название Остроградье, и появилась фамилия Остроградов, Остроградский. История Остроградья началась в конце 11 века и продолжалась по начало 17 века, т.е. в течение около 500 лет! Как независимая республика Остроградье была упразднена во времена Смуты, когда «тушинцы», послали отряды литвы и запорожцев в Тверь, в Селижарово и на Селигер.
Во времена Ивана Ш в Селижарово был сооружен монастырь, однако он не подчинялся Московии. Во владении монастыря были верхневолжские озера Волго, Вселуг и Стерж. Часть выловленной здесь рыбы, в качестве налога, отправлялось в Селижарово, где пересекались водные пути на Москву и Западную Двину. Здесь же пересекались и главные торговые пути, которые вели на берега Днепра и Западной Двины. Таким образом, только Селижарово могло быть главным торговым, а, следовательно, и административным центром Остроградья, поскольку находилось в центре территории и на пересечении торговых путей. Граница проходила у Ржева и Зубцова. Следует отметить, что архитектура указанного монастыря не является традиционной для церковного здания. Внутреннее устройство двухэтажного детинца говорит о торговом доме, к которому была пристроена церковь. Напротив торгового дома, на другом берегу Волги, по преданиям, сохранившимся у местных жителей, находились конюшни. Именно в Селижарово товары перегружались с барж на телеги, и по сухопутным дорогам перевозились на Днепр и Западную Двину. Аналогичным перевалочным пунктом в Остроградье были Андреаполь и Торопец, куда из Селижарова была проложена прямая сухопутная дорога. Здесь товары перегружались на баржи, которые далее следовали в Ригу. Рядом с монастырем, согласно рассказам местных жителей, находилось гульбище. Корень гуль говорит о племенах галах союзниках Елиса.
Я присутствовал при прокладке коммуникаций к стенам этого монастыря, когда во время земельных работ, рядом со стенами монастыря были обнаружены гроты, укрепленные кладкой. Рабочие, проникшие в эти гроты, рассказали о том, что они уходят в разные стороны и там много человеческих останков. Я видел почерневшие черепа с отверстиями от запорожского чекана, грозного оружия, острый стальной наконечник которого легко пробивал шлем противника. Согласно местным преданиям, при появлении отрядов литвы и запорожцев жители города «ударили в забеги». Забеги - это местность на окраине Селижарова, откуда начинался путь в болота. Вместе с собравшимися там жителями соседних сел, они выступили против отрядов литвы и запорожцев. Однако силы были не равны. После проведенной вскоре переписи населения Селижарова в городе осталось только несколько бобылей.
В это время жители Осташкова сумели собрать достаточно ополченцев для решающей битвы, которая произошла в центре города. В честь победы над запорожцами и отрядами литвы, и в память о погибших здесь стоит лишь колокольня. Нет только никакого достойного памятника или часовни на месте героической гибели жителей Селижарова и окрестных сел. Ничего, кроме большого деревянного креста. Так трагически закончилась история Остроградья. Тем не менее, несмотря на огромные потери населения этой суверенной республики, в то время была сохранена историческая культура и самобытность жителей этого края. Из книги по истории города Осташкова мы узнаем, что до 60% профессуры Петербурга и до 40% профессуры Москвы составляли выходцы из Верхневолжья, т.е. с территории Остроградья. Не случайно лучшие в мире кожи изготовлялись в свое время на заводе Савина в Осташкове.
Петр I, посетив Тверь, просил местных купцов наладить выпуск стали. Вскоре Мосягин основал здесь производство высококачественной стали, из местных болотных руд. Инструменты и топоры из этой стали, поставлялись не только в Петербург и Москву, но и быстро расходились по всей Европе. Мой дед рассказывал мне, что особенно высоко ценились мосягинские топоры, которыми можно было бриться. Не случайно Осташков считался передовым городом. Здесь впервые появились банки, которые выдавали кредиты под поручительство местных граждан, в то время как в Москве под поручительство кредиты не выдавались. Все это наследие высокого уровня культуры Остроградья.
Напрашивается совершенно очевидный вопрос: почему наша история ведется от Москвы, территория и народонаселение которой было в разы меньше населения и территории Остроградья? Темное пятно на истории Остроградья появилось по воле придворных «историков», которые старались искусственно «расширить» время правления правящей династии. История Остроградья нам важна не столько сама по себе. Мы подробно рассмотрели ее и для того, чтобы убедиться, что именно здесь проходил последний этап в формировании современного русского языка. В силу того, что в Остроградье переселялись в достаточно большом количестве жители Полоцка, Смоленска, боярские общины из Галицкого княжества и те, кто жил на берегах Припяти, здесь естественным путем происходило отбрасывание диалектных форм, сочетавшееся с заимствованием. Появлялись новые суффиксы, уточняющие смысловое значение слов. Здесь в окончательном варианте сформировался язык, на котором мы говорим сегодня.
История Остроградья-Верхневолжья явно выпала из нашей общепринятой истории и представлениям, к которым мы привыкли. Подавляющее большинство иностранцев посещавших Московию в 15-16 веках начинали свой путь в Риге, затем поднимались по Западной Двине и оказывались в Верхневолжье, на территории Остроградья, т.е. они повторяли путь датчан. Именно от иностранцев мы узнали о необычайно высокой плотности населения Остроградья: здесь можно было докричаться от села до села. Я сам хорошо знаком с окрестностями Селижарова и Оковец, где количество сел сократилось в десятки раз, однако сохранились каменные фундаменты домов исчезнувших сел. Так вот по этим фундаментам и видно, что села здесь находились в прямой видимости друг от друга. От археологов нам известно о процветании крестьянских хозяйств Остроградья. О зажиточности можно судить по завещаниям местных крестьян того времени, когда они, уже во времена Василия Темного, передавали по наследству не только шубы и несколько лошадей, но и немалые суммы серебром. Процветание и благополучие здесь продолжалось до начала Опричнины, одним из результатов которой был повальный голод. Не случайно на территории Оковец и соседних сел периодически находят клады с серебряными и золотыми монетами, закопанными отнюдь не помещиками, а обычными крестьянами. Таковым был и мой дед по матери, а также и его дед, золотые монеты которого возможно когда-нибудь найдут в Оковцах. Его внезапно разбил паралич, и он не успел сообщить родным место, где были зарыты его сбережения.
Тверской историк В.Колосов причину благополучия крестьян видит в том, что они успешно занимались отхожими ремеслами, плотничали. Однако, по словам моего деда, тверские не плотничали, а жили за счет мелкой торговли, перепродажи товаров из Петербурга, а также производства гвоздей и веревок. Жители Торжка жили за счет изготовления и продажи войлочных накидок. Славой умелых плотников пользовались только мастера Верхневолжья и Ярославля. На вопрос о крепостном праве дед поведал мне, что помещики были, но крепостного права на верхней Волге никогда не было. Не было здесь и больших поместий и богатых помещиков, которыми часто называли хозяина одного двора. Крепостного права не было и на нашем севере, по той простой причине, что у крестьянина была альтернатива - если их не устраивал помещик, то они, вместе со своими семьями, уходили на заработки. Именно таким образом заселялся Петербург, основу которого составляли выходцы из Вервневолжья. Многие из них оказались в Москве.
Когда царица Анна Иоанновна ввела крепостное право в Смоленском крае, то едва ли не половина его населения мигрировала на запад в Польшу. Однако там их ожидала та же кабала, и вскоре они были вынуждены вернуться. У верхневолжцев была другая ситуация, поскольку они владели ремеслами, их охотно принимали и в Финляндии, и в Петербурге.
Из сведений, которые сообщает Герберштейн и другие иностранцы, верхневолжские города Ржев, Великие Луки и Торопец не были подчинены Твери. Твери принадлежала половина Торжка, а вторая принадлежала Новгороду. Ключевский описывает участников Освященного собора, который состоялся в 1566 году, на котором решался вопрос, следует ли царю продолжать Ливонскую войну. Но здесь для нас больший интерес представляет состав участников, описанный Ключевским: « 1) Духовенство 2) бояре, окольничии и другие сановники с 7 дьяками в числе 30 человек, т.е. Боярская дума 3) дворяне первой статьи 4) дворяне и дети боярские второй статьи. Кроме тех, кто представляет Москву, есть особая местная группа, которую представляют три торопецких и шесть великолуцких помещика». Это говорит о том, что Остроградье-Верхневолжье сохраняло свой особый независимый статус, и хотя оказалось под опекой Москвы и вошло в состав Государства Московского, тем не менее, обладало особыми правами. Так сохранено было право самостоятельной торговли. А потому через Селижаровский монастырь, который был и торговым домом, товары потоком шли в Ригу. Отметим, что представителей Твери на соборе не было, поскольку она была покорена при Иване Ш.
Колосов пишет о том, что в Твери сохранилась старинная песня, где есть слова: «Тверь та старая, Тверь та богатая». Далее он пишет о том, что говорили о Твери, как о городе «более пространном и великолепном, чем Москва», и что по населению Тверское княжество было самым густонаселенным. И при этом, на худших землях и худшем климате, Тверской край каждую зиму отправлял в Москву многочисленные обозы с хлебом, с мясом, с холстами, что приносило, как пишет Колосов,большую прибыль. Это, несмотря на то, что Тверской край был гораздо больше разорен после Смуты, чем Москва. Так, значит, права была Екатерина П, когда писала, что Радищев преувеличил бедствия крестьян. Мой дед рассказывал, что в районе Оковец и Селижарова были села, жителей которых трудно было отличить от петербуржцев. Они приезжали в «барской», по словам деда, одежде и жили у себя в деревне, как на даче, не забывая, конечно, о ржаном и овсяном поле.
Вот история моего деда по матери Василия Афанасьевича Соловьева. В детстве он осиротел, рано освоил плотницкое дело, научился изготавливать мебель. Служил в Кремле, делал мебель генералам и сановникам. Научился строить барские дома. Именно Василий Афанасьевич построил комплекс для камергера царского двора в Териоках. Этот комплекс трижды на моей памяти показывали по телевидению, как образец высокого зодчества. За эту работу дед получил, от побывавшего там царя, награду - императорский серебряный рубль. Перед революцией он стал столь состоятельным, что собирался купить имение в Самаре. Однако дед никогда не хвалился своими успехами, поскольку выходцы из его села достигали и больших высот. Одни оказались среди петербуржской профессуры, другие стали крупными предпринимателями. Но по его же словам были и бедные села, поскольку в силу нашей истории в разных селах жили представители разных исторических этнокультур.
Обнищание населения в Тверском крае началось, как пишет Колосов, после освобождения крестьян. Казалось, что после их освобождения наступит процветание, но на деле вышло все наоборот. Часть помещиков, освобожденных от крестьян, устроилась рабочими на заводы. Вот почему доля бывших дворян среди рабочих Петербурга составляла 20%. Речь идет о тех, кто получил дворянство при Екатерине П, доля которых, как было подсчитано, составляла до 80%. Другая часть помещиков подалась в революционеры. Мой дед Василий Афанасьевич сначала помогал революционному движению, но вскоре, когда узнал что все они из освобожденных, как он их называл, помещиков немедленно прекратил свою помощь.
Третья часть помещиков зарегистрировалась в купцы. Количество купцов к этому времени в городе Осташково возросло более чем в 10 раз. Однако жили они не за счет рыночной торговли. Они скупали у крестьян зерно, у рыбаков рыбу и устраивали вязку цен, т.е. не продавали долгое время скупленное зерно, в результате чего цены на хлеб в Твери повысились в 7-10 раз. Для того чтобы заработать на хлеб жителям Твери приходилось работать круглые сутки, но произведенные ими гвозди не могли покупать разоренные крестьяне. В результате всего этого в Тверском крае прекратилось производство хлеба селянами и изготовление гвоздей и других изделий горожанами. Начался экономический коллапс, который и привел к Октябрю 1917 года. Проблема была не Тверская, она была общей по стране. Слово вязка появилось во времена союза Елис, когда были созданы союзы Вяз-Зев. Слова маклак и кулак появились при касситах.
Уже в 16 веке половину жителей Москвы составляли маклаки (посредники).
Кулаки - это те, кто охранял торговцев за плату (телохранители).
Таким образом, представители исторических этнокультур, вошедшие в нашу общую Русскую культуру, вернулись к своему старому, традиционному для себя укладу и занятиям. То же самое происходит и сегодня, а потому у нас нет рынка и быть не может. По оценке современных экономистов половина жителей Москвы - это маклаки-посредники, которые используют вязку цен, для повышения своих личных доходов. Не стоит забывать о том, что подобная ситуация привела к коллапсу в октябре 1917 года и к экономическому кризису, который произошел при президенте Горбачеве, а «либеральные преобразователи», воспользовавшись экономическим и идеологическим упадком, разорили нашу страну и лишили нас исторических провинций... Продолжение в следующем посте...