Покрывало и самолёт.
Самолёт пролетел над головой, не замечая происходящего.
Самолёт:
- ничего не вижу, отойди, а то сшибу.
Заготовленные, для сжатой в своём безумии газировки, пластиковые стаканчики, разлетелись по всему полю. Я смотрел им в след. Уплывающие корабли надежды, возбуждаемые травинками, мягко кувыркались.
Мама травинка:
- Весь в отца.
Папа травинка:
- Молодец сынок.
Сына травинка:
- Какой ребристый стаканчик.
Распавшись на атомы, подхваченный ветром, я магнитил стаканы, будто бы свет, магнитит глаз малыша. Пропасть безумия, жадности тьма, но стаканчики снова в руках у меня.
- Нет, пожалуй сегодня удачный день для пикника, - кладу стаканчики на покрывало. Достаю газировку, морковку и сыр.
Самолёт возвращается.
Самолёт: - Поберегииись, лечу ничего не вижууу.
Стаканчики разлетаются по лесу. Встаю, отрываю руку.
- Значит так, собрать все стакана и мигом назад.
Рука:
- Есть! - уползает в лес.
Оставшейся рукой кладу газировку на край полотна, нет картина определённо слишком блекла. Отодвигаю сыр на тридцать градусов влево от лежавшего рядом с газировкой хлеба.
- Сложится впечатление что я идиот. Необходимо положить морковь между сыром и хлебом. Кладу морковь. Вот так намного лучше. Хотя теперь похоже, что я извращенец, морковь необходимо разрезать на мелочь. Но тогда рука ко мне не вернётся. Тогда её необходимо просто съесть, но как же без моркови я буду брокколи есть?
Тем временем, рука грызётся с белкой за стаканчики:
- Отдай стакан, - говорит рука.
- Попробуй отбери, - скрежещет белка.
- Отдай, или я буду вынуждена применить силу.
- Попробуй, или я буду вынуждена умереть.
На поляне.
Ладно, решено, сыр и морковь идут за одно. Водица девица, не утрудившись прикрыться, в чём мать родила, прыгнула поперёк полотна. Но что мне делать с тобою?
Рука возвращается со стаканчиками:
- Славный бой, - рука подбрасывает стаканчики, щёлкает пальцами, ловит стаканчики, отдаёт их мне.
Беру стаканчики, кладу их на полотно, вставляю руку в плечо.
- Нет, ну хороший день для пикника.
В третий раз летит самолёт.
Самолёт: - Поберегиииись, лечууу ничего не виижууу.
Хватаю самолёт за крылья. Он, как жужжащая муха, боксирует у меня в руках.
Самолёт: - Хватит, отпусти меня нахал, сейчас как дам тебе в шбан!
Я отпускаю жужжащую муху, она улетает, немного воняя мёртвым духом.
Голова раскалывается пополам, оттуда выходит таракан. Берёт водицу, стакан, наливает водицу в стакан, выпивает водицу, ставит стакан.
Я соединяю голову, изображение расплывается, таракан уходит в небытие. Беру немного сыра, кладу его на хлеб, вкусный бутерброд, что сказать, я человек в глазе большого великана, пусть хотя бы этот хлеб будет без изъяна.