Религия и человек
Или этапы исторического развития связки «идеологическая надстройка - производственный базис».
***
Технология вскрывает активное отношение человека к природе, непосредственный процесс производства его жизни, а вместе с тем и его общественных условий жизни и проистекающих из них духовных представлений. Даже всякая история религии, абстрагирующаяся от этого материального базиса, - некритична. Конечно, много легче посредством анализа найти земное ядро туманных религиозных представлений, чем, наоборот, из данных отношений реальной жизни вывести соответствующие им религиозные формы. Последний метод есть единственно материалистический, а следовательно, единственно научный метод.
Карл Маркс. Капитал. Т. 1. Глава 13
I. Природный фетишизм.
На этом этапе человек (производительные силы общества) настолько слаб, что вполне зависит от сил природы, поэтому одушевляет, олицетворяет и обожествляет их. Но более того - он и сам себе еще представляется природной силой.
Во-первых, мистифицируются природные св-ва человека как индивида: творческие, трудовые (боевые), лидерские способности, плодовитость. Особенности мышления требуют конкретизации местоположения этих мистических сил в органах человеческого тела. В разных культурных традициях это: кровь, сердце, голова, волосы. Наиболее оригинальны в этом отношении австралийские аборигены: по их представлениям жизненная сила находится в жире почек, поэтому самая страшная угроза врагу - похитить этот жир (для чего противника следует предварительно оглушить). Из подобных представлений с логической неизбежностью следует переход к практике человеческих жертвоприношений и ритуального каннибализма (что до сих пор символически сохранилось в ритуальном христианском причастии кровью и телом). Эти практики д.б. представляются чудовищными не только с т.з. более высокой культуры, но и взаимно с т.з. просто другой культуры: вырывание живых сердец, сдирание кожи, охота за головами и скальпами и коллекционирование сушеных голов.
Во-вторых, мистифицируются социальные силы, которые ещё представляются как природные. Личность неразвита, первобытный коллектив воспринимается каждым как неразрывное единство, в основе которого биологическое единство - род. Людьми считаются только соплеменники, чужаки воспринимаются как враждебная мистическая сила - демоны. Род включает и ушедших предков, которые становятся духами, олицетворяющими общественную силу коллектива. В дальнейшем появляется возможность для материального воплощения представлений о силах природы и духах предков в «весомых, грубых, зримых» символах - идолах. Иногда это фаллические символы - символы плодовитости.
Представление о собственно человеческих силах как силах природы обусловлено и находится в неразрывном единстве с тем капитальным обстоятельством, что на данном этапе человеческие способности являются производительными непосредственно - не опосредуются более сложными общественными отношениями собственности. Но это обстоятельство продолжает действовать и на следующем подэтапе, при переходе к первой антагонистической формации - рабовладению, когда появляются собственность и эксплуатация. Основной вид собственности на этом этапе - та же непосредственная человеческая сила.
Множество первобытных коллективов ещё не образуют общество, но м.б. скреплены в значительно более мощное единство внешней по отношению к каждому отдельному коллективу силой - государством (в лице обожествляемого деспота). Продолжается мистификация этой социальной силы не как социальной, а как природной, воплощенной в сверхличности государя и его несравнимых (не иначе - мистического происхождения) физических и волевых качествах. Он лично становится божеством. Все его проявления сверхъестественны. (При дворе императора инков вроде бы был специальный человек, в обязанности которого входило съедать остриженные волосы и ногти императора, чтобы ни одна священная частица не попадала в грязь). Все подданные - его рабы, он волен распоряжаться их жизнью и смертью.
Это государственная разновидность рабовладения (т.н. азиатский способ пр-ва), но та же тенденция в конце концов возобладала и в частновладельческой разновидности (античный СП) - римские императоры обожествляются буквально.
Т.к. религиозные представления очень консервативны, то разумеется параллельно сохраняются пережитки анимизма и племенных культов, отсюда многобожие. В то же вр. появляются попытки философского осмысления действительности.
О первоэлементах.
У меня ранее всегда вызывал недоумение произвольный выбор традиционных первоэлементов. Тут в одной куче и вещества и процессы (огонь), простые вещества и сложные, неорганические и органические. К правильному решению подтолкнул следующий отрывок:
«Дуалистическая картина мира, основанная на взаимодействии инь и ян, в позднечжоуских философских текстах обычно дополнялась концепцией усин, т. е. представлением о взаимодействии и взаимопроникновении пяти основных первоэлементов, первосубстанций (огонь - вода - земля - металл - дерево). Если вспомнить, что в древнеиранском зороастризме тоже задавала тон идея о дуалистическом противостоянии сил Света и Тьмы, и что параллельно с этой генеральной идеей видное место занимало представление об основных чистых стихиях и первосубстанциях (огонь - вода - земля - металл - растения - скот), параллели не могут не озадачить. Конечно, противостояние мужского и женского начал не чета противоборству Света и Тьмы. Но нельзя забывать, что и в концепцию инь-ян была заложена идея противоборства Света и Тьмы, хотя эта идея со временем стала второстепенной, уступив место главному - взаимодействию мужского и женского начал. Что же касается первосубстанций, то здесь сходство поразительно (шестая древнеиранская первосубстанция - скот - в земледельческом Китае не могла иметь значения и просто отпала) и явно не может считаться случайным совпадением. »
(Васильев Л. С. История религий Востока)
Первоэлемент-скот - это уже ни в какие ворота. Васильев склоняется к взаимовлиянию иранской (и европейской?) и китайской цивилизаций, мне же представляется очевидным, что первоэлементы - это основные материальные условия и средства труда. Вода, огонь - понятно без пояснений; земля(глина), металл, дерево - основные материалы. У земледельцев добавляются растения (могут слиться в один элемент с деревом), у скотоводов - скот. Поэтому у всех народов на определенном уровне развития этот список похож.
Дуализм оставим на совести досужих жрецов, это отражение общественного разделения труда на духовный и физический.
II. Социальный фетишизм.
Вера в единого непознаваемого бога («пути господни неисповедимы») отражает в мистифицированной форме то объективно существующее положение, что над обществом господствуют созданные им же социальные силы в лице гос-ва. Теперь им вынужден подчиняться и сам государь, ограниченный в своем произволе (он и раньше был ограничен, только признавать не хотел).
Граница перехода к мировым монотеистическим религиям размыта, но в общем соотносится с формационным переходом - к феодализму. Этот переход отвечал (и обслуживал) интересы как правящих слоев, так и народа.
Рост производительных сил означал рост населения (особенно на варварской периферии), его концентрации и подвижности, ср-в общения. Особенно после великого переселения народов становилось невозможным придерживаться устаревших взглядов на свою этно-племенную и цивилизационною исключительность. Все принявшие христианство или ислам стали считаться членами одной общины, на личность и собственность которых распространяется защита общего закона. Феодальные сословия объединяют людей разных стран и языков. Сословно равные рыцари-разбоники, захватив Палестину, становились королями, графами и т.д. а будучи изгнанными, вновь теряли свои титулы.
До сих пор приходится встречать мнение, что без религии люди так и продолжали бы убивать, жарить и есть др. друга. На самом же деле потребность в общечеловеческих правилах общежития давно сформировалась и эти правила применялись, осталось только их формализовать, для чего и пригодились уже существующие религиозные наработки, ранее понимавшиеся в узкоплеменном смысле, теперь же ставшие универсальными. На Дальнем Востоке (Китае), видимо, ту же роль сыграла конфуцианская этика. Т.е. люди сначала перестали есть др. друга (осознали грех воровать, убивать и т.д.), а потом уже нашли объяснение, почему это правильно.
Для феодалов монотеизм тоже был совершенно необходим. Их иерархия по устройству и происхождению подобна криминальной системе «крышевания», когда легитимность и право собирать прибавочный продукт с территории делигируется вышестоящим уровнем иерархии. Государь (то, что он не бог, было доподлинно известно другим феодалам), стоящий на самом верху, уже не мог получить легитимность внутри своей иерархии, а только извне, из вышестоящей и., в виде помазания.
В тех же целях японский феодальный властитель сёгун использовал потерявшего всякий политический вес архаичного императора - сына богов.
В Китае внешне ничего не изменилось - император остался сыном неба. Хотя феодальные отношения росли снизу, противоречия нарастали, но революционные движения с даосской и буддийской идеологиями были разгромлены. Возможно, с этого и началось отставание, стагнация Китая.
Все эти изменения были обусловлены изменением экономического базиса. Теперь основой эксплуатации стала не непосредственная собственность на рабочую силу, а собственность на материальные условия труда. При феодализме это земля (хотя это и не собственность в полном смысле слова). Феодал м. абстрагироваться (в разумных пределах) от наличия на ней податного населения - оно всегда найдется.
III. Рационализация и разложение религиозного сознания.
Когда назрел следующий формационный переход, поднимающаяся прогрессивная буржуазия сначала попыталась рационализировать католицизм (под знаменем протестантизма), а потом смело отказалась от мистических религиозных покровов. Через промышленность и торговлю она имела непосредственно дело с природой и обществом, и нуждалась в научном познании законов объективной действительности. Своим лозунгом она выдвинула просвещение и рационализм. А также святость частной собственности, т.е. собственности не только на землю, а на любые материальные условия труда, т.е. ср-ва пр-ва. В подтверждение своих прав ей достаточно рассудочной апелляции к инстинкту («Смотрите, ребенок, а уже хватает игрушку и кричит: Моё!»). Религия остается, но отходит на второй план, как «духовная сивуха» для народа.
В дальнейшем оказалось, что над обществом продолжают господствовать законы, которые буржуазия не может познать, оставаясь на своей классовой т.з. Утрата прогрессивного значения, начало загнивания капиталистического СП вызвали откат к иррационализму. Но теперь наряду с традиционными религиями стали цвести махровым цветом всякая мистика, оккультизм, оживился интерес к астрологии, хиромантии и т.п.
UPD
Существенным пунктом, который, согласно гегелевскому пониманию, вызвал в Риме, во всем римском мире потребность в новой религии, потребность, удовлетворенную затем христианством, является то, что не стало республиканской публичности и свободы жизни, произошла приватизация всех сфер человеческой жизни. В такой общественной атмосфере возникает, согласно Гегелю, современный индивидуализм - индивид, который озабочен только своими узкими, материальными и иногда духовными потребностями, который ощущает себя изолированным "атомом" общества; общественная деятельность индивида может быть только маленьким колесиком в чудовищном механизме, устройство, цель и назначение которого индивид не хочет и не в состоянии (понять. Следовательно, современный индивидуализм, согласно Гегелю,-это продукт общественного разделения труда. В подобном обществе возникает потребность в частной религии, в религии частной жизни.
Следовательно, как бы ни было велико различие между религией Иисуса и поздним христианством, все же обе эти религии являются религиями частной жизни. Поэтому уже первоначальная община учеников Иисуса имеет в глазах молодого Гегеля определенный "позитивный" характер, и даже число учеников Иисуса, по мнению молодого Гегеля, свидетельствует о фетишизме[80] .
Позитивный характер учения и деятельности Иисуса заключается, согласно Гегелю, в том, что Иисус постоянно обращается к отдельным людям и принципиально оставляет без внимания проблемы общества, что прямо выражается в его выступлении против богатства, неравенства и т. д.
...
"...оно (абсолютное.- Ред.) показалось разуму в божестве, какое представила разуму христианская религия, за пределами досягаемости для наших сил, нашей воли, но не наших просьб и молений; следовательно, можно было только желать реализации моральной идеи, но не стремиться к ней в воле (то, чего можно желать, чаять, человек не может совершить сам, он ждет, что это будет достигнуто без его содействия). И первые проповедники христианской религии тоже оставляли место для надежд на такую революцию, которую совершит божественное существо при полной пассивности людей, а когда надежда эта окончательно исчезла, то удовлетворились тем, что такого переворота во всем стали ждать в конце мира".
(Лукач.)
UPD
С переходом к социальному фетишизму, в той мере в какой сохранилась зависимость людей в их труде от сил природы, сохранился и природный фетишизм:
Христианским проповедникам, как известно, приходилось сталкиваться не столько с отдельными языческими божествами, сколько с приверженностью масс к поклонению священным рощам, деревьям и другим подобным аниматическим и анимистическим культам, и именно эти культы, несмотря на все усилия, миссионерам не удалось также легко изгладить из народной, памяти и народного сознания, как культи крупных языческих божеств.
- 87 - В то время как индивидуальные фигуры позднейших божеств давно забыты и исчезли из народной памяти, анимистический круг идей даже среди современных культурных народов до на стоящего времени сохранил полную силу и занимает первое место и ряду собственно народных верований и обрядностей. Имена Вотана, Допнара и других божеств древнегерманской мифолога ничего уже не говорят более германскому народу. Славянские божества забыты еще основательнее, и, например, относительно большей части богов русских славян нам известны лишь имена, самое же значение и роль их представляет полную загадку.
И в то же время кобольды, эльфы, гномы, мары в Германии, наши домовые, лешие, русалки, южнославянские вилы до сих пор представляют такие же живые и полные силы фигуры, какими оии были, по всей вероятности, в те доисторпческие времена, когда позднейшие натуралистические образы богов еще не существовали. То же самое можно сказать и о современном индуизме.
Имена популярнейших божеств ведийского времени, Агнп, Индры, Гаруны, сохранились разве лишь в остатках старого ритуала, обратившись, таким образом, в мертвую букву, между тем как бесчисленные демоны, бхуты, пнзаки, ракшаеы, призраки-прета, полулюди-полузмеи наги все еще живут в народном воображении, как и три с лишним тысячи лет тому назад 1). Коровы, змеи, обезьяны до сих пор являются такими же предметами поклонения, как и в ведийскую и даже в доведпйскуго эпоху. Вождь обезьян Гаиуман и божество с слоновой головой Ганеша и теперь еще принадлежат к популярнейшим фигурам новоиндийсного пантеона.
...
Наконец, и наиболее примитивные представления о посмертном существовании души продолжают существовать еще долгое время после того, как позднейшая идея специального местопребывания умерших вроде древнеарпйского царства Ямы или древне-германской Валгаллы давно исчезла нз народной памяти, уступив своё место представлениям совершенно иного рода и значения. Мы видели, что погребальные обряды античных и даже современных европейских народов в некоторых случаях обнаруживают черты, общие с обычаями, существующими среди бушменов...
(А. И. Тюменев. 1922 г.)
***
Технология вскрывает активное отношение человека к природе, непосредственный процесс производства его жизни, а вместе с тем и его общественных условий жизни и проистекающих из них духовных представлений. Даже всякая история религии, абстрагирующаяся от этого материального базиса, - некритична. Конечно, много легче посредством анализа найти земное ядро туманных религиозных представлений, чем, наоборот, из данных отношений реальной жизни вывести соответствующие им религиозные формы. Последний метод есть единственно материалистический, а следовательно, единственно научный метод.
Карл Маркс. Капитал. Т. 1. Глава 13
I. Природный фетишизм.
На этом этапе человек (производительные силы общества) настолько слаб, что вполне зависит от сил природы, поэтому одушевляет, олицетворяет и обожествляет их. Но более того - он и сам себе еще представляется природной силой.
Во-первых, мистифицируются природные св-ва человека как индивида: творческие, трудовые (боевые), лидерские способности, плодовитость. Особенности мышления требуют конкретизации местоположения этих мистических сил в органах человеческого тела. В разных культурных традициях это: кровь, сердце, голова, волосы. Наиболее оригинальны в этом отношении австралийские аборигены: по их представлениям жизненная сила находится в жире почек, поэтому самая страшная угроза врагу - похитить этот жир (для чего противника следует предварительно оглушить). Из подобных представлений с логической неизбежностью следует переход к практике человеческих жертвоприношений и ритуального каннибализма (что до сих пор символически сохранилось в ритуальном христианском причастии кровью и телом). Эти практики д.б. представляются чудовищными не только с т.з. более высокой культуры, но и взаимно с т.з. просто другой культуры: вырывание живых сердец, сдирание кожи, охота за головами и скальпами и коллекционирование сушеных голов.
Во-вторых, мистифицируются социальные силы, которые ещё представляются как природные. Личность неразвита, первобытный коллектив воспринимается каждым как неразрывное единство, в основе которого биологическое единство - род. Людьми считаются только соплеменники, чужаки воспринимаются как враждебная мистическая сила - демоны. Род включает и ушедших предков, которые становятся духами, олицетворяющими общественную силу коллектива. В дальнейшем появляется возможность для материального воплощения представлений о силах природы и духах предков в «весомых, грубых, зримых» символах - идолах. Иногда это фаллические символы - символы плодовитости.
Представление о собственно человеческих силах как силах природы обусловлено и находится в неразрывном единстве с тем капитальным обстоятельством, что на данном этапе человеческие способности являются производительными непосредственно - не опосредуются более сложными общественными отношениями собственности. Но это обстоятельство продолжает действовать и на следующем подэтапе, при переходе к первой антагонистической формации - рабовладению, когда появляются собственность и эксплуатация. Основной вид собственности на этом этапе - та же непосредственная человеческая сила.
Множество первобытных коллективов ещё не образуют общество, но м.б. скреплены в значительно более мощное единство внешней по отношению к каждому отдельному коллективу силой - государством (в лице обожествляемого деспота). Продолжается мистификация этой социальной силы не как социальной, а как природной, воплощенной в сверхличности государя и его несравнимых (не иначе - мистического происхождения) физических и волевых качествах. Он лично становится божеством. Все его проявления сверхъестественны. (При дворе императора инков вроде бы был специальный человек, в обязанности которого входило съедать остриженные волосы и ногти императора, чтобы ни одна священная частица не попадала в грязь). Все подданные - его рабы, он волен распоряжаться их жизнью и смертью.
Это государственная разновидность рабовладения (т.н. азиатский способ пр-ва), но та же тенденция в конце концов возобладала и в частновладельческой разновидности (античный СП) - римские императоры обожествляются буквально.
Т.к. религиозные представления очень консервативны, то разумеется параллельно сохраняются пережитки анимизма и племенных культов, отсюда многобожие. В то же вр. появляются попытки философского осмысления действительности.
О первоэлементах.
У меня ранее всегда вызывал недоумение произвольный выбор традиционных первоэлементов. Тут в одной куче и вещества и процессы (огонь), простые вещества и сложные, неорганические и органические. К правильному решению подтолкнул следующий отрывок:
«Дуалистическая картина мира, основанная на взаимодействии инь и ян, в позднечжоуских философских текстах обычно дополнялась концепцией усин, т. е. представлением о взаимодействии и взаимопроникновении пяти основных первоэлементов, первосубстанций (огонь - вода - земля - металл - дерево). Если вспомнить, что в древнеиранском зороастризме тоже задавала тон идея о дуалистическом противостоянии сил Света и Тьмы, и что параллельно с этой генеральной идеей видное место занимало представление об основных чистых стихиях и первосубстанциях (огонь - вода - земля - металл - растения - скот), параллели не могут не озадачить. Конечно, противостояние мужского и женского начал не чета противоборству Света и Тьмы. Но нельзя забывать, что и в концепцию инь-ян была заложена идея противоборства Света и Тьмы, хотя эта идея со временем стала второстепенной, уступив место главному - взаимодействию мужского и женского начал. Что же касается первосубстанций, то здесь сходство поразительно (шестая древнеиранская первосубстанция - скот - в земледельческом Китае не могла иметь значения и просто отпала) и явно не может считаться случайным совпадением. »
(Васильев Л. С. История религий Востока)
Первоэлемент-скот - это уже ни в какие ворота. Васильев склоняется к взаимовлиянию иранской (и европейской?) и китайской цивилизаций, мне же представляется очевидным, что первоэлементы - это основные материальные условия и средства труда. Вода, огонь - понятно без пояснений; земля(глина), металл, дерево - основные материалы. У земледельцев добавляются растения (могут слиться в один элемент с деревом), у скотоводов - скот. Поэтому у всех народов на определенном уровне развития этот список похож.
Дуализм оставим на совести досужих жрецов, это отражение общественного разделения труда на духовный и физический.
II. Социальный фетишизм.
Вера в единого непознаваемого бога («пути господни неисповедимы») отражает в мистифицированной форме то объективно существующее положение, что над обществом господствуют созданные им же социальные силы в лице гос-ва. Теперь им вынужден подчиняться и сам государь, ограниченный в своем произволе (он и раньше был ограничен, только признавать не хотел).
Граница перехода к мировым монотеистическим религиям размыта, но в общем соотносится с формационным переходом - к феодализму. Этот переход отвечал (и обслуживал) интересы как правящих слоев, так и народа.
Рост производительных сил означал рост населения (особенно на варварской периферии), его концентрации и подвижности, ср-в общения. Особенно после великого переселения народов становилось невозможным придерживаться устаревших взглядов на свою этно-племенную и цивилизационною исключительность. Все принявшие христианство или ислам стали считаться членами одной общины, на личность и собственность которых распространяется защита общего закона. Феодальные сословия объединяют людей разных стран и языков. Сословно равные рыцари-разбоники, захватив Палестину, становились королями, графами и т.д. а будучи изгнанными, вновь теряли свои титулы.
До сих пор приходится встречать мнение, что без религии люди так и продолжали бы убивать, жарить и есть др. друга. На самом же деле потребность в общечеловеческих правилах общежития давно сформировалась и эти правила применялись, осталось только их формализовать, для чего и пригодились уже существующие религиозные наработки, ранее понимавшиеся в узкоплеменном смысле, теперь же ставшие универсальными. На Дальнем Востоке (Китае), видимо, ту же роль сыграла конфуцианская этика. Т.е. люди сначала перестали есть др. друга (осознали грех воровать, убивать и т.д.), а потом уже нашли объяснение, почему это правильно.
Для феодалов монотеизм тоже был совершенно необходим. Их иерархия по устройству и происхождению подобна криминальной системе «крышевания», когда легитимность и право собирать прибавочный продукт с территории делигируется вышестоящим уровнем иерархии. Государь (то, что он не бог, было доподлинно известно другим феодалам), стоящий на самом верху, уже не мог получить легитимность внутри своей иерархии, а только извне, из вышестоящей и., в виде помазания.
В тех же целях японский феодальный властитель сёгун использовал потерявшего всякий политический вес архаичного императора - сына богов.
В Китае внешне ничего не изменилось - император остался сыном неба. Хотя феодальные отношения росли снизу, противоречия нарастали, но революционные движения с даосской и буддийской идеологиями были разгромлены. Возможно, с этого и началось отставание, стагнация Китая.
Все эти изменения были обусловлены изменением экономического базиса. Теперь основой эксплуатации стала не непосредственная собственность на рабочую силу, а собственность на материальные условия труда. При феодализме это земля (хотя это и не собственность в полном смысле слова). Феодал м. абстрагироваться (в разумных пределах) от наличия на ней податного населения - оно всегда найдется.
III. Рационализация и разложение религиозного сознания.
Когда назрел следующий формационный переход, поднимающаяся прогрессивная буржуазия сначала попыталась рационализировать католицизм (под знаменем протестантизма), а потом смело отказалась от мистических религиозных покровов. Через промышленность и торговлю она имела непосредственно дело с природой и обществом, и нуждалась в научном познании законов объективной действительности. Своим лозунгом она выдвинула просвещение и рационализм. А также святость частной собственности, т.е. собственности не только на землю, а на любые материальные условия труда, т.е. ср-ва пр-ва. В подтверждение своих прав ей достаточно рассудочной апелляции к инстинкту («Смотрите, ребенок, а уже хватает игрушку и кричит: Моё!»). Религия остается, но отходит на второй план, как «духовная сивуха» для народа.
В дальнейшем оказалось, что над обществом продолжают господствовать законы, которые буржуазия не может познать, оставаясь на своей классовой т.з. Утрата прогрессивного значения, начало загнивания капиталистического СП вызвали откат к иррационализму. Но теперь наряду с традиционными религиями стали цвести махровым цветом всякая мистика, оккультизм, оживился интерес к астрологии, хиромантии и т.п.
UPD
Существенным пунктом, который, согласно гегелевскому пониманию, вызвал в Риме, во всем римском мире потребность в новой религии, потребность, удовлетворенную затем христианством, является то, что не стало республиканской публичности и свободы жизни, произошла приватизация всех сфер человеческой жизни. В такой общественной атмосфере возникает, согласно Гегелю, современный индивидуализм - индивид, который озабочен только своими узкими, материальными и иногда духовными потребностями, который ощущает себя изолированным "атомом" общества; общественная деятельность индивида может быть только маленьким колесиком в чудовищном механизме, устройство, цель и назначение которого индивид не хочет и не в состоянии (понять. Следовательно, современный индивидуализм, согласно Гегелю,-это продукт общественного разделения труда. В подобном обществе возникает потребность в частной религии, в религии частной жизни.
Следовательно, как бы ни было велико различие между религией Иисуса и поздним христианством, все же обе эти религии являются религиями частной жизни. Поэтому уже первоначальная община учеников Иисуса имеет в глазах молодого Гегеля определенный "позитивный" характер, и даже число учеников Иисуса, по мнению молодого Гегеля, свидетельствует о фетишизме[80] .
Позитивный характер учения и деятельности Иисуса заключается, согласно Гегелю, в том, что Иисус постоянно обращается к отдельным людям и принципиально оставляет без внимания проблемы общества, что прямо выражается в его выступлении против богатства, неравенства и т. д.
...
"...оно (абсолютное.- Ред.) показалось разуму в божестве, какое представила разуму христианская религия, за пределами досягаемости для наших сил, нашей воли, но не наших просьб и молений; следовательно, можно было только желать реализации моральной идеи, но не стремиться к ней в воле (то, чего можно желать, чаять, человек не может совершить сам, он ждет, что это будет достигнуто без его содействия). И первые проповедники христианской религии тоже оставляли место для надежд на такую революцию, которую совершит божественное существо при полной пассивности людей, а когда надежда эта окончательно исчезла, то удовлетворились тем, что такого переворота во всем стали ждать в конце мира".
(Лукач.)
UPD
С переходом к социальному фетишизму, в той мере в какой сохранилась зависимость людей в их труде от сил природы, сохранился и природный фетишизм:
Христианским проповедникам, как известно, приходилось сталкиваться не столько с отдельными языческими божествами, сколько с приверженностью масс к поклонению священным рощам, деревьям и другим подобным аниматическим и анимистическим культам, и именно эти культы, несмотря на все усилия, миссионерам не удалось также легко изгладить из народной, памяти и народного сознания, как культи крупных языческих божеств.
- 87 - В то время как индивидуальные фигуры позднейших божеств давно забыты и исчезли из народной памяти, анимистический круг идей даже среди современных культурных народов до на стоящего времени сохранил полную силу и занимает первое место и ряду собственно народных верований и обрядностей. Имена Вотана, Допнара и других божеств древнегерманской мифолога ничего уже не говорят более германскому народу. Славянские божества забыты еще основательнее, и, например, относительно большей части богов русских славян нам известны лишь имена, самое же значение и роль их представляет полную загадку.
И в то же время кобольды, эльфы, гномы, мары в Германии, наши домовые, лешие, русалки, южнославянские вилы до сих пор представляют такие же живые и полные силы фигуры, какими оии были, по всей вероятности, в те доисторпческие времена, когда позднейшие натуралистические образы богов еще не существовали. То же самое можно сказать и о современном индуизме.
Имена популярнейших божеств ведийского времени, Агнп, Индры, Гаруны, сохранились разве лишь в остатках старого ритуала, обратившись, таким образом, в мертвую букву, между тем как бесчисленные демоны, бхуты, пнзаки, ракшаеы, призраки-прета, полулюди-полузмеи наги все еще живут в народном воображении, как и три с лишним тысячи лет тому назад 1). Коровы, змеи, обезьяны до сих пор являются такими же предметами поклонения, как и в ведийскую и даже в доведпйскуго эпоху. Вождь обезьян Гаиуман и божество с слоновой головой Ганеша и теперь еще принадлежат к популярнейшим фигурам новоиндийсного пантеона.
...
Наконец, и наиболее примитивные представления о посмертном существовании души продолжают существовать еще долгое время после того, как позднейшая идея специального местопребывания умерших вроде древнеарпйского царства Ямы или древне-германской Валгаллы давно исчезла нз народной памяти, уступив своё место представлениям совершенно иного рода и значения. Мы видели, что погребальные обряды античных и даже современных европейских народов в некоторых случаях обнаруживают черты, общие с обычаями, существующими среди бушменов...
(А. И. Тюменев. 1922 г.)