"Лебединое" Захарова - Уваров
21 апреля
Фестиваль "Мариинский"
Давненько не видел Захарову в "Лебедином". Наверное, с ухода ее в Москву. Техники сильно добавилось. По технике - у нас так не танцуют. Впрочем, вариацию и па-де-де сделала в хореографии Григоровича. Так, конечно, много проще. А танцевала же когда-то и сергеевскую хореографию.
Но главное: совсем нет того, что делает Лебединое Лебединым. Можно сколько угодно дрожать ножкой в белом акте, но ощущения женственной эротической беззащитности и - одновременно - обреченности красоты смерти от этого не добавится. Блок говорил, что единственно возможное для мыслящего человека - это мировоззрение трагическое. Лебединое - самый трагический балет мирового репертуара. Трагизм был когда-то у лебедя Мезенцевой - несмотря на взрослость ее лебедя и зрелую женственность. Трагизм был когда-то у лебедя молодой Ульяны, несмотря на технические погрешности и девичью наивность. Совершенно особый трагизм был у молодой Сильви Гиллем, когда она танцевала в Мариинке в конце восьмидесятых (хотя, честно говоря, тот спектакль уже забылся). А здесь как-то красиво, но пусто.
Мысли о трагизме человеческой судьбы и недолговечности красоты приходили лишь при взгляде на Андрея Уварова. Сильно постарел славный когда-то лирический танцовщик. Лиризм есть еще в плавных жестах и мягких прыжках. Но того полета, который был когда-то, нет больше. Помню его в григоровичской Спящей в Большом, где весь второй акт проходит у принца на прыжках. Как высоченно прыгал, свободно и легко! Было это, правда, лет пятнадцать назад.
Фестиваль "Мариинский"
Давненько не видел Захарову в "Лебедином". Наверное, с ухода ее в Москву. Техники сильно добавилось. По технике - у нас так не танцуют. Впрочем, вариацию и па-де-де сделала в хореографии Григоровича. Так, конечно, много проще. А танцевала же когда-то и сергеевскую хореографию.
Но главное: совсем нет того, что делает Лебединое Лебединым. Можно сколько угодно дрожать ножкой в белом акте, но ощущения женственной эротической беззащитности и - одновременно - обреченности красоты смерти от этого не добавится. Блок говорил, что единственно возможное для мыслящего человека - это мировоззрение трагическое. Лебединое - самый трагический балет мирового репертуара. Трагизм был когда-то у лебедя Мезенцевой - несмотря на взрослость ее лебедя и зрелую женственность. Трагизм был когда-то у лебедя молодой Ульяны, несмотря на технические погрешности и девичью наивность. Совершенно особый трагизм был у молодой Сильви Гиллем, когда она танцевала в Мариинке в конце восьмидесятых (хотя, честно говоря, тот спектакль уже забылся). А здесь как-то красиво, но пусто.
Мысли о трагизме человеческой судьбы и недолговечности красоты приходили лишь при взгляде на Андрея Уварова. Сильно постарел славный когда-то лирический танцовщик. Лиризм есть еще в плавных жестах и мягких прыжках. Но того полета, который был когда-то, нет больше. Помню его в григоровичской Спящей в Большом, где весь второй акт проходит у принца на прыжках. Как высоченно прыгал, свободно и легко! Было это, правда, лет пятнадцать назад.