"Тварь" (дрожащая и недрожащая)
Новая сцена Александринского театра
16 января (второй спектакль премьеры; первый - 15 января)
Оказалось, что слово «тварь» взято не из стихотворения Зинаиды Гиппиус (мы слишком переоценили накануне литературное образование театральных господ), а из оды Державина «Бог» - Передонов заканчивает гимназический урок этой цитатой: «Твоей премудрости я тварь». Словечко тут же переосмысляется: тварью зовут Передонова все, тварью ругает других и сам Передонов. И хотя этимологически ничего худого в этом слове нет, все мы твари в державинском смысле, каждый из персонажей пьесы Валерия Семеновского, написанной ну очень по мотивам бессмертного романа Федора Сологуба «Мелкий бес», оказываются тварью в самом сниженном, ругательном смысле. А заодно тварью в этом же смысле оказывается вся литературная классика, от Пушкина до Толстого, русская и нерусская философия - от Чаадаева до Ницше. Ибо все это интеллектуальное богатство XIX века преподносится нам через пошлую словесную игру Передонова и Ко, совершенно, впрочем, не дотягивающую до изысканной стилистики Федора Сологуба.
Артисты Александринского театра (несмотря на катастрофическое несопадение возрастов с героями) играют интересно, особенно поначалу: забавно смотреть на Ивана Ефремова в роли Передонова, хороша Янина Лакоба в роли Варвары, ярко соединяющая диалектную речь с нарочитой глупостью, понравилась Анастасия Пантелеева, убедительно исполнившая девицу с желаниями, хорош Владимир Маликов в роли гимназиста Пыльникова - да и все остальные неплохи. Но чем дольше смотришь - тем скучнее становится. Каждый персонаж застыл в этом удачном попадании. Развития нет никакого. Как нет и многоуровневости символистского текста. Семеновский прочитал Сологуба примерно так же, как читали его недалекие критики начала XX века, ничего слаще редьки не видевшие.
Получился интересный эксперимент: одного из главных русских модернистов переписал современный постмодернист. Получилось очень и очень плоско: Передонов оказался «гламурным подонком» (как все на ТНТ - во второй части Ефремов играет практически неотличимо от Охлобыстина, смывая все интересные находки первой части), Варвара и Людмилочка - вариантами Ольги Бузовой, Саша Пыльников - смазливым интерном и т.д. Продемонстрировав художественную импотенцию массового постмодерна. Если символисты в большинстве считали акмеистов (вроде Гумилева и Осипа Мандельшатама) необразованными глупцами, кем бы они посчитали Валерия Семеновского?
Одним словом, артисты, особенно молодые, - молодцы, автор пьесы - никуда не годится, а режиссеру Никите Кобелеву можно посоветовать быть поразборчивее с выбором материала. Тем более, что интересно поставить такую пьесу почти невозможно. Никто бы не справился. И недотыкомка совсем неинтересная. И с котом сологубовским ничего не получилось.
Ср. с убогим текстом пьесы текст романа:
«По дороге Передонов сорвал несколько шишек от чертополоха и сунул их в карман.
- Это для чего же вы собираете? - осклабясь, спросил Володин.
- Для кота, - хмуро ответил Передонов.
- Лепить в шкуру будете? - деловито осведомился Володин.
- Да.
Володин захихикал.
- Вы без меня не начинайте, - сказал он, - занятно».