"Город Эн" Леонида Добычина
29 декабря
МДТ. Камерная сцена
Важная премьера уходящего года - очаровательный спектакль Бориса Павловича «Город Эн» по единственному роману Леонида Добычина. Роман о дореволюционном детстве и взрослении, завершенный в 1934 году, очень напоминает эмигрантскую прозу. Напечатай автор такой роман в Париже - критика назвала бы его продолжателем дела «Жизни Арсеньева». Таких более или менее талантливых «возвращений корнета» (заглавие яркой повести Евгения Гагарина, покинувшего Советскую Россию в 1933 году) в литературе эмиграции достаточно. Напечатай он его в первой половине 1920-х годов - у автора была возможность прожить литературную жизнь, отчасти напоминающую жизнь М.А. Булгакова. Но в середине 1930-х годов, в разгар соцреализма, у автора не было никаких шансов. Удивительно, что книгу вообще напечатали.
В скобках отметим, что, в отличие от Гагарина, Леонид Добычин не имел никаких шансов прочитать великий роман Бунина (даже Куприн, возвращаясь в СССР, оставил автору подаренный ему экземпляр). Его мемуарная проза о детстве сугубо личная. И особенно трогает нас тем же, чем и проза эмиграции, - это ностальгическое пере-проживание той нормальной жизни на фоне ненормальной этой, текущей за окном. А также четким представлением о том, что ждало мальчиков и девочек 1890-х и 1900-х годов рождения в недалеком будущем.
Перед началом: артисты беседуют с группами зрителей
Борису Павловичу удалось полностью передать эту ностальгическую нежность: нас встречает старая гостиная с антикварной мебелью, в которой зрители рассаживаются рядом с артистами, а последние рассказывают до начала спектакля каждый о своем Добычине, очень лично, совсем не литературоведчески. Сергей Власов, Ирина Тычинина, Надежда Некрасова, Уршула Малка, Артур Козин, Евгений Шолков, Иван Чепура по очереди (от имени мальчика) читают текст романа , эпизодически оказываясь разными персонажами из его детства. Комфортность и уют прежнего мира передаются за счет близкого контакта с артистами, играющими рядом, иногда на соседнем стуле - а примерно в середине спектакля артисты разнесут по столикам и диванам чай с баранками. Ближе к концу общее пространство гостиной перегородят театральным занавесом - для любительского спектакля. По разные стороны занавеса начинают играться разные спектакли - в распадающемся от взросления мире появляются разные точки зрения на происходящее. Антикварную мебель с обеих половинок зала-сцены выносят, посреди освободившегося пространства остаются только чемоданы. С этими чемоданами артисты покидают сцену - это и эвакуация времен Мировой войны, и бегство из городов в годы революции и Гражданской войны, и вообще неустроенность «бывших» длиной во всю их жизнь и советскую эпоху.
Ничего не осталось из декораций, кроме абажура вдали - очень по-булгаковски
Последние реплики спектакля касаются легенды о том, что Добычин не покончил с собой (как предполагают, ибо точных сведений нет), а выжил - и по-прежнему живет среди нас. То ли в Двинске-Даугавпилсе, то ли в нынешнем Ленинграде-Петербурге, то ли в своем вымышленном городе Эн из постоянно читаемых «Мертвых душ». Очень приятный, очень добрый, очень атмосферный спектакль с подлинным чувством истории. Не удивительно, что на него почти невозможно купить билеты.