Операнищих
2 октября
Московский театр сатиры на сцене Театра Балтийский дом
Открытие фестиваля "Балтийский дом"
Спектакль Андрея Прикотенко иллюстрирует все традиционные обвинения, которыми средний петербургский интеллигент любит награждать московские театры.
Во-первых, сама идея спектакля представляет собой запредельную пошлость обскурантского толка. Сатирическая сила произведения Джона Гея совершенно выветрилась за три века, которые прошли с его первой постановки. Осовременивать эту пьесу, перенося на нынешние реалии и нравы, после Берта Брехта - значительно более банально, чем поставить ее в первоначальной редакции. Писать новую музыку, конечно, можно, но композитору Ивану Кушниру следовало бы, во-первых, отдавать себе отчет, что он тем самым намекает на конгениальность Курту Вайлю и Бенджамину Бриттену, а, во-вторых, помнить о том, что "опера" - это типа вокал. Но ни одного вокального номера в спектакле нет - на фоне трехвековой традиции использования сюжета в мировой театральной практике. Не оставляет ощущение, что господин Прикотенко вообще ничего не знает об истории "Оперы нищих", даже википедию на этот счет не посмотрел. Композитор же под стать режиссеру. Если бы ни дирижер, появляющийся в подобии оркестровой ямы, мы бы и музыки не заметили, решив, что это такого рода шумы сопровождают перемену явлений на сцене. Ну а если нужно хоть как-то охарактеризовать эту музыкальную вещь в себе, скажу, что предпочитаю музыку Игоря Корнелюка к сериалу "Мастер и Маргарита".
Во-вторых, сильнейшей пошлятиной отдают монологи главного героя, который пытается рассказать нам, как ужасно, когда школьницы-подростки поголовно ругаются матом, а заодно и рано начинают половую жизнь, жены имитируют оргазм, а мужчины поголовно заняты разбоем и грабежом. От этого за версту веет московским театральным гламуром, который, как показывает практика, в первую очередь поражает мозг и заставляет всерьез проговаривать банальности, характерные для телеканала "Спас". Однако то, что уместно на канале "Спас", оказывается двойной пошлостью на сцене Театра сатиры. Перед нами банальный бандитский сериал - за тем исключением, что "Улицы разбитых фонарей-66" смотрятся органичнее и оригинальнее, поскольку менее претенциозны.
В-третьих, идеальной пошлостью представляется игра Максима Аверина, исполняющего главную роль. Вот если бы Театр сатиры ставил "Горе от ума", Аверину совершенно необходимо было бы предложить роль Скалозуба. Потому что зубы свои он показывает постоянно (как герой Джорджа Клуни в фильме "Невыносимая жестокость" - там это как раз пародия на гламурного американского адвоката, гордящегося своими идеально отбеленными зубами), а внутри так же прост и наивен, как грибоедовский вояка. На Мэкки-Мэссера он похож мало, а на московского гламурного актера сильно, поэтому все страдания и откровения, которыми он делится со сцены, вызывают скорее улыбку: среднему петербургскому интеллигенту приятно посмотреть на зажравшегося москвича, у которого, оказывается, тоже есть проблемы. Остальные актеры вполне соответствуют лидеру. Все они воют и орут, изображая аффект и исступление, но Станиславский в этом случае побрезговал бы сказать "не верю". Идеальный партнер Аверина - Александр Чевычелов, который раньше играл в БДТ и на той сцене (даже при чхеидзевском состоянии труппы) выглядел необученным лоботрясом. В Театре же сатиры он совершенно не выделяется, нашел себя, точнее - место по себе. Лучше всех на сцене, пожалуй, Юрий Воробьев в роли бандита Топора - он, по крайней мере, смешной. Остальные актеры, видимо, целиком заняты сатирой, а она, как известно, смешной быть не может.
Ну и наконец. Московской и не только московской, гламурной и не только гламурной интеллигенции давно бы следовало задаться вопросом "А что же произошло с нами в девяностые годы и продолжается поныне?". И попытаться дать какой-то более или менее серьезный ответ, помимо "Разворовали страну", "Пропили идеалы", "Устроили геополитическую катастрофу", "Жизнь такая". Спектакль Андрея Прикотенко отвечает и за создателей, и за зрителей, и за всех за нас: ничего мы не в состоянии ответить на этот серьезнейший вопрос, непосредственно касающийся нашего будущего. Сытость затмила разум. Внушает надежду лишь то, что на спектакль собралось не более половины зала. Всему остальному пятимиллионному городу откровения Прикотенко-Аверина не интересны.
Московский театр сатиры на сцене Театра Балтийский дом
Открытие фестиваля "Балтийский дом"
Спектакль Андрея Прикотенко иллюстрирует все традиционные обвинения, которыми средний петербургский интеллигент любит награждать московские театры.
Во-первых, сама идея спектакля представляет собой запредельную пошлость обскурантского толка. Сатирическая сила произведения Джона Гея совершенно выветрилась за три века, которые прошли с его первой постановки. Осовременивать эту пьесу, перенося на нынешние реалии и нравы, после Берта Брехта - значительно более банально, чем поставить ее в первоначальной редакции. Писать новую музыку, конечно, можно, но композитору Ивану Кушниру следовало бы, во-первых, отдавать себе отчет, что он тем самым намекает на конгениальность Курту Вайлю и Бенджамину Бриттену, а, во-вторых, помнить о том, что "опера" - это типа вокал. Но ни одного вокального номера в спектакле нет - на фоне трехвековой традиции использования сюжета в мировой театральной практике. Не оставляет ощущение, что господин Прикотенко вообще ничего не знает об истории "Оперы нищих", даже википедию на этот счет не посмотрел. Композитор же под стать режиссеру. Если бы ни дирижер, появляющийся в подобии оркестровой ямы, мы бы и музыки не заметили, решив, что это такого рода шумы сопровождают перемену явлений на сцене. Ну а если нужно хоть как-то охарактеризовать эту музыкальную вещь в себе, скажу, что предпочитаю музыку Игоря Корнелюка к сериалу "Мастер и Маргарита".
Во-вторых, сильнейшей пошлятиной отдают монологи главного героя, который пытается рассказать нам, как ужасно, когда школьницы-подростки поголовно ругаются матом, а заодно и рано начинают половую жизнь, жены имитируют оргазм, а мужчины поголовно заняты разбоем и грабежом. От этого за версту веет московским театральным гламуром, который, как показывает практика, в первую очередь поражает мозг и заставляет всерьез проговаривать банальности, характерные для телеканала "Спас". Однако то, что уместно на канале "Спас", оказывается двойной пошлостью на сцене Театра сатиры. Перед нами банальный бандитский сериал - за тем исключением, что "Улицы разбитых фонарей-66" смотрятся органичнее и оригинальнее, поскольку менее претенциозны.
В-третьих, идеальной пошлостью представляется игра Максима Аверина, исполняющего главную роль. Вот если бы Театр сатиры ставил "Горе от ума", Аверину совершенно необходимо было бы предложить роль Скалозуба. Потому что зубы свои он показывает постоянно (как герой Джорджа Клуни в фильме "Невыносимая жестокость" - там это как раз пародия на гламурного американского адвоката, гордящегося своими идеально отбеленными зубами), а внутри так же прост и наивен, как грибоедовский вояка. На Мэкки-Мэссера он похож мало, а на московского гламурного актера сильно, поэтому все страдания и откровения, которыми он делится со сцены, вызывают скорее улыбку: среднему петербургскому интеллигенту приятно посмотреть на зажравшегося москвича, у которого, оказывается, тоже есть проблемы. Остальные актеры вполне соответствуют лидеру. Все они воют и орут, изображая аффект и исступление, но Станиславский в этом случае побрезговал бы сказать "не верю". Идеальный партнер Аверина - Александр Чевычелов, который раньше играл в БДТ и на той сцене (даже при чхеидзевском состоянии труппы) выглядел необученным лоботрясом. В Театре же сатиры он совершенно не выделяется, нашел себя, точнее - место по себе. Лучше всех на сцене, пожалуй, Юрий Воробьев в роли бандита Топора - он, по крайней мере, смешной. Остальные актеры, видимо, целиком заняты сатирой, а она, как известно, смешной быть не может.
Ну и наконец. Московской и не только московской, гламурной и не только гламурной интеллигенции давно бы следовало задаться вопросом "А что же произошло с нами в девяностые годы и продолжается поныне?". И попытаться дать какой-то более или менее серьезный ответ, помимо "Разворовали страну", "Пропили идеалы", "Устроили геополитическую катастрофу", "Жизнь такая". Спектакль Андрея Прикотенко отвечает и за создателей, и за зрителей, и за всех за нас: ничего мы не в состоянии ответить на этот серьезнейший вопрос, непосредственно касающийся нашего будущего. Сытость затмила разум. Внушает надежду лишь то, что на спектакль собралось не более половины зала. Всему остальному пятимиллионному городу откровения Прикотенко-Аверина не интересны.