К раздумьям об истоках Царского Дела.
Из послания к "зарубежникам" бывш. епископа Чукотского и Анадырского Диомида:Как стало ныне известно из архивных данных, этот [т.е. Поместный Собор 1917-1918 гг.] революционный собор ходатайствовал перед большевиками за освобождение многих своих членов, взятых под арест, и практически для всех из них добивался просимого. Однако собор этот, возглавляемый патриархом Тихоном (Белавиным), в течение почти одного года ни единым словом не ходатайствовал за освобождение из заключения Царя Николая Александровича вместе с супругой и детьми.
Редакции, надо признаться, уже приходили на ум подобные соображения. Это же касается стратегии и тактики (равно военной и политической) всех без исключения противобольшевистских сил. После консультаций, кгм, со специалистами у нас нет сомнений в том, что содержащуюся в центре города (т.е. и в Тобольске, и в Екатеринбурге) Царскую Семью, при той системе охраны, которая там существовала, могла бы освободить группа хотя бы относительно опытных "пластунов/егерей". Таковые в числе участников "белых" и тому подобных формирований - были в наличии. Члены такой группы имели возможность просочиться по одиночке в любой из названных городов. Речь идет не о лобовой попытке захвата ДОНа, что было бы делом рискованным, - для Узников. - В Екатеринбурге группа могла бы занять дом Попова, где пребывали чины всей внешней охраны, обезвредить тех, кто в данный момент там находился, дождаться прихода с вахты очередного караула - и, переоблачась, отправиться на вахту к дому Ипатьева в качестве новой смены. Все остальное вполне осуществимо. Кроме того, безпрепятственно подойти к дверям ДОНа можно было под видом инокинь, приносивших провизию с разрешения комендантов. Два специалиста (в облике монахинь), имея в корзинах и свертках достаточное число взрывчатки, начали бы операцию, к которой немедленно подключились "случайные прохожие" (остальные участники группы). Понятно, что всему этому должна была предшествовать разведовательная и оперативная подготовка. Мы не видим даже следов чего-либо подобного.
Но подобное вмешательство, - как знать? - могло бы оказаться излишним, м.б., чересчур внешне эффектным, с налетом американского черно-белого немого кинобоевика. Все могло произойти гораздо проще, если бы в качестве заложников у "белых" оказались достаточно слабо охраняемые лидеры "уральцев" и/или их семьи. Ведь они совершенно безпрепятственно ходили по городу, бывали и в Коптяковском лесу (Я.Х. Юровский). Здоровый прагматизм и жизнелюбие этих персон взяли бы свое в первые же часы - или того меньше - обсуждения этого вопроса с членами диверсионной группы.
И наконец, "белые" части, подступающие к Екатеринбургу не озаботились изданием ультиматума, коим все заинтересованные гласно, напр., листовками с аэропланов, оповещались, что в случае, если с головы Царя и Его Семьи упадет хоть один волос, все без изъятия (не только имеющие прямое касательство к содержанию Царской Цемьи в заключении) советские, партийные, красноармейские и т.п. чины вместе с их семьями, которые окажутся в досягаемости данных вооруженных сил, будут расстреляны в 24 часа с момента их ареста. Действие этого ультиматума объявлялось бы безсрочным, покуда Узники дома Ипатьева не будут найдены живыми и здоровыми.
Царская Семья могла быть спасена. - Мы сейчас не касаемся вопроса, когда в точности и при каких обстоятельствах, она пострадала. - Главное заключается в том, что по крайней мере часть Семьи - имела все шансы уцелеть. Но Ее обрекли на смерть - и, как мы убеждены, обрекли сознательно.