Занимательная эсхатологя
В нынешней коллизии Запад-Восток есть парадоксальный, на первый вгзляд, момент. (Но сначала поясню, что здесь Запад - это иудео-христианский евроамериканский мир, куда, с оговорками, входит и Россия, а Восток - это арабо-мусульманский и африканский мир). Так вот, не парадоксально ли, что в названном Востоке есть два паралельных потока: миллионы переселенцев, осаждающих Европу, и тысячи (а в латентном состоянии те же миллионы) джихадистов, объявивших этой же Европе войну. Первые ломятся (бросив своих женщин, детей и стариков) туда, где хорошо жить, а вторые хотят уничтожить тех, кто создал эту хорошую жизнь, - чтобы самим начать хорошо жить. Уместно посмотреть на эти два потока, как на явление одного порядка, а именно: процесс замещения населения Запада населением Востока.
Иными словами, происходит глобальный цивилизационный слом, сопоставимый с катаклизмами, сопровождавшими переход от античности к средневековью. И замещение населения лишь один - и не самый главный - из его аспектов.
Отступление: лет 20 назад гостил у меня в Нью-Йорке молодой симпатичный немец - в меру богатенький (банкир), всех любящий, зеленый веган, жизнерадостный и законопослушный. И однажды, перебравши немного шнапсу, Манфред вдруг стал говорить, что все в Германии хорошо, но вот только грязновато на улицах стало, да и в некоторых районах города теперь ходить небезопасно. На мои прямые вопросы - кто мусорит и кто живет в опасных районах - он помялся, но, хоть и покраснел, однако, по пьяному делу и проболтался: турки. Мне захотелось его подразнить и я сказал: вот вы, немцы, не хотели в свое время жить с евреями, которые бумажки на улицах не бросали да в подворотнях не клубились, - так теперь вместо них живете с мусульманами. Может, это историческое воздаяние? Или хотя бы замещение образовавшейся пустоты? Эффект был убойный. Манфред побледнел, сказал, что ему такое никогда в голову не приходило, молча допил остатки шнапса, сказал, что будет думать, и ушел в свою комнату, не доев капустных сосисок. На следующий день он выглядел помятым, как Савл, свалившийся с лошади по дороге в Дамаск, и сказал, что он впервые задумался о существовании исторической кармы.
История эта несколько анекдотична, но, позволяет навести на более широкий историко-культурный контекст.
По сути дела, происходящее ныне в Германии, есть один (вероятно, из последних) этапов процесса, начавшегося в Европе два с лишним века назад: это дехристианизация и появление нового типа антисемитизма.
Принятие христианства - изначально девиантной иудейской секты - властями дряхлеющей Римской империи и пришедшими в ее пределы новыми народами означало принятие еврейской Книги и священной истории. Это обусловило особое амбивалентное место - почетное и порицаемое - евреев, как святого (в прошлом) Народа Книги и как жестоковыйных упрямцев, не поверивших в Сына их собственного бога. В христианской Европе во главу угла отношений с евреями была положена религиозная рознь, и преследований можно было избежать, приняв крещение.
С эпохи Просвещения и секуляризации религиозные корни антисемитизма значительно усохли, но выросли этнические побеги. В новых национальных государствах, прежде всего в Германских, в основу идентичности были положены «кровь и почва» - родной фольклор, братья Гримм и прочий романтизм. Евреи, несмотря на объявленную сверху эмансипацию, в эту схему национально-государственной идентичности вписывались плохо, а их успехи раздражали. Антисемитизм стал расовым. И по мере умаления значения Книги, давший эту Книгу народ становился все менее релевантным в метафизическом плане. Национально мыслящие политики и широкие народные массы видели в евреях проблему (для культурной гомогенности или экономическую и т.п.) и пытались ее решать разными способами - вплоть до Окончательного Решения.
Когда с окончательным решением не вышло, вероятно, остался глубоко вытесненный в подсознание эффект незаконченного действия. Антисемитизм мутировал в антиизраилизм, и непосредственная борьба на уничтожение была делегирована арабам-мусульманам. Похоже, это лежит в основе того парадоксального факта, что в течение десятилетий Запад на всех уровнях - политическом, идеологическом, экономическом - поддерживает «палестинских» и прочих террористов и вопреки фактам, международному праву, совести и даже собственной безопасности обвиняет в нападениях арабов обороняющийся Израиль. Отсюда - аберрация сознания: мусульмане - хорошие; их надо любить и кормить.
Все это происходит на фоне замещения культурной парадигмы (дехристианизация, мультикультурный релятивизм с отказом от аксиологической доминанты, толерантность - как пониженная сопротивляемость воздействию извне). Эта замена есть истинный ориентализм - который я назвал несколько лет назад (и повторяю в выступлениях и публикациях) ур-феноменом глобализации. Он начался с философского ориентализма эпохи Просвещения, имел несколько этапов с 19-20 вв. Суть его - сделать Запад менее западным, или маргинализация мэйнстрима вкупе с мэйнстримизацией лиминальных (иногда откровенно девиантных) культурных практик.
Ориентализм ничего общего не имеет с саидовым «ориентализмом» - идеологическим орудием для шельмования Запада, довольно постыдно подхваченным, охваченными постколониальной виной кающимися интеллигентами.
Но замещается не только культурная парадигма - замещается, и я с этого начал, население. Запад все менее охотно следует заповеди плодиться и размножаться. Политики уверяют, что некому работать и обосновывают этим несопротивление миграционным процессам. Когда-то и Римская империя стала считать, что без подпитки варварами ни в армии, ни в сельском хозяйстве не обойтись. Но социально-экономическая система в итоге рухнула. С помощью христианства родилась новая Европа, Christendom. Этот процесс занял несколько столетий. Сейчас на замещение религии, населения, культурных и социальных паттернов может понадобиться всего несколько десятилетий. Если, конечно, не случится армагеддон.
Иными словами, происходит глобальный цивилизационный слом, сопоставимый с катаклизмами, сопровождавшими переход от античности к средневековью. И замещение населения лишь один - и не самый главный - из его аспектов.
Отступление: лет 20 назад гостил у меня в Нью-Йорке молодой симпатичный немец - в меру богатенький (банкир), всех любящий, зеленый веган, жизнерадостный и законопослушный. И однажды, перебравши немного шнапсу, Манфред вдруг стал говорить, что все в Германии хорошо, но вот только грязновато на улицах стало, да и в некоторых районах города теперь ходить небезопасно. На мои прямые вопросы - кто мусорит и кто живет в опасных районах - он помялся, но, хоть и покраснел, однако, по пьяному делу и проболтался: турки. Мне захотелось его подразнить и я сказал: вот вы, немцы, не хотели в свое время жить с евреями, которые бумажки на улицах не бросали да в подворотнях не клубились, - так теперь вместо них живете с мусульманами. Может, это историческое воздаяние? Или хотя бы замещение образовавшейся пустоты? Эффект был убойный. Манфред побледнел, сказал, что ему такое никогда в голову не приходило, молча допил остатки шнапса, сказал, что будет думать, и ушел в свою комнату, не доев капустных сосисок. На следующий день он выглядел помятым, как Савл, свалившийся с лошади по дороге в Дамаск, и сказал, что он впервые задумался о существовании исторической кармы.
История эта несколько анекдотична, но, позволяет навести на более широкий историко-культурный контекст.
По сути дела, происходящее ныне в Германии, есть один (вероятно, из последних) этапов процесса, начавшегося в Европе два с лишним века назад: это дехристианизация и появление нового типа антисемитизма.
Принятие христианства - изначально девиантной иудейской секты - властями дряхлеющей Римской империи и пришедшими в ее пределы новыми народами означало принятие еврейской Книги и священной истории. Это обусловило особое амбивалентное место - почетное и порицаемое - евреев, как святого (в прошлом) Народа Книги и как жестоковыйных упрямцев, не поверивших в Сына их собственного бога. В христианской Европе во главу угла отношений с евреями была положена религиозная рознь, и преследований можно было избежать, приняв крещение.
С эпохи Просвещения и секуляризации религиозные корни антисемитизма значительно усохли, но выросли этнические побеги. В новых национальных государствах, прежде всего в Германских, в основу идентичности были положены «кровь и почва» - родной фольклор, братья Гримм и прочий романтизм. Евреи, несмотря на объявленную сверху эмансипацию, в эту схему национально-государственной идентичности вписывались плохо, а их успехи раздражали. Антисемитизм стал расовым. И по мере умаления значения Книги, давший эту Книгу народ становился все менее релевантным в метафизическом плане. Национально мыслящие политики и широкие народные массы видели в евреях проблему (для культурной гомогенности или экономическую и т.п.) и пытались ее решать разными способами - вплоть до Окончательного Решения.
Когда с окончательным решением не вышло, вероятно, остался глубоко вытесненный в подсознание эффект незаконченного действия. Антисемитизм мутировал в антиизраилизм, и непосредственная борьба на уничтожение была делегирована арабам-мусульманам. Похоже, это лежит в основе того парадоксального факта, что в течение десятилетий Запад на всех уровнях - политическом, идеологическом, экономическом - поддерживает «палестинских» и прочих террористов и вопреки фактам, международному праву, совести и даже собственной безопасности обвиняет в нападениях арабов обороняющийся Израиль. Отсюда - аберрация сознания: мусульмане - хорошие; их надо любить и кормить.
Все это происходит на фоне замещения культурной парадигмы (дехристианизация, мультикультурный релятивизм с отказом от аксиологической доминанты, толерантность - как пониженная сопротивляемость воздействию извне). Эта замена есть истинный ориентализм - который я назвал несколько лет назад (и повторяю в выступлениях и публикациях) ур-феноменом глобализации. Он начался с философского ориентализма эпохи Просвещения, имел несколько этапов с 19-20 вв. Суть его - сделать Запад менее западным, или маргинализация мэйнстрима вкупе с мэйнстримизацией лиминальных (иногда откровенно девиантных) культурных практик.
Ориентализм ничего общего не имеет с саидовым «ориентализмом» - идеологическим орудием для шельмования Запада, довольно постыдно подхваченным, охваченными постколониальной виной кающимися интеллигентами.
Но замещается не только культурная парадигма - замещается, и я с этого начал, население. Запад все менее охотно следует заповеди плодиться и размножаться. Политики уверяют, что некому работать и обосновывают этим несопротивление миграционным процессам. Когда-то и Римская империя стала считать, что без подпитки варварами ни в армии, ни в сельском хозяйстве не обойтись. Но социально-экономическая система в итоге рухнула. С помощью христианства родилась новая Европа, Christendom. Этот процесс занял несколько столетий. Сейчас на замещение религии, населения, культурных и социальных паттернов может понадобиться всего несколько десятилетий. Если, конечно, не случится армагеддон.