(no subject)
vilvarin дала знать об очередном флеш-мобе, без всякого предупреждения сунув мне в руки эстафетную палочку. Надо писать о своих странностях, и я чувствую себя так, будто нормальней меня никого не сыщешь.
А я ведь в таких случаях всегда вспоминаю о грубом признаке буйного помешательства: никто не чувствует себя более психически здоровым, чем страдающие им персоны. Поэтому я сейчас в лепешку разобьюсь, а двенадцать странностей выложу, еще буду тринадцатой и четырнадцатой вслед махать.
1. Во-первых, чего далеко ходить - у меня странные ноги. И щас, пожалуйста, не прибегайте и не говорите, что у вас тоже странные, - у меня страннее. Мои ноги отвергают всю купленную персонально для них новую летнюю обувь. Наденешь на них офигительной красоты босоножки, как на людей, и они поднимают шум, kick up a fuss, устраивают сцены с падением в обморок и нюхательными солями, становятся a little bit too hysterical, и ты, конечно, бежишь, покупаешь им еще одну пару, потом еще одну, и говоришь: "Да подавитесь". И что вы думаете? Имея в запасе еще несколько пар обуви, они и самую первую носят за милую душу.
2. Мои руки мне тоже всегда казались странными: об то, что они не могли уронить, они могли покалечиться. Потом я решила использовать их исключительно в эстетических целях, и здесь они, надо отдать должное, показали себя с лучшей стороны.
3. I am not a world renowned claustrophobic, но у меня есть какие-то проблемы с воздухом. Поэтому когда в духоте летнего метро поезд останавливается между станциями, я ощущаю толчки паники в моем организме. Когда в кафе начинают курить за соседним столиком, мизантропия внутри меня пухнет, как наполняющаяся водой губка. Не буду рассказывать, как я ненавижу душно надушенных людей: точно так же, как вовремя не мытых. В общем, загромождать мое воздушное пространство позволительно лишь крайне ограниченному набору запахов, о которых не расскажу. Чтобы попасть на работу, мне надо пройти пару десятков метров в деревянном туннеле, построенном ради защиты моей головы от падающих сверху строительных материалов. Сегодня впереди меня в туннеле шел человек ординарно неприятной наружности - толстый зад и портфель в руке - и курил. Маяча темным силуэтом на светлом пятне выхода из туннеля, он мерно подносил безпортфельную руку к лицу и наслаждался убивающим меня занятием. Я задерживала дыхание и торопилась его обогнать. Обогнала быстро, поскольку нарядила сегодня ноги в плоскую подошву. Когда проходила мимо человека, нисколько не имела в виду рассмотреть его лучше, но краем глаза все-таки изрядно зацепила. Он ел мороженое.
4. Это говорит о том, что самая странная деталь моего организма, это, без сомнения, голова. Чему лучше поверить на слово, так как искусство не вынесет такого гнета реальности.
5. Жила я и в странных квартирах: там шел дождь. Скажете, пусть квартиры сами о себе рассказывают? А я и не о них, я о том, что подобное тянется к подобному. Дождь у нас с квартирами шел зимой, и горячий. На полу образовывались водоемы, куда с кухонного стола падали замороженные рыбы и, оттаяв, отправлялись искать счастья в непроницаемых глубинах. Я аккумулировала воду в ведрах и ваннах, наверняка, не представляя себе, как буду впоследствии ее использовать.
6. Я до странности медленно читаю книги. И читаю только те, количество проживаемого с которыми все равно настолько велико, что способно густо покрыть все это время.
7. Если я назначу необязательную встречу, я обязательно на нее не пойду.
8. Я верю, что многие люди представляют собой качественно иную, нежели я, форму жизни.
9. Я одержима страстью выбрасывать вещи и рвать старые записки. О записках впоследствии жалею чаще и интенсивнее, чем о вещах.
10. Будучи, вроде бы, условным гуманитарием, запоминаю числа гораздо лучше, чем слова.
11. Обожаю покупать одежду. Не странно, согласна, зато приятно.
12. Я очень быстро загораю и в детстве к середине лета обгорала, как головешка, поскольку, ясно, много гуляла на улице. Сейчас я гуляю гораздо меньше и, однако, с первыми жаркими лучами подергиваюсь кремовой пленкой. Это надежно свидетельствует о том, что сейчас по улицам ходит то же самое тело, что в детстве, тот же самый человек, и это, по-моему, ужасно странно.
Если вы мне, дорогие друзья, расскажете о своих странностях, это будет честно. А то я за вами их не замечаю на таком расстоянии.
А я ведь в таких случаях всегда вспоминаю о грубом признаке буйного помешательства: никто не чувствует себя более психически здоровым, чем страдающие им персоны. Поэтому я сейчас в лепешку разобьюсь, а двенадцать странностей выложу, еще буду тринадцатой и четырнадцатой вслед махать.
1. Во-первых, чего далеко ходить - у меня странные ноги. И щас, пожалуйста, не прибегайте и не говорите, что у вас тоже странные, - у меня страннее. Мои ноги отвергают всю купленную персонально для них новую летнюю обувь. Наденешь на них офигительной красоты босоножки, как на людей, и они поднимают шум, kick up a fuss, устраивают сцены с падением в обморок и нюхательными солями, становятся a little bit too hysterical, и ты, конечно, бежишь, покупаешь им еще одну пару, потом еще одну, и говоришь: "Да подавитесь". И что вы думаете? Имея в запасе еще несколько пар обуви, они и самую первую носят за милую душу.
2. Мои руки мне тоже всегда казались странными: об то, что они не могли уронить, они могли покалечиться. Потом я решила использовать их исключительно в эстетических целях, и здесь они, надо отдать должное, показали себя с лучшей стороны.
3. I am not a world renowned claustrophobic, но у меня есть какие-то проблемы с воздухом. Поэтому когда в духоте летнего метро поезд останавливается между станциями, я ощущаю толчки паники в моем организме. Когда в кафе начинают курить за соседним столиком, мизантропия внутри меня пухнет, как наполняющаяся водой губка. Не буду рассказывать, как я ненавижу душно надушенных людей: точно так же, как вовремя не мытых. В общем, загромождать мое воздушное пространство позволительно лишь крайне ограниченному набору запахов, о которых не расскажу. Чтобы попасть на работу, мне надо пройти пару десятков метров в деревянном туннеле, построенном ради защиты моей головы от падающих сверху строительных материалов. Сегодня впереди меня в туннеле шел человек ординарно неприятной наружности - толстый зад и портфель в руке - и курил. Маяча темным силуэтом на светлом пятне выхода из туннеля, он мерно подносил безпортфельную руку к лицу и наслаждался убивающим меня занятием. Я задерживала дыхание и торопилась его обогнать. Обогнала быстро, поскольку нарядила сегодня ноги в плоскую подошву. Когда проходила мимо человека, нисколько не имела в виду рассмотреть его лучше, но краем глаза все-таки изрядно зацепила. Он ел мороженое.
4. Это говорит о том, что самая странная деталь моего организма, это, без сомнения, голова. Чему лучше поверить на слово, так как искусство не вынесет такого гнета реальности.
5. Жила я и в странных квартирах: там шел дождь. Скажете, пусть квартиры сами о себе рассказывают? А я и не о них, я о том, что подобное тянется к подобному. Дождь у нас с квартирами шел зимой, и горячий. На полу образовывались водоемы, куда с кухонного стола падали замороженные рыбы и, оттаяв, отправлялись искать счастья в непроницаемых глубинах. Я аккумулировала воду в ведрах и ваннах, наверняка, не представляя себе, как буду впоследствии ее использовать.
6. Я до странности медленно читаю книги. И читаю только те, количество проживаемого с которыми все равно настолько велико, что способно густо покрыть все это время.
7. Если я назначу необязательную встречу, я обязательно на нее не пойду.
8. Я верю, что многие люди представляют собой качественно иную, нежели я, форму жизни.
9. Я одержима страстью выбрасывать вещи и рвать старые записки. О записках впоследствии жалею чаще и интенсивнее, чем о вещах.
10. Будучи, вроде бы, условным гуманитарием, запоминаю числа гораздо лучше, чем слова.
11. Обожаю покупать одежду. Не странно, согласна, зато приятно.
12. Я очень быстро загораю и в детстве к середине лета обгорала, как головешка, поскольку, ясно, много гуляла на улице. Сейчас я гуляю гораздо меньше и, однако, с первыми жаркими лучами подергиваюсь кремовой пленкой. Это надежно свидетельствует о том, что сейчас по улицам ходит то же самое тело, что в детстве, тот же самый человек, и это, по-моему, ужасно странно.
Если вы мне, дорогие друзья, расскажете о своих странностях, это будет честно. А то я за вами их не замечаю на таком расстоянии.